эль не была столь уж возмутительной, как это могло показаться вначале.
– Вот, – сказал Джошуа, – Джонатан рекомендует. Так что вы двое перестаньте смотреть на меня с таким подозрением.
Джонатан пожал плечами и вышел из кабинета, оставив Джошуа наедине с братом и сестрой.
Фейт заправила волосы за ухо.
– Если честно, делай что хочешь, я всегда помогу. Просто я не хочу, чтобы ты пострадал.
– Я ценю это, – сказал Джошуа. – Дело в том, что пострадать можно в том случае, если есть любовь. Я же ее не люблю.
Его слова изумили Фейт.
– Тогда в чем смысл? Я не собираюсь спорить. Я просто не понимаю.
– Любовь – это не на всю жизнь, Фейт. Иногда достаточно заботиться о ком-то другом. Я любил Шеннон, но все равно ничего хорошего для нее не сделал. Теперь я старше. И понимаю, что в жизни важно. Я собираюсь защитить Даниэль. Защитить Райли. Что же важнее этого? – Он покачал головой. – Я уверен, что Шеннон предпочла бы, чтобы моя любовь выражалась в заботе о ней, а не в чем-то другом.
– Прекрасно, – заявила Фейт. – Я поддерживаю тебя. Я с тобой.
– То есть ты не будешь строить из себя придирчивую фифу?
Фейт улыбнулась.
– Я этого не говорила. Я сказала, что поддерживаю тебя. Но, как младшая сестра, я чувствую необходимость напомнить тебе, что иногда моя поддержка заключается именно в том, чтобы быть придирчивой фифой.
Джошуа с вызовом посмотрел на Исайю.
– Ну, а ты будешь продолжать строить из себя негодяя?
– Естественно.
Джошуа улыбнулся. На лучшее он даже не рассчитывал. Он сделал большой шаг к тому, чтобы Даниэль почувствовала себя полноправным членом семьи, а не изгоем.
Даниэль с нетерпением и предвкушением ждала возвращения Джошуа. Эти эмоции были внове для нее. Прошло много времени с тех пор, как она ждала кого-то домой. Она очень хорошо помнила, как в детстве ей было плохо, когда она оставалась одна. Правда, даже тогда возвращения матери она совсем не желала, так как знала, что та обязательно будет пьяна. И Даниэль придется заниматься ею.
В этом была вся история ее жизни. Если ты не один, то нужно о ком-то заботиться. Если же ты один, страдаешь от одиночества, но зато у тебя есть время для себя.
Прошлой ночью она легла спать в своей комнате, и Джошуа даже не заглянул к ней. Он вообще никак не проявлял своей страсти с того момента, как сделал ей предложение. Даниэль догадывалась, что его нерешительность как-то связана с ее неопытностью.
Но она была готова к нему. Готова к большему.
Ей было приятно мечтать о том, как он вернется домой, как она обнимет его, поцелует. Возможно, она даже научится готовить, чтобы встречать его с ужином. Хотя, наверно, было бы забавно подавать ему на ужин «Поп-тартс». Ведь они оба любят его. Кстати, на свадьбу можно заказать торт из «Поп-тартс». Так делают пары – включают милые события своих отношений в свадебную церемонию.
Предложение Джошуа изменило ее представление о будущем, размышляла Даниэль. Впредь ее жизнь будет безопасной и полной душевного тепла. Разве могла она мечтать о таком? Естественно, она не нашла в себе силы, чтобы отказать Джошуа. Да ей и не хотелось. Потому что он из тех мужчин, о которых тоже можно только мечтать. Страстный. Нежный. Заботливый. И это отличное основание для брака.
Даниэль услышала, как хлопнула входная дверь, встрепенулась. Вошел Джошуа. В светло-синей рубашке с закатанными рукавами он выглядел таким красивым, что ей впервые в жизни захотелось упасть в обморок.
– Как ты думаешь, они смогут сделать торт из «Поп-тартс»?
Она не знала, почему в первую очередь заговорила о своей идее с тортом. Наверно, было бы лучше, если бы она сказала ему, как ей не терпится сорвать с него одежду.
– Не знаю. Свадьба через две недели, так что, если ты сможешь сложить торт из «Поп-тартс», это сэкономит деньги и время.
– Скорее всего, смогу. Честное слово, торт – это не единственное, о чем я думала, но почему-то вопрос о нем вылетел сам собой.
– Надо бы ненадолго занять твой рот, – сказал Джошуа и, подойдя к ней, обхватил ее за талию и притянул к себе. А потом поцеловал.
Поцелуй был глубоким и горячим, и Даниэль, утопая в его объятиях, чувствовала себя защищенной. Она радовалась возможности мечтать и фантазировать – о торте, о Джошуа. Она всегда была лишена роскоши помечтать о таком мужчине, как он. И тем более о свадьбе с ним. И об их семейной жизни.
– Джанин здесь? – спросил Джошуа, прерывая поцелуй.
– Нет, – ответила она.
Джошуа подхватил ее и усадил на диван, а потом ловко, что она сама не заметила, снял с нее майку.
Даниэль в предвкушении наблюдала, как он стягивает с себя рубашку.
– У тебя хорошо получается, – сказала она. – Наверно, у тебя богатый опыт?
Он приподнял бровь и взялся за пряжку ремня.
– Хочешь поговорить об этом?
Она почувствовала нечто похожее на ревность.
– Не знаю. Мне просто интересно.
– Когда я был подростком, я попадал во многие неприятности. Кажется, я упоминал про случай с потерей девственности в лесу.
Она кивнула:
– Упоминал. А свое мнение о том, как я потеряла девственность в конюшне, мне, судя по всему, придется держать при себе.
– Наверно. Потом я переехал в Сиэтл. И пустился во все тяжкие, потому что меня окружали женщины, которых я не знал всю жизнь.
Джошуа закончил расстегивать ремень, пуговицу и молнию, затем снял брюки и, бросив их на пол, встал перед Даниэль, демонстрируя свое возбуждение.
– Потом у меня начались длительные отношения, и оказалось, что у меня это хорошо получается. Ну, быть верным.
– Это радует.
– В последние пять лет я вел достаточно распущенный образ жизни, зато приобрел определенный набор навыков.
Даниэль поморщилась.
– Ну, хоть это.
– Ты сама спросила.
– Мне стало любопытно.
Джошуа снял с нее бюстгальтер и отшвырнул его.
– Хорошо. Теперь ты все знаешь. – Он облокотился на спинку дивана, как бы беря Даниэль в кольцо. – Ты все еще хочешь выйти за меня замуж?
– Я сегодня имела очень заманчивое предложение от курьера. Он попросил меня расписаться за посылку. Так что, думаю, можно сказать, что там все серьезно.
– Едва ли курьер способен заставить тебя получить удовольствие вот от этого.
Он заткнул рот Даниэль поцелуем и стал заваливать набок, пока они вместе не оказались на диване. Джошуа закинул ее руки ей за голову и стал целовать шею, плечи, грудь. Потом он просунул руку ей в трусики и, убедившись, что она мокрая, стал поглаживать клитор. Она задвигалась в такт его движений, чувствуя, как стремительно приближается оргазм. Даниэль очень хотелось удержать его – не кончать же от поцелуя и от поглаживания между ног. Но тут Джошуа, лукаво улыбаясь, сунул один палец внутрь ее, и ей больше ничего не оставалось, как отдаться во власть оргазма. Джошуа не сводил с нее глаз, наблюдая, как она извивается под его руками.
Пока Даниэль приходила в себя, Джошуа быстро снял с нее джинсы и тоже зашвырнул куда-то. За джинсами последовали трусики. И вот она оказалась перед ним голой, открытой и уязвимой. Джошуа замер, любуясь ею.
Даниэль видела его напряженный и сосредоточенный взгляд. От наслаждения у нее закружилась голова. Как же это приятно, когда тебя окружают вниманием! Однако ей хотелось большего, чем внимание. Ей хотелось достичь в соитии тех же высот, что и он.
У него есть опыт. У него наверняка не было отбоя от любовниц. Даже трудно вообразить, сколько их было. А вот у нее нет ни опыта, ни знаний. Никто не обучал ее искусству любви. Правда, если ее желание сравнить с мастерством, то она могла бы посоперничать с любой женщиной, с которой он когда-либо был.
Даниэль села. Глаза Джошуа расширились от удивления, и она порадовалась тому, что застала его врасплох. Поглаживая его грудь, она наслаждалась теплом его тела. Волоски приятно щекотали ей ладонь.
– Даниэль, – предостерегающе произнес Джошуа.
Но она в ответ только улыбнулась.
Она собирается выйти замуж за этого человека. Он станет ее мужем. У него есть власть. У него есть деньги. У него есть красивый дом. То, что он предложил ей… граничит с благотворительностью. Если она когда-нибудь почувствует себя на месте в качестве его жены, то в постели они с ним должны стать на равных.
Она тоже должна давать ему что-то, а не только брать.
И начнет она прямо сейчас.
Даниэль наклонилась и стала осторожно ласкать языком его шею, постепенно спускаясь вниз, к его соску. Джошуа дернулся от ее прикосновения, и она довольно рассмеялась.
Джошуа был прекрасен, он был самим совершенством, и Даниэль воспользовалась шансом исследовать его. Проведя кончиками пальцев по каждой четко очерченной мышце, она на этом не остановилась. Помня, как он заставлял ее трепетать и извиваться, терять рассудок, она собиралась отплатить ему той же монетой.
Целуя его в живот, она пощипывала губами светлые волоски, а потом переместилась к тому, что неудержимо притягивало ее и одновременно пугало. Подняв голову и глядя на Джошуа, она обхватила пальцами его член и сжала. Его глаза засверкали, но он ничего не сказал и лишь стиснул зубы. Выражение его лица так и осталось сосредоточенным.
Даниэль перевела взгляд на самую мужскую часть его тела. Она жаждала попробовать его член на вкус. И эта жажда завладела всем ее существом. Она высунула язык и, дотронувшись до него, почувствовала соленую и горячую кожу. Реакция Джошуа поразила ее. Он запрокинул голову и застонал сквозь стиснутые зубы.
Пусть у нее нет навыков. Пусть она не знает, как и что надо делать. Но то, что она делает, ему, судя по всему, нравится. От этих мыслей она почувствовала себя сильной. Нужной.
Даниэль переместила руку пониже и, придерживая член, обхватила его ртом. Джошуа издал первозданный рык, и это привело ее в восторг.
Джошуа всегда все контролировал. Так было с того момента, как они впервые встретились. От объявления в газете до предложения руки и сердца – все это он подчинял своей воле. Но сейчас Джошуа терял этот самый контроль. И оказывался в ее власти. Дрожащий от наслаждения, которое даровала ему она.