– Пошли на горку вместе Джек и Джилл воды в колодце начерпать ведром. Свалился с горки Джек и лоб разбил, и Джилл за ним скатилась кувырком.
Весь вечер я рассказывала детям стишки о странном и нелепом народце моего мира. Я совсем протрезвела, но притворялась, что нет, чтобы их повеселить. Самые любимые стихи они просили меня повторять, и потом мы читали их вместе. Сироты придумали напев для стихов, и мы пели их, пока дети не стали засыпать.
– Матушка Гусыня, а вы ещё будете здесь утром? – спросила девочка.
– Конечно, – сказала я. – Поспите-ка как следует, а утром мы ещё почитаем стихов.
Я сидела с ними до рассвета, но сироты так и не проснулись. Как и сказал мальчик, Господь забрал их к родителям. Проснувшись, монахиня пришла, помолилась за них и накрыла детей простынями.
Разумеется, я была опустошена. Но всё же знание того, что я сумела подарить им хоть немного счастья в последние часы, грело мне душу, и, может быть, это было лучшее, что я сделала в жизни. Впервые я поняла, почему Фея-крёстная так любит помогать людям. Нет в мире ничего лучше, чем вновь зажигать огонь в глазах людей, помогать им забыть о своих бедах, пусть даже ненадолго. Это лучшее волшебство на свете.
Я отправилась в Другой мир в надежде изменить чью-то жизнь, но по-настоящему изменила свою собственную. Я сомневалась в себе раньше, но мне удалось рассмешить тех сирот в очень тяжёлое время, и это глубоко меня задело. Может быть, я всё же смогу помочь кому-нибудь в этом мире…
1428 год, Франция
Сегодня я была в Европе – распространяла сказки и стихи во Франции. Ну и кавардак же устроили англичане и французы со своей войной! Сколько раз я ни возвращалась в Другой мир – она всё идёт и идёт. Клянусь, уже как минимум сто лет прошло.
На улицах такая суматоха, что собственных мыслей не слышно. Мне нужно было отдохнуть, найти место потише, но кругом носились солдаты, и казалось, это просто невозможно. Проходя мимо собора на краю города, я решила, что спокойнее место вряд ли найдётся.
И оказалась права – внутри было тихо, насколько тихо, что слышно было даже, как муха летит! Ни души вокруг, только картины и статуи католических святых. Я прилегла на первую же скамью и задремала.
Мне снился прекрасный сон о битве с ограми на глазах сотен зрителей, когда меня вдруг что-то разбудило. Девочка-подросток стояла в центре зала на коленях и молилась вслух. И хотя по-французски я говорю хуже, чем по-немецки, слова её я разобрала.
– Прошу, Господи, подай мне знак, как в детстве, – молила она. – Поведай, как спасти Францию от англичан и возвести Карла VII на престол.
Подростки вообще способны думать про себя? Они хоть какие-нибудь чувства умеют испытывать, не сообщая об этом всем вокруг? Вот лично я, когда была подростком, предпочитала помалкивать. Справедливости ради, я участвовала в программе защиты свидетелей, но это история на другой раз.
У Бога этой девчонке стоило бы попросить новую одежду и хорошее мыло. Она была вся в грязи, в мужской одежде, а волосы у неё спутались как воронье гнездо, – настоящий сорванец. В таком виде шансов привлечь внимание Карлуши у неё определённо не было.
Я не сразу поняла, что она, должно быть, та самая чудачка, о которой все болтают в тавернах.
Говорили, что она очень нахальная, заносчивая и всех в городе до крайности бесит. В моём мире все подростки такие, не знаю, чего в ней такого особенного. Люди здесь странные, обсуждают кого ни попадя.
Звали её Жанна что-то там. Жанна Парк? Жанна д’Арк? Ну, не суть, главное – она уже начала всерьёз меня раздражать. Нужно было от неё избавиться, чтобы спать не мешала.
– Прошу, отец небесный, – молилась Жанна. – Я, твоя скромная слуга, прошу указать мне путь, как исполнить твою волю!
– Жаааааннннааа, ЖААААААААААААННАААА! – истошно взвыла я.
Жанна вскочила и огляделась.
– Это ты, Господи? – спросила она.
– Нееееееееееет! – отозвалась я. В конце концов, притворяться Богом в церкви – это уже перебор.
– Святая Маргарита? – спросила она. – Это ты пришла указать мне путь?
– Дааааа! Это я, Святая Маргарита! – застонала я.
– Ох, Святая Маргарита! – Жанна прижала руки к груди. – Благодарю! Я исполню всё, что ты скажешь!
– Спасибо, дитя моё! Я знала, что могу на тебя положиться. Из всех жителей Арка ты моя любимица. Так вот, ты должна собрать войско и защитить Францию, Жанна!
– Конечно, Святая Маргарита!
– Освободи Францию от англичан!
– Как скажешь, Святая Маргарита!
– Помоги господу возвести Карла VII на престол!
– Да, Святая Маргарита!
– Но самое главное, Жанна…
– Что, что, Святая Маргарита? Говори же скорей!
– Сейчас же выйди из этой церкви и закрой за собой дверь!
– Всё, что пожелаешь, Святая Маргарита! – воскликнула Жанна. Она вскочила и выбежала за дверь, как лошадь из горящего сарая.
Я посмеялась и снова уснула. Бедняжка Жанна. Мне даже стало почти стыдно за этот обман. Умом она явно не блещет. Но ничего, переживёт – это всё гормоны бушуют, от них ни один подросток не застрахован.
1503 год, Италия
В жизни не думала, что скажу подобное, но – я влюбилась! Его зовут Леонардо да Винчи, но я его называю Лео. Он художник, скульптор, музыкант, математик, архитектор, инженер, изобретатель и писатель! Таких называют Титанами Возрождения.
Должна сказать, из всех трендов, что я задала в Европе, больше всего я горжусь Возрождением. Без него люди вроде Лео, может быть, никогда не сумели бы показать свои таланты. Его наверняка сожгли бы на костре, равно как и всех людей этого мира, мыслящих широко и нестандартно.
Мне страшно надоел средневековый сумбур, кругом пытки да разбой. Всё это очень быстро устарело, и в конце концов я сказала: «Хватит, ребят, давайте добавим изюминки! Придумаем новую философию! Начнём готовить нормальную еду! Развесим кругом портьеры! Научимся хоть немножко наслаждаться жизнью!
Предложения мои они явно восприняли всерьёз, потому что когда я снова вернулась в Другой мир, Ренессанс был в самом разгаре. С каждым днём люди строили дома всё красивее, рисовали картины и писали музыку всё лучше, двигались в науке и медицине всё дальше. А вёл мир в эту эпоху, конечно же, не кто иной, как мой Лео.
Впервые мы встретились в таверне – даже таверны и те усовершенствовались! Лео купил мне выпить и сказал: «Я готов отдать свою левую руку, лишь бы нарисовать такую прекрасную женщину, как вы».
Он был так обаятелен, что я растаяла на месте.
– Руки не нужно, просто пригласите меня на ужин, – сказала я.
Лео отвёл меня в своё любимое местечко во Флоренции, и мы тут же нашли общий язык. У нас оказалось так много схожих интересов – что неудивительно, поскольку Лео интересовался просто всем на свете. Общего у нас тоже оказалось много. Как и у меня, детство у Лео было непростое, и он знал, каково это – опережать мыслью окружающий мир. Мои рассказы о сказочном измерении привели Лео в восторг, и он счёл, что наше с феями дело – очень благородное.
Он меня на сто пятьдесят лет младше, что меня немного смущало. Но умом мы оказались наравне, и не догадаешься, что разница в возрасте так велика.
На втором свидании Лео пригласил меня к себе и нарисовал мой портрет. Усидеть на месте было очень сложно, потому что он без конца меня смешил. Когда Лео закончил, он объявил, что однажды эта картина станет самой известной его работой.
– Назову её «Мона Гуса», – сказал он.
– Ой, нет, не надо, – поспешила возразить я. – Если вдруг один полководец заявится и будет меня искать, не стоит тебе с ним связываться… долгая история.
– Тогда, может, «Мона Лиза»? – предложил он.
– Чудесно! – обрадовалась я. Нужно быть настоящим джентльменом, чтобы так внимательно относиться к просьбам дамы.
В следующий раз, отправившись в Другой мир, я взяла с собой Лестера, чтобы они с Лео могли познакомиться. Лестеру Лео понравился меньше, чем мне, но гуси – те ещё собственники. Сказать по правде, мне кажется, Лестер просто приревновал, потому что в кои-то веки в моей жизни появился кто-то ещё.
Лео любит с нами летать. Настолько, что он даже стал делать наброски «летающей машины», чтобы Лестеру не приходилось тащить на себе нас обоих. Лестер это оценил, и, думаю, Лео наконец завоевал его расположение.
Да, знаю, в нашем мире я смеялась над всякими дураками с этим их «долго и счастливо», но это потому что я никогда не чувствовала себя так, как сейчас. Понятно теперь, почему у всех вечно рот до ушей. С Лео я чувствую себя уверенной, защищённой, неуязвимой – будто я смогла бы весь мир покорить, если бы пришлось! И если я не перестану играть в карты с полководцами, может, однажды и правда придётся.
Кто знает, возможно, Лестеру светит обзавестись ещё и Батюшкой Гусем.
1519 год, Италия
Скрывать не буду: сегодня очень печальный день. В сказочном мире мы с феями долго возились с троллями и гоблинами, не выпуская их за границы земель, и я не могла путешествовать в Другой мир так же часто, как раньше. Когда я наконец вернулась, Лео уже умер.
Не знаю, как я это допустила. О разнице во времени между мирами я знала всегда. Наверное, просто забыла. Но такова уж любовь. Из-за неё человек становится беззаботным, рассеянным. Любовь обманывает тебя мыслью, что близкие будут рядом вечно, и их начинаешь воспринимать как данность.
Я привыкла терять друзей – это неизбежно, когда живёшь так долго, как я. Но потеря Лео ранила меня сильнее всего. Вряд ли я хоть когда-нибудь смогу найти человека, подобного моему Титану Возрождения…
1532, Лондон
Я всё же встретила нового мужчину! Он умный, высокий, любит еду и рыцарские поединки, происходит из знатной семьи. Ладно, скажу прямо – это король Англии Генрих VIII!