Агата: Я знаю, что ты не пообедаешь. Поэтому заказала тебе доставку, встречай.
Не проходит минуты, как тощий паренек в рыжей кепке, просовывает голову в ординаторскую и узнав мои ФИО, вручает термопакет с обедом.
Она словно ведьма! Злюсь на вездесущую тетушку.
— Сует свой нос кругом, — бурчу еле слышно, доставая контейнеры из пакета. На самом деле, в глубине души мне приятно, что она заботится обо мне. Как мама. Мысли душу побитую греют. Я никогда не знала, что такое мамина забота и мамина любовь. Что такое, когда тебе мама с любовью читает сказки перед сном или заплетает косички. Или… рассказывает тебе о том, что такое месячные. И если у тебя пошла кровь, ты точно не умрешь. Я вот например, так и думала. Пока папа с огромными глазами не вызвал свою сестрицу и не попросил ее со мной поговорить. Рассказать так сказать, этапы…
Ревела помню… сильно. Кого не испугает кровь на трусах в двенадцать?
Помню все дни мамы в детском саду, школе… я одна из всех читала стихи и пела песни для тетушки. Привыкла наверное… и не замечала сочувствующих взглядов окружающих женщин. Папа с лихвой старался компенсировать все это.
Зато день папы… господи, какая я гордая была! Папа в форме всегда, в первом ряду. С миниатюрным букетом для меня. А потом мы всегда ходили в кафе. Он завел такую традицию, что после важных утренников мы обязательно ходили в кафе мороженое. И я там уплетала пару порций. Даже зимой! А потом мы шли домой и там смотрели телевизор, пили чай с конфетами. А по редким папиным выходным мы с ним готовили его фирменный киш с лососем или шарлотку пекли.
Точно. Приеду сегодня домой и сготовлю киш по его рецепту! Я его наизусть знаю.
А вдруг папа приедет… а дома мы его ждем.
Не замечаю как съедаю, поглощенная воспоминаниями, куриную лапшу и блинчики с творогом. Запиваю вкусным теплым ягодным морсом.
И пока пью… решаю позвонить Илье.
Мешкаю конечно какое-то время, но все таки открываю список контактов и тыкаю на номер рядом с его именем.
«Абонент временно недоступен» … раз.
«Абонент временно недоступен» … два. И три.
Я ничего не понимаю. Что происходит? Ищу в отделении зава, но он на операции. И решаюсь… от нетерпения и волнения сходить к нашему главному врачу. Может он, конечно, не знает причины отсутствия нашего светилы и надежды всего гинекологического отделения… хотя сомневаюсь. Ведь к Илье на приемы и операции записаны такие женщины… жены многих чиновников, бизнесменов… точно Гуляев в курсе. И пусть только посмеет мне не сказать где Илья.
Я чувствую, что причина его отсутствия связана с папой. Как бы я не старалась не думать об этом в течении рабочего дня, абстрагироваться, занимать себя делами. Все равно его серые глаза с морщинками вокруг, стояли передо мной постоянно.
Спускаюсь на административный этаж. Спрашиваю на месте ли главный и получив положительный ответ, прошу меня принять. Секретарь конечно удивляется моему настойчивому напору, приподнимает тонкую бровь. Мол, девочка, ты че?
Да похрен мне. Я как танк. Мне нужна информация.
— Добрый день Ольга Валерьевна, — приветствует меня главный, как в первый день моей ординатуры тут. Только я сейчас не трепещущая ничего не знаю девочка. Я с вопросами пришла. Конкретными.
Глава 52. Главный врач.
Оля.
— Я хочу узнать про своего руководителя, он отсутствует и… — мнусь с продолжением дальше, — где он? — все же выдаю интересующий меня вопрос.
Олег Альбертович поправляет приспущенные на нос очки.
— Садись деточка, — указывает на стул за его большим столом в форме буквы т. — Илья Валентинович отпросился. Вчера вечером у нас с ним состоялся разговор. И как ты понимаешь, я не с проста тебе об этом говорю. Сколько его не будет, я пока не знаю, он отпросился на неделю. И попросил меня о помощи.
— Какой? — с замирающим сердцем спрашиваю.
— Возможно, мы добьемся того, что твоего отца будут лечить именно в нашем центре. У нас отличные специалисты и новейшее оборудование. Плюс реабилитация.
— Вы поддерживаете с Ильей… Валентиновичем связь? — с надеждой в голосе интресуюсь.
— Он звонил сегодня утром. Ну что ты, успокойся девочка, — я не знаю какие эмоции у меня на лице видит Олег Альбертович, — возьми, — наливает стакан воды и капает в него капли, протягивает его мне, — ничего особенного, пустырник, пей, пей.
Дрожащими руками обхватываю стакан и пью воду с запахом лечебных трав, стуча о край стакана зубами. Меня колотит сильно.
— Медленно пей и успокаивайся. Ничего из ряда вон не случилось. Илья мне еще вечером должен отзвониться.
— А почему он не звонит мне? Ведь я волнуюсь. — Ставлю пустой стакан на стол.
— А ты меня опередила, Оленька. Я как раз собирался тебя позвать. А ты сама пришла. Умница, — награждает меня взглядом теплых, немного выцветших глаз. — Ты себя бери в руки детонька, прости, что я к тебе так обращаюсь, ты как моя Женя, дочь.
— Мы с ней знакомы Олег Аркадьевич.
— Да? Когда успели… — будто удивляется сему факту, — Так вот, что я тебе скажу: если совсем не в мочь, поезжай домой и как только что-то станет известно, я тебе позвоню…
— Нет, нет, — быстро даю свой ответ, — извините, что перебиваю, но дома… там мне совсем… время тянется как резина. А тут в работе и суете я немного забываюсь.
— Молодец, — соглашается кивком лысоватой головы, — Работа нам помогает во всем. К тому же мы людям приносим пользу. А ты, я наслышан о твоих успехах Ольга Валерьевна, — переходит моментально на деловой тон, — И я намерен ходатайствовать чтобы после ординатуры ты осталась работать в нашем центре.
Его речь меня вводит в ступор. Во всем. И про папу и про мою работу. И мне такая гордость внезапная за себя берет. И мне отрадно слышать, что я не серая мышь неумеха, а вполне себе почти врач.
— Ну чего ты приуныла? — Олег Альбертович встает со своего места и ко мне подходит, — Беги в отделение, как только что-то станет мне известно, я сразу тебе сообщу, а ты мне, если узнаешь какие-то новости. Договорились? — теплый взгляд вновь согревает меня. Он такой… отеческий я б сказала. Чем-то похож на папин: участливый и внимательный.
— Спасибо, — поднимаюсь со стула и не знаю куда себя деть… руки куда деть. Заламываю их в итоге и не утерпев, делаю шаг к Олегу Аркадьевичу и кратко обнимаю. — Извините меня еще раз за наглость и спасибо за помощь. — порыв секундный, мне просто нужно было это сделать, все мое нутро просило.
— Беги Оленька в отделение. Больные ждут.
Стоит ли говорить о том, что телефон я н е выпускала из рук до самого вечера? И что звук на нем стоял на самую максимальную громкость? И мне было совершенно не стыдно от этого факта. Полезла обнимать главного врача! Да и все равно. Он в меня надежду вселил огромную очень. И… и мой Илья… про него… у меня нет слов чтобы описать, что за ураган творится у меня в душе.
Он поехал искать моего папу. Он… он приедет и я его зацелую, сухаря этакого. И больше я не отступлюсь ни по какому из пунктов своего плана на жизнь. Лишь бы… папочка мой родной был жив и цел.
В отделении я летаю как Карлсон с моторчиком. Успеваю помочь остальным врачам. Готовлю к плановой операции пациентку Сергея Ивановича. Помогаю Чуме разобрать три огромных коробки лекарств. Потом она поит меня сладким чаем с ватрушками. И я конечно… рассказываю почему у меня было такое состояние. Чудесная женщина. Я получаю от нее тонну тепла и поддержки.
Шесть вечера.
Восемь вечера.
Тетушке я отписалась, что домой приеду позже.
Телефон все так же в моих руках. Но заветного звонка я не дожидаюсь. Как и приглашения к главному врачу. Он теперь домой уехал. Административный этаж пустой, я видела.
Растираю уставшие глаза и опустившись на тумановский стул за его компьютером опускаю голову в ладони.
Дневная суета прошла. Тишина в отделении заставляет меня вновь и вновь погружаться в отчаянье и неведение.
— Ольга Валерьевна, — в ординаторскую заглядывает дежурная медсестра, — Олег Аркадьевич не может до вас дозвониться, спуститесь к нему.
Глава 53. Режим ждуна.
Оля.
— Ольга Валерьевна, вас в приемный покой вызывают. Там массовое дтп и есть беременная.
Утро начинается вот так. Два врача на операции, и есть только я. Туманов до сих пор отсутствует.
Вчера меня вызвал к себе Олег Аркадьевич и рассказал, что Илья находится на базе отряда Центроспас и в режиме онлайн вместе с координирующей группой ожидает прилета борта с пострадавшими, но, погода ТАМ, пока что не летная. Сказал выдохнуть и просто ждать, если бы новости были плохими, то они дошли до меня намного быстрее. А значит… живем и молимся. Ждем. Работаем. Помогаем.
Для меня эти дни самые кошмарные в жизни. Хорошо, что дома меня ждет тетушка.
— Девушка, двадцать восемь лет, тупая травма живота, беременность двадцать недель. — медсестра приемного отделения рапортует мне данные девушки полученные от скорой помощи.
— Так хорошо, — сажусь за аппарат узи и выдавливаю гель на чуть выпуклый животик пациентки. — Меня зовут Ольга Валерьевна, сейчас я сделаю узи.
Девушка смотрит на меня огромными испуганными серыми глазами. Нервничает и смаргивает слезы, нежно касаясь животика дрожащими пальцами.
— Как вас зовут? — завожу с ней разговор.
— Ввера… Вера Андреевна Тихомирова, — еле слышно шелестит голосом.
— Хорошо Вера Андреевна. Вот слушайте, — прибавляю громкость на колонках, — Сердцебиение плода в норме.
На ее лице распускается улыбка облегчения. И глаза все равно становятся мокрыми.
— Мы не плачем, и не расстраиваемся, — приободряю ее.
На мониторе вижу гематому по передней стенке. Значит, Вера точно полежит у нас в стационаре какое-то время.
— Вера Андреевна, сейчас мы с вами поднимемся в отделение гинекологии, с вашим сроком лежать в нем, там проведем еще ряд обследований плюс анализы.
Смотрю как ей помогают переместиться в кресло-каталку и, забрав документы и данные со скорой помощи, иду к лифтам.