ыыстренько избавлюсь от всех болванов и слюнтяев».
Позднее Хукер скажет своим новобранцам: «У меня большой опыт. И он работает», — что прекрасно характеризует героя, которого я играл целых пять лет, — намного дольше, чем Джеймса Ти Кирка. Хукер — бывалый полицейский, оставивший детективное подразделение, чтобы вернуться на улицы, после того как убили его напарника. Он был ветераном Вьетнама, бывшим «зеленым беретом», разведенным отцом, чья жена бросила его — хотя все еще его любит, — потому что не смогла принять его преданность работе, объясняя: «Когда я развелась с тобой, я развелась и с твоей работой».
После такого он начал пить. «У меня не осталось ни жены, ни детей, я нуждался в друге — и нашел одного».
Создавая образ Ти Джея Хукера, я сосредоточился на одном слове, которое, по моему мнению, описывало его лучше всего: разгневанный. Гневный по поводу законов, делающих работу полицейских более сложной. Гневный в отношении «Правила Миранды» для подозреваемых. Разгневанный всеми этими нормами, установленными реформаторами, совершенно не понимающими жизнь на улицах. Но он должен был подчиняться — и это злило его. Хукер был полицейским-консерватором, поставленным в либеральные рамки, что представляло собой очень наглядный конфликт. Встреть я Хукера, он бы мне очень понравился; у него доброе сердце, высокие моральные ценности, и, даже когда он не согласен с законом, он всегда защищает его.
Появление «Хукера» было очень необычным. Большинство сериалов находится в стадии разработки несколько лет, а потом их отвергают. И даже если снимаются пилотные серии, далеко не все из них добираются до эфира. В начале восьмидесятых легендарные продюсеры Аарон Спеллинг и Леонард Голдберг заканчивали свое совместное сотрудничество, однако у них имелось обязательство создать еще одно шоу для ABC. Они наняли одного из лучших телевизионных сценаристов-режиссеров, Рика Хаски, и попросили создать сериал и написать пилот. На это, по воспоминаниям Хаски, у него ушло несколько недель. Самой большой проблемой было подобрать персонажу имя. Хаски был фанатом Гражданской войны, поэтому дал герою фамилию Хукер — в честь генерала Хукера. Но он не мог придумать подходящего имени, и назвал его Т. Дж., потому что «это лучше, чем вообще ничего». И только намного позже я стал Томасом Джефферсоном Хукером.
Через пару месяцев мы уже снимали пилот. Так быстро это произошло. Изначально не предполагалось, что шоу будет о «Ти Джее Хукере». Сериал должен был состоять из совокупности серий под названием «Защитники» (The Protectors) и показывать работу седеющего сержанта-полицейского, обучающего группу из восьми новобранцев. Согласно Рику Хаски, это должен был быть «Даллас» (Dallas) (американская телевизионная мыльная опера 1978 года), но про полицейских. Каждую неделю в центре событий оказывался бы один из этих восьми копов (в дальнейшем, как правило, Шатнер называет полицейских «копами», но учитывая, что у нас это слово носит негативный оттенок, а он говорит с уважением, я переводила «полицейские»). Одна из причин, по которой я, собственно, согласился на роль, — я считал, что не буду испытывать напряга, связанного с исполнением главной роли в сериале. Большинство недель я был бы просто второстепенным персонажем. Но реакция на моего героя была столь сильна, что продюсеры отмели первоначальную задумку и сосредоточились на Хукере. Однако зарплату мне так и не подняли.
Шоу моментально стало хитом. «НьюЙорк Таймс» назвала Хукера «таким персонажем, чье появление на телевидении невозможно было представить еще пару лет назад… Ти Джей Хукер — великолепное творение». Но я и так узнал, что мы пришлись по душе, даже не прочитав то обозрение. Мы снимали на улицах Лос-Анджелеса, наши трейлеры парковались у обочины в ряд, и до того, как шоу вышло в эфир, люди останавливались, смотрели, показывали на меня, и я слышал, как они говорили: «О, да тут капитан Кирк». Но спустя ночь после выхода шоу в эфир — буквально ночь — я слышал, как люди уже говорили: «О, посмотрите, это же Ти Джей Хукер».
Хукер — интересный персонаж. Жесткий, консервативный лос-анджелесский полицейский, вынужденный иметь дело с новыми правилами изменившегося общества, например такими, как «Правило Миранды» и поиск первопричин преступления, и ему это совсем не нравилось. Когда он только пришел на службу, правила были достаточно прямолинейны: хорошие парни заталкивали плохого парня на задворки полицейского участка и держали там, пока тот не признавался. А теперь, как он с сожалением констатирует: «Там на улицах идет война, и, насколько я могу судить, плохие парни побеждают».
Вы даже не представляете, сколько удовольствия доставляло мне его играть! Хукер как персонаж был очень интересен тем, что помнил старые нормы закона: я, конечно, понимаю, что ты ограбил банк, ведь у тебя нет никакого самоуважения. Бум, на-ка, отведай моей дубинки. Да, я знаю, что твои наркотические пристрастия — это болезнь, и ты не смог удержаться от ограбления. Бум, поздоровайся с моей дубинкой. Но Хукеру теперь пришлось работать по новым правилам — и от этого он бесился, как жеребец, закусивший удила.
Однако сериал был не только о современных правоприменительных мерах, он был и о современной жизни. Хукер всегда бранил «родителей, не заботящихся о своих детях, детей — за отсутствие дисциплины», протестовал против азартных игр и вседозволенности. Вот как описал Хукера его напарник Романо: «Хукер просто немного старомоден. Он не привык иметь дело с современными женщинами».
У меня редко бывало время на изыскания по поводу своих главных ролей. С кем мне было консультироваться по поводу Кирка? В «Инкубусе» я вообще никого не понимал. Хотя, возможно, вместо этого я изучал современных женщин. Но как бы то ни было, перед началом съемок «Хукера» я и впрямь потратил два дня на общение с офицерами ДПЛА (Департамента полиции Лос-Анджелеса) из подразделения в Северном Голливуде и попытался получить некоторое представление о процессуальных процедурах. Например, капитан показал мне, как производить обыск преступника. Они поставили меня к стене под углом в сорок пять градусов, руки в стороны, ноги шире плеч. Стоя в таком положении, я спросил: «А что, если я начну сопротивляться?»
И вот тут капитан, стоящий позади, ударил меня коленом в промежность. «Они могут получить и посильнее, но обычно после этого большинство становятся более сговорчивыми».
Искры заплясали у меня в глазах, и я услышал, как другой офицер добавил: «Да у него вся жизнь проносится перед глазами».
— Да уж, — проскрипел я, внезапно вспоминая, почему не проводил изучения персонажей раньше.
В конечном итоге, в актерском составе оказались Адриан Змед в качестве моего молодого и импульсивного напарника, Джеймс Даррен в роли другого бывалого полицейского, и Хизер Локлир, которая играла его напарницу, женщину-полицейского, часто работающую прикрытой лишь нижним бель… под прикрытием. Мне кажется, самой большой проблемой, с которой сталкивались сценаристы каждую неделю, — это поиск способа заставить Хизер Локлир снять побольше одежды. Пока я не начал сниматься в этом шоу, я и не знал, что так много уголовников околачивается в клубах женской борьбы в грязи, и как много «подсадных уток» желает встречаться в приватных комнатах стрип-клубов.
Хизер Локлир присоединилась к составу во втором сезоне. Продюсеры решили ввести в сериал красивую женщину, дабы привлечь к шоу очень специфическую демографическую группу: каждого мужчину на свете. Однажды днем Рик Хаски выглянул в окно своего офиса и заметил, как эта великолепная блондинка выходит из офиса Аарона Спеллинга и идет по улице. Он тут же помчался к Спеллингу выяснить, кто она такая. «Вот та девушка, которую я хочу видеть в „Хукере“», — сказал он Спеллингу.
Но Спеллинг покачал головой: «Нет, не пойдет, — сказал он. — Она не умеет играть. Она была у нас в „Мэтте Хаустоне“ (Matt Houston), и она никакая».
Рик Хаски видел, как она шла. И он знал, что она еще какая! «Именно она-то мне и нужна». Спеллинг пытался его отговорить, но Хаски стоял на своём — и Хизер Локлир стала членом команды. Это была милая, приятная и красивая девушка, которая очень упорно работала, чтобы стать хорошей актрисой. По-настоящему хорошей, и более того — настолько популярной, что несколько месяцев спустя Аарон Спеллинг пригласил ее в свое новое шоу «Династия».
Несколько лет она будет работать одновременно в двух топовых сериалах. Это, несомненно, достижение. И только однажды с Хизер была небольшая проблемка. В нескольких эпизодах она не одела лифчик. В итоге один из руководителей проекта предложил Кену Коху, постановщику, снявшему несколько серий, пойти и сказать Хизер, чтобы она снова начала носить лифчик. Кох прошел армию и, когда получал приказ, незамедлительно его выполнял — хотя вряд ли бы ему дали подобный приказ в армии. Но он пришел на площадку, отвел ее в сторону и сказал: «Знаешь, когда тебя снимают в профиль, ты не похожа на ту Хизер Локлир, которую все хотят видеть, и на ту красивую женщину, какой ты на самом деле являешься».
Думаю, что Хизер была поражена. И спросила Кена вкрадчивым голосом: «Собираетесь ли вы сказать Биллу и Джимми, чтобы они засунули носки себе в штаны, чтобы казалось, будто у них большие члены?»
Кен признал, что не думал об этом. Спустя неделю в Марина-Дель-Рее мы снимали концовку эпизода — последнюю сцену после того, как поймали злоумышленников. В заключение мы все шли навстречу камере. Это был отличный момент. Когда камера остановилась, Хизер продолжила шагать, направляясь прямо к Кену Коху, и спросила его с широкой улыбкой: «Ну что, вам не кажется, что носок Биллу помог?»
У нас и в самом деле были и хороший актерский состав, и хорошая съемочная команда. Я очень сблизился и с Адрианом Змедом, и с Джимми Дарреном. Это было очень важно, потому что мы проводили вместе уйму времени, запертые внутри полицейской машины. Джимми Даррен, помнится, боялся птиц. Всех птиц. Я уверен, вы оцените это: как только мы узнали о его страхе, мы все отнеслись к этому с большим пониманием. Сценаристы, например, немедленно стали добавлять сцены с действиями на крышах. Мы бегали по крышам Лос-Анджелеса посредине лета. Ничто не останавливало Джимми — кроме голубей. Одинокого, невооруженного… бескрылого голубя было достаточно, чтобы Джимми остановился. При виде голубя он весь съеживался. Даррен прыгал с крыши на крышу, преследуя негодяев, делал все необходимые трюки, пока на его пути не появлялся… голубь.