Анализ проводили по семи биаллельным маркерам (то есть участкам, в которых может быть либо одна, либо другая последовательность “букв”, и кроме этих двух вариантов нет; часто речь идет о вариации единственного нуклеотида), а также по 11 микросателлитам и минисателлиту MSY1. Мы помним, что минисателлиты и микросателлиты – это участки, содержащие повторы, число которых варьирует у разных индивидов, причем микросателлиты содержат короткие повторы (их же называют STR), а минисателлиты – более длинные. Кстати, минисателлит MSY1 – первый минисателлит в Y-хромосоме – впервые описали всего полугодом ранее, в апреле 1998-го[51].
Для четверых потомков Филда Джефферсона получили идентичные картины, в пятом нашли одно отличие, вероятно, возникшее из-за мутации. Таким образом, “джефферсоновский” гаплотип у нас есть. И с ним полностью совпадает гаплотип потомка Эстона! И он достаточно редок для европейцев, так что случайное совпадение едва ли могло иметь место. А вот гаплотипы Карров выглядят совершенно иначе. Стало быть, ни один из племянников Джефферсона не мог быть отцом Эстона, а вот сам президент – мог.
Потомков же Томаса Вудсона исследователи огорчили: кем бы ни был их общий предок, это был не Джефферсон, хотя их гаплотип действительно характерен для европейцев. Кстати, гаплотип одного из них очень сильно отличался от остальных и был более типичен для Африки – видимо, где-то на этой ветви генеалогического древа имела место посторонняя прививка.
Консенсус
Думаете, на этом все закончилось? Конечно, нет. Не могли историки, привыкшие к гипотезе об отцовстве Карра (Карров), так просто уступить молекулярным генетикам. Допустимо ли, спрашивали они, делать столь далеко идущие выводы на основе изучения всего одного потомка Салли? Авторы статьи сами же отмечают в конце, что достаточно одному из родственников Джефферсона по мужской линии познакомиться с женой потомка Эстона, и данные будут дезавуированы. Это маловероятно, если вспомнить, как далеко от Монтичелло уехал Эстон, но ведь не невозможно, верно?
В январе 1999 г. Science опубликовал статью, в которой рассказывалось о критиках работы Фостера и соавторов[52]. Рид Ирвин, руководитель консервативной организации Accuracy In Media, заявил, что СМИ целенаправленно искажали результаты исследования. По его мнению, все это было специально подстроено демократами в канун выборов, чтобы утешить Билла Клинтона после Моникагейта: если прославленный третий президент США жил с младшей по возрасту особой женского пола, находящейся от него в зависимости, можем мы простить аналогичный проступок сорок второму президенту?
Очевидно, что эта конспирологическая теория имеет мало общего с реальностью. Есть более явная причина совпадения по времени двух президентских секс-скандалов: ученые провели исследование, потому что могли. Появился метод, его начали применять.
Тем не менее возмущенная консервативная общественность требовала от генетиков корректности формулировок и осторожности оценок. Нашли “джефферсоновскую” хромосому – так и говорите, а заголовки вроде “Томас Джефферсон был отцом ребенка рабыни” – клевета. И другие мужчины с той же хромосомой могли быть отцами детей Салли, например младший брат Томаса Джефферсона, живший неподалеку, или его сыновья – племянники президента; по крайней мере про одного из них известно, что он любил проводить время с рабынями, а Y-хромосома у него какая надо, в отличие от сыновей сестры президента. И кстати, на момент рождения младших детей Джефферсону было за 60 – неужели нельзя найти кандидата в отцы помоложе?! Да и вообще, почему мы говорим только о законных Джефферсонах? Мало ли у кого в поместье и его окрестностях была джефферсоновская хромосома. Вы сперва проверьте, соберите популяционную статистику, а потом считайте вероятности.
Но тут уже слово опять взяли историки. Они напомнили, что история усадьбы Монтичелло изучена по месяцам и дням (не ради выяснения, кто чей ребенок: в этой усадьбе, как-никак, жил и работал один из самых великих американцев). И никто из предполагаемых отцов не присутствовал там в периоды возможного зачатия каждого из шести детей Салли, – никто, за исключением Томаса Джефферсона. Можно, конечно, допустить, что дети у нее от разных отцов, хотя непонятно, каким образом это очистит от скверны светлый образ отца-основателя, – скорее, наоборот. А что касается большого количества незаконнорожденных потомков Джефферсонов в Монтичелло и за его пределами – это предположение было бы непросто подтвердить или опровергнуть, но не подрывает ли оно тот аргумент, с которого уважаемые консерваторы начали спор? У джентльмена из южных штатов могла быть “теневая семья” с чернокожей, но этот доблестный, галантный и религиозный джентльмен не вступал в амурные связи со всеми черными и белыми женщинами подряд и не разбрасывал свою Y-хромосому совсем уж где попало! Блуд с негритянками был распространенным грехом, но все же грехом, так что давайте экономить гипотезы. И если мы допустим, что в Монтичелло жил под видом раба неизвестный сын кого-то из Джефферсонов, как бы он решился приблизиться к любимой рабыне молодых хозяек, явно привилегированной, даже если не считать ее сожительницей хозяина?
Сейчас большинство историков согласны с тем, что Томас Джефферсон был отцом всех детей Салли Хемингс. Конечно, остается и особое мнение меньшинства.
В 1999 г. писатель и журналист Люсиан Трускотт-четвертый, потомок Джефферсона по прямой линии, пригласил потомков Салли Хемингс присоединиться к Ассоциации потомков Джефферсона. Однако в итоге Ассоциация большинством голосов проголосовала против: ДНК – это хорошо, но документальных свидетельств нет, да и генетические доказательства получены только для одной ветви. Как язвительно откомментировал Трускотт, до того момента Ассоциация не была столь строга к кандидатам, согласно уставу ее членом мог быть каждый, кто обращается за членством и регулярно платит взносы. В то же время некоторые потомки Мэдисона и Эстона вместе с потомками Марты Джефферсон ведут активную общественную деятельность, организовали Сообщество Монтичелло – для потомков всех, кто жил в поместье при Джефферсоне, и даже получили премию за искоренение наследия рабства. Но это уже совсем другая история.
“Куда, куда стремитесь вы, безумцы?”
Все мы начинаем изучение истории с приключенческих романов (некоторые на этом и останавливаются). Так что, пожалуй, самый короткий ответ на вопрос: “Кто такой герцог Монмутский?” – “Это тот, который устроил восстание в первой главе «Одиссеи капитана Блада»”. Предоставим слово Рафаэлю Сабатини.
“Дело в том, что Блад слишком много знал о пресловутом Монмуте и его матери – красивой смуглой женщине, чтобы поверить в легенду о законности притязаний герцога на трон английского короля. Он прочел нелепую прокламацию, расклеенную в Бриджуотере, Таунтоне и в других местах, в которой утверждалось, что «… после смерти нашего государя Карла II право на престол Англии, Шотландии, Франции и Ирландии со всеми владениями и подвластными территориями переходит по наследству к прославленному и благородному Джеймсу, герцогу Монмутскому, сыну и законному наследнику Карла II».
Эта прокламация вызвала у него смех, так же как и дополнительное сообщение о том, что «герцог Йоркский Яков приказал отравить покойного короля, а затем захватил престол».
Блад не смог даже сказать, какое из этих сообщений было большей ложью. Треть своей жизни он провел в Голландии, где тридцать шесть лет назад родился этот самый Джеймс Монмут, ныне объявивший себя милостью всевышнего королем Англии, Шотландии и т. д. и т. п. Блад хорошо знал настоящих родителей Монмута. Герцог не только не был законным сыном покойного короля, якобы сочетавшегося секретным браком с Люси Уолтер, но сомнительно даже, чтобы Монмут был хотя бы его незаконным сыном. Что, кроме несчастий и разрухи, могли принести его фантастические притязания? Можно ли было надеяться, что страна когда-нибудь поверит такой небылице? А ведь от имени Монмута несколько знатных вигов подняли народ на восстание.
– «Куда, куда стремитесь вы, безумцы?»
Блад усмехнулся и тут же вздохнул. Как и большинство самостоятельно мыслящих людей, он не мог сочувствовать этому восстанию. Самостоятельно же мыслить его научила жизнь. Более мягкосердечный человек, обладающий его кругозором и знаниями, несомненно нашел бы немало причин для огорчения при виде толпы простых, ревностных протестантов, бежавших, как стадо овец на бойню”[53].
Что было дальше, все помнят: битва при Седжмуре 1685 г., поражение и жестокое наказание восставших. Брат Карла, не слишком любимый народом и знатью Яков II, вошедший в историю как последний король-католик, остается на троне еще на три года. Герой романа Сабатини, понимая обреченность восстания, все же не смог пренебречь долгом врача и джентльмена и за оказание помощи мятежнику отправлен рабом на Ямайку, навстречу своей пиратской судьбе. Джеймсу Монмуту, однако, тоже не позавидуешь. Пятнадцатого июля 1685 г. он обезглавлен в Тауэре, причем – последнее невезение – палачу понадобилось то ли пять, то ли целых восемь ударов, чтобы прекратить мучения казнимого. Или нет: согласно одной из легенд, Железной Маской – таинственным узником Людовика XIV – был не кто иной, как Монмут; якобы король не пожелал, чтобы его родной племянник, пусть он бастард и предатель, умер так же, как Карл I, и отослал его к своему кузену, королю Франции. Впрочем, это действительно лишь легенда. Но все-таки: Монмут – сын Карла II или не сын?
Люси Уолтер – валлийская дворянка, “не имеющая доброго имени, но красивая”, как аттестовал ее современник. В Голландию она отправилась совсем юной, когда во время революции ее родовой замок был захвачен войсками парламента. В апреле 1649 г., когда родился будущий вождь протестантов, она действительно была фавориткой принца Чарльза, будущего короля Карла II – ему было тогда 19, и Люси, по-видимому, примерно столько же. Были слухи о том, что он тайно заключил с ней брак. Но летом 1648 г. Люси еще была любовницей другого английского дворянина, полковника Роберта Сидни (в высшей степени романтическая история: сначала Люси сделал денежный подарок его младший брат Элджернон Сидни, но он был вынужден срочно ехать в армию и, чтобы вложение не пропало, переуступил Люси брату). Карл оставил Люси Уолтер в 1650 г., когда отправился в Шотландию, признавшую его королем, законным преемником казненного Карла I. С тех пор Люси вела жизнь авантюристки, по возвращении в Англию ее даже арестовывали по подозрению в шпионаже в пользу роялистов. Сына у нее забрал король в 1658 г., и в том же году она умерла, возможно, от сифилиса.