уже не могла.
Примерно с полчаса я вводила их в курс дела. Потом поставила напротив них ноутбуки и включила нужную информацию. При этом, показав, как открывать другой ролик или окно, когда кончится первый. Схватив все на лету, они тут же приступили изучать информацию отдельно. Причем, на всех трех ноутбуках одновременно. Объясняя это тем, что их мозги могут запомнить любую смешанную информацию, раскладывая все по полочкам у них в голове.
Поверив, решаю дать им уединиться, скручиваюсь клубочком на железной полке, подмостив рюкзак под голову, и засыпаю. Непременно перед этим включив в телефоне будильник на полшестого утра.
Глава 7
Медленно просыпаясь, слышу сквозь сон невнятные звуки. Потом стоны. Медленно доходит, что это стоны удовольствия, и, резко распахнув глаза, сажусь в своей кровати, осматриваясь. Все четырнадцать балбесов сидят кружком, как дети в детском саду. Посередине один ноутбук и там… Там обнаженная девушка, привязанная к кровати, и её жестоко трахают три симпатичных парня во все отверстия.
Слышу сквозь шум в ушах, который у меня образовался от резко подскочившего давления, свой собственный крик. Хотя это было больше похоже на писк. Быстро спрыгиваю с кровати, перелезаю поверх нескольких парней и захлопываю экран ноутбука.
- Какого хрена?!! – вырывается у меня. – Что это вы тут такое смотрите?
- Нужную информацию, - отвечает Крейвен. – Пересмотрев всю, что ты нам сказала, мы начали изучать суть работы этого механизма и натолкнулись на множество окон.
- И сколько вы успели посмотреть этой гадости? – сержусь я.
- Тридцать восемь видеороликов, - кто-то отвечает.
- Сколько? - пищу я.
Смотрю на ноутбук и понимаю, что он принадлежит нашему пилоту, который, видимо так, снимал напряжение. Глубоко вдыхаю, пытаясь успокоиться. Смотрю на парней, они все, как механичные бомбы, заведены и возбуждены до предела. У каждого спереди достаточно хорошо оттопырены штаны, и это нереально было не заметить. Поднимаю глаза к потолку, мысленно молюсь.
- Значит так, извращенцы – переростки, - рычу я. – Все, что вы только что увидели, просто фильм для взрослых. К настоящим отношениям это мало чего имеет общего. Называется это - порно. Обычно, оно жестокое и выходит за рамки понимания. И прежде, чем вы вобьете себе в голову, что секс (то есть спаривание по вашему), происходит именно так с людьми, то хочу сразу опровергнуть это. Девушки любят секс с одним партнером и на длительный срок. То, что вы видели на видео, это редкость и по желанию двух партнеров. Секс может быть нежным и грубым, в зависимости от вкусов пары, но обязательно перед этим должна быть прелюдия. – Глубоко вздыхаю. Щеки покраснели. Картина не из лучших. Но нужно было правильно объяснить, во избежание проблем потом. – Считайте это, как мастер-класс от меня. Прелюдия – это предварительные ласки двух партнеров перед сексом. Насколько хорошо вы заведете свою партнершу прикосновениями и поцелуями, настолько будет сногсшибательный секс. И еще, - продолжаю я, многозначительно взглянув на промежность некоторых мужчин, у которых на штанах проступало мокрое пятно. – Перед тем, как достичь самим оргазма, нужно довести девушку до этого пика первой. Иначе им придется подумать о новом партнере, - заключаю я и поднимаюсь.
- Что такое оргазм, - спрашивает кто-то.
- Об этом я расскажу в следующий раз. Когда выберемся отсюда, - осматриваю всех твердым взглядом. – Еще вопросы есть, помимо «таких»?
- Да, - встает Сербия. – А какой секс любишь ты: грубый или нежный?
Я краснею от этого вопроса. Вот гад! Крейвен рычит и бросается на него. Я быстренько предотвращаю драку, перекрывая собой дорогу своему мальчику.
- Крейвен, на это нет времени, - говорю. Так, как у нас с ним не было половых отношений, дает зеленый свет всем остальным. И Крейвену придется постоянно отстаивать некие права на меня, которые он сам установил. Я так поняла из всего, что увидела, мое мнение не имеет при этом никакого значения. – Сейчас, когда выключат лазеры, я открою ваши камеры, и вы разойдетесь каждый в свою. Сегодня ночью меня не будет, а завтра я принесу что-то из вещей и обуви. Если, конечно, найду что-то вашего размера. Иначе…
- Мы пойдем так, и нам не страшен мороз. Наше тело приспосабливается к любой температуре,- отвечает Крейвен.
- Сейчас минус девятнадцать. На улице снег и сильный ветер, - уразумеваю я их.
- Все будет хорошо, - успокаивает, обнимая. Хотя я знаю - это просто предлог, чтобы ко мне прикоснуться.
- Тогда, скажи мне, реально ли поднять в таких условиях вертолет в небо?
- Мы разберемся, - отвечает, целуя меня в макушку.
- Ладно. Тогда решите тут между собой, кто выносит тех мужчин, что в трансе?
- Ты хочешь взять и их с собой? – растерянно спрашивает Испания.
Я сержусь на его вопрос, так как думала, что они все тут, как братья, и в обиду никого не дадут.
- Я не оставлю тут никого! – мой голос тверд, и мой тон говорит сам за себя. Не потерплю возражений. – Все вы одинаковые люди и имеете шанс на лучшую жизнь…
Не успеваю договорить, как Испания, такой перекачанный себе смугляш, оказывается возле меня и обнимает. Я напрягаюсь. Мне не страшно, просто не ожидала.
- Спасибо, - шепчет он.
Он отклоняется и смотрит мне в глаза. В них я вижу некие эмоции, уже нет пустоты. Надежда слишком важна им. А свобода - их мечта. Тогда, кто я, получается, в их глазах, если осмелилась рискнуть? Я знаю одно – не отступлюсь. Они - часть моей семьи, я даже мысленно уже представляла, как мы будем дальше жить. Но, если только они примут мое предложение.
Я успокаиваюсь, смущенно улыбаюсь и обнимаю его в ответ, поглаживая в дружеском жесте по спине. Мимолетом косясь на Крейвена, он, молча смотрит на это все, и в глазах нет беспокойства или злости. Значит, все хорошо. Это говорит лишь о том, что он не чувствует возбуждающих порывов в этот момент от этого парня.
Спустя секунду Испания отступает, удерживая теплый взгляд на мне, а потом подходят другие. Все, по очереди, обнимают и смотрят доверительно и по-родному. От этого не сдерживаю слез. Мне приятно. Обнимаю их крепко всех по очереди и вытираю слезы. Крейвен напрягается и смотрит укоризненно на парней. Те, в свою очередь, виновато опускают взгляд в пол. Он не любит, когда я плачу, поэтому быстро оказывается рядом.
- Все нормально, - улыбаюсь, плача. – Просто, мне так приятно, когда вы меня обнимаете. И это слезы радости, - объясняю.
- Тогда привыкай к этому, ведь теперь ты часть нашей семьи, - говорит Швейцария.
Все согласны с ним, кивают.
- И ты нас так многому научила, - говорит Иран.
- Ага, точно, особенно из последних видео… - бросаю я, почти полностью успокоившись. Мне немного не по себе за то, что не уследила, и дала им возможность посмотреть то извращенное порно. Было страшно, чтобы никто из них не взял эти сцены, как пример в дальнейших их сексуальных отношениях.
- Мы ведь сами это включили, и ты не виновата. К тому же, это неплохие знания, - подает голос Германия. И это что, они меня оправдывают? Успокаивают?
- Да, но я хотела, чтобы это было немного иначе, - причитаю.
- Ну, тогда позже расскажешь нам и свою версию, - говорит Крейвен, и я смеюсь.
Мы говорим еще немного. Обсуждаем план следующих действий. Потом, когда лазеры потухают, открываю камеры, и все расходятся по своим местам. Краем глаза замечаю, как Филиппины несет подмышкой ноутбук Ли.
- Эй! – зову его я. – Это моей подруги!
- Скажешь ей, что я лично сам верну. Набрел случайно на сокровище в виде её фотографий…
- Она тебя убьет за это, - пригрозила, улыбаясь.
- Разберемся. Будет повод познакомиться.
Улыбаюсь и закрываю за всеми двери. Подхожу к Крейвену, смотрю на часы. У меня десять минут. Толкаю его к железной кровати, он, поддаваясь, идет и садится на нее. Сажусь на него сверху, обхватывая его бедра. Вижу на штанах мокрое пятно и улыбаюсь.
- Итак, как тебе порнофильм? Вижу, впечатлил! – он посмотрел вниз, а потом виновато на меня. – Ты знаешь, что когда парень кончает в штаны, у нас это позорно. Девушки думают, что он страдает недержанием, и поэтому не обращают на таких парней внимания, думая, что они не смогут удовлетворить их потребности, доходя быстро до пика.
- А что думаешь ты? – тихо шепчет он, и у него уже опять стоит.
- Думаю, что после того, как вы только единожды видели женский пол, в общем, это совсем не страшно. Просто нужно над этим работать, - соблазнительно отвечаю.
- Если бы мы довольствовались только единичным приходом девушки в нашу камеру, то наши яйца уже давно повзрывались от напряжения. То, как дать себе облегчение, мы давно знаем. Другое дело - увидеть совокупляющуюся пару. Вот мы и опозорились, - отвечает Крейвен, и я смеюсь.
- Это хорошо. И сколько раз ты опозорился? – спрашиваю между слов. – За тридцать восемь видеороликов?
- Не знаю. Раз пять, - непринужденно отвечает он, и я от услышанного теряю равновесие и чуть не падаю. Крейвен легко меня подхватил.
- Пять раз, и ты вновь хочешь? – не сдерживаюсь.
- Угу. Такие мы есть. Поверь, некоторые и по восемь раз кончили. Но они все равно хотели бы еще.
- Вау! - удивляюсь. – Вас надо было называть: «Убийственная секс-машина», хотя это не смешно.
Бросаю взгляд на часы.
- Мне пора, - смотрю на него так пристально. А он на меня с любовью и обожанием.
- Ты сделаешь так, как в прошлый раз? Пожалуйста, - просит он.
- Что именно? – не понимаю.
Он молча, прикасается к моим губам подушечками пальцев. У меня мурашки по коже от этого бегут. Я догадываюсь, что он хочет поцелуй, но продолжаю играть.
- Покажи, чего ты хочешь, - прошу.
- Ты разрешаешь?
Я киваю, и он жадно впивается в мои губы. Я стону и прижимаюсь к нему крепче. Он рычит и прижимает тесней. И так секунд пятнадцать. И когда понимаю, что уже предел, отстраняюсь. На это нет времени.