После того, как я ударил Джека Соренсена-старшего по голове бутылкой из-под виски, потратив его выпивку впустую и обратив его ярость на меня, я ждал его в сугробе, а затем окрасил снег в красный цвет его кровью — той же, которая течет в моих венах.
Если кто и виноват в генах, породивших монстра, так это человек, в честь которого меня назвали.
Вот кем я являюсь.
— Я заплачу втрое больше, чем вы берете обычно, — говорю я парню. — Я хочу, чтобы это было сделано сегодня. Ключ под ковриком у входной двери, — диктую ему адрес, а затем: — Сегодня, или я звоню вашему конкуренту из списка и предлагаю ему сумму в четыре раза больше.
Наступает длительная пауза.
— Какого цвета ковер вы хотите положить, сэр?
— Любого, кроме белого или кремового.
Я завершаю звонок и открываю на телефоне приложение безопасности, чтобы убедиться, что мои секреты останутся в тайне. Моя трофейная комната надежно спрятана, но мне всё равно не нравится мысль о том, что незнакомые люди будут бродить по моему дому, пока меня нет.
Для уверенности я тянусь в карман, чтобы дотронуться до прохладной стали Zippo, но снова натыкаюсь на пустой карман. Я качаю головой с жесткой усмешкой.
— Моя злая lillemejer. Это нужно исправить.
Я убивал ради матери. Убивал ради выживания, по принуждению, для удовлетворения жажды и даже, иногда, ради забавы.
Но решающее различие в том, что я не просто убил ради Кири, я бы отдал свою жизнь ради нее. Проклятье, я бы даже позволил ей забрать её самой.
Как только запасной ключ оказывается под ковриком, я закрываю дверь. Затем отправляюсь на задание, чтобы забрать свой трофей.
14. ХРЯЩ
Джек
— Джек, у тебя есть минутка?
Доктор Кэннон стоит в дверях моего кабинета. Морщины вокруг темных глаз придают ему озабоченное выражение. Я киваю и встаю, застегивая пиджак, в то время как он входит. Он закрывает за собой дверь, оставляя нас наедине.
— Что-то случилось? — спрашиваю я, подсказывая ему.
Он проводит рукой по нижней половине лица.
— Не хочу тебя тревожить. Особенно учитывая все то, что произошло в последнее время. Это было... по меньшей мере, напряженно. Расследование, Мейсон и... — он опускает голову, — доктор Томпсон. Господи, — он ругается себе под нос. — До сих пор не понимаю, что случилось с Брэдом.
Я должен выразить некоторую долю сочувствия. В конце концов, я несу ответственность за Брэда. И в основном за всё остальное. Ну, Кири виновна в смерти Мейсона. Когда два убийцы охотятся на одной территории, соперничая друг с другом, ситуация неизбежно должна была выйти из-под контроля.
Главная причина, по которой пора уехать.
— Но именно поэтому мне нужно поговорить с тобой, — говорит Хью, его голос снижается до серьезного тембра.
Волосы встают дыбом. Мне уже не нравится, к чему все идет. Скрестив руки, я говорю: — Конечно.
— Я ищу замену доктору Рос, — Хью бросает взгляд через дверь в сторону кабинета Кири.
Я в замешательстве морщу лоб.
— Я не понимаю. Ты сказал, что она отлично работает.
— Так и есть, — говорит он, затем выдыхает. — Она лучший биолог дикой природы, который когда-либо был в этом университете.
Я ухмыляюсь.
— Тогда я в замешательстве. В чем проблема?
На его обветренных чертах лица появляется озадаченное выражение.
— Джек, ты тот, кто требовал отстранения доктора Рос с тех пор, как она начала работать. Я предлагаю тебе то, чего ты хочешь.
Смотрю на него с подозрением.
— Что тебе нужно от меня, Хью?
Он смотрит на меня с твердой решимостью.
— Мне нужно, чтобы ты стал председателем кампании Будущее Начинаний STEM28 в Уэст Пейне.
— Нет, — говорю я властным голосом — Я не заинтересован в организации целой инициативной программы для твоих спонсоров.
— И твоих доноров тоже, — его рот сжимается. — Послушай, Джек. Ты все равно одной ногой на пороге с твоим переводом, — он продвигается дальше в мой кабинет. — Университет страдает из-за этого расследования. Пожертвования иссякают. Студенты и профессора насторожены, напуганы. Уэст Пейн нужно показать в хорошем свете, и общеуниверситетская инициатива по привлечению новых талантов со всего мира может это сделать.
Я выпрямляю спину, вытягиваясь во весь рост.
— Это ответственость, которую мне, возможно, придётся нести месяцы.
— Месяцы, в течение которых тебе не придется беспокоиться об очередном инциденте с криоморозильником, — говорит он.
Я прочищаю горло.
— Вообще-то, это была вина Мадлен.
Он расправляет плечи.
— Это моё лучшее предложение, Джек. Когда ты уйдешь, у меня в отделе будет полный бардак. Так что... — он поворачивается и берется рукой за ручку двери, прежде чем посмотреть мне прямо в глаза. — Сделай это, и я не буду продлевать контракт с доктором Рос. Ты можешь выбрать, кто займет её место.
Хью в отчаянии. Я был настолько сосредоточен на Кири и Хейсе, что не заметил, как это повлияло на университет. Год назад, да что там, неделю назад, все это меня бы не беспокоило. Это было бы просто еще одной причиной, чтобы исчезнуть. Чем быстрее, тем лучше.
От разговоров о моем предстоящем переводе у меня сводит челюсть, мысли несутся с бешеной скоростью. Последние несколько лет я несправедливо относился к Кири, и сомневаюсь, что сейчас можно что-то сделать, чтобы исправить это, но я готов попробовать.
— Когда заканчивается контракт доктора Рос? — спрашиваю я, меняя тему.
— Через три месяца.
Три месяца. Мне понадобилось три года, чтобы увидеть ее — по-настоящему увидеть её, тьму, скрытую в тенях, отбрасываемых её светом, боль, которую она превратила в оружие, боль, за которую я частично несу ответственность, — и всего за три коротких месяца я могу потерять её.
Этого не случится.
Я провожу рукой по галстуку.
— Значит, доктор Рос всё ещё нужна тебе для участия в Начинаниях STEM.
Он устало вздыхает.
— Да, это будет неприятный разговор. Мне не хочется просить об этом доктора Рос, зная, что вскоре я уволю её.
Я медленно киваю.
— Я поговорю с доктором Рос об её участии в программе.
Он откидывает голову назад, судя по расширившимся глазам, он удивлен.
— Спасибо, Джек. Буду признателен.
Как только Хью выходит из моего кабинета, я смотрю на Кири. Она разговаривает по видеосвязи. Вероятно, с донором, судя по ее лучезарной улыбке.
С хищной сосредоточенностью я наблюдаю, как она проводит ладонями по бедрам, разглаживая складки на узкой юбке-карандаш, а затем скрещивает ноги. Как она со смехом откидывает голову назад.
И вдруг я выхожу из своего кабинета и пересекаю коридор.
Вхожу без стука, заслужив обеспокоенный взгляд, когда ее бледно-голубые глаза находят мои.
— Несомненно, — говорит она собеседнику, не отрывая от меня взгляда. Она нажимает кнопку отключения звука на клавиатуре. — Что случилось?
Я ничего не говорю, иду в угол и переключаю настройку пленки на стеклянных стенах на непрозрачную. Туманно-белая перегородка мгновенно скрывает её кабинет, оставляя нас в уединенном коконе.
Женский голос звучит через динамики, привлекая её внимание, она смотрит на монитор и включает звук.
— О, простите, миссис Вэнден. Мне только что доставили почту. На чем мы остановились?
Незаметно я подхожу к столу Кири и снимаю пиджак. Накидываю его на спинку кожаного кресла, отталкивая ножки, чтобы убрать его с дороги. Затем я закатываю рукава рубашки.
Кири изо всех сил старается уделять всё своё внимание миссис Вэнден, но ее взгляд скользит по мне, прежде чем возвращается к женщине на экране. Мне сложно сдержать дьявольскую улыбку, которая кривит мои губы, когда я опускаюсь на колени перед ее столом и заползаю под него.
— Джек… — шипит она.
— Делай свою работу, Кири.
Я обхватываю рукой её лодыжку и ловко раздвигаю её ноги.
— Верно, — говорит она с ощутимой дрожью в голосе. — Мы так многого добились, пока я была в Уэст Пейн.
Нависая над её коленями, я просовываю пальцы под узкий подол ее юбки и приподнимаю ткань к изгибу её красивых бедер, моё дыхание обжигает ее кожу, в то время как я вдыхаю аромат её дорогого жасминового лосьона для тела.
Её колени остаются сомкнутыми, пока она отвечает на один из ненужных вопросов миссис Вэнден, и я прикусываю нежную кожу над коленом. Она вздрагивает, и я пользуюсь тем, что Кири занята.
Еще один легкий укус за её бедро сбоку, и я просовываю руку между её коленями. Она борется со мной в течение бесполезной секунды, пока эта борьба не привлекает внимание женщины на экране.
— Доктор Рос, всё в порядке?
— Конечно. Эти веб-звонки...
Я раздвигаю её бедра.
— …у них всегда проблемы со связью. Мне очень жаль, — Кири прочищает горло, скрывая мой стон одобрения, когда я протискиваюсь между её мягкими бедрами. — Как я уже говорила, наши поля Басса — третья по величине исследовательская ферма тел в стране.
Голод сжигает остатки сдержанности при виде её идеальной киски, прикрытой тонким материалом стрингов. Я, как одержимый, зарываюсь лицом между внутренней поверхностью ее бедер и прикусываю ткань зубами, затем лижу грубый шов, обводя контур ее сладкого клитора.
Я вознагражден ощущением её намокших трусиков, тепло возбуждает ненасытное желание, ее бедра прижимаются к моим вискам, что заставляет меня жадно ласкать её клитор через эти чертовы мокрые трусики, как голодный зверь.
Меня не волнуют первобытные звуки, рвущиеся наружу, поскольку я ставлю своей задачей услышать ее глубокие стоны. Кири перестает держать меня за голову, чтобы вонзить каблук своей туфли-лодочки мне в бедро.
Я стону в её мягкие губы, боль восхитительно дразнит. В ответ я обхватываю рукой её задницу. Другой рукой я цепляю эластичный край ее трусиков и, используя зубы, разрываю ткань.
— Джек... — её руки зарываются в мои волосы, пальцы сжимаются, а ногти царапают кожу головы.