«Еще кто-то пришел?» — промелькнуло в мыслях у Мэдди.
— Деверо, — пробасил капитан Элдис, — я непременно должен понадоедать вам нудными разговорами.
— В самом деле? — отозвался Люк, не сводя глаз с Мэдди.
— Абсолютно точно, — отрезал капитан.
Но ему не удалось осуществить задуманное, потому что вмешался кто-то из друзей Питера с предложением переместиться обратно за стол. «Ни слова о работе, Элдис. Делу время, потехе час». И все направились в другой конец зала, выдвинули стулья, наполнили бокалы шампанским, но Эрнест Элдис все же попросил Люка присесть и пообещал, что его разговор не займет много времени. «Я уже это слышал», — ответил Люк, не спеша усаживаться за стол. Загорелый моряк попросил разрешения присоединиться к их компании. Гай, похоже, собирался сделать то же самое. И Мэдди, так и не севшая за стол, вдруг поняла, что и не нужно, потому что если она сядет, то ночь, от которой и так миновала добрая половина, закончится, а у них с Люком так и не будет возможности побыть наедине. Им не дадут.
— Мистер Деверо, — будто в подтверждение ее мыслей проворковала Диана, — когда же вы пригласите меня на танец?
Они как сговорились с Эрнестом.
— Давайте я с вами потанцую, — предложил Питер, падая грудью на меч.
— С вами я уже сто раз танцевала, — капризничала миссис Элдис.
— Так почему бы не станцевать в сто первый? — с натянутой улыбкой вмешалась Делла.
Мэдди была почти уверена, что Диана не удовольствуется ни сто первым разом, ни чем-либо другим. Она подозревала, что Питер, только что подливший себе шампанского, тоже это понимал. Она не стала дожидаться подтверждения. Улучив момент, Мэдди перехватила взгляд Люка, дав ему понять свое намерение, повернулась спиной к Диане и ко всем остальным и, сама не веря тому, что делает это, зашагала прочь.
Она шла через переполненный зал, ее дыхание становилось все более прерывистым и поверхностным, юбка задевала чужие столы, и Мэдди чувствовала, что все на нее смотрят и все поняли, чего она хотела, все: Гай, друзья Питера, Диана. Их внимание иголками кололо кожу обнаженной спины и рук.
Но ходу она не сбавляла. Мэдди продолжала идти, ускоряя шаг, через двери, вниз на террасу к игровым площадкам и терзалась лишь одной мыслью: понял ли Люк, видел ли, куда она направляется.
Пойдет ли он за ней.
Игровые поля были пустынны, жухлая трава иссушена солнцем и вытоптана копытами поло-пони, скакавших здесь каждый день. Темные пальмы, окаймлявшие поля, дрожали и шелестели листьями, вторя приглушенным звукам джаза, летевшим из оставшегося позади клуба, далекой перекличке автомобильных гудков и колокольчиков рикш в центре города.
Не желая задерживаться в людном месте, Мэдди прошагала дальше к ротанговым шезлонгам на выжженной лужайке в самом дальнем конце поля. Остановившись там, она украдкой обернулась на здание клуба. Но позади нее никого не было, никто ее не звал.
В очередной раз судорожно вздохнув, она села. В темноте ночи, сверкая крыльями, носились летучие мыши. Черное на черном. Кругом притаились цикады. Находясь на другом конце света от Англии, от Оксфорда, она еще ни разу не думала о доме меньше, чем сейчас.
Мэдди пожалела, что не прихватила с собой бокал с шампанским. Или с бренди. «Бодренько!» Ей не хотелось курить, но, чтобы как-то отвлечься, она полезла в ридикюль.
И замерла.
Это шаги?
Она сидела тихо и вслушивалась.
Да, послышались шаги.
Мэдди сглотнула и сидела, не шевелясь, боясь обернуться, чтобы не увидеть Гая, желающего спросить, что она делает тут одна, или Деллу: «Он уехал домой. Мне жаль».
Но каким-то образом ей стало ясно, что это не Гай и не Делла. Сердце забилось еще быстрее. Мэдди сидела, уперев взгляд в колени и представляя, как он подходит к ней. Обернувшись, чтобы увидеть это своими глазами, она обнаружила его даже ближе, чем представляла. Он был так близко, что Мэдди поймала мгновение, когда их глаза встретились, увидела, как в его взгляде промелькнули радость и сомнение.
— Это была проверка, мисс Брайт? — спросил Люк. — Найду ли я вас или нет?
— Что же, вы ее прошли, — ответила Мэдди, сама не веря тому, что умудрилась совладать с голосом.
Он подошел и остановился.
— Знаете, я и сам собирался вытащить нас с вами из-за стола.
— В самом деле?
— Да, — ответил Люк, — собирался пригласить вас на танец.
Мэдди взглянула на него снизу вверх, стараясь свыкнуться с мыслью, что он здесь — стоит подле нее.
— А потом? — спросила она.
— А потом еще на один танец, — улыбнулся он.
— Потом?
Он тихо усмехнулся.
— Еще один.
— Да, — сказала Мэдди, дивясь своему самообладанию, — я уже предвижу, чем все это закончится.
— Питер рассказывал мне, как вы умны.
Мэдди в свой черед усмехнулась.
— Значит, мы бы просто танцевали без перерыва, — проговорила она, — под Гарри Лодера. Предупреждаю вас, что они его крутят постоянно.
— Я уже заметил, — сказал Люк.
— А еще там было так жарко.
— Да, я это тоже заметил.
— Хм, — сказала Мэдди, склонив голову набок. — Кажется, мой план мне нравится больше.
— Кажется, мне тоже, — согласился Люк. — Но надолго нас в покое не оставят.
Он сел на шезлонг. Его колено почти касалось ее колена.
— Да? — на этот раз в голосе Мэдди слышалось напряжение.
— К тому же Питер волновался. Говорил что-то про вашу репутацию.
— А что, с вами небезопасно? — сорвалось с языка у Мэдди прежде, чем она успела подумать, и ее щеки запылали.
Люк улыбнулся ей. «Не вполне в этом уверен», — казалось, говорила его улыбка.
«Я не вполне уверена, что буду против», — подумалось ей.
Его улыбка стала ярче, будто он прочитал ее мысли.
Время словно остановилось. Мэдди старалась изо всех сил, чтобы не отвести глаз.
И Люк продолжал смотреть на нее.
Наконец он произнес:
— Поскольку у нас немного времени, нам лучше не тратить его попусту.
— Да, лучше не стоит, — согласилась Мэдди.
— Мы не знаем друг друга.
— Ни капельки.
— Тогда исправим это положение? — предложил Люк.
Так они и поступили.
Люк начал первым. Он спросил ее, как долго она прожила в Англии, прежде чем вернулась в Бомбей.
— Питер говорил мне, что вы родились здесь.
— Да, — ответила Мэдди, отметив про себя, как много они с Питером, кажется, говорили о ней. И мысль была ей приятна. — Я уехала, когда мне было семь, пятнадцать лет назад.
— Давно, — заметил Люк.
— Очень давно, — согласилась Мэдди и продолжила рассказ сначала сбивчиво, потому что ей была странна мысль, что он слышит ее слова о детских болезнях и туманные воспоминания о мягких руках на лбу.
— Это были руки вашей айи — местной няни? — спросил Люк.
— Не знаю точно, — ответила Мэдди.
Она рассказала о маленьких обезьянках, вышитых на ее москитной сетке, а потом о поездке в Англию и как мало она о ней помнила.
— Только холод, когда мы подплывали к ее берегам, и как мы с папой играли на палубе в кольцеброс.
— Ваша матушка была не с вами?
— Она не поехала. Не знаю почему.
— Это было слишком тяжело для нее? — предположил Люк.
— Возможно, — согласилась Мэдди, вспоминая про салют и разрисованные камешки.
— Вы не уверены?
Она пожала плечами.
— Мою маму не так-то просто разгадать.
— Но вы пытаетесь.
— Думаю, мы обе пытаемся, — ответила Мэдди, осознавая истину сказанного. — Это нелегко.
— Вы не предполагали, что задержитесь в Бомбее надолго?
Она криво усмехнулась.
— Конечно, я этого не планировала, — призналась она и внезапно продолжила говорить просто потому, что с Люком было невероятно легко. Мэдди рассказала о потрясении, которое она испытала, узнав, что отпуск обернулся переездом навсегда, о потерянной работе преподавателем в Оксфорде и даже о разводе Эди и Фитца и последующей женитьбе Фитца на старой школьной подруге Эди.
— На самом деле она была дочерью одного из руководителей той школы, где я должна была работать.
Взгляд Люка оставался спокойным. Мэдди могла поклясться, что он уже знал об Эди и Фитце, а возможно, и о ребенке Фитца, который должен был родиться со дня на день. Она догадывалась, что об этом знали почти все. Но ей понравилось, что Люк не выказал смущения и не поднял шума.
— О твоей тете должно беспокоиться твоему отцу, — только и заметил он.
— Он ничего не говорит на этот счет, хотя и должен, — погрустнела Мэдди. Она подумала об Эди, одиноко живущей в Шотландии, и в тот момент призналась, что шелк предназначался ей в подарок.
Люк уставился на нее, и она рассмеялась, почувствовав, как улетучилась возникшая между ними серьезность.
— Простите, — сказала Мэдди.
— За что? — удивился Люк.
— Точно не знаю, — продолжая смеяться, ответила она.
Люк улыбнулся.
— Мне кажется, нам лучше подыскать ей в подарок что-нибудь еще, — предложил он.
— Да, — согласилась Мэдди, обрадовавшись этому «мы», — наверное, так будет лучше.
И, не желая возвращаться к грустным темам, она объявила, что наговорила уже более чем достаточно и что теперь его очередь.
— Что бы вам хотелось узнать? — спросил Люк, откидываясь на спинку. Он зажег сигарету, и огонек осветил его загорелую кожу и мужественные черты лица. Люк предложил эту сигарету Мэдди. Она рассеянно взяла ее и спросила, чем он занимается в Индии, как долго уже живет здесь, почему решил стать военным и что побудило его выйти в отставку.
Люк вытащил из портсигара вторую сигарету и зажег ее.
— Довольно много вопросов, мисс Брайт.
— Хорошо, — согласилась Мэдди. — Почему вы решили стать военным?
— Потому что мне было восемнадцать и я не знал, чем еще заняться.
— А почему уволились?
Он выдохнул дым, словно готовясь к долгому рассказу, но изложил все очень быстро, рассказав, как не нравились ему строгие порядки гарнизонной жизни и замкнутость военных городков. Поэтому он ушел из армии сразу, как только смог.