е в шоу-викторинах!
Как описать все эти шоу-викторины, в которых мне суждено было появиться? Каким еще словом можно обозвать «каждую отдельно взятую викторину, когда-либо вышедшую в истории телевидения»? Я расскажу вам о них всю правду, или меня зовут не Уильям Шатнер. У меня нет секретов. То есть можете ли вы назвать хоть какую-то причину, по которой мне не следовало бы в них участвовать? Кто те два человека, что создали большую часть самых величайших шоу-викторин в истории телевидения? Не пора ли перестать задавать вопросы? Как вы думаете, какой был самый лучший ответ, когда я задал этот вопрос?
Популярность, заработанная мной благодаря «Стар Треку», делала меня желанным гостем на игровых шоу. Марк Гудсон и Билл Тодмэн, продюсирующие большинство викторин, действительно любили меня. Многие актеры — все эти Роберты Де Ниро — считают, что участие в викторине или игровом шоу может быть расценено как падение их авторитета, но в моем случае так нельзя было сказать за всё время моей карьеры — и особенно в то время. Игровые шоу были развлечением, и я получал удовольствие, участвуя в них. Они имели большой охват зрительской аудитории — и это была хорошая реклама для любого моего проекта, но в основном — для меня. А кроме того, согласно любым стандартам, деньги за участие в них были хороши. Возможно не для актеров, получающих по 10 миллионов за картину, а для меня. Если бы мне не нравилось участвовать в этих викторинах — что ж, я бы в любом случае в них участвовал. Мы могли записывать по пять шоу в день, и я будто слышал, как отец учит меня, что делать: «Ты с ума сошел? Ты решил отказаться от тысячи долларов за один день работы? Ты знаешь, что я мог бы купить на тысячу долларов? И ты называешь это работой? Сидеть там да играть в игру? Я расскажу тебе, что такое работа!»
Среди игровых шоу, в которых я участвовал, были: «Hollywood Squares», «The $20,000 Pyramid» и «The $25,000 Pyramid», «Rhyme and Reason», «Liars Club», «Tattletales», «The Cross-Wits», «To Tell the Truth»; я был приглашенной звездой на премьерном эпизоде шоу «Blankety Blanks» (переводится как эвфемизм, заменяющий ругательство). Это не цензура, а название шоу — «Blankety Blanks». В «The Storybook Squares», утренней воскресной детской версии «Hollywood Squares», я появился одетым в капитана Кирка — что нормально; в том же самом шоу, например, Пола Линда одели как злую королеву из «Белоснежки». Я даже попал в «Celebrity Bowling». Я мог бы продолжать и дальше, но вы ведь и так уловили смысл: если меня звали, то я был там.
А вот игра, в которую можно поиграть со мной прямо сейчас: «Masquerade Party» («Маскарад»). В этом шоу приглашенная знаменитость предстает перед зрителями в костюме, в котором его или ее нельзя опознать. Основываясь на костюме, игроки задают вопросы, пока не смогут идентифицировать гостя. В данном случае таинственный гость одет как кэп Энди, капитан из классического «Плавучего театра» (Show Boat) Джерома Керна, и стоит на фоне палубы колесного парохода. Можете угадать имя гостя? Ладно, таинственный гость шоу даст вам подсказку: «На нашем судне много звезд!»
Сдаётесь? Так это же я! Как всем известно, я играл роль… капитана звездолета! Что ж, я никогда не говорил, что эти викторины трудны — просто развлечение.
Один очень хороший автор по имени Шон Келли однажды обратился ко мне с очень необычной идеей для игрового шоу, которое, правда, так и не вышло. Оно называлось «Приземлись с миллионом» (Land-A-Million), и очевидно, он обратился ко мне, потому что у меня была частная лицензия на пилотирование. Идея шоу была такова: я взлетаю вместе с игроком на маленьком самолете, несущем на борту миллион долларов наличными. Надо заметить, что игрок никогда ранее не должен был пилотировать самолет. И когда мы наберем высоту в пять тысяч футов, я выпрыгиваю с парашютом. А затем, если игрок сможет посадить самолет, он забирает деньги. Не знаю, что случилось, но шоу так и не состоялось.
Почти все игровые шоу писались в один день, по субботам, в Нью-Йорке. Так что я садился на ночной рейс в пятницу вечером в Лос-Анджелесе и приземлялся в аэропорту JFK в шесть утра. Брал такси до студии и приезжал туда к восьми, самое позднее — к девяти часам. Я рассчитывал поспать несколько часов в полете, но, как правило, мне это не удавалось, поэтому я уставал прежде, чем мы начинали. Мы снимали по пять шоу за день. В некоторых театрах до моей раздевалки было несколько пролетов ступенек, а костюмы приходилось менять для каждого шоу. И я бегал вверх-вниз эти пять пролетов четыре-пять раз в день, в то время как я и так уже был почти измотан. И если на первых трех шоу я еще получал удовольствие, то последние два давались с трудом. Бывало, что у меня реально кружилась голова. В «The $20,000 Pyramid», например, приглашенная знаменитость произносит несколько слов — имен или событий — подпадающих под заданную категорию, с тем, чтобы игрок попытался ее определить. Например, я мог сказать: Винсент Ван Гог, Мистер Спок и Эвандер Холифилд (боксер, которому Тайсон откусил кусок уха), чтобы привести игрока к желанному ответу: «люди со странными ушами». Или я мог назвать: «Земля, с которой нет возврата» (Land of No Return), «Глубокой ночью» (Dead of Night) и «Испуг» (The Fright), чтобы получить правильный ответ: «фильмы, в которых Уильям Шатнер никогда не должен был сниматься».
В одну субботу мы с Леонардом отработали пять шоу, в которых играли друг против друга. Я и моя партнерша выигрывали четвертую викторину и добрались до призовой игры, в которой эта женщина могла бы получить 20 тысяч долларов. Не знаю, как там другие знаменитости, но когда я играл в эти викторины, я действительно хотел победить, я действительно хотел, чтобы было зрелищно, но больше всего я уж точно не хотел выглядеть идиотом. Мы с партнершей сидели в кругу победителей, и моей задачей было привести для нее достаточно примеров, которые подскажут ей правильный ответ: «Вещи, которые благословенны». Я хотел, чтобы эта женщина получила деньги. Я думал очень быстро: вещи, которые благословенны, вещи, которые благословенны. Вот, есть одно! И я дал ей свою первую подсказку: «Да будьте же благословенны!».
Та женщина, вероятно, не нуждалась в деньгах, так или иначе. Я был в шоке от того, что сделал. Я произнес ключевое слово, ответ, — и это стоило ей призовой игры. И, не найдя лучшего способа признать свою невероятно глупую ошибку, я пришел в бешенство. Я начал кричать. Смеяться истерично или даже маниакально. Я схватил стул, на котором сидел, и выкинул его из круга победителей. В игре было только одно правило: задавая вопрос, ты не можешь произносить ответное слово. Одно лишь правило, и я нарушил его. (глянуть на этот забавный момент можно здесь: www.youtube.com/watch?v=-UyxR9g7xi4)
И просто на всякий случай, чтобы я не чувствовал себя полным идиотом, они начали следующее шоу, заново показав этот фрагмент — как пример того, чего не нужно делать!
Но мне нравилась «Пирамида». Это было интересное шоу. Однажды случилось так, что у них не оказалось достойного начала, и Марк Гудсон попросил меня выйти и развлечь публику — быть одновременно и игроком, и участником, задающим наводящие вопросы. Планшет с написанными ответами находился позади игрока, так что задающий вопросы видел его. Я начал игру сам с собой — сел в кресло, откуда я мог видеть ответ, и озвучил несколько зацепок для разгадки, затем перебежал в кресло игрока. Я был настолько поглощен игрой, что к тому времени, как я оказывался в кресле игрока, я забывал правильный ответ. По правде. Я полностью выпускал из вида тот факт, что знаю ответ. Получилось замечательное начало, и они использовали его несколько лет.
Конечно, у меня были кое-какие разочарования от тех игровых шоу; я никогда не добирался до центрального квадрата в «Голливудских квадратах» (Hollywood Squares); более того, как правило, в отношении меня игроки часто говорили: «блокировать Уильяма Шатнера». В «Боулинге Знаменитостей» (Celebrity Bowling) меня и Хью О’Брайна, кажется, побили Роберт Калп и Марти Аллен, хотя мы с Марси достигли определенного успеха в «Сплетниках» (Tattletales).
Много лет спустя я сделал переход от неизменного статуса приглашенной звезды к ведущему двух игровых шоу. Но, прежде чем об этом рассказать, я поделюсь с вами захватывающей новостью: у меня теперь 53 038 друзей на MySpace! Для того, у кого так немного настоящих друзей, это выросшее количество просто невероятно — 53 038! Среди них laura, my bmf Big Chris, Che Guevara, old Hairball, The Dark Prince of Rainbows, замечательный Sid Caesar.com, и Flatface IV. И я очень надеюсь, что все мои новые друзья не будут на меня сердиться, если я не позову их к себе домой на одну из вечеринок, посвященных просмотру Monday Night Football. И я также не рассылаю поздравительных открыток ко дню рождения!
Ладно, вернемся к игровым шоу. Я вел два из них. Продовольственная сеть (The Food Network) купила права на распространение японского кулинарного шоу «Железный повар» (The Iron Chef) и перевела его на английский. Шоу стало хитом, и UPN (United Paramount Network, телесеть) купила права на концепцию шоу и пригласила меня вести «Железного повара США» (Iron Chef USA). Безусловно, это не было традиционным шоу вопросов и ответов, но там действительно были участники-соперники. В общем, четыре повара высшей категории представляли собой Академию Гурманов, и в каждом эпизоде их кулинарное превосходство оспаривалось другими поварами. Соревнующиеся стороны получали секретный ингредиент, и в нашем шоу у них имелся один час на приготовление пяти различных блюд — которые потом пробует жюри, состоящее из четырех знаменитостей.
Однажды секретным ингредиентом был назван краб. Мы дали кулинарам живых крабов, и они начали изобретать из них пять блюд. Один молодой повар сделал… готовы? Шербет из краба. Хорошо, пусть это звучит не очень аппетитно, но на пробу оно было еще хуже. Такое рыбное и крабовое. Немудрено, что повар тут же вылетел. Другой участник приготовил пасту (макароны) с крабами и вылетел после того, как один из судей решил: «Такие спагетти совсем не похожи на те, которые делает моя мама. Мне они не нравятся».