quedar embarazada[8], это еще не значит, что надо носиться со мной как с писаной торбой. Тут мне показалось, что Ларс, который вел машину, вроде бы тихонько хмыкнул про себя. Надеюсь, он не понимает по-испански, но мне все равно стало неловко.
А Лилли заявила, что пора бы мне постоять за себя, пока не стало еще хуже. Уже сейчас заметно, как это все на мне отражается: я стала какой-то вялой и апатичной, синяки под глазами.
Еще бы мне не быть вялой и апатичной, когда я с трех часов утра оттирала конверсы!
В школе я забежала в туалет, чтобы попробовать их еще немного отскрести, и, конечно, именно в этот момент вошла Лана Уайнбергер. При виде меня, скребущей конверс, она молча закатила глаза и принялась причесывать перед зеркалом свои длинные, как у Марсии Брэди[9], волосы. Она так влюбленно пялилась на себя в зеркало, что я уж думала, сейчас начнет целоваться с собственным отражением.
Формула слегка затерлась, но все еще хорошо видна. Я все равно не стану подглядывать. Клянусь.
Понедельник, 6 октября, О.О.
Ну хорошо, признаюсь, я подсмотрела.
Сильно мне это помогло. Собрав листочки, мистер Джанини разобрал проверочную на доске, и я поняла, что не решила правильно ни одного примера.
Я ДАЖЕ СПИСАТЬ НОРМАЛЬНО НЕ МОГУ!
Я самый несчастный человек на планете!
многочлены
член: переменные, умноженные на коэффициент.
Степень многочлена = степени члена с наивысшей степенью
Але? Что, неужели кому-то не все равно? Кого-то серьезно, реально волнуют многочлены? Естественно, еще кого-то, кроме Майкла Московица и мистера Джанини. Ну? Отзовитесь, хоть кто-нибудь!
Когда наконец зазвенел звонок, мистер Джанини спросил:
– Буду ли я иметь удовольствие видеть тебя сегодня на дополнительном занятии, Миа?
Я ответила «да», но так тихо, что слышал только мистер Джанини.
Ну почему я? Почему, почему, почему? Мне что, больше переживать не о чем? Мне мало того, что не рублю в алгебре, моя мама встречается с моим учителем, я принцесса Дженовии?
Когда же это все кончится?!
Вторник, 7 октября
Ода Алгебре
Нас согнали в темный душный класс,
Мы, как бабочки, без воздуха и солнца
Гибнем среди ламп дневного света,
Окруженные железными столами.
До звонка еще десять минут.
И какая польза в нашей жизни
От квадратичной формулы, кто скажет?
Разве нам поможет эта формула,
Заглянув в сердца, раскрыть секреты
Тех, кого мы любим?
До звонка осталось пять минут.
О жестокий алгебры учитель,
Ты когда отпустишь нас на волю?
Алгебра: № 17–30 на листочках
Английский: предложение
Ист. мир. цив.: вопросы в конце 7-й главы
О.О.: не задано
Французский: huit phrases, упр. А, с. 31
Биология: задание на листочке
Среда, 8 октября
Только не это.
Она здесь.
Ну не прямо здесь, но в этой стране и в этом городе. Выражаясь точнее, в пятидесяти семи кварталах отсюда, в «Плазе» вместе с папой. И на том спасибо. Я буду видеть ее только после школы и по выходным. Но если бы бабушка поселилась у нас дома, вот это была бы жесть.
Встречаться с ней каждый день с утра пораньше – вот был бы ужас. Она спит в таких навороченных ночных рубашках с кучей кружев, через которые все просвечивает. Ну вы понимаете – смотреть противно. Правда, макияж она на ночь смывает, но подводка на глазах все равно остается, потому что она сделала себе татуаж век еще в восьмидесятые, у нее тогда начался психоз после смерти Грейс Келли – это мне мама рассказывала. Представляете, жуть – столкнуться на рассвете с мелкой старушенцией в кружевной ночнушке и с густой черной обводкой вокруг глаз.
Реально страшно. Пострашнее, чем Фредди Крюгер и Джейсон Вурхиз, вместе взятые. Неудивительно, что дедушку хватил сердечный приступ прямо в постели. Наверное, как-то раз повернулся набок и вдруг увидел прямо перед собой бабушку.
Я считаю, о ее приезде необходимо сообщить президенту. Серьезно, он должен знать, потому что если кто и способен развязать Третью мировую войну, так это моя бабуля.
Последний раз, когда я видела бабушку, она принимала гостей. Она велела всем положить фуа-гра, кроме одной женщины. Просто приказала Мари, своей поварихе, когда всем подали фуа-гра, поставить перед дамой пустую тарелку. Я хотела отдать этой женщине свою порцию – думала, может, ей не хватило, и вообще я не ем то, что было живым, но бабушка сразу гаркнула: «Амелия!» – да так громко, что я с перепугу уронила свой ломтик фуа-гра на пол. И в тот же миг – я даже не успела шевельнуться – ее кошмарный карликовый пудель слизнул фуа-гра с паркета.
Вечером, когда гости ушли, я спросила у бабушки, почему она не дала бедной даме фуа-гра, и бабушка заявила, что ребенок этой женщины рожден вне брака.
Серьезно? Но, бабушка, ребенок твоего собственного сына, то есть я, Миа, твоя родная внучка, тоже рождена вне брака.
Но когда я ей об этом сказала, бабушка вместо ответа крикнула служанке, чтобы та принесла ей еще выпить. Видимо, принцам можно безнаказанно заводить детей вне брака, а если ты обычный человек – фуа-гра за такое поведение уже не положено.
Ой, мамочки, а что, если бабушка заявится в нашу мансарду? Вряд ли она когда-нибудь раньше видела мансарду. Да она небось дальше Пятьдесят седьмой улицы никогда не бывала. Я заранее знаю, что ей не понравится в Гринич-Виллидж. В нашем квартале полно однополых пар, которые ходят, взявшись за руки, и все время целуются, а бабушка падает в обморок, когда видит, как держатся за руки даже разнополые пары! Интересно, что с ней будет, когда она увидит прайд-парад, во время которого вообще все подряд держатся за руки, целуются и кричат: «Я гей. Да, я такой. Пойми и прими!» Бабушка не поймет и не примет, скорее, схватится за сердце. Ей не нравится, даже когда прокалывают уши, тем более когда прокалывают что-нибудь еще.
И у нас запрещено курить в ресторанах, а бабушка все время дымит как паровоз, даже в кровати. Из-за этого дедушка велел по всем комнатам в Мираньяке разложить одноразовые кислородные маски и, кроме того, выкопать подземный туннель, чтобы можно было по нему спастись, если бабушка заснет с сигаретой во рту и в замке начнется пожар.
Ах да, еще бабушка ненавидит кошек. Она считает, что они специально укладываются на спящих младенцев, чтобы высосать из них дыхание. И что она скажет, когда увидит Толстяка Луи, который каждую ночь спит у меня на кровати? Да если он когда-нибудь уляжется мне на лицо, я задохнусь мгновенно, потому что Луи весит двадцать пять фунтов и семь унций[10] – и это до того, как слопает банку кошачьих консервов на завтрак.
А представляете, что будет с бабушкой, когда она увидит мамину коллекцию богинь плодородия?
Ну за каким фигом ее сюда принесло? Она только все испортит! Уж теперь-то мне точно не сохранить все в тайне!
Ну почему? Почему? Почему?
Четверг, 9 октября
Теперь я знаю почему.
Потому что она будет учить меня, как стать принцессой.
Я в шоке. Не могу писать. Потом.
Пятница, 10 октября
Как стать принцессой.
Я не шучу. Теперь после дополнительных занятий по алгебре я буду каждый день ходить к бабушке в «Плазу» и учиться, как стать принцессой.
Вот интересно, если Бог реально есть, как он мог такое допустить? Ну правда! Говорят, что Бог дает каждому человеку столько испытаний, сколько он сможет вынести, но предупреждаю сразу: я этого не вынесу! Это уж слишком. Я не могу каждый день после школы ходить еще на занятия по принцессоведению. Только не с бабушкой. Я уже серьезно начинаю подумывать о том, чтобы сбежать из дома.
Папа говорит, у меня нет выбора. Вчера вечером сразу после занятия с бабушкой в «Плазе» я отправилась прямиком к нему в номер и принялась колотить в дверь. Едва он мне открыл, как я с порога заявила, что не согласна. Ни за что. Насчет принцессоведения уговора не было.
И знаете, что он ответил? Что я подписала «Компромисс», а значит, должна посещать занятия, поскольку это входит в мои обязанности наследницы трона.
Тогда я сказала, что «Компромисс» надо пересмотреть, поскольку в нем нет ни намека на то, что я обязана каждый день встречаться с бабушкой после школы и учиться быть принцессой.
Но папа просто отказался это обсуждать. Он сказал, что опаздывает и лучше бы нам поговорить потом. Я только начала возмущаться несправедливостью происходящего, как вдруг в комнату впорхнула журналистка из «Эй-Би-Си». Возможно, она пришла брать у папы интервью, но выглядело все очень подозрительно: я же видела, как она берет интервью у других людей. Обычно она не надевает черное коктейльное платье без рукавов для того, чтобы задать несколько вопросов президенту или кому-нибудь типа того.
Надо мне сегодня как следует изучить этот «Компромисс», что-то я не припомню никаких упоминаний о принцессоведении.
А вот так вчера после школы прошло мое первое занятие.
Сначала швейцар не хотел пускать меня внутрь (тоже мне, удивил). Потом он увидел Ларса, у которого рост – шесть футов семь дюймов[11] и вес – триста фунтов[12]. Да к тому же у Ларса так многозначительно оттопыривается куртка на боку, и до меня наконец-то дошло, что это пистолет, а не обрубок третьей руки, как я всегда считала. Но мне было как-то неловко спрашивать его про это – а вдруг мои расспросы навеют тяжелые воспоминания о том, как его дразнили в детстве в Амстердаме, или откуда он там. Уж я-то хорошо понимаю, что значит быть уродом. О таких вещах лучше вообще не заговаривать.