Это было правдой: трижды Барби прощелкала момент активации провоцирующего умения, и шкала здоровья Ангела скакала в сторону увеличения. Группа выдала весь урон, что могла. Проюзались все умения и долгим откатом, лишь бы завалить светлоликого мини-босса.
Не вышло.
– Зато весь сегодняшний вечер, подруга, ты будешь сердиться на себя за провал, – все еще зло, но и с появившимся невесть откуда воодушевлением заговорил кинжальщик. – Будешь ворочаться ночью, пытаясь уснуть, а «белый лебедь» станет твоим личным кошмаром. И завтра ты будешь настолько собранной и настроенной на реванш, насколько это вообще возможно. На этом я вас покидаю, боевые друзья и подруги. Мне нужно связаться с адвокатом. Выход!
В сторону, где только что стоял убийца, полетело копье. Ради правды стоит отметить, что ушло оно значительно левее, чем Рэй стоял.
– С патологоанатомом свяжись! – проорала баба-страж вслед копью. – Он тебе раньше понадобится!
– Пар выпустить – оно всегда полезно, – закивал Локи.
«Он точно склонен к суициду», – подумала Хэйт.
Одно дело – давний знакомый, с которым и ролевки пройдены не единожды, и горячительного выпито – бочками, наверняка, можно считать. Ему если и прилетит потом за прямолинейность, то легонько. Барби только кажется «отмороженной». Та, другая – адекватнейшая – сторона Барби была известна главе Ненависти.
Но даже с учетом той, другой стороны – на жизнь и здоровье Локи она бы ставить не стала после таких заявлений. Ни единого зеленого гроша.
– Радость моя, – полным умиротворения голосом обратился к орчанке Кен. – Кое в чем парни правы. К завтрашнему заходу ты будешь феноменально мотивирована. Отыграешь, как боженька. Ангел станет твоим личным пугалом. И личным врагом. И ты ему – замотивированная до предела – не оставишь ни единого шанса. Пойдем. Массаж тебе сделаю.
Про массаж было сказано почти шепотом, просто Хэйт стояла близко, расслышала.
«Плюс к наличию отношений: кто-то разминает тебе плечи не только лапками», – постепенно пополнялся лист с недостатками и достоинствами возможного – чисто теоретически – допуска в свою жизнь какого-то человека. – «Галка говорила, что сеанс массажа Леси стоит две с половиной тысячи».
– Да хана завтра этому неощипанному гусю-лебедю, – без нервов, как-то даже вальяжно высказала Барби. – Пусть светится, пока может. Завтра на его костях спляшу.
– С удовольствием и восторгом станцую с тобой, страж, – засияла улыбкой Хель. – А Вал нам сыграет.
– Зачесались у нас кулаки, – с ходу среагировал бард. – Вал сыграет.
Орчанка потрясла над головой кулаком и растаяла в воздухе. Ушла получать мотивацию.
– Уже лучше, чем похоронное настроение, – гномка завершила починку шлема. – Кому-то что-то надо починить? Не стесняйтесь, мы с ушастенькой знаем ремонтное дело.
– Высплюсь – говорила она, – шипя и пытаясь нащупать ногой тапок, бормотала сонная Вероника. – В субботу, ага.
Накануне вечером на эмоциональном порыве (и при поддержке литра кофе) она писала батальную сцену. Немного фантазии, художественного допущения – и вот громадный демон с пылающим мечом стоит, пронзенный копьем херувима.
И все бы было замечательно, если б работа не заняла почти восемь часов. А как иначе? Потом из памяти выветрятся детали, и «жизнь» в картину вдохнуть будет намного сложнее.
Спать художница рухнула в пять утра. Ломиться в квартиру начали в девять.
Снова затрезвонил дверной звонок.
Тапок никак не находился.
– Пернатые, признавайтесь, ваших лап дело? – она потерла глаза, дернулась от очередного звонка. – Да кого там демоны притараканили!
Решительно, частое общение с одной языкастой особой оставило на девушке нехилый отпечаток.
На лестничной клетке стояла Аня Потапова. При виде встретившей ее хозяйки квартиры – растрепанной, раздраженной, не выспавшейся – гостья выставила перед собой бумажный пакет.
– Блинчики с мясом, блинчики с творогом, малиновое варенье и сбор трав от моей мамы! – торопливо выпалила она. – Привет!
– Входи, – смирилась с «нашествием» Вероника. – Тебе никто не говорил, что для предупреждений о визите существует мобильная связь?
В процессе перечисления даров, с которыми явилась однокурсница, желание прибить ту тапком затухало.
– А смысл? – пожала плечами Потапова. – Ты ж все равно не отвечаешь. Ни на звонки, ни на сообщения.
– Есть у меня один знакомый самоубийца, – задумчиво проговорила Вероника, оглядывая переобувающуюся гостью. – Может, вы с ним родственники?
Внешнего сходства с персонажем Локи у Потаповой вроде не было. Но это ничего не значило: далеко не все выбирали внешний вид «как в паспорте» для своего игрового аватара.
– Кто? Друг? – оживилась Аня. – Он симпатичный? Познакомишь?
Вероника махнула рукой.
– Где чайник и кружки, ты знаешь, – и пошла умываться.
Блинчики с творогом – не покупные, домашнего приготовления – к кофе подошли неплохо. На мясные налегала гостья, а тарелка с творожными была сразу подвинута к хозяйке. Мол: все тебе.
– Твоя мама вкусно готовит, – похвалила стряпню Вероника.
Подумала, что надо бы поискать в кулинарной книге рецепты блинов и блинчиков, вряд ли они (рецепты) запредельного уровня сложности.
– Ник, скажи, а ты сильно-сильно болеешь? – к «сильно-сильно» прилагалось зачем-то потряхивание головой.
– Не дождетесь, – сощурилась «больная».
– Это – нет? – рыжие кудри запрыгали в такт подскакивающей на стуле гостьи. – Тогда собирайся, поехали. В центре две шикарных выставки. В галерее на набережной Фонтанки твои любимые импрессионисты, а в Строгановском дворце показ фотографий. Очень крутые снимки, просто вау!
– Если эти крутые снимки так же круты, как те, что ты меня на первом курсе вытащила смотреть, – Вероника поежилась, вспомнив запечатленные с помощью макросъемки глаза и конечности жучков-паучков. – То без меня.
– Нет, в этот раз совершенно другая тематика, – заверила сокурсница. – А еще сегодня распродажа в нашем магазинчике. Пастель за полцены, и на палитру «Мастер-класс» скидки.
Скидки в специализированном магазине – это был хороший аргумент для выезда в центр. Опять же, работы импрессионистов ее всегда восхищали.
– Пятнадцать минут на сборы, – подтвердила свое участие Вероника.
– Так быстро накрасишься? – изумилась Аня.
– Нет, конечно, – пожала плечами Белозерова. – Десять минут на мытье поилок и кормушек у птиц, установку их обратно со свежими водой и кормом. Пять минут – причесаться, переодеться. Взять сумку, тебя подхватить, обуться и на выход.
Потапова недоверчиво покачала головой.
– Я же видела тебя с косметикой. Когда ты втирала ту речь во дворе… – Аня прищелкнула пальцами. – «Не трачу по два часа на макияжи-маникюры», – так тебе врезать хотелось. За то, что брешешь и выставляешь себя такой паинькой. Ангелочек во плоти.
– Прямолинейная Потапова, – Вероника рассмеялась. – Теперь я тебя узнаю. А то все эти блинчики, забота о здоровье – это какой-то подменыш был. Я крашусь. Перед училищем, когда синяки под глазами больше глаз. Замазываю их, и вперед. Сама знаешь, есть у нас грымзы, которые любят докопаться до неподобающего внешнего вида. Только это минут пять от силы, никак не два часа.
Сокурсница задумалась. Принялась накручивать рыжий локон на палец.
– Больше тебе скажу. Я, когда выпивку упоминала, говорила о дешевом пойле и систематических возлияниях до изумления. Так-то мне и самой иногда сто грамм мартини дополняют вечер. Ладно, болтать можно и по дороге. Ушла собираться.
«Зависшая» Аня Потапова продолжала крутить прядку. Закрутила-раскрутила. И обратно.
«Кен бы, наверно, сказал: рекурсия», – хмыкнула Вероника.
Удивительно, но день с однокурсницей прошел неплохо. Видимо, причина была в Аниной молчаливости: без лишней болтовни и выноса мозга совместное времяпровождение можно было даже назвать приятным.
Общие интересы сближают, а некоторые расхождения во вкусах не помеха, если они (расхождения) не категоричны. Так, выставка живописи пришлась по душе Белозеровой, а на фотографии «залипала» Аня. Зато об обеих экспозициях они могли порассуждать: что понравилось, что не очень, в какой технике работал художник, как получился такой переход, как красиво выставлен свет…
Плюс на распродаже удалось хорошо закупиться. Словом, день прошел не зря.
Ангела Одиннадцатого часа, напрягшись и учтя ошибки прошедшего дня, со второй попытки благополучно отправили на облака. Баба-страж «оттанковала» на пять с плюсом, каждую провокацию выдавая точно по отмашке Монка.
– Выкусили?! Ты, ты и ты? – торжествующая Барби выпятила грудь, и на каждом «ты» дергала подбородком вперед.
– Мы не кусачки, подруга, – хохотнул в ответ Рэй. – И я не секатор. А еще я был прав относительно мотивации: сама видишь, как хорошо получилось. Точно и ровно, как в аптеке.
– Малышка просто хочет, чтобы ее похвалили, – мягко подсказал эльф, который был раза в два стройнее «малышки». – Милая, ты замечательно справилась.
На орчанку посыпались комплименты, заверения: «Никто не сомневался», – приправленные лестью, не без того. Искренние похвалы: за то, что собралась, не повторила вчерашних оплошностей.
– Да-да-да, я такая, – замахала руками Барби. – Вы лучше скажите, двенадцатый час – сегодня штурмуем?
– Я согласен с мнением нашей главы, – заговорил Кен. – О том, что третий, шестой и девятый сложнее других. Вывод: двенадцатый будет тяжелее всего пройти. А у нас часть умений в откаты ушла.
– Думаю, уместно напомнить перед сложным боем, – шагнула вперед Хель. – О двух днях без тренировок. Третий день пропуска – уже система.
Хэйт шаркнула ножкой: вообще-то она собиралась предложить поход на аренку, но демоница была права. Раз за разом выбирать интересные занятия в ущерб скучным, но полезным – бесперспективно. Хоть и весело.
– Интересно, кто там будет? – вставила гнома. – В двенадцатом тоннеле?
– Сейчас и узнаем, – лихо направился к подсвеченному зеленым лучом проходу Локи.