Ред.) и 2 румынские дивизии (и 100-й хорватский пехотный полк. – Ред.) общей численностью 200 тысяч (330 тысяч. – Ред.) человек. Сил у противника в ту пору хватало только на выполнение этой задачи.
Для большей концентрации участвующих в сражении армий был создан штаб группы армий «Дон» под командованием фельдмаршала фон Манштейна. Ему в подчинение были переданы 6-я армия, 4-я танковая армия и 3-я румынская армия. Остатки 4-й румынской армии присоединились к 4-й танковой армии. Была поставлена боевая задача: остановить атаки противника и отбить захваченные до начала наступления русских позиции[2].
Новой группе армий были переданы следующие силы: из группы армий «Б» – оперативная группа «Холлидт», из группы армий «А» – штаб 57-го танкового корпуса с прибывшей 6-й танковой дивизией, а также подошедшими позже 11-й и 17-й танковыми дивизиями и несколькими обученными, снаряженными, но не готовыми к бою авиаполевыми дивизиями.
Оперативная группа «Холлидт», состоящая из 62, 294 и 336-й пехотных дивизий, приданного ей 48-го танкового корпуса с 11-й и 22-й танковыми дивизиями, а также из 7-й и 8-й авиаполевых дивизий, получила приказ отразить удар русских в большой излучине Дона у Чира, а затем совместно с расположенной южнее Дона 4-й танковой армией нанести удар с плацдарма в устье реки Чир с целью деблокировать немецкую группировку в Сталинграде.
4-й танковой армии был придан штаб 57-го танкового корпуса с 23-й танковой дивизией. Этому корпусу были также приданы подошедшая 6-я танковая дивизия и прибывшая позже 17-я танковая дивизия взамен предусмотренной ранее, но не прибывшей 17-й авиа-полевой дивизии.
Кроме этих крупных немецких соединений там находились вновь сформированная 4-я румынская армия с ее 6-м и 7-м корпусами. На бумаге эта румынская армия по своему оснащению и боевому духу считалась очень сильной, но остановить противника ей было не под силу. Точно так же 4-я танковая армия не смогла привлечь к наступлению стоящую под Элистой 16-ю моторизованную дивизию, поскольку группа армий «А» не смогла, непонятно почему (ведь речь шла о ее существовании), заранее предоставить замену этой дивизии.
Группе армий был придан испытанный в боях 4-й воздушный флот (командующий фрайхерр (барон) фон Рихтгофен), который имел соответствующую задачу, прежде всего обеспечить снабжение 6-й армии в течение всего наступления.
Легкомысленное обещание Геринга Гитлеру полностью обеспечить снабжение окруженных под Сталинградом войск по воздуху имело катастрофические последствия.
Невыполнение этой задачи не было виной 4-го воздушного флота. Главной причиной была нехватка аэродромов для транспортной авиации. С самого начала это указывало на невозможность выполнения обещания Геринга.
Карта 2. Положение на фронте при создании группы армий «Дон» – конец ноября 1942 года
Действия эскадрилий боевой и транспортной авиации в течение всего сражения были выше всяческих похвал.
В то время как под фланговым прикрытием румын 57-й танковый корпус концентрировал силы для удара, русские усилили давление в районе большой излучины Дона настолько, что оперативной группе «Холлидт» с большим трудом удалось удержать рубеж по реке Чир. 3 декабря, в день начала наступательной операции в направлении Сталинграда, стало ясно, что с этой стороны помощи ожидать не приходится.
Глава 2Первый удар3–4 декабря 1942 года
Выгрузка южнее Дона. Противник и его оценка. Бои под Похлёбином
Местность вокруг Котельниково в начале декабря 1942 года являла собой полное однообразие. Что называется, повезло: весной степь утопает в море цветов редкой красоты, а в это время года она покрыта, помимо снега, лишь коричневыми засохшими стеблями трав. Деревья можно было найти только в пойме Дона и вдоль русел впадающих в эту реку притоков. Далее на юг и восток вообще не было ни единого кустика.
Между селениями лежали расстояния в 10–20 км степи с небольшими отделениями колхозов. Унылый пейзаж оживлялся лишь возвышенностями, у подножия которых текли редкие ручейки. При хорошей погоде, когда не на чем было задержать взгляд, видимость достигала 10 км. Дома в селениях представляли собой глинобитные мазанки, жилое пространство которых наполовину находилось ниже уровня земли. Земля была возделана лишь по окраинам хуторов, станиц и других населенных пунктов. Главным источником средств к существованию местных крестьян было скотоводство.
Для действий хорошей танковой части или соединения эта местность была идеальной.
Крайне неприятными и иногда непреодолимыми препятствиями оказались враги и балки глубиной от 10 до 20 м, часто с ручьями на дне. Иногда такие промоины меняли свое местоположение ежегодно, так что даже на хорошие карты полагаться было нельзя.
Карта 3. Расположение сил и позиции под Котельниково на 2 декабря 1942 года
Зима 1942 года оказалась не такой холодной, как предыдущая. Конечно, свою роль сыграло то, что эта местность располагалась на юге (на широте Милана). (Автор несколько ошибся – Котельниково расположено на широте примерно Орлеана во Франции. – Ред.) В начале декабря степь покрывал лишь тонкий слой снега, который таял на дневном солнце и ночью появлялся вновь. Чтобы объехать балку или овраг, приходилось делать крюк в десяток километров, что сильно замедляло продвижение. На крутых склонах при съезде и выезде гусеницы танков и цепи на колесах грузовиков помогали мало. Здесь больше помогли бы настилы из длинных решеток. Нехватка подсобных материалов в степи (отсутствие дерева), от которых зависела работа саперных подразделений, сильно усложняла их задачу.
Лед в это время года был непрочен, и переправа через речки без вспомогательных средств была невозможна.
Прибыв со своим штабом из Витебска (из группы армий «Центр») для принятия под командование новой группы армий «Дон», генерал-фельдмаршал фон Манштейн захватил с собой из Харькова командира 6-й танковой дивизии генерал-майора Рауса и отправился с ним в Ростов-на-Дону. Манштейн лично проинформировал Рауса о положении на фронте и приказал ему вопреки прежнему приказу (выгрузка в Миллерово) выгрузиться с дивизией в районе Котельниково, соединиться с 57-м танковым корпусом и там сдерживать наступление противника.
О русских было известно, что они продвигаются вперед вдоль южного (левого) берега Дона силами 4-го кавалерийского корпуса, которому были приданы танки. Предполагалось, что в тылу русских концентрируется 3-я танковая армия. Ее наступления следовало ожидать после укрепления русскими кольца вокруг Сталинграда. (Автор ошибается. 3-й танковой армии здесь не было. После тяжелых боев в августе 1942 г. южнее Козельска [Калужская обл.] эта армия с сентября по январь 1943 г. находилась в резерве Ставки в районе Плавска. Юго-восточнее Дона действовали 2-я гвардейская и 51-я советские армии. На правобережье Дона [в большой его излучине, выйдя на реку Чир] действовала в это время 5-я танковая армия. – Ред.)
Утром 27 ноября на станцию Котельниково прибыл первый эшелон с войсками и техникой 6-й танковой дивизии. Не успел поезд остановиться, как после сильного артобстрела в поселок ворвались русские. В течение нескольких минут дивизия получила первых убитых и раненых. Солдаты быстро выскакивали из вагонов и с рычанием, в котором угадывалось «ура», с оружием наперевес встречали противника, уже ворвавшегося на территорию станции. С помощью частей с подошедших эшелонов удалось в тот же день очистить станцию Котельниково и поселок Котельниковский от противника, который до этого прорвался в обход частей, защищавших этот населенный пункт.
А могло бы это стать классическим примером встречного боя при неясной обстановке?
Теперь эшелоны прибывали один за другим. Часть из них разгружалась по мосткам из бревен, что очень тяжело для моторизованных войск. К концу ноября остальными силами дивизии удалось оборудовать оборонительные позиции (часть дивизии выгрузилась севернее Дона в Морозовской и маршем пришла в район сбора). После первого удара русских их напор удалось сдержать, и далее выгрузка шла без помех.
В 23-ю танковую дивизию, исходный район сосредоточения которой находился справа от 6-й танковой дивизии, в качестве противотанковых средств прибыли зенитные и противотанковые орудия, но лишь в небольшом количестве. На пути с Кавказа им пришлось преодолеть много трудностей (резкие перепады температур и последующая распутица) и задержек. В дивизии было только около 30 танков. Однако ее пехотные подразделения были укомплектованы полностью. Предполагаемая дата начала наступления – 3 декабря 1942 года – оказалась нереальной. Из авиаполевой дивизии не поступило вообще ни одного подразделения. Прибудет ли в качестве замены 17-я танковая дивизия, было пока неизвестно. Если эту авиаполевую дивизию посчитали слабой, то ее замена всех только обрадовала. До того времени она была совершенно не готова к тяжелым боям на Восточном фронте. Лучше иметь количественно слабую, но проверенную дивизию, чем формально сильного, но ненадежного соседа. О румынском корпусе (корпус Попеску. – Ред.) почти нечего было сказать. Казалось, что он существовал лишь на бумаге, а не в действительности. В качестве реальной помощи проявили себя сформированные по тревоге боевые группы, частично оснащенные отремонтированными в мастерских поврежденными танками (группа Паннвица[3], группа Сауванта и т. д.).
Долгого затишья от противника ожидать не приходилось. Было бы очень желательно прибытие до 2 декабря первых эшелонов с личным составом и техникой 11-го танкового полка. Они выгрузились на станции Ремонтная. Вскоре выяснится, что эта дата была последней, чтобы предотвратить катастрофу. Прибывшие наконец подразделения были буквально с разгрузочной платформы брошены в тяжелые бои.
Чтобы дать документальное изложение начавшегося сражения, приведем описание действий 11-го танкового полка по дням. Позже этот полк получил название «боевая группа Хюнерсдорф», и она была основной частью, воевавшей в этом районе.