ГУЛЯ КОРОЛЕВА«ПРАВО НА ЖИЗНЬ»
Гуля Королева. Под этим именем вошла в историю Великой Отечественной войны санинструктор Марионелла Королева. Ее никто не величал Марионеллой Владимировной — слишком юной, простой и общительной была она.
У нее счастливо складывалась жизнь. Она училась в школе, занималась спортом, вела большую общественную работу, даже снималась в кино. Но война разрушила Гулино счастье. В боях с фашистскими захватчиками погиб ее муж Сергей, и она осталась вдовой в девятнадцать лет.
Гуля Королева пошла добровольцем на фронт, когда ее сыну Сереже — Ежику, как она его называла, не исполнилось и года. Во время войны ее родители жили в разных местах: отец — в Москве, мать — в Уфе. Вот почему свои письма Гуля отправляла по двум адресам.
Гуля Королева геройски погибла в 1942 году. Об отважном санинструкторе много написано. О ней сложены поэмы и песни. Елена Ильина написала о Гуле Королевой большую повесть «Четвертая высота».
Страстные и искренние письма Гули помогает лучше понять всю ее яркую и напряженную жизнь, предстоят себе но только то, что она говорила, но также и то, что она думала и чувствовала.
Отцу, в Москву
16. 5. 42 г.
Дорогой папочка!
Не знаю, писала ли тебе мать, что я добровольно ушла в Красную Армию. Первое время было с непривычки тяжеловато. Сейчас привыкла, все вошло в свою колею, зачислена я в медсанбат, а прикомандирована к политотделу дивизии, т. к. при дивизии есть бригада актеров и я состою в этой бригаде. Настроение замечательное, хочется скорей на фронт, так руки и чешутся. Считаю, что в такое время, как сейчас, нельзя валять дурака, как я это делала. Надо завоевать себе право на жизнь…
…Была на учении, в поле, 5 суток. Таскала «раненых», была связным, пригодилось мое умение ездить на лошади. Ноги себе стерла в дым, но ничего. Еще, правда, прихрамываю немножко, зато испытала большое чувство удовлетворенности сделанным. Нашему отделению была вынесена благодарность от командования за отличную работу.
Пиши чаще. Я отброшу свою лень насчет писания и тоже буду часто писать.
Целую. Гуля.
В Москву
1. 6. 42 г.
Сегодня получила твое письмо. Большое, большое спасибо тебе за него-.
…Ты прав, что я очень скупа насчет описания. Ну что тебе написать? Хожу на стрельбище. Учусь. Первое в своей жизни упражнение сдала на «отлично». Вот если бы и три остальных сдать так же — было бы замечательно. Если представляется возможность — езжу на лошади. Выполняю, поручение по комсомольской линии. Настроение боевое, веселое.
Ездим по частям, даем концерты. Бойцы принимают очень хорошо. После концертов настроение какое-то удовлетворенное, появляется сознание выполненного долга.
Многие тут пытаются за мной ухаживать. Отшиваю. Некогда теперь заниматься такими вещами. Не такое время.
Очень скучаю без Ежика. Как увижу малыша, так он и встает у меня перед глазами. А иногда ночью проснусь, и мне кажется, что он со мной рядом. Он, наверное, уже сам под стол пешком ходит. Хотелось бы очень его увидать. Написала маме, чтобы она его сфотографировала и выслала мне его карточку, а то у меня есть, да только старая, где он еще маленький.
Пиши мне чаще.
Гуля.
Козицким[37] в Уфу
2. 7. 42 г.
Ну почему от вас нет ни одного письма? Я знаю, что, пока мать раскачается, пройдет много времени. Ну а ты, Пылыпко[38], ведь ты очень аккуратен в этом отношении? Может быть, у вас что-нибудь случилось? Как Ежулька? Как у вас дела с питанием? Достаете ли Ежику что-нибудь?..
…Села писать вам это письмо несколько дней назад, а сегодня получила сразу открытку и письмо Пылыпка. Тебя, Пылыпко, поздравляю с новым назначением… Что Ежик говорит? Пишите о нем побольше. Обязательно сфотографируйте и пришлите мне карточку…
Здесь очень трудно достать материал для читки, a он необходим, и притом — побольше сатиры. Большим успехом у бойцов пользуется «Карпо Макодзьба»
Янковского, Читаю я его на украинском языке, однако доходит очень хорошо…
Какие замечательные речи говорили наши бойцы, когда получали оружие, как они к нему нежно относятся и с какой любовью! Я случайно один раз услышала разговор бойца, стоявшего на посту с винтовкой. Как он с ней говорил! Называл ее самыми ласковыми именами, какие только можно выдумать. Записала. Начала писать рассказ. Но пока еще мало материала накопилось. Напишу, вышлю.
Что мать делает? Как ее здоровье?
Гуля.
В Москву
13. 7. 42 г.
Пишу тебе с дороги. Едем мимо Сталинграда, наверно, там тебе и опущу открытку. Жарко адски, мечтаем о дожде. Настроение замечательное. Сейчас трудно писать. Когда приедем на место — напишу побольше.
Гуля.
В Уфу
28. 7. 42 г.
Дорогие мои!
Почему это мне говорят, что вы от меня ничего не получаете? Вчера звонил мне наш генерал, сказал, что получил из Уфы от Горкиной письмо о том, что Пылыпко ходил и узнавал у нее обо мне.
А я пишу вам довольно регулярно. Как Ежик?.. Вы себе не представляете, какая радость получать письма, находясь все время в напряженнейших боях. Весточки от родных вливают новую энергию, волю, толкают на новые боевые подвиги.
Тут и так много волнений. Поэтому не надо добавлять еще волнения о вас всех.
В Москву
6. 8. 42 г.
Вчера отправила тебе открытку, а сейчас вот есть время написать письмо. Много есть чего рассказать, да всего не напишешь. Деремся мы здорово. Все время гоняю на машине по передовой, забираю раненых. В минуты затишья читаю бойцам, рассказываю. Есть у меня карточка, посылаю ее тебе. Это мы снимались в пути. Береги ее, она у меня единственная и напоминает мне о многом. Когда-нибудь, в другой раз, объясню.
Не раз уже бывала под бомбежками и под обстрелами. Первое время как-то не по себе было, а сейчас ничего, привыкла. Все рвусь совсем на передовую, да командование не пускает. Говорят, успеешь еще, пока есть возможность — отдыхай.
Немцы прут к Дону. Ну а мы их косим и косим. Не гулять им, мерзавцам, по донским степям…
Я тут три ночи подряд не спала, и днем не приходилось. Ты думаешь, хоть маленько похудела? Ничего подобного! Ну как ни в чем не бывало!
Не думай, что это я по лености своей не пишу. У нас, знаешь, такое бывает время, что вздохнуть некогда, не то что сесть написать письмо.
Я была одно время в медсанбате, он от передовой километров 25, но, как я уже писала, все время ездила на передовую. Сейчас я на командном пункте. Если езжу на передовую, генерал ругает. Говорит, чтоб потерпела немножко, что мне еще предстоит очень большая работа. А мне все не терпится.
Как бы мне хотелось хоть часок побыть с тобой… Письмо у меня, должно быть, очень бессвязное. Потому что мысли прыгают, и никак их не утихомиришь. А толком ничего так и не написала. Вот я тебе сейчас пишу, а снаружи кричат: «Воздух». Сейчас обстреливать, подлец, начнет. Низко опускается. Заход делает. Ухнула зенитка. Ну, говорила, строчить будет. Но ему долго не летать. Не тут, так малость подальше собьют.
В Москву
8. 8. 42 г.
…Карточка, которую ты должен был получить в предыдущем письме, сделана по дороге из Узловой к Дону. Рядом со мной, справа, стоит наш генерал.
Ехали замечательно, настроение у всех было бодрое. С нетерпением ждали приезда и первого боя. «И грянул бой». Нет, не будучи в боях, не испытав всех трудностей, невозможно прочувствовать до конца радость победы. Когда бойцы идут в атаку, когда катится раскатами «ура!», не знаешь, не помнишь ничего. Перед тобой только доле боя, и ты следишь, следишь за каждой точкой на бесконечно расстилающейся перед тобой степи до боли в глазах. Там кто-то упал — посылаешь санитаров, летишь сама, и ни свист снарядов, пуль, мин, ни строгие окрики не в силах тебя остановить. Тело становится каким-то невесомым, и только тогда, когда машина, груженная ранеными, выезжает из зоны обстрела, напряжение спадает. Но глаза всматриваются в голубую синеву неба, нет ли там «рамы» или другого крылатого стервятника, ведь у тебя бесценный груз — люди, жизнь которых доверена тебе, а минута невнимательности к машине — и быть ей обстрелянной или сожженной. При виде черной, все приближающейся точки останавливаешь машину, маскируешь предварительно захваченными ветками, т. к. не везде в степи найдешь кустарник, помогаешь выйти и залечь в канавы, углубления ходячим. Залезаешь обратно в кузов к тяжелораненым и, держа наготове верный ППШ, начинаешь что-нибудь рассказывать, чтоб не столь долго длилось время. А сама не перестаешь следить за вое приближающейся гадиной…
Гуля.
В Уфу
10. 9. 42 г.
Дорогие мои!
Я все время на передовой. Бывала уже в переплетах. Ходила несколько раз в разведку, в расположение немцев. Вообще пережила много…
Очень скучаю по Ежульке, страшно хочется его видеть.
Сейчас есть время вам написать, т. к. я временно в санчасти. Наскочила на бутылку с горючей жидкостью и немного спалила ногу.
Как ваши дела? Как Пылыпко? Что написал нового? Как у вас с продуктами? Получаете ли что-нибудь от отца?
Получила письмо от Гули[39], ее часть где-то западнее Сталинграда, в общем мы с ней на одном фронте. Наш полк получил от Военного совета уже две благодарности. Деремся так, чтобы завоевать гвардейское знамя. Когда приходишь в окоп, поговоришь, объяснишь, что спрашивают, бойцы с радостью встречают. Да еще девушку. Приятно сознавать, что ты подняла дух у ребят, доставила им удовольствие, сказала теплое слово.