Я вытянула руки и обняла большое мягкое одеяло, которым была укрыта. От его веса на меня снова накатила сонливость. Оно скрипело при каждом моем движении. Кондиционер, который работал всю ночь, казалось, не только охладил воздух, но и сделал одеяло прохладным и хрустящим. От этой мягкости и прохлады накатила дремота. Мне хотелось почаще испытывать подобные ощущения и хотя бы раз в квартал останавливаться в таком роскошном отеле. Я мысленно повторяла слова Ынсан о том, что каждый заслуживает таких вещей.
Я изо всех сил потянулась к потолку. Низко простонала и села, вытянув руки над головой с еще более громким зевком. Кажется, сонливость наконец-то отступала. От этих звуков Ынсан и Джисони зашевелились и открыли глаза:
– Только посмотри на Дахэ. Похоже она хорошо выспалась.
Джисони была права. Я чувствовала себя посвежевшей, наполненной легкостью.
Мы, даже не умывшись, пошли в лаунж и съели свой завтрак. Первое блюдо было европейским, второе – американским, последнее – корейским. Мы опустошили по три тарелки, и наконец нам принесли нарезанные на маленькие кусочки пирожные разных видов. Манговый мусс, который я пробовала впервые в жизни, оказался очень сладким. После долгого завтрака мы по очереди сходили в душ. Когда я мылась, то, заглянув за стеклянную перегородку душевой, увидела три висевших рядом разноцветных купальника, с которых капала вода. Я вспомнила бассейн прошлой ночью и невольно улыбнулась.
Было около полудня, когда мы переоделись в почти одинаковые наряды и спустились на парковку. У всех троих были права, но машин у нас не было, так что мы не привыкли сидеть за рулем и решили водить машину по очереди. В первый день за рулем была Ынсан, поэтому сегодня пришел мой черед. Пока я вводила в навигатор пункт назначения, с заднего сиденья послышался голос Ынсан:
– Знаешь что? Такие, как мы, часто становятся причиной аварий на Чеджу.
– Что значит «такие, как мы»?
– Те, у кого есть права, но нет машин. Поэтому они мало ездят. К тому же они думают, это же Чеджу, здесь будет попроще, и без страха арендуют машины.
– Глупости.
– Давай, держи мысли ясными.
Я пожала плечами:
– Сестренка, я дочка водительницы автобуса.
Тем временем Джисони, сидевшая на пассажирском сиденье, подключала аудиосистему к своему телефону. Зазвучала песня Арианы Гранде. Джисони фальцетом пропела: «Greedy…» – и ровно через три такта мы одновременно закричали, размахивая руками. Джисони хотела взять кабриолет, но ей сказали, что их не осталось, так что она взяла маленькую машинку. Ынсан поначалу смутилась и сказала:
– Разве на Чеджу не ветрено? Она не улетит при сильном порыве?
Она оказалась права. Машина была настолько маленькой, что, казалось, нас троих трясет вместе с ней. И все же было весело. Машину трясло не из-за ветра, а из-за наших танцев.
Пока мы ехали в кафе, знаменитое своими морскими видами, Джисони постоянно переключала треки, а Ынсан время от времени просила поставить для нее песню. Накануне, выходя из самолета в аэропорту Чеджу, мы договорились не говорить о работе, но в итоге разговоры о ней оказались самыми интересными. Джисони даже подключилась к VPN, чтобы показать содержимое электронных писем, в которых два руководителя отдела брендинга ссорятся из-за маркетингового бюджета. Она озвучила каждое из них. Отсмеявшись и немного поболтав, сестренки затихли и уснули, уронив головы, а потом проснулись и снова разговорились. Джисони посмотрела на сидящую позади Ынсан и сказала:
– Перестань смотреть в телефон.
– Угу.
– Что ты делаешь? Работаешь?
Я подумала, что знаю, на что она смотрит, но притворилась, будто это не так.
– Ничего.
Именно в этот момент мой телефон, который лежал в подстаканнике между водительским и пассажирским сиденьями, завибрировал. Я поняла, что это сообщение от Ынсан. И оно точно касается эфириума. Либо хорошие новости, либо плохие. Мое сердце забилось чаще от страха и предвкушения. Вибрация повторилась еще три или четыре раза, да так настойчиво, словно она знала, о чем я думаю. Наконец я взяла телефон и посмотрела на экран. Там было изображение, которое прислала мне Ынсан. На нем – круто уходящий вверх график эфириума и несколько коротких сообщений:
С ума сойти.Умираю.Он достиг 400 тысяч вон! Растет!Миллион вон!Убедившись, что светофор еще не переключился, я зашла в «БитGO» и проверила свой электронный кошелек. Один, десять, сто, тысяча… десять тысяч… сто тысяч… миллион… сто миллионов. Сто миллионов? Я не могла поверить своим глазам и пересчитала еще раз. Впереди явно появилась новая цифра. Девять цифр. Сто миллионов. Я неосознанно оторвала руку от руля и поднесла ее ко рту. Краем глаза я посмотрела на пассажирское сиденье. Джисони наблюдала за пейзажем, подперев подбородок рукой, которая лежала на окне. Цвет на светофоре поменялся. Я спокойно вернула телефон в подстаканник и нажала педаль газа, заставляя опуститься уголки губ, которые так и ползли вверх. У меня не особо получалось контролировать свое лицо. Взглянув в зеркало заднего вида, я увидела, что Ынсан со всей силы прикусывает внутреннюю сторону щеки. Вдруг Джисони вскрикнула:
– Посмотрите направо!
Услышав ее, я перевела взгляд в сторону. За невысокими зелеными холмами я увидела темно-желтые, почти оранжевые волны. Это были бесконечные поля неизвестных желтых цветов. Чем дальше мы ехали, тем шире они становились, заполняя собой все пространство. В этот момент я заметила, как быстро плывут по небу вытянутые низкие облака. Стоило им рассеяться, и желтые поля, освещенные солнечными лучами, стали еще ярче.
– Что это? – спросила я, выворачивая руль в их направлении.
– Хочешь остановиться здесь?
– Конечно.
Навигатор запоздало пиликнул:
– Вы отклонились от заданного маршрута. Попробуйте изменить маршрут.
Не сводя глаз с желтого поля, я наугад протянула руку, лишь бы нажать кнопку и выключить его.
Я остановила машину на обочине и вышла. Желтое поле действительно напоминало одну большую волну. Подул сильный ветер, и стебли цветов слегка наклонились в его направлении. Вместе с ветром менялось и направление цветочной волны. Она красиво перетекала и радовала глаз. Ынсан наклонилась, зажала цветок между пальцами и внимательно посмотрела на него:
– Что это за цветы?
– Разве это не рапс?
Она посмотрела на меня и озадаченно улыбнулась:
– Ты и правда ничего не знаешь.
– Ты тоже.
– Но я хотя бы знаю, что это не рапс.
Ынсан достала из сумки телефон, сфотографировала цветок и вывела изображение на экран. Кажется, она использовала поисковик, который анализировал форму лепестков и выдавал название растения.
– Это кореопсис. Однолетнее или двулетнее растение из семейства астровых. По-английски его также называют «золотая волна».
– Красивое название. Они нравятся мне, так и хочется подойти поближе.
– Мне тоже! – торопливо сказали Ынсан и Джисони.
В отличие от других достопримечательностей, где сейчас из-за пика сезона было полно людей, здесь почти никого не оказалось. Мы не смогли удержаться, чтобы не пофотографироваться. Мы решили по очереди снять друг друга на фоне сияющего на свету поля. Сначала я сфотографировала Джисони и Ынсан, потом Ынсан сфотографировала нас с Джисони. Наконец, Джисони предложила снять нас с Ынсан. Глядя в спину убегающей Джисони, Ынсан прошептала:
– Я купила по 430 тысяч.
В этот момент Джисони остановилась. Я вздрогнула, но она, похоже, не услышала нашего разговора, а просто обернулась, посмотрела в телефон и воскликнула:
– Боже мой, вы такие красотки!
Сладкий голос Джисони плыл над цветочными волнами, развевающимися на ветру.
– Свет сейчас идеальный.
– Восхитительно.
– Вау, красота!
– Вы вдвоем выглядите такими счастливыми.
При этих словах мы с Ынсан, позировавшие Джисони, переглянулись. Когда наши взгляды встретились, лица засветились улыбками. Как и сказала Джисони, мы и правда выглядели очень довольными. Я подумала: «Конечно мы выглядим счастливыми, как же иначе. Интересно, Ынсан сейчас выглядит так же?» Словно прочитав мои мысли, она громко рассмеялась. Ынсан незаметно отвела левую руку, коснулась моей правой ладони, и мы переплели пальцы. Я со всей силы сжала ее ладонь. Как же так? Мы не могли перестать смеяться. Без остановки звучали щелчки затвора на телефоне.
– Вы так естественно улыбаетесь! Продолжайте в том же духе!
От слов Джисони мы заулыбались еще шире. Порывы ветра разметали мои короткие волосы по щекам. Я заправила их за ухо и снова сжала наши с Ынсан сцепленные руки. В ответ она сдавила мои пальцы еще сильнее. Так сильно, что я вскрикнула от боли. Мы смотрели друг на друга, а наши улыбки были такими широкими, что мы могли заглянуть друг другу в рот. «А теперь смотрите сюда!» – прозвучало издалека. Я повернулась и увидела Джисони, которая согнулась, чтобы поймать идеальный ракурс. Не отрывая взгляд от экрана, она вытянула одну руку над головой и показала нам «ОК».
ОО
30 августа 2017 г.
Мы прибыли к пункту назначения – кафе Ocean View – с небольшим опозданием. Здание было настолько большим, что напоминало скорее особняк, чем кафе. Пройдя через парковку и попав в помещение через заднюю дверь, мы не смогли сдержать возгласов восхищения. Сначала нас удивил панорамный вид, открывшийся перед глазами, потом – количество людей, втиснувшихся в зал.
– Ого… Посмотрите, сколько здесь народу.
Несмотря на большую площадь помещения, нас захлестнуло толпой людей, поэтому мы шли медленно, по шажочку. Стойка у окна была забита, внутри, кажется, тоже не было свободных мест. С сожалением размышляя о том, не стоило ли нам приехать пораньше, я оглянулась и поняла, что нигде не вижу Ынсан. Она все еще стояла у заднего входа. Я посмотрела на нее и жестами предложила пройти внутрь – только тогда она медленно двинулась вперед. Она неторопливо осматривала кафе, переполненное посетителями.