– Ушатаем каргу! – возрадовалась Барби. – Вытряхнем перец из старой перечницы, заменим соль на сахар.
– Через дорогу переводили, через горы водили, – вздохнул Монк. – А потом пионеры озверели и перевели бабушку в разряд монстров.
– Мое уважение, орк-страж, – в промежутках между ударами по хрупкой с виду старушке высказал Сорхо. – Но даму танцую я, поскольку я – толще. Ты на подхвате, на случай контроля по мне. Или если помру.
– Умрете! – согласилась Аллия. – Все до единого. Никакой пощады предателям!
И зарядила ярчайшую молнию в толстяка-кулинара.
Двойное лечение от Корнея и Монка, а временная слепота пройдет сама через восемь секунд, дланью ее не снять.
Бабулечка перехватила клюку, как боевой посох, крутнулась на каблуках. С треском настучала по головам подкравшимся со спины невидимкам, Клауфу, Лэндеру и Рэю.
Сюрприз от Локи в виде брошенной фляжки Аллия отбила клюкой-посохом на развороте. Гномка и вовсе получила ошеломление от одного тычка в лоб.
Старушка вскинула руку с посохом к темному небу. По всей длине клюка заискрилась, как будто дюжина живых молний на деревяшке обосновалась.
– Костыль из гром-дерева? – удивился вслух Спиритус. – Дерево, притягивающее молнии. Не горит, очень крепкое. Очень редкое, растет значительно южнее.
– Не уверен, но лупит она деревяхой больно, – откликнулся Лэндер. – А еще палит инвиз как будьте здоровы.
Аллия с размахом ударила по земле одним концом «заряженной» клюки. Дуги молний с торчащего вверх конца сорвались в разные стороны. Будто эдакий электрический цветок распустился.
Хэйт тоже досталось: минус треть хп и оглушение на две секунды. Целительная волна от Монка, и группа снова в строю. Но что толку? До сих пор какие-то (весьма незначительные) повреждения Скорбящей смогли нанести только бойцы дальнего боя. А их во всей Ненависти раз, два, три – и обчелся.
Правда, другие были настроены более оптимистично.
– Тросточка одноручная же? – детское любопытство и желание прибрать к рукам ценность сквозили в голосе Маси. – Ушастенькой должна подойти. Нет, это не проснувшаяся гномья жадность. Это гномья рачительность, и она никогда не спит! Народец, навались на бабуленьку!
Посох выпустил новую партию разрядов.
Точечные исцеления и регенерация подтянули здоровье группы.
– Внутрь седалища твои гребаные фейерверки, мать! – проревела Барби.
Оскалилась, и, как только отпустило оглушение, запулила в Аллию копьем.
– Ага, не нравится дрын в туловище! – возрадовалась зеленокожая.
Повод для радости был: копье удачно вошло в живот старушки, легко пробив тканую броню. Шкала хп дрогнула. Жаль, травму не удалось нанести.
– Она мощная, но тряпочная, – сказал Бигбир, напустив на бабулю с трех сторон тихонечко подкравшихся зверей. – Если хилы удержат, вытянут ее дамаг, должны сдюжить.
Третий залп молний с клюки.
Легкий ветерок с серебряными искрами пронесся по вершине – это от Корнея прошло массовое исцеление, рассчитанное на все союзные цели близ лекаря.
– Хилы скоро уйдут в откаты и просядут по мане, – ответил Корней приятелю. – На следующей массухе юзаем самоцветы, не жмотимся.
Спустил его и всех присутствующих с небес, где Ненависть лутала труп Скорбящей, на землю, где потери, а то и полное поражение, неизбежны.
Предприняли новую попытку прорваться к бабулечке бойцы ближнего боя. На этот раз не кучно, а с двух боков и по очереди. Снова огребли посохом и разлетелись кеглями. Зверье Бигбира тоже получило порцию тумаков от старушки. Один плюс был у этого нападения – клюка перестала бить молниями.
– Проклинаю всех, кто встал на моем пути! – добавила бою эмоций Аллия. – Проклинаю всех, кто помешал моим планам. Познайте же мое отчаяние!
Внимание! Вы подверглись воздействию негативного эффекта: Проклятие Вечной Скорби V.
Каждые 24 часа одна из ваших характеристик (выбор случайный) будет уменьшаться на 50 на 24 часа.
Эффект понижения ловкости активирован!
Ваша ловкость понижена на 50.
Срок действия эффекта понижения ловкости: 23 часа 59 мин.
Срок действия Проклятия Вечной Скорби: бессрочно.
А ведь Хэйт только-только достала из инвентаря трубку, яд и иглы. Дальний бой для нее был сейчас ограничен устойчивостью противницы к тьме, да и ману следовало беречь на подхил. А внутреннюю схватку: показывать ли при парнях Сорхо ее специфичные умения – выиграла решимость идти до конца. До победного.
– Мрак поглотит вас, – пообещала старушка. – Тьма и погибель!
Чернильное облако упало на вершину горы. Темень укутала фигурки персонажей, взорвалась болью. Перед глазами Хэйт – красная рябь. Шкала здоровья ниже десяти процентов. Ники Рюка, Хель и Вала – серы, безжизненны.
Дареный вражиной самоцвет омоложения пришелся как никогда кстати: лекари молниеносно не вытянут такой адский урон. Молниеносно – это, скорее, про Скорбящую.
Аллия зашлась в хохоте.
– Остановись! – шепот-крик пронесся над местом столкновения игроков с обезумевшей местной.
Как можно разом шептать и кричать? Легко, если шепот принадлежит не живому существу. В громком голосе бестелесного духа угадывалось сходство с шелестом крыл Шерри.
На вершине вулкана стало на одно действующее лицо больше. Лицо – призрачное, как и тело.
– Айвин? – с трепетом впоросила Скорбящая. – Айвин, душа моя, ты здесь? Ты пришел за мной? Где же ты был столько лет?
– Присматривал за тобой, глупышка, – откликнулся дух. – Надеялся, ты сможешь отпустить прошлое и жить спокойной жизнью. Ты же… Аллия, которую я знал и любил, никогда не обрушила бы свою магию на тех, кто слабее нее. Ты так разочаровала меня, милая…
Хэйт выдохнула: все же бой с круто превосходящей всех их сущностью не вписывался в ее понимание квестового сценария. А тут, оказывается, воссоединение двух душ задумано. И их, вполне возможно, не размажут тонким слоем по камням.
Она угадала: старушка заревела в голос.
– Айви-и-и-ин! Прости меня, я все исправлю!
– Поздно, – дух стал отдаляться, перемещаться вверх, к ночному небу. – Больше мы не увидимся. Я исчерпал свое время. Прощай!
– Я сама приду к тебе, – решительно заявила Аллия.
И легко, словно дляхлость тела перестала быть помехой, взбежала на самый край жерла. Ветер подхватил седые пряди, взметнул их к облакам. А миг спустя Скорбящая летела в недра горы.
На какое-то время над жерлом повисла абсолютная тишина. Дух растаял в вышине, тело пало во тьму. Игроки были так ошарашены, что замерли там, где стояли.
Падение Аллии не вызвало катаклизма. Не рокотнула гора, не полилась лава.
– Все… кончилось? – тихонько спросила Мася.
Видимо, перед ее взглядом тоже появилось оповещение.
Задание: Пропавшая племянница – изменено!
Аллия мертва. Вернитесь в Велегард с письмом от Аллии.
Награда: неизвестно.
Требования: получить письмо Аллии.
Уровень сложности: базовый.
– Похоже на то, – согласилась с гномой Хэйт.
Та кивнула, цокнула языком.
– Тросточку с собой уволокла, – горечь утраченной добычи пересилила радость от завершения опасного боя. – А ведь могла сделать напоследок доброе дело. Я уже прямо видела, как ушастенькая с тросточки шмаляет скиллами.
– Я все же спрошу, почему мы вмешались? – гномья утрата не тронула сердце Квинта. – В ход квеста. Не, я не жалуюсь, но у вас трое упало на ровном месте. И дебафф теперь противный на всех.
– Так-то и у меня есть пара вопросов, – отряхнулся Локи, провалявшийся в оглушении от своей же – отбитой клюкой – фляги весь бой. – По другому моменту, – он встретился взглядом с кланлидером, поспешил уточнить. – Но с ними я подожду. До выходных.
– Про вмешательство, – Хэйт вздохнула. – Если бы мы ее не остановили, локацию, возможно, накрыло бы новыми извержениями. Повтор Армагеддона, так сказать.
«Возможно» она вставила, так как сложно было с уверенностью опираться на картинки-видения.
– Ничего себе, – копейщик присвистнул.
– Мась, – художница повернулась к подруге. – Тросточка пропала, но где-то там у подножия должен валяться венец. Я не настаиваю, но что, если его поискать?
На поиски отправились после того, как Хэйт доставила от Бэнтпасса на крылатой мгле Рюка, Хель и Вала. Троицу, павшую в неравном бою.
Рыскать по горе и округе в ночи – пусть и «белой» игровой ночи – это был прямой путь к служителю Балеона, что занимался в укреплении исцелением травм различной степени тяжести. Поэтому выжившие, за исключением Хэйт, остались на вершине, где недавно приняли бой. Перекусить, поболтать, отдохнуть.
А глава Ненависти вызвала Шерри и полетела забирать воскресших. Крылатая мгла радовалась ночному полету. В: «Шер-р-р-шер-р-р», – слышались ликование, упоение тьмой и свободой.
Обратный полет с увеличенным грузом ужас восприняла с меньшим энтузиазмом. Зато хозяйка ее смогла налюбоваться игровым рассветом над горами, на его волшебные цвета, свет и тени.
Потом были долгие нудные поиски. Заглянули в каждую расщелину, в каждую трещинку на теле горы. Деятельная гнома даже проверила в ряде мест породу на прочность киркой.
Безрезультатно. Венец Алых Рек как под землю провалился.
– Все, ребят, достаточно, – махнула рукой Хэйт, поняв, что так они до утра могут провозиться впустую.
– Ушастенькая, еще вот под тем камушком посмотрю, – заныла Мася. – И в той россыпи покопаюсь. И…
– И жить тут останешься, – тяжело вздохнула художница. – Нет уж, мелочь, потопали. Нам еще завтра лететь, помнишь?
О завтрашнем полете в Велегард и сдаче письма и квеста сговорились в процессе поисков, граничивших с раскопками. Кроме, собственно, разговора со смотрителем кладбища (дядей Аллии), им предстояло сделать еще пару-тройку дел.
Венца ненайденного Ненависти было жаль. Не только из-за характеристик, еще и из опасения, что какой-нибудь случайный человечек подберет блестяшку, а потом его каким-то ветром занесет к вулкану… И в вулкан. Маловероятно? Конечно, но игра столько раз подкидывала ситуации, которых вовсе не должно было случиться, что никто бы уже не удивился очередному событию из ряда вон.