- Лёв...- сама не знаю, что хочу сказать. Может просто произнести вслух его имя.
Наклоняется ко мне, нежно трется носом о мой нос, и только потом мягко целует, гладя мой язык своим, пока немного неуклюже пятится со мной обратно к кровати.
*** Утром просыпаюсь в смятой, влажной постели одна. Резко сажусь, озираясь. Прислушиваюсь. Лёвки рядом нет точно, прилегающая ванная комната тоже пуста, небо в просвете между шторами ещё довольно серое, и в воздухе разлито ощущение раннего утра. Тянусь за телефоном. Так и есть. Семь утра. Выпутываюсь из простыней и отправляюсь в душ. Надо привести себя в порядок.
Пока наскоро моюсь, пытаюсь привести мысли в порядок, но там полный разброд и шатание. Под кожей гуляет нервная дрожь. Я слишком взбудоражена прошлой ночью. У меня столько вопросов, а ответов нет. В голове мечутся обрывки фраз, обрывки секса, обрывки эмоций от горечи до экстаза. Весь спектр...
Полнота ощущений, от которой я уже давно отвыкла. Что-то похожее мне давала сцена, но никогда - другой человек. И это как наркотик - хочется ещё.
А он? Чего хочет он?
Прикрываю глаза, подставляя грудь и шею под упругие струи воды. Пред внутренним взором всплывает очередной фрагмент вчерашней ночи. Мы лежим на боку, повернувшись друг к другу лицом - так близко, что и то дело касаемся носами, наши ноги переплетены, а Лёвкина рука лениво исследует моё тело, заставляя мучительно медленно вариться в нарастающем возбуждении. Он то трогает мою грудь, поглаживая ставшие каменными соски, то сминает пальцами, оттягивает ягодицу, то проводит ладонью по животу и ткани трусиков, прикрывающих лобок. Это очень чувственно и почти раздражает. Я понимаю, что он ждет, когда сама предложу пойти дальше, я ведь сказала до этого, что больше не хочу, когда пыталась уйти, но из вредности терплю до последнего. К тому же мне нравится вот так лежать с ним, ощущая, как воздух вокруг превращается в горячий кисель от общего желания.
- Ты мой черный лебедь, Гуль, - бормочет Лёвка, смотря мне в глаза затуманенным взглядом.
- Такая мрачная? - пытаюсь пошутить, слабо улыбнувшись, - Скорее, хромая утка пока...
Но он не улыбается в ответ. Ему не смешно.
- Казалось, больше не случишься. Очень наивно с моей стороны, - хриплым шепотом заканчивает свою мысль и не выдерживает больше.
Обхватывает ладонью мой затылок, фиксируя голову и вжимается губами в мои, проталкивая в рот язык. Задыхаюсь от неожиданного напора и не успеваю понять, как уже оказываюсь на спине, придавленная его сильным тяжелым телом.
От этого воспоминания простреливает короткой молнией, оседающей тянущим возбуждением между ног. Усилием воли пытаюсь прогнать это чувство. Закрываю воду и выхожу из душевой.
Стоит начать спускаться по лестнице на первый этаж, как аромат кофе и яичницы, щекочущий ноздри, тут же выдает мне, где Лёвка. Замираю в прихожей, раздумывая пару секунд, и решаю все-таки пойти к нему и попрощаться.
Останавливаюсь в широком проёме кухни - гостиной, упираясь взглядом в Лёвкину спину. Стоит за плитой, говорит с кем-то по телефону, не замечает меня. Жду, когда положит трубку или хотя бы обернется, и пока никак не выдаю себя. Даю себе возможность тихонечко его разглядывать. Светло- серая футболка обтягивает крепкую спину и широкие плечи, серые спортивные штаны очерчивают красивую мужскую задницу, влажные взъерошенные волосы, хрипловатый с утра приветливый голос, обращенный не ко мне...
У меня внутри всё сжимается от того, какой он домашний и расслабленный сейчас. Я будто не имею право на это смотреть.
- Давай, жду, - отбивает вызов и кладет телефон на столешницу.
- Доброе утро, - подаю голос.
Лёва резко оборачивается, его цепкий взгляд быстро скользит по всей моей фигуре, вызывая скованность, и застывает на лице.
- Проходи, - кивает на стол.
- Нет, я уже пойду, - обнимаю себя руками.
- Я завтрак приготовил.
- Не стоило...
Повисает тишина. Лёвка продолжает смотреть на меня в упор, не давая нормально воспринимать действительность. Нервно кусаю щеку изнутри. Чёрт...
И снова сдавшись ему, как всегда, иду к столу. Только теперь отворачивается, переставая давить на меня взглядом.
- У меня каша, у тебя яичница, - оглашает меню.
- Я тоже хочу твою кашу.
- Ты же терпеть не можешь кашу, - бурчит себе под нос недовольно.
Да, обычно я кашу не ем, тошнит от неё ещё со времен училища, но у Лёвки она всегда получалась вполне сносной, с орехами и медом - это во-первых. А во-вторых, он ненавидит делиться едой, точно сварил на себя одного, и почему бы не дернуть его за усы.
- Твою - люблю, - отзываюсь вслух.
- Врешь, - хмыкает, доставая еще тарелки, - Тогда яичницу тоже пополам.
- Ок.
Через минуту передо мной стоит тарелка с овсянкой крупного помола, тарелка с яичницей, щедро посыпанной зеленью (и у меня от этого факта легкое жжение в груди, ведь он помнит, что я ему так), и большая чашка дымящегося кофе. Лева ставит перед собой такой же набор и устраивается напротив. Кручу вилку в руках, пока не кивает на мои тарелки.
- Гуля, ешь.
Хочется ответить, что мне под его пристальным взглядом кусок в горло не лезет, но решаю промолчать и принимаюсь за еду. И на удивление мне даже вкусно, а аппетит просыпается практически сразу.
Мы молча уплетаем завтрак. Я - топя взгляд в тарелке, Лёва - насквозь прожигая меня серыми глазами и даже не пытаясь это скрыть. Будто ничего удивительней за своим столом утром не видел. И смешно становится, и тело словно деревянное, слушается с трудом. Хочется прекратить это, встать и уйти, и одновременно наоборот вариться в Лёвином болезненном внимании до бесконечности. Зависаю где-то посередине этих состояний.
Пока в кармане моей тонкой ветровки не начинает требовательно вибрировать телефон. Смотрю на светящийся экран и тихо стону. Мама. Проснулась и поняла, что дома я не спала.
34. Гулико
Мне нет необходимости озвучивать, кто звонит - Лёвка всё прекрасно считывает по моему лицу. В гостиной, где ещё секунду назад воздух словно дрожал, раскаляясь, звенит ледяной стужей.
Лёва встает из-за стола, пока медленно подношу трубку к уху. Дотягивается до верхнего кухонного шкафчика и достаёт пепельницу.
- Не возражаешь? - распахивает окно над мойкой.
- Это твой дом, - беззвучно шевелю губами, потому что уже смахиваю зеленую трубку звонка.
- Да, мам, привет, - смотрю в этот момент на Лёву, который опирается о кухонную столешницу бедром и перехватывает мой взгляд, чиркнув зажигалкой.
- Гуля, ты где? - в голосе растерянные нотки.
- Всё хорошо, я скоро буду, - тру лоб, уходя от прямого ответа.
Лёвка, наблюдая, выпускает дым в открытое окно.
- В смысле "хорошо"? Когда и куда ты ушла? Ты дома что ли не ночевала? - требовательно повышает тон мать.
- Мам, я не обязана отчитываться, - стараюсь говорить максимально спокойно, но внутри зреет кипучее раздражение. Будто мне десять...
- Пока ты в моём доме - должна! - наседает мать и, похоже, так громко, что даже Лёвка её слышит. Вижу это по насмешливо сверкнувшим глазам, в которых ни капли сочувствия. И это бесит тоже!
- Ещё раз спрашиваю ты где, и когда ты ушла? Это ненормально, это...
Всё. Я устала это слушать. Мне почти тридцать лет, и я уже давным -давно никак от неё не завишу, так что...
- Мам, я у Лёвы Лютика, ушла к нему ночью. Со мной всё хорошо. Сейчас позавтракаю и приду....
В трубке повисает ошарашенная тишина, а у Лёвы на секунду изумленно вытягивается лицо. Правда он быстро берёт себя в руки, щурясь и препарируя меня цинично-насмешливым взглядом.
- Всё, мам, пока, я скоро буду, - вешаю трубку раньше, чем мама успевает прийти в себя.
Кладу на стол телефон экраном вниз, отключаю вибрацию.
- Она тебя живьем сожрет за такое, - констатирует Лёвка факт.
- Вероятность велика, что попробует, но предпочту её не обсуждать. Она всё -таки моя мать, - отзываюсь глухо.
- Ну хоть в этом ты не изменилась, - хмыкает, затягиваясь.
- Не одобряешь?
Пожимает плечами.
- Считаю, что твой бунт немного запоздал... - намекает на то, от чего мои щеки мгновенно вспыхивают.
- Лучше поздно, чем никогда, нет? - выгибаю бровь и прикрываюсь чашкой кофе, которую подношу к губам.
- Иногда бывает просто "поздно", без "никогда", - отбивает Лёва, затягиваясь и смотря мне в глаза.
Я вспыхиваю до корней волос окончательно.
- Ты даже не представляешь, насколько прав, - ломким голосом отвечаю и делаю глоток, опуская взгляд, потому что нашу зрительную дуэль выдерживать перестаю.
Вдоль позвоночника неприятная слабость гуляет. Он не понимает, как сейчас прав со своим "поздно". Просто не знает...
- Не представляю? Пояснишь?
Молчу. Я не собираюсь отвечать.
- Спасибо за завтрак, Лёв, и… - всё-таки поднимаю на него влажные глаза, ощущая накатывающий трепет в груди от того, что хочу сказать, - И за ночь тоже спасибо. Мне пора.
Встаю из-за стола. И застываю столбом, потому что он вдруг хрипло выпаливает.
- Может поживешь у меня?
- Лёв...- растерянно бормочу, видя, как у него краснеют скулы, а взгляд болезненно загорается решимостью настоять на своём, хотя он и принимает подчеркнуто расслабленную позу, делая последнюю затяжку.
- Мать тебе сейчас дома жизни не даст, - резонно замечает, туша сигарету, - Это ничего не будет значить. Просто хочу помочь и предлагаю более спокойную обстановку.
Вот лучше бы он это не добавлял...!!! Ничего не будет значить...
- М-м-м...Ну если только ничего, - склоняю голову набок, рассматривая его красивое охреневшее лицо, - И что взамен?
- Официально ничего, - всё-таки не опускается до прямого предложения обмена аренды жилплощади на интимные услуги, чем заставляет меня невольно улыбнуться.
- Можем прямо сейчас забрать твои вещи, - добавляет совершенно серьезно.
Продолжая улыбаться, раздумываю, как именно его послать. Но размышления прерывает внезапный звонок в дверь. Вздрагиваю от неожиданности.