– Начни с того, что ты урод и что тебе здесь не место. А потом уйди и исчезни из моей жизни.
Адриан не знал, что должна значить для него девушка, чьи оскорбления он терпит и просто проглатывает. Он стиснул зубы и, раздраженный, прикрыл глаза.
– Да что я такого сделал, чтобы ты настолько обиделась!
Мира едва не рассмеялась.
– Серьезно? Тебе перечислить? – Она побледнела. – Знаешь, глотая слезы, я тоже думала, что же такого сделала, чтобы настолько взбесить тебя.
– Ничего, – сразу ответил он. – Ты ничего не сделала.
– Да ну?
Адриан кивнул. Он был в отчаянии. Ему казалось, что Мира его точно не простит.
И эта мысль вгоняла в ужас.
– Я знаю, что накричал на тебя. Зря и ни за что. Просто… И ты меня пойми… – Он увидел, что глаза Райз потемнели и быстро продолжил: – Я же ничего не знал! Я не знал ни о фиктивности ваших отношений, ни о том, что ты была против поцелуя.
– Я не знала о нем, – строго поправила Мира.
– Верно. Не знала. Я видел все иначе. Я видел, что ты, полностью закрытая для меня, спокойно открылась другому. Охотно давала себя целовать. Я ощутил себя преданным тобой.
Девушка пыталась дышать ровнее и не нервничать.
– Да. Но ты повел себя отвратительно. То, что ты говорил мне… Ты… Я думала, что умру от стыда и обиды прямо на месте.
У Клейна дрогнуло сердце. Его отвращение к самому себе было настолько сильным, что стало почти физическим.
– Я знаю.
– Ты обещал мне вести себя по-другому! – сорвалась Мира, топнув ногой. – Обещал быть мягким ко мне! То была ложь, да? Ты врал мне, как и остальным девушкам…
Адриан тоже не выдержал:
– Мира! Ты все знала с самого начала! – крикнул он. – Я не был принцем! Я тот, кто я есть! Я Доберман. Я необходительный. Я наглый. Я самодостаточный. Я не доблестный рыцарь, и для меня нет морали. У меня есть только свобода и мои желания.
У девушки дрогнул голос:
– Зачем было обещать? Чтобы видеть, что я верю тебе, и смеяться?…
– Нет. Когда я обещал, я говорил честно. Но я не могу измениться за один день, понимаешь?! Я действительно хочу быть другим для тебя. Но я не могу. Не могу сразу перестроиться. Я не гребаная коробка передач, ясно тебе?
Сглотнув слезы, Мира всхлипнула:
– Потому что «ты и я» для тебя ничего не стоит.
Адриан серьезно на нее посмотрел.
– Моментального результата не будет. Это не доказывает ничего. Я готов медленно ломать себя для тебя. Вот это доказывает мое отношение к тебе. Наше «ты и я» для меня охренительно важно. Твои тупые наставления по поводу моего поведения – это как гладить против шерсти. Но что я делаю? Я, мать твою, слушаюсь! Слушаюсь и ломаю себя. Если ты этого не видишь, в таком случае купи чертовы очки.
С болью в голосе она спросила:
– Что… что ты ко мне испытываешь?
– Я не знаю.
Мира, ожидавшая иного ответа, содрогнулась и закрыла лицо руками. Она помотала головой и сказала:
– Адриан, я не могу. Я знаю, что ты будешь делать больно снова и снова… Это твоя натура. Я не такая наивная, чтобы терпеть и верить. Я устала. Арту верно сказал. Это не сказка, ты не принц, и я не принцесса. Я не могу этого больше терпеть. Я правда слишком устала.
Он не двигался. Внутри все замерло.
Адриан понимал, что сейчас все кончится. Прямо сейчас он в последний раз видит эти заплаканные малахитовые глаза.
Что вы знаете о настоящей чести? Когда ты обязан отвечать за свои слова и поступки? Когда держишь слово и берешь на себя ответственность?
Когда ты виноват, и когда обязан извиниться? Когда от твоего решения зависят, возможно, самые важные вещи в твоей жизни.
Адриан ничего не знал об этом. Он не сталкивался с подобным. Он отвечал за свои поступки, но не задумывался о чести. Сейчас он понял, что должен сделать. Вина лежала на нем. По щекам Миры текли слезы. Из-за него. И если Клейн не сделает то, что следует, Мира больше в жизни на него не посмотрит. Выплюнет их отношения прямо здесь, как горькую конфету, и забудет.
Девушка убрала руки от лица. Ее красные глаза проследили за Адрианом. Сердце сжалось, и она тихо вздохнула от удивления.
Адриан опустился перед ней на колени. Как положено – на одном стоит, второе согнуто. Склонившись, он прикрыл глаза. Эта поза полного повиновения.
– Мира, прости меня за всю боль, что я тебе причинил. Неважно, хотел я этого тогда или нет. Сейчас я бы такого не сделал. Я обещаю, что буду меняться для тебя и становиться мягче. Только для тебя.
Он поднял голову, в сумраке его глаза казались синими.
– Ты будешь единственной, кто увидит меня таким. Я не обижу тебя и не дам никому другому сделать этого.
У Райз задрожали колени. Она едва стояла, закрыв рот рукой и стараясь не разрыдаться.
– Я не понимаю, что чувствую к тебе. Но совершенно точно знаю: я хочу, чтобы ты была рядом.
Он смотрел на нее. На ее блестящие зеленые глаза, полные слез, которые большими каплями слетали с ресниц и падали вниз. Девушка неловко подошла к Клейну, обняв его и обвив его шею руками. Она заныла:
– Адриа-а-ан…
И опустилась на землю рядом с ним. Он осел, усадив ее к себе на колено, и прижал к телу. Мира уткнулась ему в шею, всхлипывая и вдыхая его теплый запах. Он поцеловал ее в ухо и погладил по голове. Она казалась такой маленькой в его руках.
– Я тебя ненавижу, – пролепетала она ему в плечо.
– Я догадывался, – усмехнулся Адриан.
– Мы никогда не будем вместе, – сказала Мира. – Мы слишком разные.
Адриан вновь согласился, кивнув.
– Да, мы – противоположности. Нам не вытерпеть друг друга.
Он склонился и поцеловал ее в губы.
Глава 15
«Непреодолимое притяжение»
– Эй! Стоять!
– Ну, что такое?
– Убери это отсюда.
– Не рычи, это всего лишь фикус…
– Нетушки! Чтобы я не видел здесь этот драный куст.
Мира зло надула губы и потащила горшок с цветком к выходу. Адриан, скрестив руки на груди, провожал ее взглядом. В частности, ее зад, на который парень пялился уже несколько минут.
Подвинув растение к стене, Мира огляделась. Квартира была светлая и просторная. Места в ней было достаточно, несмотря на то, что комната была всего одна, и та совмещена с гостиной.
– Но ведь надо ее как-то обставить…
– Только не вениками. – Адриан был непреклонен. Он покосился в сторону кухни. – Если и нести сюда вещи, то только продукты. Этот холодильник и плита не тронуты.
Мира подошла к парню, рассмотрела кухонный гарнитур и, помедлив, согласно кивнула.
– Хотя не надо. Брат все равно готовить не собирается, – задумчиво протянул Клейн.
– Нет? – удивленно спросила Мира. – Вы, богатенькие, даже готовите не сами?
Покровитель насмешливо посмотрел на девушку и склонился к ней, ухмыльнувшись.
– Что значит «богатенькие»?
Не смущаясь близости, Мира стала спокойно объяснять:
– То и значит. У вас куча денег, и вы выпендриваетесь по любому поводу и едите только в ресторанах.
– У тебя слишком стереотипное мнение, дорогуша, – ответил Адриан и закинул руку ей на плечи. – Но какой смысл готовить, если есть люди, которые сделают это лучше тебя?
Хмыкнув, Мира скинула с себя его руку и рухнула на белый диван. Она запрокинула голову и прикрыла глаза.
– Тогда нам больше нечего здесь делать. Все самое необходимое тут имеется. Во сколько он приедет?
– Ближе к вечеру, – сказал Клейн и сел рядом.
Было воскресенье. Середина февраля радовала теплой погодой и минимумом экзаменов в Академии. Все студенты свыклись с тем, что с Доберманом рядом ходит его светленькая подопечная и что дальше флирта с девушками он не заходит. Оттого рождались слухи, есть ли у него что-то с Мирой или нет. Одни говорили, что никогда такого не случится, иные предполагали, что он влюблен в нее и поэтому держит рядом. Другие считали, что он наиграется с ней и бросит.
Правда заключалась в том, что Адриан и Мира были друзьями. Они могли иногда ссориться, Адриан мог выть от ее упрямства, а Райз злиться из-за его наглости или грубости. Но, в основном, все кончалось мирно. Потому что Адриану не хватало ее мягкости и заботы, а Мире недоставало его твердости и силы. И Янне, и Арту привыкли к присутствию Миры, и им даже нравилось разговаривать с ней или рассказывать о какой-нибудь ерунде типа строения адронного коллайдера.
Айван часто напоминал Мире, что он очень рад, что она не встречается с Доберманом. Он говорил: «Как чудесно, что ты так благоразумна. Как хорошо, что держишь его на расстоянии. Он же знает, что я твой брат. Что я могу выследить человека где угодно… Ты ему только передай… Кстати, у меня большая коллекция ножей. Я не мясник, конечно, а кондитер. Но временами очень злой и опасный».
Частенько Мира ездила с Адрианом на его будничные, как он говорил, разборки. Обычно она стояла у мотоцикла в шлеме, наблюдая, как ее покровитель разбирается с нехорошими ребятами. Потом она давала полотенце, воду, и они уезжали.
В данный момент они находились в квартире, куда должен был заселиться брат Адриана, который жил и работал в Монреале. Он был старше Адриана на три года, но когда-то ходил в ту же Академию. Мать у братьев была одна, а отцы разные.
Большего Мира не знала.
– А почему он живет в Канаде, а не здесь, в Австралии?
Адриан развалился на диване, сложив ноги на журнальном столике.
– Ему тут нечего было делать. Отец не любил его, да еще ему предложили хорошую работу в Монреале. Он переехал. Мы видимся несколько раз в году.
– А кем работает твой отец?
– Он владелец сети банков. Еще у него маленькие фирмы, которые одалживают деньги на короткое время под высокие проценты. Чаще всего люди не успевают выплатить долги, и он посылает коллекторов, чтобы выбить деньги и забрать все, что имеют те люди.
Девушка ужаснулась:
– Но это же незаконно… Это же черный бизнес.
Повернувшись к ней, Адриан произнес:
– Да. Те разборки, на которые мы ездим, связаны с этим. Либо я выбиваю деньги для папы, либо гоню других коллекторов с нашей территории.