Оставаясь в деревне, я имею возможность убедиться, что и мужчины, и женщины заняты почти непрерывно. Мужчины плетут циновки, или ткут, или прядут. Никто, наблюдая их прилежные занятия, не мог бы сказать, что это ленивый народ. Единственное время, когда они не работают, – это утро, около семи часов; все тогда выходят и сидят перед домом, чтобы поймать первые лучи солнца, поднимающегося над нашей рощицей, но даже это время часто используется для нанизывания бус.
До меня дошли слухи, что люди Нсамы переправились через Луву около Карамби, чтобы ограбить жителей в отместку за свои страдания; тамошние жители боятся ходить ловить рыбу, чтобы их не поймали вдалеке от укрепленных деревень.
Люди племени балунгу в большинстве случаев высокого роста, стройные. Они применяют луки свыше шести футов длиной, но со слабой погибью. Лицевой угол у них большей частью не хуже, чем у европейцев, и, несомненно, выступающая пятка («шпора») так же редка здесь, как и у белых. Обычно один или два передних зуба на нижней челюсти женщин выбивают, это встречается и у мужчин.
14 июля. Саид вдобавок к прочим подаркам дал мне еще бусы. Все арабы были ко мне очень внимательны, я приписываю это в значительной степени письму Сеида Маджида. Сегодня Хамис переправился через Луву в том месте, где есть брод. Народ на другом берегу отказался послать людей с поручением к Нсаме. Хамису пришлось отправиться в деревню и принудить их слушаться, разрушив при этом частокол. Жители второй деревни поступили так же, хотя им было сказано, что арабы ищут только мира с Нсамой. Эту укрепленную деревню постигла та же судьба, и тогда жители отправились к Нсаме, который не выказал какой-либо неохоты завязать снова сношения. Он дал арабам много пищи, так как страна там очень плодородна. Нсама явился сам и скрепил мир тем, что выпил крови вместе с несколькими подчиненными Хамиса. Говорят, что Нсама – чудовищно расплывшийся старик: он не в состоянии сам передвигаться, и его носят. За ним непрерывно ухаживают женщины, заливающие его пивом. Он поднес Хамису десять бивней и обещал дать еще двадцать и, кроме того, заставить своих людей вернуть награбленное у арабов добро. Нсама обещал прислать своих людей сюда, чтобы пригласить нас после новолуния к себе.
Ждать так долго безмерно утомительно, но я надеюсь, что в награду за это терпение увижу озеро Мверу, которое не мог бы посетить, если бы Хамису не удалось заключить мир.
17 июля. Вчера вечером вблизи деревни сердито рычал лев; вероятно, он шел по следам буйволов, приходящих иногда сюда по вечерам пить воду. Буйволы очень пугливы, как и прочая дичь, они боятся стрел.
Левое веко и место вокруг него поражено у меня странным заболеванием: сперва я ощущал легкий зуд, после этого веко сильно опухло. Должно быть, это какой-то лишай. Под действием солнечных лучей опухоль излечивается, и это заставляет меня совершать долгие прогулки на солнце. Находимся приблизительно на 30°19́ в. д., 8°57́55́́ ю. ш.
24 июля. В четыре часа утра начался пожар. Ветра не было… разобрали соломенные крыши в переднем ряду на нашей стороне деревни. С зернохранилищ легко сняли крыши, так как они не скреплены со стенами. Арабы пытались очистить место на своей стороне, но не смогли и перенесли всю слоновую кость и товары за частокол. Занятая арабами сторона деревни тоже вся сгорела, в огне погибли три козы.
Читимба покинул нас, как он говорит, опасаясь за свою жизнь. Вероятно, он намерен использовать свое бегство как оправдание перед Нсамой, когда мы уйдем. «И я тоже был вынужден бежать из моей деревни, чтобы спасти свою жизнь! Что мне было делать?» Подозреваю, что таковы будут его оправдания.
Из двух разрушенных деревень привели много рабов. Я стал расспрашивать об их дальнейшей судьбе, и мне сказали, что их вернут Нсаме, когда он выдаст обещанную слоновую кость.
Когда Нсаме сказали, что через его земли хочет пройти на озеро Мверу англичанин, он ответил: «Приведите его сюда, я пошлю людей проводить его туда».
Хамис строит тембе, т. е. дом с плоской крышей и стенами, сплошь обмазанными глиной, чтобы защитить свою слоновую кость от пожара на то время, пока его здесь не будет. Мы полагаем, что Нсама пришлет за нами через несколько дней, после 2 августа, когда появится молодой месяц. Хамис даст своих людей, если посланные Нсамы скоро не придут.
28 июля. Где бы я ни встречал рабство – оно великое зло. Среди пленных – бедная старая женщина с ребенком, мальчиком лет трех, по-видимому, любимцем матери. Ноги у него растерты. Мальчика продавали за четыре ярда коленкора, а мать – за два. Он все понимал и горько плакал, цепляясь за мать. Она, конечно, ничем не могла помочь ему. Их разъединили позже, в Карунгу.
29 июля. Шли два с половиной часа на запад до деревни Понда, где живет араб, которого негры зовут Типо-Типо. Его имя Хамид бин Мохамед бин Джума Бораджиб. Он преподнес нам козу, кусок белого коленкора и четыре большие связки бус, кроме того, мешок сорго (Holcus sorghum) и извинился, что дарит так мало. Он много потерял из-за Нсамы. Во время последних событий он получил две раны от стрел. В то время у арабов было только двадцать ружей, но часть людей находилась внутри частокола; и хотя люди Нсамы были многочисленны, их нападение отбили, и они бежали, унося с собой расплывшуюся тушу Нсамы.
До Мверу три дня пути, и так как люди Нсамы ходят туда собирать соль на берегах, то я не мог бы подойти к нему с юга незамеченным.
Фамилий здесь, видимо, нет. Человек берет себе имя матери, и если отец умер, то может взять отцовское имя. Брак между двоюродными и троюродными родственниками запрещается. Двоюродных и троюродных братьев или сестер называют просто братьями и сестрами.
Женщина, ставившая ребенку «банки» на виски по случаю воспаления глаз, выплеснула кровь через крышу хижины – это против дурного глаза.
(В качестве банок используется козий рог с маленькой дырочкой на остром конце. Основание рога приставляют к той части, от которой нужно отсосать кровь. Ставящий «банку», держа во рту кусочек разжеванного каучука, отсасывает воздух и в нужный момент запечатывает дырочку в роге каучуком, прижимая его языком. Когда рог («банку») снимают, на коже делают несколько надрезов ножичком, а затем снова ставят эту «банку». Приспособление, хотя и примитивное, действует очень хорошо и повсюду применяется с успехом.)
Глава 9
1августа 1867 г. Хамис посылает людей торговать во владения Чивере. Саранчу здесь называют зикве, на суахили саранча – зиге и нанси.
На один из шестов, образующих ворота в частоколе, надет камень с отверстием. Камень продолговатый, семи или восьми дюймов длиной, шириной в четыре, с одной стороны скошен. Диаметр отверстия в середине около полутора дюймов, в нем заметны следы сверления. Камень этот из розоватого твердого порфира и напоминает груз, надеваемый на палку для копания земли, который я видел в 1841 г. в руках бушменки; такой же камень я видел еще у ворот близ деревни вождя Касонсо. Жители не знают, для чего этот камень нужен, здесь он служит амулетом, охраняющим деревню от зла.
2 августа. Хронометр сегодня остановился без всякой видимой причины, если не считать землетрясения. Постоянный звон в голове со времени болезни на озере Льемба, вероятно, следствие малярии.
3 августа. Со дня на день ждем известий от Нсамы, так как молодой месяц появился 1 августа, а Нсама должен был прислать за нами, когда покажется луна.
5 августа. Вчера явились посланные с сообщением, что Хамис должен немного подождать, так как Нсама еще не собрал всю слоновую кость и разворованные товары. Посланные пробыли здесь весь вчерашний день. Их начальник Катала говорит, что Лунда находится в восьми днях пути от Нсамы или озера Мверу и что по дороге мы должны пересечь большую реку Мовуэ, впадающую в Луапулу. С юго-востока в Мверу впадает еще река Мокобва. Страна Нсамы и ее народ называются Итава.
На расстоянии одного дня пути от деревни Нсамы есть горячий источник, называемый Пака-пежья. Вокруг него временами происходят землетрясения. Возможно, что то, которое мы ощущали здесь, связано с тем же центром.
6 августа. Погода становится мягче. Когда подул ветер с юга, наступило похолодание. От арабов у нас подробные сведения о васанго: их помещения для скота строятся с плоской крышей и громадных размеров, есть, говорят, одно в четверть мили длиной. Вождь Мерере живет внутри одного из помещений. Молока, масла, сыра у них громадное количество. Племя очень большое.
7 августа. Несколько моих людей ходили в Карамби. Вождь задержал их, сказав: «Я не позволю вам, англичанам, уйти и оставить меня в дурных отношениях с этими арабами».
Одному из здешних жителей поручили раба, а раб сбежал. Арабы отправились в Карамби и потребовали от тамошнего вождя уплаты. Вождь предложил одежду, но они отказались и заявили, что хотят получить человека. Тогда он предложил человека, у которого было двое детей, и арабы потребовали всех троих. Они запугивают жителей, как им вздумается, угрожая огнестрельным оружием. Мои люди поговорили с арабами, и они удалились. Вождь просил меня прийти еще раз к нему хотя бы на один день, но это невозможно, так как мы предполагаем выступить немедленно. Я сообщил обо всем этом Хамису; он ответил, что у них есть данные об одном человеке, который, видимо, сманивает их рабов. Соседство с рабством к добру не приводит!
У Хамиса дружественные отношения с одним из племен мазиту, утверждающих, что они перестали убивать людей. Они награбили в свое время много скота, но сейчас его у них очень мало. Несколько человек из этого племени отправились с Хамисом, чтобы показать дорогу в деревню Касонсо.
Рабов продают здесь так же открыто, как в Занзибаре на невольничьем рынке. Продавец ходит по рынку, выкрикивая цену, какую он хочет получить за раба, шагающего позади. Если продают женщину, то ее отводят в хижину, чтобы осмотреть голой.