— Я буду рад, если ты подаришь мне ещё ребёнка, — проговорил он.
На мои глаза навернулись слёзы. Я опустила взгляд и, обняв себя руками, тихо произнесла:
— Я буду счастлива, если у нас появятся ещё дети…
Не стала говорить ему о своей патологии и прогнозах врачей, что вторая беременность для меня маловероятна, хотя… Они меня уверяли, что я в принципе никогда не забеременею и уж тем более не выношу ребёнка, но всё получилось.
«Поэтому, хватит!» — дала себе мысленную оплеуху. — «Возьми себя в руки! Что за сопли и слёзы, когда всё в жизни, наконец, наладилось!»
— Вот и прекрасно. Раз наши желания совпадают, то мы на верном пути, — сказал Дмитрий и предложил: — Может, мы примем душ вместе? Ты ведь не против?
Вытерла набежавшие слёзы и, улыбнувшись, кивнула.
— С удовольствием, — сказала ему. — И ты… прости меня за это поведение. Просто я не совсем думала и знала, как себя вести и что…
Он приложил свой палец к моим губам, призывая меня замолчать.
— Шшш… Не нужно слов, Света. Все твои мысли у тебя на лице написаны. Выкинь эту дурь из головы, поняла меня?
Кивнула.
— А теперь пошли.
Он потянул меня в ванную, переплетая свои пальцы на руках с моими.
«Неужели он решил попробовать со мной выстроить настоящую семью?» — пришла последняя мысль перед тем, как Дима заставил забыть меня обо всём другом.
Он прав, хватит думать о плохом.
Жизнь – прекрасна.
Глава 23
Четыре месяца спустя
Светлана
Семейная жизнь всё-таки удалась.
Я перестала видеть в Диме того холодного и бесчувственного мужчину, когда впервые с ним пообщалась.
А Дима перестал видеть во мне простушку.
Как ни странно, но из нас вышла гармоничная пара. И как-то так получилось, что я начала чувствовать своего мужа.
У него были характерные жесты, конкретные слова, сигнализирующие о его настроении и желаниях.
Стоило ему начать только говорить, а я уже знала, чем окончится его предложение.
Стоило ему определённым образом поджать губы, и я уже понимала, что на работе у него не всё гладко.
Так же и он научился «улавливать» моё настроение и мои хотелки.
И знаете, это было здорово.
Иногда мыслями я возвращаюсь к бывшему мужу, Роману, и понимаю, что между нами не было такой теплоты и доверия, которые образовались между мной и Димой. Хотя, мой брак с Ромой был долгожданным, а брак с Димой случился по необходимости. А вышло всё с точностью да наоборот.
Там, где я ожидала всю жизнь прожить в гармонии и любви, случилась трагедия и предательство. Ну а в этом браке, от которого я ожидала лишь формальных отношений, родилось ещё совсем маленькое, хрупкое, но всё же чувство, от которого хочется улыбаться и чувствуешь себя счастливой.
Дай Бог, это чувство перерастёт в большую любовь.
Я надеюсь на это и пока, Дмитрий не даёт поводов сомневаться в нём.
А ещё Филипп. Моё счастье, моё солнце, моё сердце и вся моя жизнь.
Мой малыш растёт очень любопытным мальчиком.
Он моя радость и моё вдохновение. Ничего нет на свете дороже, чем его голубые глазки и его радостная улыбка.
Так хочу, чтобы жизнь моего сына сложилась без тревог и без препятствий.
Не устану за него молиться, чтобы судьба моего сына не обидела счастьем.
Не важно, сколько пройдёт лет: пусть всегда светятся счастьем глазки моего ребёнка.
— Теперь я действительно вижу, что у тебя всё хорошо, дочка, — вернул меня из мыслей голос мамы.
Посмотрела на неё и улыбнулась шире.
— Я же тебе говорила об этом.
— Знаешь, после того, что ты пережила, сложно сохранить в себе силы продолжать радоваться и жить, не оборачиваясь назад, — проговорила она.
— Но ты ведь живёшь, мам, — сказала ей тихо.
Брат посмотрел на меня исподлобья и вздохнул. Отвернулся к окну, всматриваясь в пролетающий за окном машины пейзаж вечернего города.
— Твоё сердце тоже столько вынесло и выстрадало, мама, что кто-то другой давно бы сломался, но не ты. У нас в семье, твёрдость духа и упрямство заложено в крови, поэтому, не удивляйся, что я добилась своего.
Она грустно улыбнулась и ничего не сказала.
Брат долго буравил меня взглядом, не выдержал, и спросил:
— Света, а ты любишь… его?
Посмотрела в глаза Пашки и ответила на полном серьёзе и честно, как оно есть:
— Я его уважаю, Паша и очень дорожу нашими отношениями.
Пашка кивнул и покосился на водителя.
Махнула головой, что мол, ничего, он не расскажет о нашей болтовне.
— А он тебя любит, — проговорил Паша, понизив голос. — Я видел, как он на тебя смотрит, пока ты не видишь.
— Я тоже заметила этот взгляд, — добавила мама.
Нахмурилась.
— Как он на меня смотрит?
— Как будто съесть тебя собирается, — хохотнул мой брат.
Но мама цыкнула на него и сказала:
— Дмитрий смотрит на тебя точно так же, как ваш отец смотрел на меня. С любовью смотрит он на тебя, Света. Любит. Но я думаю, что он пока сам этого не осознал.
Я задумалась и внешне никак не показала своих чувств, которые внутри меня буквально запорхали!
Неужели и правда, Дима меня полюбил?!
А я не замечала его взглядов.
Но зато его отношение к себе отметила давно.
Он заботился обо мне. Заботился так, как это делают люди, которые действительно переживают за человека, беспокоятся о нём. Это выражалось не в подарках, которые, безусловно, были. Не в нежных словах, которыми Дима не особо меня баловал.
Его отношение выражалось в таких мелочах, как просьба одеться потеплее. Или же сам подходил и накидывал мне на плечи плед.
И таких моментов было много, очень много. Но осознала их я только сейчас. Когда мама с братом, можно сказать, раскрыли мне глаза.
Как только вернусь домой, сразу же позвоню Диме и скажу, что…
И что я скажу?..
Лучше дождаться его из командировки и устроить мужу романтический ужин. Говорить ничего не нужно будет. Он сам всё поймёт. Без слов.
Жаль, что ему пришлось срочно уехать, а то бы сегодня устроила ему праздник души и тела.
С такими мыслями и улыбкой на губах мы прибыли в аэропорт.
Сегодня я провожаю маму с братом на самолёт, который унесёт их в Германию.
Дима позаботился о том, чтобы мой брат снова встал на ноги.
За этот его поступок я буду до конца жизни ему благодарна.
Два месяца назад мама и брат уже были в той клинике, проходили детальное обследование и вот теперь, пришло время для операции.
Пашка не показывал своих эмоций. Он, как и большинство мужчин был скуп на них. Но я знала, что внутри души мой братик счастлив!
И моя мама, и сам Павел, долго благодарили Диму, но тот, видимо, не привык к искренним проявлениям чувств и эмоций и довольно сухо и даже как-то обескураженно принял слова благодарности.
Ничего, у меня и моей семьи ещё много нерастраченной любви и нежности.
В аэропорту нас ждал представитель клиники.
Я сдала ему с рук на руки маму с братом. Обняла их крепко, пожелала хорошего полёта и мягкой посадки и напоследок, наказала:
— Как только долетите, сразу позвоните мне.
— Не переживай, Свет. Я позвоню тебе сразу, — пообещала мама.
Она взялась за коляску, в которой сидел мой брат и сказала:
— А ты не стой тут и возвращайся домой, к сыну.
— А ты, Пашка, возвращайся домой на своих двоих… — проговорила я, точнее попыталась проговорить с шуткой в голосе, но прозвучали мои слова слишком взволнованно и обеспокоено.
— Не волнуйся, сестра. Назад я приеду уже не в коляске, — сказал Пашка. — Иди уже, а то сейчас разрыдаешься.
Кивнула, и снова обняв брата и маму, повторно пожелала им хорошего полёта и направилась на выход.
Села в машину и пока водитель разворачивался и выезжал с парковки, позвонила мужу.
— Проводила? — спросил он, как только принял звонок.
— Ага, — сказала немного грустно и вытерла набежавшие слёзы. — Что-то боязно мне…
— Не волнуйся. Эти врачи знают своё дело. Не одного безнадёжного поставили на ноги, — сказал Дима. — Доедешь домой, позвони мне, хорошо?
— Обязательно, — пообещала я. — И Филиппа за тебя поцелую.
Он отключился и я, вздохнув, убрала телефон в сумку и посмотрела в окно.
Нахмурилась и с недоумением сказала:
— Виталий! Вы что, дорогу забыли? Вы едете в противоположном направлении!
Мой водитель не ответил и продолжил ехать не в ту сторону.
— Эй! Я с тобой говорю! — начала я злиться.
Тронула за плечо своего водителя. Он резко затормозил, что от неожиданности чуть не впечаталась телом в сиденье.
— Да что с тобой? — не поняла я поведения своего водителя.
— Телефон, — раздался голос… не моего водителя.
Мужчина повернулся ко мне и чуть не закричала.
Это был не мой водитель! Не Виталий, что привёз меня и мою семью в аэропорт!
Он был похож на него, очень сильно похож и одет также, но передо мной находился чужой совершенно человек!
Дёрнула ручку двери, но естественно, дверь была заблокирована.
— Кто ты такой?! — крикнула я. — Ты хоть понимаешь, кто мой муж?
— Северский Дмитрий Мстиславович, твой муж, — безэмоционально сказал мужчина и добавил: — Телефон. Дай мне свой телефон.
Вжалась в спинку сиденья и полезла в сумку. Очень медленно.
Сделала вид, будто шарю в сумке в поисках телефона, когда как сама подрагивающими пальцами, разблокировала телефон и попыталась позвонить Диме.
Но вдруг, блокировка двери щёлкнула и пока я соображала, рядом со мной сел ещё один мужчина. Двери тут же снова стали заблокированы.
Мужчина напугал меня до смерти, что я даже не заметила, как заскулила от страха.
Он вырвал у меня из рук сумку и бросил её вперёд.
— Значит так, слушай сюда, — сказал мне страшный мужчина со шрамом через всё лицо. — Сидишь, не вякаешь и делаешь, как мы скажем. Усекла?
— Кк… кто… вввы? — заикаясь, просипела я.
— И не задаёшь вопросов, — усмехнулся шрамированный. — Трогай, Толя. Нас уже ждут.