– Хорошо. Допустим. – Чем более успокоительные сведения выдавала Жене Стрижелецкая, тем большую неудовлетворенность испытывала Женя. Ей страстно хотелось накопать что-то жареное, компрометирующее, неприличное. Может, в ней говорила страсть любого журналиста к сенсациям? – А каким салоном красоты обычно пользовалась Марина? Ведь наверняка у нее был собственный косметолог, парикмахер, массажистка? – снизошло на нее вдохновение.
– Да, конечно. Насколько я знаю, она предпочитала «Флер а Флер» недалеко от своего дома. Неплохой салон, я сама ее туда устраивала. Они используют нашу продукцию, и по моей просьбе они выдали Марине золотую клиентскую карточку, – с удовольствием улыбнулась Виктория, и на ее щеках появились симпатичные ямочки.
– В таком случае, вы не знаете, как она могла попасть в салон «Цветок кактуса» на Конной улице?
– Не знаю. Возможно, кто-то из знакомых предложил ей попробовать что-то новое или какие-то необычные процедуры, а возможно, кто-то из подруг вытащил ее за компанию, – перебирала возможные объяснения собеседница. – В последнее время в связи с разводом Марина была очень подавлена, я сама советовала ей как-то развеяться. Походить по театрам, на концерты, заняться собой. К сожалению, у меня, как назло, был завал на работе, и я не могла уделить ей необходимого внимания. Но созванивались мы регулярно, – словно оправдываясь, закончила Стрижелецкая.
– Все ясно. Спасибо за помощь и за потраченное время, – поднимаясь, проговорила Женя. – Если вы вспомните что-то важное, позвоните, телефон есть на визитке, – предложила она и направилась к двери.
– Постойте, – поднялась ей вслед Виктория Дмитриевна. – Вы не знаете, можно передать Марине какую-нибудь посылку? Может, ей что-то надо? Ума не приложу, как она там, в тюрьме, с ее характером… да и вообще. Просто ужас. – Она покачала головой.
– Я не знаю. Лучше спросите у ее родителей, они общаются с адвокатом и наверняка уже в курсе, – посоветовала Женя и, кивнув на прощание, вышла.
Стрижелецкая Жене в принципе понравилась. Зря она так на нее окрысилась, думала девушка, идя к собственной машине. Настроение ее исправилось. Женя вспомнила, что, сворачивая во двор с проспекта, заметила на углу симпатичную кофейню и решила заскочить туда, выпить кофе и проанализировать полученную информацию, а заодно проверить, не звонил ли ей Логунов. Вчера они чудно провели время. Покатались по каналам, полюбовались ночным городом. Логунов вел себя прилично, ее не домогался и, честно говоря, выглядел каким-то задумчивым, словно мысли его то и дело улетали куда-то. А может, в ней говорит разочарование? Возможно, Женя надеялась на какие-то решительные шаги с его стороны? Она нахмурилась, вот уж это глупо. Логунов ее интересует лишь как объект расследования и не больше. Хотя пионы, которые он ей подарил, были такие милые, романтические и трогательные. Женя сидела над кофе с пирожным и глупо, счастливо улыбалась до тех пор, пока не затрезвонил ее мобильник.
– Женя, привет, – услышала она в трубке торопливый, полный деловитости голос. – Скрябин беспокоит. – Отчего-то Жене показалось, что, разговаривая с ней, он параллельно просматривает какие-то бумаги. – Слушай, такое дело, я сегодня с Мариной говорил, – вот сейчас отвлекся от бумаг, отметила Женя, – она утверждает, что в салон ее пригласили на пробную процедуру, бесплатно, по пригласительному от какой-то знакомой. Такое возможно?
Женя встряхнулась и собралась с мыслями.
– Ну, да. Бывает, что новые салоны, чтобы создать себе клиентуру, устраивают рекламные акции, в том числе приглашают перспективных клиентов на пробные процедуры. Иногда по наводке постоянных клиентов, иногда тырят телефонную базу в успешных салонах. Или покупают у всяких жуликов, – проговорила она, взглядывая на часы и принимаясь за пирожное.
– А ты не могла бы смотаться в этот салон? Дело в том, что, по утверждению следователя, Марина сама туда записалась и оплатила свои процедуры. Надо выяснить, что было на самом деле, какая-то тут нестыковка.
– А что, опера это выяснить не могли? – капризно спросила она, ей ужасно не хотелось куда-то мчаться сломя голову, а хотелось спокойно допить кофе.
– Они считают, что Марина просто врет и выкручивается, – пояснил Володя.
– Глупость какая-то. Зачем ей так очевидно врать? – недовольно протянула Женя, смиряясь с неизбежным. – Ладно, прямо сейчас туда смотаюсь.
– Умница, – похвалил ее Скрябин. – Позвони потом, – распорядился он, снова уходя в бумаги.
– Слушаюсь, – буркнула Женя и порулила в салон.
Глава 9
Салон был новеньким, глянцевым и пустынным. На ресепшен сидела девица и полировала ногти. Завидев входящую в салон Женю, она страшно оживилась и так искренне засияла ей навстречу, что журналистка тут же решила воспользоваться услугами салона и только затем провести допрос сотрудников, а возможно, совместить оба дела.
– У нас используются только натуральные, экологически чистые средства, они основаны на соке тропических фруктов, которые выращивают на специальных плантациях на Бали, потом его выжимают вручную… – красочно живописала достоинства используемой в салоне косметики администраторша, проводя с Женей ознакомительную экскурсию по салону.
Конечно, Женя не верила и половине того, что рассказывала ей с умным видом девица. Косметика, скорее всего, самая обычная, экономкласса, просто малоизвестного у нас пока производителя. Соки там, наверное, добавлены, но выжимаются они из обычных киви и манго, не самого высокого качества, и никто их специально на Бали не выращивает. Но вот атмосфера тропического острова в интерьере салона ощущалась, и музыка звучала соответственная, а потому Женя, выбрав несколько процедур, решила получить возможно больше удовольствия от расследования. Бюджет ее передачи с лихвой покрывал подобные траты. К тому же так у нее появлялось больше шансов разговорить сотрудниц салона.
– Я смотрю, народу у вас пока немного, – завела светскую беседу лежащая на столе и наслаждающаяся процедурами Женя.
– Да, мы недавно открылись, и пациентов совсем немного, – ответила девушка по имени Саша, не забывая наносить на Женино расслабленное тело ароматные масла мягкими, теплыми руками.
– Наверное, вам стоит провести какие-то рекламные акции, – борясь с накатывающим блаженным равнодушием, проговорила Женя.
– Мы проводим. На прошлой неделе у нас была презентация новой услуги, а до этого специальный «коктейль» с экскурсией, – согласно кивнула Саша. – И еще мы даем скидки тем, кто приводит к нам новых клиентов. Пять клиентов – бесплатная спа-процедура.
– А вы не предлагаете бесплатные подарочные процедуры потенциальным клиентам? Я знаю, сейчас так многие салоны делают, – из последних сил заставляла себя шевелить мозгами Женя, чувствуя, что сейчас забудет обо всех убийствах на свете, уткнется носом в теплую махровую простынь и пустит слюну от счастья.
– Нет. Хозяин говорит, «нечего народ к халяве приучать, от таких клиентов толку все равно не будет».
– Как интересно, хозяин вашего салона мужчина? – на этот раз искренне заинтересовалась Женя.
– Нет. Женщина, но спонсирует все удовольствие ее муж, а потому следит за каждой копейкой, все контролирует. Особенно сейчас, пока салон не раскрутился, – пояснила Саша, продолжая втирать масло в Женину спину.
– У вас, наверное, несколько смен мастеров работает? – продолжала собирать волю в кулак журналистка.
– Нет. Пока только одна, клиентов совсем мало. У нас сейчас всего один стилист работает и на мужской и на женский зал, одна маникюрша, массажистка тоже пока одна.
– Значит, вы всех своих клиентов наизусть знаете, наверное, и тех помните, кто всего один раз был? – продолжала гнуть свое Женя.
Надо сказать, что она специально выбрала после экскурсии именно эту процедуру, потому как кабинет милой Сашеньки находился ближе всего к черному ходу, а Женя не знала, какую процедуру выбрала Марина в день убийства Кольцова, и потому решила последовать логике. Чем ближе к черному ходу, тем вероятнее.
– Да, у меня хорошая память на лица, – принимаясь разминать Женины ножки, проговорила Саша.
– А вы не помните девушку, невысокая такая, около тридцати, прическа каскад…
– Вы, наверное, про ту женщину спрашиваете, из-за которой к нам полиция приходила? – проявила недюжинную сообразительность Саша.
– Да. Это вы ее обслуживали? – оживилась Женя, поднимаясь на локтях и пытаясь взглянуть на девушку.
– А почему вы спрашиваете? – не спешила с ответом та.
– Она моя подруга, – уверенно соврала журналистка.
– А что она натворила, что ею полиция интересовалась? Просто замучили нас своими вопросами, особенно мне досталось, – недовольно заявила Саша и как-то особенно чувствительно ухватила Женю за пятку.
– Ее обвиняют в убийстве собственного мужа. Представляете? – решила сыграть на чувстве женской солидарности Женя, прикинув, что Саша, учитывая ее возраст и внешность, скорее встанет на сторону себе подобных.
– Да что вы? – замерла шокированная такими подробностями девушка. – А она правда его убила?
– Нет, конечно! Она у вас была на процедурах, а его наверняка кто-то из конкурентов грохнул, а ментам лишь бы козла отпущения найти и дело закрыть, – сделала беспроигрышный ход журналистка, поскольку репутация у полиции была такова, что в подобное заявление готов был поверить каждый.
– Да. Бедняга. А нам они ничего не объяснили. Только все спрашивали, могла она через черный ход выйти или нет, – сочувственно покивала Саша.
– Ну и как, могла? – напряглась в ожидании ответа Женя.
– Да вы лягте и расслабьтесь, – заволновалась Саша, укладывая Женю обратно на топчан. – Теоретически могла. Она около сорока минут в хаммаме сидела.
– А одежду она могла свою взять и выйти так, чтобы никто не видел?
– Понимаете, из-за того, что клиентов пока мало, девочки то и дело уходят из-за стойки, то чаю попить, то покурить, на двери у нас колокольчик висит, если что, всегда вернуться можно. К тому же сейчас тепло, кто из клиентов не хочет, может одежду на вешалку не вешать, пиджак, например, или легкую куртку, – объясняла Саша. – И в тот день, когда ваша подруга приходила, кроме нее ни одного клиента не было. Поэтому я весь комплекс по уходу выполнила, проводила ее в хаммам и ушла. А черный ход у нас днем закрыт на простую задвижку. Да и ночью, наверное, тоже, – невеселым голосом, словно извиняясь, проговорила она. – Я же не знала, что с этой женщиной случилось, могла бы соврать чего-нибудь. Например, что приходила ее проведать каждые десять минут, и она на месте была.