— Ну, я-то тебе…
— Ха, рано спрашиваешь. Ещё секреты есть. Надо же тебя повязать с Пантеоном. Деда Даж, он же Вождь, повёрнут на защите своей земли. Прикинь, он вообще неуязвим, пока на своей земле. А вот деда Дождь с таким имечком сверх света. Ему бы Ярилом назваться или Гелиосом, умора.
— А кто тогда был сообщницей Судьи?
— Чернобог. Её сила вообще мне не понятна, но она нас воспитывала, мы вся в неё! Если бы ты её разозлил, то… ты бы видел, что она сделала в тот день на другом конце страны…
— Ты имеешь в виду день, когда уничтожили тела двух из трёх тебя?
— Ага, сечёшь фишку. Тогда кроме Женьки и Сашки убили сорок восемь детей-сверхов. В новостях, конечно, этого не показали.
— А кто убил? Организация против сверхлюдей?
— Да как они смогли бы? Просто кучка маргинальных сверхов, которых наняли, и идейные. Пантеон старается приращивать территории и проповедует равенство людей. А есть те, кто хочет править. Слышал про Клыкова?
— Да кто про него не слышал? Псих со способностью поглощать энергию, был пилотом Боевого Шагающего Робота Адама с атомным реактором.
— Во, вот он собирает такой мусор, но не все же хотят сидеть в степях. Вот есть упоротые, кто хочет свалить Пантеон. Представляешь, на что они пойдут, дорвавшись до власти, если тогда ради пакости убили почти всех, кто прошёл пересадку в те дни?
— Так, ладно. Я понял, что всё гораздо хуже, чем я себе представлял. Что тебе от меня надо? Почему и зачем?
— Ты «сухарь Канарейки». Я сушка, хотя бабушка это иначе произносит, заменяя «ш» на «ч», из Пантеона. Будем пытаться сделать крошек.
— Это же невозможно.
— Ты про долинофикацию? Да, но ты же умный. Найдёшь способ. Клонируешь нас, в крайнем случае. Выносить-то я смогу, я не вырабатываю половых клеток.
— Ясно. Но я же не медик.
— А это уже твоя проблем. Я нашла человека. Тем более что я всё равно останусь твоей гражданской женой, так как местечко занято.
— В смысле?
— Не ёрничай. Лиза знает, сама Настька знает, Кира уж тем более. Ты женишься только раз официально. Но там такое наслоение! Ты бы знал.
— Знаешь. Я согласен…
— Как я удивлена.
— Но скажи о том, какие у тебя способности?
— Всё просто. Я на истинном седьмом уровне. В отличие от Лизки, которая боится свои бидоны миру явить. Ходит почти в своём облике туда, куда ты её отправил, но всю себя уменьшила. О чём мы?
— Способность.
— А, точно. Как ты понял, я умею копировать способности.
— Я этого не понимал.
— Разве? Вот смотри. У меня десять пальцев. На каждый я могу повесить способность. От Женьки я получила телепатию и скопировала её. От Саньки у меня дубли. А в пансионе периодически беру новеньких. Только вот силу Тёти Оли скопировать в полном объёме, так и не смогла. Но долинофикация у меня сработала поразительно. Ведь меня тогда тоже убили, — сказала девушка с таким взглядом, что по мне побежали мурашки. А затем она посмотрела мне в глаза — Я не шучу.
Глава 15
— Выходит, что у тебя в сумме одиннадцать способностей? Десять пальцев и родная?
— Я что, дура? Кира была в пансионе. Её кубик стал моим, а я не такая, как она. Все мои способности я развила до шестого или седьмого уровня. Я хочу пробиться выше. Туда, где сила бабулек и дедов.
— То есть? Они правда на восьмом?
— Если я правильно поняла, то да. Седьмой ранг даёт только видимость получения «полиспособности», на самом деле развитие оригинальной силы до многосоставной — восьмой ранг. И он есть не только в СССР.
— Подожди, ты ешь столько леденцов, газировку сосёшь, только не говори, что собираешься…
— Ритуал! — сказала она и испарилась.
Если раньше я считал Аллу и Ксюшеву живчиками, то эта девушка в этом плане даже для меня перебор. Но с точки зрения злого учёного, который был моим книжным кумиром, она идеал.
Безумная, с манией величия сногсшибательная красотка. Да, грудь и волосы у неё не то, чтобы мне хотелось. И то и другое, хотелось бы больше. Но подозреваю, что у неё может быть сила Тётки.
Неожиданно появилась посиневшая Ева и выбежала на солнце.
— Аааа! Шикарно! Есть. Есть! У меня выйдет! Есть вариант! — она бегала и кричала так по кругу, я оплатил её налёт на эту кондитерскую самообслуживания и вышел.
Неожиданно она буквально прыгнула мне на спину, хотя ранее стояла спереди:
— Мы сделали верный выбор.
— А что ты загадала?
— Ха? Я тебе не расскажу. Пошли к тебе.
— Зачем?
— Я. Твоя. Гражданская. Жена. Уже. Это. Не. Обсуждается.
— «Я», ты же гарем, вас трое.
— «Гражданский гарем» звучит тупо, как и «мы гражданская жена». Пошли бесить бабуль.
— В смысле?
— Пробовать размножаться, в каком ещё? Я же говорила, я не невинна, меня изучали врачи столько раз, что иногда я потом психовала неделями. Су хотела, чтобы меня вылечили от бесплодия. Понятное дело, что помеху убрали.
— Да понял я. Хватит про это. Мне этот пункт вообще не важен.
— Так что с меня тело, с тебя идеи того, как я рожу себе дочь.
— А почему не сына?
— Я хочу девочку! Не так. Двух: Женю и Сашу.
— Ясно.
— Так что делай со мной всё, что хочешь. Когда хочешь. Где хочешь.
— Ясно. Вопрос, к тебе обращаться Ева, Женя или Саша?
— Называй, как в Пантеоне: шиза, мигрень, но мне нравится ФЕСТИВАЛЬ!
И вот восемь лет, моё новое хобби — медицина. Хотя больше не моё, а моих программ. Для меня же это стало весьма полезно, появилось несколько идей по чипу.
При этом отношения с Фестивалем у нас не приблизились к чему-то такому, как с Аллой или хотя бы с Кирой, Файнберг или Ксюшевой.
Мы соседи, соратники, секс-партнёры, но ни я, ни она не выглядим любящими людьми. Простая физиология.
Хотя я думал, что она скрывает свою истинную внешность, но в кондитерской сидел оригинал.
И её шарм я распознал позже. Да, она могла менять внешность, но истинное тело было симпатичнее. Правда всегда лучше.
Её рост 173 сантиметра, подтянутое тело, огромные пушистые ресницы, часто моргающие перед безумными карими глазами. Каштановые короткие волосы со временем отросли. С грудью она могла за счёт способности сделать тоже самое, но я попросил не делать этого.
Восемь лет я жил с очередным сверхом.
И сегодня, погожим летним днём 2005 года, я провожал её к «Тёте Оле» со своими наработками.
У нас должны появиться дети. Возможно, эта же разработка поможет кому-то ещё, по крайней мере сверхам седьмого уровня с самовосстановлением должно. Таких я знаю только двух. А долинофицированные максимум, в теории, в большинстве достигнут того, что классифицируется 4–5 рангом, в самом лучшем случае шестым. Однако сверхи вечно действуют вне теорий.
Кроме наработок Фестиваль взяла с собой что-то в переносном холодильнике. Точнее я знал, что это мой биоматериал.
— Может, я всё-таки поеду с тобой сам? — спросил я её, стоя около такси.
— Нет.
— Почему ты против того, чтобы я лично всё объяснил Долине?
— Ты должен быть здесь.
— Да найдётся кому меня подменить. В крайнем случае, создай дубля.
— Нет.
— Тогда просто оставь мне дубля.
— Слишком далеко, — соврала она мне, кажется. — Я для твоих процедур не должна нервничать. А ты меня нервируешь! В столице как минимум шесть вертихвосток, которые могут прийти по твою душу. Так что сиди тут. Рожу — приедешь.
— Тц. Вот зачем я все расчёты и инструкции заранее передал? Ладно. Кстати, я слышал после совещания, что наше начальство обсуждало, что дочь Судьи лежит на сохранении в городском роддоме. Ты что-то об этом знаешь?
— Да, есть такое, правда я её помню только пятиклашкой. Мелкой девчонкой, повёрнутой на одном деле. Не парься, её способность аналогична твоему «байкалу-3» с парой отличий в её пользу, не взорвёт тут всего, максимум пара сверхов станут временно людьми.
— Я не про это. Точно ты не можешь после процедуры приехать назад?
— Без понятия. Но лучше поберечься. Всё, пока, удачи! — Сказала девушка с двумя огромными косами по бокам головы и залезла в такси. Я послал скворца за ней, и, кажется, услышал ещё кое-что. — Прощай, мой Яр.
В ту же секунду на душе стало паршиво. А когда мои птички по ходу следования передали фото, где она плачет, то стало вообще депрессивно.
Фестиваль никогда не проявляла слабостей. Даже о сёстрах или о случае с их смертью говорила без грусти. Хотя с учётом того, что Фестиваль считает себя коллективом трёх, то это логично.
Похоже, я видел её в последний раз.
Очередная сверхдевушка меня бросила.
Ну, что же, за работу.
Я вернулся в свой кабинет. Никаких ЧП и даже шпионов в последнее время не было.
Как и намёков на завершение проекта «Немейский лев» по созданию реакторов с лунным грунтом или какой-то его частью. Меня так особо в суть и не окунули. Зато куча свободного времени пошла на мои хобби: медицина, роботы, чип и безуспешные предложения руки и сердца Фестивалю.
Забавно, но коллективный разум, Ева и Саша отказались, а вот Женя была за свадьбу. Но, конечно, это наш внутренний дружеский юморок, который сложился за годы.
Шутки шутками, но при этом, когда Фестиваль уехала, то население городка с пятидесяти семи тысяч упало на полторы тысячи. Причём как мужчин, так и женщин.
Количество её дублей просто удивляло, когда я спросил об этом несколько лет назад. Потом уточнил:
— А зачем тебе это?
— Ты дурачок? Деньги. Это очень много денег. Да и вакансии всё равно не заполнились бы, сейчас в стране большая нехватка из-за строек по расширению городов-академий. Только наш не расширяется.
— Этот не мой. Мне привычней другой Белозёрск.
— Ага, там и купол климатический, и солнце ярче, и птицы прекрасней, проходили.
— Так все-таки, зачем на самом деле ты создала столько? Изменяешь? — спросил я с ухмылкой.
Ровно три минуты сорок две секунды Фестиваль душил смех.