И вот настал черед самой непосредственной и веселой части любого деревенского праздника — танцев. Парни и девушки танцевали, поначалу не разбиваясь на пары, а постоянно меняясь, как это было принято на подобных мероприятиях. Грейсон и Ниваль не умели танцевать по-простонародному, и Эйлин быстро обучила их нескольким несложным движениям. Они закружились в дикой пляске, причем Грейсон успевал по ходу щипать оказавшихся поблизости девушек, вызывая веселый визг и суматоху. Эйлин поискала в толпе уже приглянувшегося ей щеголя в белой рубашке, но не нашла его.
Она хотела уже огорчиться, но тут был объявлен ее любимый танец — зажигательная круговая джига. Такого она пропустить не могла. Круг собрался большой, пар на тридцать. Эйлин тоже в него встала, и тут увидела напротив своего знакомца. «Как, и он умеет танцевать джигу? — Удивилась она. — Этот танец крестьян и ремесленников, который в столице считают плебейским? Посмотрим, как у него это выйдет». Но она напрасно в нем сомневалась. Танцевал он великолепно. Легко и непринужденно, как будто знал этот танец с детства. Эйлин отметила, как идеально он себя держит. Корпус прямой, голова чуть откинута назад, работают только ноги, мастерски подбивая носком и пяткой, подпрыгивая и притоптывая. Супер! Вот пары идут на сближение, два хлопка, и одна рука небрежно заносится за спину, а другая касается руки дамы, поворот, смена партнера. «Да, на парня, который так танцует джигу, в Западной Гавани все девчонки бы вешались», — с удовольствием подумала Эйлин. Она с нетерпением ждала, когда же подойдет ее очередь танцевать с этим черноволосым красавцем.
Повернувшись и увидев его перед собой, она легко кивнула ему. Он чуть заметно улыбнулся, выдал двойной трэбл и оценивающе приподнял бровь, приглашая ее повторить. И он будет ее учить?! Да легко! Как он был красив в этом танце! Его движения были размашисты и в то же время элегантны. Ворот белоснежной рубашки был широко распахнут, мягкие складки колыхались в такт его движениям. Его обычно приглаженная прическа была не уложена, и на лоб падали чуть вьющиеся пряди. Таким Эйлин его никогда не видела. «Похоже, мне предстоит узнать о нем еще много нового», — подумала она. Двойной хлопок, и он протягивает ей руку. Их ладони соприкасаются ненадолго, затем его пальцы скользят по ее руке. Вот и все, им пора расставаться. Как же ей хотелось продолжения! Но ничего не поделаешь, у кругового танца свои правила. Напоследок у нее мелькнула мысль: «Неужели все эти простушки будут также пялиться на него, как я? И даже Катриона?» Но Катриона в этот момент танцевала с Бивилом и, кажется, чувствовала себя вполне счастливой. Эйлин на радостях послала им обоим воздушный поцелуй. Зато гостьи из деревни старосты Зифера были явно заинтригованы этим уже не юным, но прекрасно танцующим и привлекательным мужчиной, не похожим на обычную солдатню. И это не укрылось от ревнивого взгляда Эйлин.
Когда полный круг был сделан и танец закончился, музыка еще продолжала играть. На землю опустилась темнота, и народ потихоньку потянулся из крепости. Первыми по традиции должны были идти девушки. Их уход сопровождался большим оживлением в мужских рядах. Юноши напутствовали девушек, прося их далеко не убегать, а девушки отвечали им шутками и смехом. Эйлин оглянулась, но нигде не увидела своего «нового знакомого». Что же ей делать? Идти вместе со всеми? Но обещание, данное Бишопу, практически не оставляло ей шансов, учитывая его способность выслеживать и ориентироваться в лесу. Рассчитывать на помощь покровительницы? Но чем она сможет помочь, если тот, о ком она думает, вообще не придет туда?
К ней подошел Сэл. В руках у него была початая бутылка божественного вина, к которой он периодически прикладывался.
— Сэл, — закричала Эйлин, — ты с ума сошел! Это же для высокопоставленных голубков.
— Обижаешь. Они сами п-подарили мне, а потом у-ушли в лес.
— В какой лес?! Я не планировала, чтобы они уходили в лес. А вдруг с ними что-нибудь случится?
— Я им так и с-сказал, а они г-говорят, мол, Съюн будет к нам бла-а-гослонна.
Эйлин прорычала нечленораздельное ругательство и подняла голову к небу: «Съюн, я понимаю, что ты не поощряешь такие отношения, но ради меня, сделай так, чтобы они, по крайней мере, вернулись оттуда целыми и невредимыми».
— Дай сюда, — Эйлин отобрала у Сэла бутылку и глотнула из нее.
Голова ее закружилась, вспомнив уже выпитое сегодня. Но вместе с этим, появился какой-то кураж. Если уж эти извращенцы собираются резвиться в лесу, то ей сам бог велел попытать счастья или хотя бы повеселиться. Она пойдет в лес и положится на судьбу. И на помощь рыжеволосой богини. Отдав бутылку повеселевшему Сэлу, она побежала из крепости.
Темный лес встретил ее девичьим смехом и прыгающими то тут, то там огоньками. Ночь была ясной и лунный свет, проникая сквозь кроны деревьев и освещая поляны, создавал атмосферу тайны и радостного предвкушения. Эйлин осторожно шла, обнимая руками деревья и прислушиваясь к собственным шагам. Получается ли у нее ступать осторожно и неслышно, как это умеет Бишоп? Вроде, да. Его школа. Эйлин услышала мужские голоса. Значит, скоро начнется веселье. Веселье, которое для нее может закончиться не совсем тем, о чем она мечтала. Впрочем, ей уже было все равно. Выпитое игристое вино, радостное возбуждение от танцев, заразительный смех мужчин и женщин, разносящийся по всему лесу, разбудили в ней что-то, чему она не могла подобрать названия. Ей не хотелось оставаться одной в эту ночь, и она готова была отдаться воле случая.
Ждать ей оставалось недолго. Очень скоро она услышала рядом тихие шаги и знакомый вкрадчивый голос:
— Это ты?
Эйлин молча сделала шаг в тень, прислонилась спиной к дереву, и почти перестала дышать.
— Я же знаю, это ты, — повторил голос.
Бишоп вышел на освещенную поляну из-за соседнего дерева. Он сам пока не видел ее, но звериное чутье его не подводило. Он был в одних кожаных штанах, и она увидела серебрящиеся в лунном свете курчавые волоски не его груди, каплю пота, стекавшую по шее, услышала его возбужденное дыхание и почувствовала тяжелый мужской запах. Он стал поворачиваться в ее сторону. Внезапно чей-то звонкий голос произнес:
— Ирбис!
Следопыт встал, как вкопанный. Голос повторил:
— Твоя Ирбис здесь, Волчонок. Она нашла тебя, и имеет право на твой поцелуй.
Эйлин увидела ту самую девушку, Уну, выходящую к Бишопу.
— Значит, я не ошибся. Это ты была в крепости, — Бишоп сделал шаг навстречу девушке, — Уна. Как же давно мы не виделись.
Эйлин стояла за деревом, видя их и слыша их разговор. Она понимала, что это нехорошо, но не решалась пошевелиться, чтобы не выдать своего присутствия.
— Четыре года. А до этого еще два. И еще. Проще сказать, сколько месяцев мы всего были вместе.
— Восемь, — ответил Бишоп.
— Не думала, что ты это помнишь, — усмехнулась Уна.
— Я помню, Уна. Как ты меня нашла?
— Это долгая история. Впрочем, если бы не помощь некоторых болтливых людей в городе, мне было бы труднее.
«Дункан?» — подумала Эйлин.
— Ну, так как, я заслужила твой поцелуй, Волчонок?
— Подожди немного, Ирбис. Мне нужно понять…
— Ты называешь меня Ирбис. Разве этого мало? Разве нужно еще что-то понимать?
— Постой. Ты же не знаешь, где я был и чем занимался все эти годы.
— Это правда, ты никогда ничего мне не рассказывал. Но я ведь и не спрашивала, верно?
Уна подошла вплотную к Бишопу. Эйлин увидела, как Бишоп закрыл на секунду глаза, но, справившись с собой, задержал ее.
— Я должен знать, зачем ты пришла сюда. Чтобы опять исчезнуть? И оставить меня выть на луну и искать легкого утешения?
Эйлин неприятно кольнула эта фраза.
Девушка покачала головой.
— Нет, Волчонок. Я пришла, чтобы предложить тебе кое-что. Если ты готов к этому.
Уна помолчала, вглядываясь в глаза Бишопа, словно стараясь найти ответ на свой немой вопрос. Она тихо, но твердо сказала:
— Завтра я уйду отсюда. На восток. Ты знаешь, куда. И мне почему-то кажется, что сейчас ты не пойдешь со мной. Тебя тут что-то держит. Но я буду ждать тебя там. Не вечно, но достаточно для того, чтобы ты мог принять решение.
— Ты уверена? — спросил Бишоп шепотом.
— Да, Волчонок. Я уже не та маленькая семнадцатилетняя Ирбис, какой впервые тебя встретила. Да и ты, похоже, сильно изменился. Так что ты скажешь?
Бишоп обнял девушку и поцеловал ее. Эйлин заметила, что он умеет это делать гораздо нежнее, чем ей казалось по собственному опыту. У нее возникло неприятное ощущение, похожее на ревность.
— Но почему бы тебе не остаться здесь, со мной, — произнес Бишоп, продолжая обнимать Уну.
Девушка покачала головой.
— Нет, это не по мне. Есть лишь одно место, где я хотела бы жить в ближайшее время — с тобой или без тебя. Я буду ждать тебя там. — Уна провела кончиками пальцев по щеке и губам Бишопа, — завтра на рассвете я уйду. Давай не будем тратить время на разговоры, Волчонок. Покажи, как ты умеешь любить.
Бишоп протянул руку к тесьме на волосах Уны, развязал ее и зарылся лицом в ее рассыпавшиеся по плечам локоны. Эйлин поняла, что больше не может здесь находиться и, воспользовавшись тем, что они были заняты друг другом, тихонько ушла.
Она уже начала мало-помалу трезветь, и на душе у нее стало еще паршивей, чем было. Конечно, хорошо, что эта загадочная Уна избавила ее от общества Бишопа. Да, в общем-то, она и за него была рада. Похоже, они любят друг друга, и их связывает какая-то история. Но то, что происходило вокруг, не давало ей покоя. Она шла по лесу и чувствовала себя здесь лишней. Она услышала басовитый хохоток Келгара, видимо, нашедшего свою «незнакомку». Грейсон где-то игриво аукался с Нивалем. Слава богу, с ними все в порядке. Зазевавшись, она чуть не наступила на Элани, целовавшуюся с каким-то здоровяком. Повсюду чей-то шепот, смешки. На глазах выступили слезы. «Господи, что я здесь делаю? Как глупо!»
Эйлин захотелось покинуть это место как можно скорее, и она побежала, не разбирая дороги. Но в темноте с непривычки заплутала и побежала в сторону реки, противоположную от дороги в крепость. Ей стало страшно. Не хватало еще заблудиться здесь ночью. Когда она уже готова была о