Обведя взглядом комнату, Нита взяла себе и джинсы Ковита, радуясь тому, что у него худощавое телосложение. В талии они оказались великоваты, но на ногах держались, потому что у нее, в отличие от Ковита, были бедра. В остальном джинсы выглядели мешковатыми, но в целом вид получился неглупый. Коротковатые штанины заканчивались чуть выше лодыжек, однако Ниту это не слишком волновало.
Переодевшись во все чистое, Нита легла на кровать. Она пыталась придумать, как заманить Рейес в камеру, вместо того чтобы избивать ее, поскольку второй вариант казался опасным, но была настолько измотана, а в голове у нее творился такой беспорядок, что глаза ее закрылись, прежде чем она смогла развить какую-нибудь мысль.
Она не понимала, что заснула, пока ей не приснилась умирающая Мирелла. Во сне Нита видела место, куда та упала после того, как в нее стреляли, а в ушах у нее стояли крики, подобные тем, которые она слышала, когда Ковит пытал ее. Розово-серые волосы Миреллы липли к лицу, широко раскрытые глаза смотрели на Ниту осуждающе. «Почему ты мне не помогла?» – казалось, спрашивали они…
Нита проснулась молча. Не кричала. Не плакала. Просто проснулась.
Затем выдохнула и села. Посмотрела на телефоне время. Полночь.
Вздохнув, она откинулась на подушку. Нита не хотела оставаться наедине с этими мыслями. Ее взгляд невольно упал на экран, который показывал до сих пор не спящего Ковита, который делал бумажных журавликов из страниц той самой ужасной книги.
Нита постучала пальцем по ноге, затем встала и пошла к Ковиту. Когда она подошла, тот поднял голову.
– Ты еще здесь?
– Как видишь.
Он пожал плечами:
– На твоем месте я бы уже давно ушел отсюда.
– Я бы так и сделала. – Нита села на пол перед его камерой. – Если бы у меня были деньги, чтобы заплатить за дорогу.
На лице Ковита отразилось понимание.
– Вот почему ты вернулась. – Затем он нахмурился. – У меня нет денег.
– Неужели?
– Ты уже и так это подозревала, иначе спросила бы меня раньше. – Ковит покачал головой, затем склонил ее набок. – Ты ведь хочешь забрать деньги у Рейес, не так ли?
Нита не ответила.
Ковит вздохнул.
– Зачем? Просто иди залезь к кому-нибудь в карман.
– Я не знаю, как шарить по карманам. И нет никакой гарантии, что сумма будет достаточной.
Он нахмурился.
– Я думаю, ты ищешь отговорки.
Нита молчала.
После затянувшейся паузы Ковит тихим голосом спросил:
– Что случилось?
– Мирелла мертва, – сквозь зубы процедила Нита.
– О.
Нита подняла брови, но лицо Ковита не выражало ничего.
– О? Это все, что ты можешь сказать?
Он бросил на нее ядовитый взгляд, а затем быстро сменил тему:
– Так теперь ты хочешь нацелиться на Рейес? Из мести?
– Нет. – Нита поджала губы. – Из практических соображений.
– Хм-м, – протянул Ковит, но не похоже, чтобы он ей поверил.
Гул кондиционера смешивался со стрекотом цикад на улице.
– Так, – начала Нита, не в силах сдержать любопытство, – кого ты разозлил, чтобы оказаться здесь? Я давно хотела услышать эту историю.
Ковит засмеялся:
– И сейчас хочешь?
Нита пожала плечами, не скрывая своего желания.
Его глаза блеснули.
– Хорошо, я с удовольствием расскажу тебе эту историю. Но, – его улыбка расползлась по лицу, словно змея, – сначала я хотел бы услышать твою.
– Мою?
– Конечно. Как девушка, чья мать дает ей тела для расчленения, оказалась здесь, на аукционе? – Он развел руками, будто хотел обхватить стеклянную камеру.
Отвернувшись, Нита стиснула зубы. Рассказать ему или нет? Имеет ли это значение? Она плевать хотела на то, что он думает о ней, и ей было любопытно услышать его историю – не важно, насколько правдивой она будет.
– Хорошо. – Нита пожала плечами, изображая безразличие. – Это не самая интересная история. Моя мама продает части тел сверхъестественных существ в интернете. Я расчленяю тела на продажу. – Она сделала паузу. – Расчленяла тела на продажу.
Ковит подался вперед, ожидая продолжения.
– Однажды мама привезла мне живого парня вместо мертвого. Он не был опасен, ничего такого, и я не особо хотела его убивать, поэтому позволила ему сбежать. Маме это не понравилось. – Нита обвела рукой помещение. – И вот я здесь.
– Твоя мать продала тебя?
Нита молчала долго, и когда наконец нашла силы говорить дальше, изо рта вырвалось всего одно слово, короткое и сердитое:
– Да.
Выражение лица Ковита стало бесстрастным. Нита понятия не имела, о чем он думает, и кивнула ему.
– Твоя очередь.
Ковит долго и молча разглядывал ее, затем улыбнулся, но это была грустная, нормальная улыбка.
– Боюсь, моя история не слишком отличается от твоей. С десяти лет я работаю на некую преступную группировку в Соединенных Штатах.
– Десять лет – это ужасно мало.
Он пожал плечами.
– После того как МПДСС арестовала мою мать и поместила под охрану мою сестру, я остался на улицах Бангкока один. Поверь, на тот момент присоединение к организованному преступному синдикату, который искал занни, было для меня, несомненно, лучшим вариантом.
Ковит дерзко улыбнулся – словно ждал, что Нита начнет спорить, но она лишь жестом попросила его продолжать.
– Ну, как бы там ни было, я работаю на эту Семью с десяти лет. – Его глаза затуманились воспоминаниями. – В основном в Штатах. Сейчас я впервые работаю с их латиноамериканской ячейкой.
У Ниты было хорошее представление о мафии, на которую работал Ковит. Поскольку многие сверхъестественные существа были обнаружены только в определенных местах в мире, многие преступные организации нуждались в международных партнерах или нескольких ячейках для удовлетворения растущего спроса на незаконно продаваемые части тел.
Ните стало интересно, на какую группировку он работал. Она знала только о чикагской мафии. В нее входило большое количество вампиров, которые каждые несколько лет проводили крупные подпольные аукционы в интернете, выставляя на продажу различные похищенные, собранные и приобретенные в ходе своей деятельности вещи. Абсолютно все – от адресов сотрудников МПДСС до интересных сверхъестественных существ.
– Несколько недель назад они дали мне кое-кого и сказали, что я должен наказать его в назидание другим, а потом они убьют его у всех на виду, – сказал Ковит, проводя рукой по волосам. – Знаешь, люди думают, что пытками можно получить информацию и все такое, но на самом деле ничего ты таким путем не получишь. Пытки годятся для того, чтобы наказывать или делать предупреждение.
Ковит немного помолчал и продолжил:
– Этот кто-то был из Семьи. Или другой человек из нашей организации. Я знал его шесть лет. Он был всего на несколько лет старше меня. Один из немногих, кто знал, кто я такой, и не избегал меня.
Ковит рассмеялся – резко и грубо.
– Очевидно, он был хорошим человеком, поэтому, когда этот день настал, он попытался воспользоваться моим сочувствием, чтобы избежать того наказания, которое ему предстояло. Это был умный ход – подружись с местным монстром, чтобы он не кусался, если ты когда-нибудь попадешь с ним в одну клетку.
– Но это сработало, да? – вырвалось у Ниты, прежде чем она смогла сдержаться. Слова прозвучали мягче, чем она ожидала.
Ковит поднял взгляд на нее, и она чуть не вздрогнула. Сердце бешено заколотилось в груди, но тут она вспомнила, что Ковит по другую сторону клетки.
– Ты ведь не жалеешь меня? – холодно и зло спросил он.
Сердце Ниты колотилось все так же быстро.
– На самом деле, нет. Но это ужасная ситуация, кто бы в ней ни оказался.
Ковит отпрянул от передней стенки. В его глазах все еще плескалась злость, губы кривились.
– Так и есть. А потом знаешь что? Все резко захотели стать моими друзьями. Они наконец-то поняли, что я монстр, но не такой монстр, каким они меня считали. Каждый думает: «Если я буду к нему добр, он не будет мучить меня, если я облажаюсь». И знаешь, что происходит потом? Каратель Семьи теряет всю свою репутацию и страх, который внушал раньше. А знаешь, кто еще теряет свою репутацию? Семья.
Ковит стиснул зубы и продолжал:
– Поэтому им понадобился новый занни, которого не так легко купить. При этом они не могут просто взять и отпустить меня, потому что я знаю слишком много. Поэтому я здесь – наверное, на самой худшей работе в мире – и жду, когда меня убьют.
Нита долго молчала. Это, конечно, не та история, которую она ожидала услышать, но она и сама не знала, чего ожидала.
Странным образом Ните казалось, что ее с Ковитом истории – это противоположные грани одного и того же алмаза. Разные, конечно, но похожие в некоторых основных отношениях, поэтому Нита чувствовала себя… странно. Ощущение было каким-то размытым – не совсем сочувствие, а своего рода «страхосочувствие»… что-то в этом роде. Нита не могла выразить это словами.
Она вздохнула и подперла подбородок ладонью.
– Ты прав.
– Насчет чего? – спросил Ковит, поднимая глаза.
– Люди думают, что ты неправильный монстр. – Нита посмотрела на свои руки, представляя в них скальпель. – У меня очень хорошо получается разрезать существ на части, но лишь потому, что они не люди. Я не могу сделать это, когда у них есть имя. – Она сжала кулаки. – В тот момент, когда парень в клетке представился, я сдалась.
– Это тактика дегуманизации, – пожал плечами Ковит. Нита подумала, а смог ли бы он так легко дегуманизировать Миреллу, если бы они говорили на одном языке. – Я не причиняю боль людям, которых знаю. Я встречал занни, которые могут это делать, – эти парни настолько одержимы собой и собственным удовлетворением, что даже не могут нормально взаимодействовать с миром. Для них нет ничего реального, кроме себя самих. Я не такой… пока. Возможно, когда-нибудь стану.
– Это фатализм, – сказала Нита, но на самом деле не была в этом уверена.
– Вообще-то нет. Это факт.
Нита легла на пол и уставилась на люминесцентные лампы.