— Сообщи, капитан, по рации. Пусть установят личность владельца. Выставьте на шоссе и в карьере посты и отправляйтесь в город. Повторный осмотр произвести с рассветом. Все. Поехали, Паша. Подброшу до дома. Поспишь маленько, завтра будешь нужен. Свежий и мыслящий.
Когда усаживались в машину, Плотников дружески помахал Сергею. Тот взял под козырек. Порядок, мол, товарищ старший лейтенант.
Мотор заурчал, и водитель мастерски взял с места. Лозовой, насупясь, молча смотрел в лобовое стекло. Молчал на заднем сиденье и Плотников. Только оказавшись в тепле и комфорте, он ощутил, что устал за эти двое суток до изнеможения и держался, можно сказать, на одних нервах. Сразу потянуло в сон, веки будто камнями привалило.
— Слушай, Паша, — раздался откуда-то издалека хрипловатый голос полковника.
— Слушаю, — с трудом возвращаясь из дремотного состояния, сказал Плотников.
— Без Вали-то плохо?
Плотников ответил не сразу. Чего это он вдруг? Да и что можно было ответить?
— Плохо.
— Никого не жалеет. Без выбора, — неожиданно мрачно заключил Лозовой, и Павел Антонович не сразу сообразил, что тот говорит о болезни, сгубившей жену. Плотников хотел что-то ответить, но полковник опередил:
— Дочь забегает? Не забыла отца?
— Конечно, — сказал Плотников, — как иначе?! Правда, особенно ей забегать некогда, двойня все же на руках.
Впереди показалась темная громада города, кое-где мигавшая светлячками фонарей и окон. Старшина сбросил газ, двигатель притих, сбавляя обороты, и шум обтекавшего ветра стал на полтона ниже. «Волга» мягко шелестела колесами по новой для города улице, справа и слева застроенной девятиэтажными домами.
— Завезем старшего лейтенанта, — бросил Лозовой водителю, но тот уже и так держал путь на дом, где жил Плотников.
Машина остановилась против подъезда.
— До свидания, товарищ полковник. Благодарю за доставку.
— Давай, давай, не теряй времени, — посоветовал Лозовой. — Завтра к семи пригоню за тобой транспорт, хоть и выходной. Толя Брайцев следователь энергичный и, уверен, уже сейчас пишет постановление о возбуждении дела…
«Волга» круто повернулась и умчалась.
Лифт, вопреки обыкновению, работал, и Плотников даже порадовался такому маленькому везению. Выйдя на аккуратненькую, чистую лестничную площадку, услышал за дверью своей квартиры телефонные звонки. В спешке не сразу открыл замок. Ладно, квартира была махонькая, и телефон стоял тут же в коридорчике, на холодильнике.
Плотников быстро схватил трубку и тут же успокоился: звонила дочь.
— Татьяна? Ты откуда так поздно?
— Из автомата, — нетерпеливо и сердито сказала дочь. — Куда ты подевался? Ты же должен был смениться еще утром. Я вся извелась, дорога страх какая скользкая. Папа, — дочь сразу перешла к делу, причем ее вопрос прозвучал утвердительно. — Ты поводишься завтра с Котькой? У него что-то животик расстроился, надо бы посидеть дома. Виктор уехал в командировку, а мне завтра обязательно надо быть на выездном семинаре. Выручишь, папочка? Тебе завтра все равно отдыхать.
— Ладно. А как Павлик?
— В порядке, в интернате. В общем, ждем к семи. Целуем. Пока.
— Пока, — произнес Плотников растерянно, держа трубку у самого уха. Он только сейчас сообразил, что с утра должен снова быть на месте аварии, а в телефоне уже раздавались короткие гудки.
«Вот досада, — подумал Павел Антонович, — совсем память прохудилась. Ну ладно, что-нибудь придумаем. Не из таких кюветов выскакивали».
Сейчас, после трудного дежурства, следовало в первую очередь помыться, а потом думать о чем другом. Плотников быстренько разделся, встал под душ. Теплые упругие струйки приятно массировали уставшее тело. Потом он облачился в еще женой подаренный мохнатый халат и улегся на раскладушку. Спать на их общей с Валей кровати было выше его сил. Он хотел еще почитать газету, но та выпала из рук, едва Плотников коснулся головой подушки. А спал он плохо, тревожно и видел летящий под откос автомобиль. И еще, то ли во сне, то ли наяву, думал о том, что в баке у «Москвича» оставалось мало бензина, потому и взрыв был несильный, похожий на хлопок. И хорошо, что они с Сергеем все-таки сумели загасить пламя… Но главным, что беспокоило его даже в забытьи, был последний взгляд водителя, полный немого укора…
Плотников, прижав к себе Котьку, давнул кнопку звонка. Послышалось шарканье шлепанцев, и дверь открылась без всяких расспросов: кто там да чего там.
— Заходи, — сказал Панков буднично, как будто только и делал, что ждал прихода Плотникова, да еще с ребенком на руках. — Привет.
Он был низенький, с заметно выпиравшим брюшком и сейчас, лысый, в несвежей рубахе и вылинявших галифе, явно проигрывал перед выбритым и подтянутым Плотниковым. Из спальни заинтересованно высунулась жена и почти пропела:
— Здравствуйте, Павел Антоныч, проходите. Василий, не срамись, мигом переодевайся. На службу скоро.
Панков что-то буркнул в ответ, но быстренько подался в другую комнату.
— Доброе утро, Клавдия Петровна, извините за ранний визит, — сказал Плотников.
Она уже стояла перед ним, полная, широкая телом, в аккуратном домашнем халате, и, улыбаясь, снимала с его рук еще не совсем проснувшегося Котьку.
— Что это вы, Павел Антоныч, мы вам завсегда рады, какие могут быть извинения. А это, конечно, ваш внук, Павлик или Костя?
— Котя! — солидно выпалил мальчуган. Он уже проснулся.
— Вот какая просьба, Клавдия Петровна, — смущенно начал Плотников. — Мне внука сегодня оставить негде, дело есть одно. А у него еще с животом что-то, и дочь просила…
— Все понятно, Павел Антоныч. Ни о чем не беспокойтесь, где пятеро, там и шестеро, — рассмеялась Панкова. — Дадим мальчишке травки, и все как рукой. У меня опыт в этих делах имеется…
Вернулся Панков, выбритый, в форме, блестя в полумраке прихожей начищенными сапогами.
— Пошли, Антоныч, хлебнем чайку.
— Вчера сына провожали. Все сбережения спустили, — весело сказала Клавдия. И вдруг разом пригорюнилась, крепче обняла Костика. — Где сейчас наш Петенька? Уже небось везут, куда — неизвестно.
— Сказал же тебе, пока под городом они, — грубовато-нежно объявил Панков. — Курс молодого бойца будут проходить… Может, сумеем еще повидаться.
— Бойцы вы, бойцы, — вздохнула Клавдия, внимательно оглядев их обоих, мужа и Плотникова. — Не можете вы без этого. Нет чтобы дома сидеть.
— Что ты выдумываешь?! — сердито сказал Панков. — Долг же!
— Это понятно, что долг, — протяжно вздохнула Клавдия, и Плотников неожиданно подумал, что она своим особым женским чутьем предчувствует какую-то беду, и ему на миг стало нехорошо, но он отогнал эту мысль.
— Спасибо, хозяева, я и так уже припаздываю. Ты, Вась, к восьми будь на посту. Работенка есть.
— Ясно, товарищ старший лейтенант.
Глава 3
Невысокий, с поджарой боксерской фигурой в японской нейлоновой куртке с желтыми полосами, инспектор уголовного розыска Гостев медленно поднимался по лестнице. Обычно он ходил быстро, пружинисто, а сейчас ноги отяжелели. Может, от той вести, что нес он незнакомым еще вчера людям. Навстречу ему по ступенькам никто не спустился, но дом уже проснулся, кое-где за дверями слышались голоса, радио. Остановился подле нужной ему квартиры, одернул куртку и, глотнув воздуху, позвонил.
— Секундочку, Роман, — раздался за дверью мужской голос, — я уже почти готов.
Щелкнул замок, дверь отворилась, и открывший недоуменно уставился на пришельца, даже забыл вдеть руку в рукав почти надетого плаща.
— Вы к кому?
— Здесь проживает Сабинин Алексей Петрович? — негромко спросил инспектор.
— Да. Это я. В чем дело? — Недовольно бросил хозяин.
Он был немолод, седоват, глаза скрывались за выпуклыми стеклами очков в массивной прямоугольной оправе.
— Инспектор уголовного розыска, — представился Гостев, открывая служебное удостоверение. — Разрешите войти?
— Да, да, пожалуйста, — с тем же недовольством в голосе произнес Сабинин, пропуская Гостева в прихожую. — Что привело вас сюда? Слава богу, за шестьдесят два года жизни я ни разу, как бы это выразиться, с милицией не общался. Во всяком случае по утрам мне визиты не наносили.
— Бывает, — невесело улыбнулся Гостев, прислушиваясь к звукам в квартире, но все было тихо, и он решил больше не тянуть.
— Вам принадлежит машина «Москвич-408» с госномером 22-16. Где она?
— То есть как где? Сейчас должна подойти. На ней ездит племянник. Разумеется, законно. По доверенности. Я, видите ли, староват для езды при теперешних потоках, зрение не то…
«Как уверен, что ни с ним, ни с его племянником, ни, в конце концов, с машиной ничего не может произойти. Завидное убеждение».
— Давайте сядем, — осторожно предложил Гостев, и тут до Сабинина наконец дошло, что просто так рано поутру милиция в квартиры не является.
Он схватил лейтенанта за руку, суетливо снял очки и почему-то стал искать, куда бы их пристроить. Лоб Сабинина покрылся испариной, и Гостев подвел его к стулу у вешалки.
— Ваша машина, Алексей Петрович, вчера поздно вечером потерпела аварию, — негромко сказал лейтенант, удерживая Сабинина за плечо. — К тому же, к глубокому сожалению, в машине погиб человек. Мужчина лет двадцати пяти. Но документов при нем не нашли. Ни прав, ни паспорта.
Сабинин оцепенело осел на стуле, и лицо его, недавно такое самоуверенное, стало беспомощным и жалким.
— Пожалуйста, успокойтесь, — сказал Гостев. — Возможно, ее просто угнали…
Сабинин отчаянно замотал головой, силясь что-то сказать, но не мог.
— Я вызову неотложку, — предложил лейтенант и поискал глазами телефон.
— А… а… дочь? — наконец выдохнул Сабинин и резко, испуганно повернулся на стуле. — Дочь тоже погибла?
— Какая дочь? — удивился Гостев. — Чья? В машине был один человек. Я участвовал в осмотре места происшествия.
Сабинин закрыл лицо руками. Гостев видел побелевшие суставы пальцев. Лейтенант достал из кармана стеклянный патрончик с валидолом.