Илья в джинсах и футболке, то в чем он уходил вчера на работу. Уставший, не спавший… А я сейчас на него еще чувство вины повесила. Начинаю сожалеть как только мы доходим до подъезда. В лифте убираю кусок мяса от лица.
— Приложи. — Просит настойчиво. Глазами указывая на кусок. — Иначе будет шишка. Дома обработаем и мазь приложим чудодейственную.
Слушаюсь.
— Иди сюда, —зовет меня из ванной. Кладу осточертевший пакет на комод. — Дай я обработаю и намажу.
— Илюш, не стоит. Я… мне не больно совсем. — складываю губы уточкой, закусывая щеку изнутри. — Не правда, я… преувеличила, слегка… — вжимаюсь попой в раковину. — Ппости… — шепчу.
— Вот… поганка… — бросает тюбик за мою спину. — Обманщица и манипуляторша… — рычит, нависая надо мной. А сам улыбается и жадно пожирает мои губы… на расстоянии нескольких сантиметров. — Накажу…
Сгребает в руки мое слабое тельце и открыв дверку душевой кабинки затаскивает туда.
— Ильюш, я одетая, — пищу, но не сопротивляюсь. Дура я чтоли? Сопротивляться.
— Похуй, ща раздену… —рывком стаскивает с меня леггинсы и задирает футболку.
*****
Спустя час мы валяемся на диване, Илья расслабленно водит по моей спине пальцами и дремлет.
Я спать совсем не хочу. У меня в голове тысяча мыслей. И мне хочется у него расспросить обо всем. За месяцы накопилось вопросы…
— Давай, — хрипло, — Ты очень громко думаешь. Спрашивай.
Я подбираюсь от его слов и выползаю из его объятий. Хочу смотреть в его глаза и разговаривать.
— Ильюш, а ты знал, что у папы роман с реабилитологом?
— Знал, — чуть помедлив, отвечает.
Они с папой стали общаться. Я заметила как-то просто увидев звонок от Валеры на дисплее его телефона. Промолчала. Думал сам расскажет, а Илья…
— Хм. Ладно. Следующий вопрос. Почему мы не ночуем в твоей квартире?
Вот именно это меня волнует уже три месяца. Илья просто стал часто у меня ночевать. Потом в моей квартире появились его вещи. Полочку выделила и в гарберобе и в в ванной. На обувнице подвинула свои туфли. Но к себе он меня ни разу не позвал. Я терпела. Долго терпела. Сегодня у меня странный день. Настроение скачет туда сюда.
— У тебя пмс? — приподнимает брови, с ленцой приоткрыв глаза.
— Нет! — недовлоьно отвечаю.
После прошлого промаха с контрацепцией я решила пить противозачаточные. Мой личный врач посоветовал. Что-то ему не понравились мои яичники. Но выдохнули мы с облегчением и обоюдно. Какие дети? Я доучиваюсь. Работать хочу. И я совсем не готова.
— А в чем дело?
— Почему мы всегда в моей квартире, а в свою ты меня не возишь, не зовешь. Там кто-то живет?
Эпилог.
Туманов И.В.
— Заходи, — отомкнув дверь, тяну за руку насупившуюся Ляльку в квартиру. — Не разувайся, тут… слегка грязновато.
Свет загорается после моего хлопка ладонями.
Не свожу с ее изумленного лица глаз. Она вертит головой во все стороны ахая и охая.
— Я, — чешу затылок, — не хотел тебе показывать все на этом этапе. Хотел, что бы ты увидела уже итог, но… ты умеешь «уговаривать» — улыбаюсь этому белокурому чуду.
— Тут будет красиво, — сипло и тут же откашливается, —Ты просто затеял ремонт? Молчал? Почему не сказать? Я бы поняла. — растерянно переводит на меня глаза.
— Ляль, у тебя точно не пмс?
— Вы, Илья Валентинович прекрасно знаете, что нет. — проходит по коридору, осторожно открывает дверь в ванную. — Ты выкинул душевую кабинку? — эхом разносится по пустому помещению ее любопытный голос.
— Да, — захожу следом за ней.
Лялька проводит рукой по чаше ванной, по двум раздельным раковинам. И оглянувшись на меня, сверкает глазами. Кошка моя любимая и любопытная.
— Большая посудомойка… — изучая кухню, бурчит, — тут было очень современно, а сейчас, столько воздуха и пространства. Зачем убрал высокий стол?
Молчу, прислонившись к косяку двери и наблюдаю за ней. Как она сует свой носик в каждый ящичек, заправляет выпавшую прядь за ухо, прикусывает губу, бурчит под нос…
— Зачем тебе такая большая гардеробная? Илья, что ты молчишь? — начинает раздражаться и превращаться в маленькую фурию. Брать ее в таком состоянии одно удовольствие. Я люблю ее … всякую. Она - мой адреналин, эндорфин и дофамин. С ней не бывает скучно, уныло и буднично. Она… как свежий воздух ворвалась в мою жизнь и раскрасила ее в сумасшедшие краски. В свое унылое прошлое я ни хочу!
— Ляль, тут, — открываю дверь пошире, —твои полки, а вот тут, - открываю другую дверь, полок намного меньше, — мои.
Она резко развернувшись ко мне лицом, смотрит на меня, огромными от удивления, глазами.
— Что? — переспрашивает, будто простуженным голосом.
— То. — Вторю ей таким же хриплым. Сжимаю в кулаке заветную коробочку с кольцом. Я его купил еще месяц назад. Все не знал когда сделать это… таскал с собой и когда она выходила из машины, выудил из подлокотника.
— Ольга Валерьевна, вы… станете моей женой? — разжимаю кулак, открываю футляр и поворачиваю к ней.
Она смотрит на меня, не веря своим глазам. В комнате повисает тишина, нарушаемая только нашим дыханием. Я вижу, как в ее глазах начинают блестеть слезы, и мое сердце замирает в ожидании.
— Илья... — шепчет она, делая шаг ко мне. — Ты серьезно?
— Более чем, — отвечаю я, чувствуя, как волнение охватывает меня. — Я хочу провести с тобой всю свою жизнь. Ты — мое все, Лялька. Ты сделала меня самым счастливым человеком на свете, и я хочу, чтобы это счастье длилось вечно.
Она делает еще один шаг, и я вижу, как ее губы дрожат. Она протягивает руку, и я надеваю кольцо на ее палец. Оно идеально подходит, как будто создано специально для нее.
— Да, — наконец произносит она, и я чувствую, как радость переполняет меня. — Да, Туманов, я стану твоей женой.
Я обнимаю ее, чувствуя, как ее тело дрожит от эмоций. Мы стоим так, обнявшись, и я понимаю, что это — самый счастливый момент в моей жизни. Мы вместе, и впереди нас ждет только счастье.
— Я люблю тебя, — шепчу я ей на ухо, и она отвечает мне тем же. Мы целуемся, и я знаю, что теперь у нас есть все, о чем мы мечтали. Мы — семья, и это самое главное.
*****
Спустя три года.
— Илюш… Я все, — в ординаторскую заходит моя жена.
На ней красивое, летнее, легкое платье фиолетового цвета. Выгодно подчеркивающее все нужное. А нужного там много. Грудь, ставшая пышной, люблю ее сжимать в своих ладонях. Под грудью темный ремешок… а под ремешком… мое сокровище. Наше.
— Документы подписала, все. Я официально в декрете. Мои палаты отдают Сереге. Ты следи тут за всем, ладно? — слегка хмурит носик. — Боже, как я их оставлю? — смахивает слезинку с глаз.
Встаю из-за стола и немедленно притягиваю свою красавицу ближе.
— Ой, — пищит, а я весь напрягаюсь, ну мало ли что. — Вот, подпишите Илья Валентинович, — деловито сует мне в руки стопку документов, — С этого дня я официально в декретном отпуске. — Улыбается хитро. — Ждите меня через год, — щиплю ее за круглую попку, а она закатывается от смеха.
— Никакого через год, Ляль, забудь. — Строго возражаю. Она прекрасно знает, что я против ее выхода на работу так рано. Пусть занимается домом и семьей. Работа врачей - это сложно, ответственно…
— Ой… — вновь пищит Олька, — Толкается, — прикладывает мою руку к семимесячному животу. И я… таю. — Я просто съела шоколадку, а ей мало. Всю меня побила.
Ощущать движения нашей дочки вот так.. это космос. Я видел сотни беременных женщин, принимал роды, но когда это твое. Твое продолжение и твоя кровь. Все совсем по другому ощущается.
— Сядь, подожди и скоро домой поедем.
Три года назад Лялька сказала мне «да». Счастливее момента я думал, не будет. Потом свадьба в тесном кругу друзей и близких. Свадебное путешествие… в Подмосковье, на тихую базу отдыха. Потому что отпуск был только на ноябрь, а мне хотелось побыстрее.
К вопросу о детях мы подошли серьезно и основательно. Оля доучилась, устроилась к нам в центр врачом, проработала целых два года и только потом… мы решились. Получилось все с первого раза. На нашей счастливой базе отдыха. И сегодня моя девочка уходит в декретный отпуск. Вернется ли она из него спустя три года, я еще не решил. Но мне кажется, Ольга Валерьевна будет не против. Если что, то уговорю. Любя.
— Я тебя люблю, — сказал ей впервые, стоя посреди гардеробной в нашей новой квартире. Посреди нашего дома. — До встречи с тобой я не знал, что так можно. Сильно и люто. До последнего вздоха.
Лялька тихо плакала в моих руках, а я шептал и шептал, слово прорвало. Говорил ей о своих чувствах, о том, что она моя и что я без нее не могу. Крутила колечко на пальчике, а потом целовала солеными от слез губами.
Надувное матрас, кстати, нам там пригодился. Хорошо, что я его купил на всякий случай.
Мы вернулись домой после работы, и я почувствовал, как напряжение последних дней начало спадать. Моя жена теперь будет спокойно ждать меня дома, а я лететь к ней на всех парах. Лялька, все еще держа меня за руку, посмотрела на меня с нежностью и благодарностью.
— Ты знаешь, — начала она, — я всегда мечтала о таком доме, о такой семье. И теперь, когда у нас это есть, я чувствую себя самой счастливой женщиной на свете.
Я улыбнулся и обнял ее, чувствуя, как тепло ее тела передается мне. Мы прошли в гостиную, где на стенах висели наши фотографии, запечатлевшие самые счастливые моменты нашей жизни.
— Я тоже счастлив, — ответил я, — потому что у меня есть ты. Ты — мое вдохновение, моя поддержка, моя любовь.
Она прижалась ко мне еще крепче, и я почувствовал, как ее сердце бьется в унисон с моим. Мы стояли так, наслаждаясь моментом, и я понял, что нет ничего важнее, чем быть рядом с ней.
— Давай пообещаем друг другу, что всегда будем вместе, — предложил я, глядя ей в глаза. — Что бы ни случилось, мы справимся со всем, потому что у нас есть наша любовь.
Она кивнула, и я увидел, как в ее глазах блеснули слезы радости.
— Я обещаю, — прошептала она, — что всегда буду рядом с тобой. Ты — моя жизнь, моя любовь, мой мир.