На поверхности соляного озера, между Гэбби и «Маунтиниром» лежат два предмета: шляпа и пистолет калибра 9 миллиметров. Только что Гэбби пятился назад, а теперь вот осторожно приближается к внедорожнику. И хотя Кертис по-прежнему верит, что Гэбби – настоящий амиго, вздорный, но сострадательный, внимание сторожа сфокусировано не на шляпе.
Пистолет ближе к Кертису. Он выпрыгивает из внедорожника, чтобы схватить его.
Непредсказуемый сторож не пытается первым добраться до пистолета. Не останавливается и не пятится, но поворачивается и бежит прочь, как обычно, подпрыгивая, с максимально возможной скоростью.
В недоумении Кертис смотрит вслед удаляющейся фигуре, пока ему не становится ясно, что мужчина не вернется. Гэбби ни разу не оборачивается, спешит к восточной стене долины, словно верит, что все дьяволы между адом и Абилином, о которых он не так давно упоминал, теперь в полном составе гонятся за ним. Он растворяется в темноте и флуоресценции, превращаясь в мираж.
Как странно. Позже общение с Гэбби и поведение последнего определенно потребуют серьезного анализа, но лишь когда Кертис оторвется от врагов и у него появится время для раздумий.
Когда он оторвется от врагов, не если. Теперь на какое-то время у него нет необходимости общаться, и Кертис чувствует, как к нему возвращается уверенность.
В нескольких милях к северу, где в свое время стрелки-одиночки решали свои проблемы, стоя лицом к лицу на пустынной улице, идет более шумное и яростное сражение. Конечно, это еще не Армагеддон и не Война миров, но уровень боевых действий все равно впечатляет. Кертис ожидал, что развязка наступит значительно раньше. Он не предполагал, что неравные силы будут столь долго выяснять, кто сильнее.
А кроме того, скорее рано, чем поздно, у конфликтующих сторон должны возникнуть подозрения, что мальчик, из-за которого они схлестнулись, выскользнул из города под прикрытием боя и теперь убегает все дальше. Вот тогда армии разойдутся, вместо того чтобы доводить сражение до победного конца, и просто выродки и худшие выродки вновь начнут поиски мальчика – собаки, которые уже одновременно привели их в одно и то же место, в город-призрак.
Пора двигаться.
Оставив пистолет на земле, поскольку теперь нет нужды волноваться, что он попадет в руки психически неуравновешенного Гэбби, Кертис вновь забирается в «Маунтинир». Он никогда не водил такой автомобиль, но принцип управления у машин один и тот же, и он уверен, что справится, пусть и не с тем мастерством, какое показывал Стив Маккуин в «Буллитте», и не с шиком Берта Рейнольдса в «Смоки» и «Бандите».
Он намерен перейти от мелких краж к тяжкому преступлению. Так, во всяком случае, расценят его действия власти.
Но, с его точки зрения, он хочет всего лишь воспользоваться автомобилем без разрешения владельца, потому что не собирается оставлять «Маунтинир» у себя. А если он только попользуется внедорожником, а потом полиция, найдя автомобиль, вернет его хозяину в таком же хорошем состоянии, тогда его моральные обязательства будут состоять лишь в извинениях перед Гэбби и компенсации за использованный бензин, время и доставленные неудобства. Не собираясь более встречаться со сторожем лицом к лицу, он надеется задобрить свою совесть, извинившись в письме и расплатившись почтовым переводом.
Одна проблема, правда, возникает: рост. Десятилетний мальчик – не взрослый мужчина, поэтому Кертис Хэммонд может или все видеть перед собой, или ловко управляться с педалями газа и тормоза, но не первое и второе одновременно. Правда, вытянув до предела правую стопу, так, что она образовывает с голенью чуть ли не прямую линию, и устроившись на самом краешке сиденья, он может хоть что-то видеть перед собой и при этом нажимать на педали.
Конечно, это сказывается на скорости внедорожника, которая теперь более приличествует похоронной процессии, а не забегу к свободе.
И хотя ему хочется уехать как можно дальше от своих преследователей, мальчик помнит, что его главный союзник – время, а не расстояние. Только час за часом, день за днем оставаясь Кертисом Хэммондом, он сможет укрыться от преследователей. Есть, конечно, методы, которые могут облегчить ему управление «Маунтиниром», но, прибегнув к ним, он превратится в мишень для своих врагов, как только те начнут вновь сканировать местность. А произойдет это очень скоро.
Мудрость матери. Чем дольше ты носишь чужой облик, тем полнее ты с ним сживаешься. Чтобы выдавать себя за другого, беглец не должен выходить из образа, ни на одно мгновение. Новая личность – не просто приобретение надежных документов. Тебя могут выдать внешность, разговор, походка, манера поведения. Чтобы успешно реализовать свои замыслы, нужно каждой клеткой своего существа стать этой новой личностью и оставаться ею двадцать четыре часа в сутки, независимо от того, следят за тобой или нет.
Даже после смерти в этом вопросе мама остается истиной в последней инстанции, как и всеобщим символом храбрости и свободы. Ее будут чтить еще очень и очень долго. Даже если бы она не была его матерью, он бы все равно руководствовался ее советами. Но он – ее сын, и с него спрос особый. Он должен не просто выжить, но и далее во всем следовать ее учению и передавать его другим.
Горе вновь охватывает мальчика, и какое-то время он едет с ним в обнимку.
Юго-западное направление его не устраивает, он опасается, что долина в какой-то момент выведет его к автостраде, которая наверняка патрулируется. Он прибыл с востока. Город-призрак лежит на севере. Таким образом, выбор у него небогат: ехать можно только на запад, поперек долины.
Рекорд скорости он ставить не собирается, внедорожник едет то быстрее, то медленнее, в зависимости от того, сильнее ли он жмет на педаль газа или заглядывает над рулем в ветровое стекло. Как выясняется, на соляном озере этот метод управления достаточно эффективен. А вот когда они добираются до западного склона, становится ясно, что придется искать что-нибудь новенькое.
В почве слишком мало соли, чтобы рассчитывать на естественную флуоресценцию. Видимость, и без того ограниченная ростом мальчика, стремительно ухудшается до состояния, которое можно охарактеризовать как езда вслепую. Включить фары внедорожника – не решение проблемы, если, конечно, он не хочет привлечь к себе внимание и таким образом покончить с собой.
Склон каменистый и неровный. Кертису необходимо быстрее реагировать на изменения, манипулируя педалями и тормоза, и газа, чего не требовалось при движении по соляному озеру.
Он переводит ручку переключения скоростей в нейтральное положение, смотрит на уходящий вверх склон, не зная, что и делать.
Становящаяся ему сестрой предлагает решение. Пока они пересекали соляное озеро, Желтый Бок притихла на пассажирском сиденье, разукрашивая боковое стекло отпечатками носа. Теперь поднялась на лапы и многозначительно смотрит на Кертиса.
Может, из-за горя, которое так тяготит его, может, еще не придя в себя от общения с этим странным сторожем, Кертис не сразу соображает, что к чему. Поначалу думает, что она хочет, чтобы ее почесали за ухом.
Поскольку собаке нравится, когда ее чешут за ухом или где-то еще, Желтый Бок с минуту получает удовольствие, а потом, упираясь задними лапами в сиденье, передние кладет на приборный щиток. Эта позиция обеспечивает ей прекрасный обзор.
Телепатический канал мальчик – собака потерял бы всякий смысл, если бы Кертис и теперь не понял, к чему она клонит. Но ему, разумеется, все ясно. Он будет вести внедорожник, она – служить ему глазами.
Хорошая собачка!
Он сползает ниже, правую ногу полностью ставит на педаль газа. Теперь при необходимости ему не составит труда перенести ее на педаль тормоза. Не будет никаких проблем и с переключением скоростей. Просто он не может выглянуть в ветровое стекло.
Связь их еще не полная. Она только становится ему сестрой, еще ею не стала. Однако их особые отношения значительно упрочились в тот пугающий момент, когда каждый увидел промелькнувшую перед глазами жизнь другого.
Кертис включает первую передачу, нажимает на педаль газа, и внедорожник начинает движение по пологому западному склону, который мальчик видит глазами собаки. Во время подъема обоим прибавляется уверенности, и еще до вершины им удается достичь полной гармонии.
Преодолев гребень, он останавливает «Меркурий», садится, чтобы собственными глазами взглянуть на северо-восток. Сражение в городе-призраке, похоже, завершилось. Выродки и самые плохие выродки поняли, что остались с носом: добыча ускользнула от них. Потеряв всяческий интерес друг к другу, они вновь сосредоточили внимание на поиске мальчика и собаки.
В небе светились сигнальные огни двух вертолетов. Третий приближался с востока. Подкрепление.
Вновь соскользнув вниз, Кертис ведет внедорожник на запад, по незнакомой территории, которую видит глазами верной собаки.
Едут они достаточно быстро, но Кертис постоянно помнит о том, что при резком торможении становящаяся ему сестрой может сильно удариться о ветровое стекло.
Однако он хочет по максимуму использовать время, имеющееся в их распоряжении. Понимает, что собака не сможет служить его глазами так долго, как ему хотелось бы. Кертису отдыха не требуется, за свою жизнь он не спал ни минуты, а вот Желтому Боку без сна не обойтись.
В конце концов, мальчик не должен забывать, что он и становящаяся ему сестрой не просто принадлежат к разным биологическим видам с различными физическими способностями и ограничениями, они еще и родились на разных планетах.
Глава 33
Ребенок, появившийся на свет в четверг, далеко пойдет, гласит народная мудрость, а Микки Белсонг родилась в один из майских четвергов, более чем двадцать восемь лет тому назад. Но в этот августовский четверг у нее слишком сильное похмелье, чтобы выполнить планы, намеченные даже на этот день.
Лимонная водка снижает математические способности. Возможно, ночью она посчитала четвертую порцию водки за вторую, а пятую – за третью.