Я с энтузиазмом открыла учебник: наконец-то я могу учиться!
Алвис
Раздавать долги совести натурой мне до сих пор как-то не доводилось.
Я стоял, укрытый коридорными тенями, и смотрел вслед удаляющейся девице со смесью изумления и смеха.
Толстая светлая коса завораживающе покачивалась в такт шагам, которые становились все увереннее. Вот кулаки разжались, вот плечи распрямились, вот подбородок вздернулся — к повороту в женское крыло девица, кажется, окончательно прониклась тем, что победила злобного дракона, но обернуться не рискнула.
Смех разбирал все сильнее.
Нет, ну какое феерическое нахальство!
Совсем юная, стоит, хлопает огромными серыми глазищами, утверждает, что спасла меня от верной сме… женитьбы, и требует или труп эльфа, или поцелуй с таким видом будто “да что с тебя еще взять-то, горемычный?”.
Поцелуй!
Я с ухмылкой покачал головой, развернулся и направился в сторону ближайшей башни.
Не знаю, уж насколько она вообразила себя победительницей, но лично по моему мнению со всех сторон в плюсах был я.
Быстро и чужими руками избавился от темной, выявил слежку, а на десерт еще и вкусную девицу доставили, прямо как в старинных сказках.
Она правда была вкусная.
И пахла… интересно. С горчинкой, но откуда эта горчинка, никак не получалось уловить.
На башне никого не было.
Ветер швырнул в лицо мелкие соленые брызги, взлохматил волосы, сердито засовывая их мне в глаза и в рот, захлопал полами одежды, будто проводил обыск.
Я закрыл глаза и повел плечами.
Горячая дрожь по позвоночнику, и огненный ком изначального пламени в груди разрастается, заполняет всю сущность, человекообразное тело в этом огне просто перестает быть, ему на смену приходит настоящий дракон.
Оборот занимает не более пары-тройки секунд, но каждый раз успеваешь уловить новые оттенки ощущений.
Интересно, у всех так?..
Я с удовольствием клацнул клыками, обмахнул языком морду и расправил крылья.
Ветер тут же ударил и в них и я оскалился, приветствуя старинного друга.
Прыжок, мгновения падения, небо и море, море и небо.
И взлет.
Я заложил косой круг вокруг башни и взял курс на горизонт.
ГЛАВА 4
Ночь превратила спящий замок в пустынный и гулкий, а заклинание “совиный взор” — еще и в таинственный, полный неизведанного. Мы крались по ночному коридору, с упоением вздрагивая от каждого шороха. “Мы” — это вся наша стихийная (во многих смыслах) компания, за исключением Дейва, который смотрел на нас с выражением недоумения на лице и мешал бояться.
— Вы чего из себя гусей изображаете? Расслабьтесь, если нас застукает, скажем, что идем к лекарям, навестить темную. Ну, ту, из-за которой двух других темных домой поперли!
Говорил он, впрочем, негромко.
Иллирия выпрямилась и фыркнула шепотом:
— С чего бы нам ее навещать? Никто из нас с ними даже в одной группе не учится!
— Ну, положим, некромантия у нас совместная. И вообще, скажем, что фифа с ней дружит! — легкомысленно отмахнулся Дейв. — А ночью, толпой и под “совиным взором” идем, потому что фифа робкая, днем боится!
— Фифа? Боится?! — Изумилась Илька.
— А драконы что, настолько хорошо ее знают, что ли?
Друзья говорили об этом так обыденно, как будто моя беспримерная отвага была самоочевидна и бесспорна.
Я опешила настолько, что даже растерялась на мгновение, что отстаивать в первую очередь: свою законную репутацию нежнейшей девицы рода Рейон дю Солей, прозвище или право на неприязнь к темной.
— Ну уж нет, не хочу я с ними дружить, — фыркнула я, определившись с приоритетами. — Если уж они своих проклинают — страшно подумать, что со мной сделают!
— Таких друзей — за хвост, и об мост, — мрачно поддержала меня обычно рассудительная Тэва, хмурясь. — Одна у лекарей, с физиономией, попорченой проклятьем, еще двух из академии выгнали. Позорище!
— Еще какое, — поддакнула я. — Для всех троих.
— А для троих чего? — оглянулся на нас Шед. — Та, которая в лазарете — она ж жертва, ну?
— Высшая аристократия, — пожала я плечами.
И пояснила, сообразив, что им это ничего не объясняет:
— Для высших родов и то, что одна позволила себя проклясть, и то, что две другие позволили себе попасться — одинаковый позор.
— Странные люди они там, в этих высших родах!
— Куда уж страннее, — поддержала Шеда Илька. — Приперлись в академию, смотрят на всех, как на удобрение, а сами втихомолку проклинают друг дружку. Я бы, на месте наставника Алвиса, сто раз подумала: вдруг у аристократок не только с конкурентками принято разбираться сурово? Вот так не купишь ей чего, или там, домой навеселе разок-другой придешь — и готово, пиши пропало: твоя благородная супруга уже молодая вдова… Не-е-ет уж, я тоже не хочу с высшими дружить!
— Ладно, — уступил Дейв, — тогда скажем, что хотим помочь. Фифа, ты же Свет! Вы людей любите — вот ты и хочешь предложить свою помощь!
— Ага, а ночью и тайком — чтобы лекари холку не намылили! — жизнерадостно поддакнул Шед.
Я бы закатила глаза, но ночью всё равно никто не увидит.
— Ладно, мы идем к темной наносить ей помощь и причинять лечение, потому что добрые, — покладисто согласилась с новым предложением. — Тайком, потому что осторожные. Но почему мы идем в подвал, если лекари вообще на четвертом этаже? Другого крыла!
— Потому что тупые! — встряла Иллирия, и бессовестно зафыркала в кулак.
— Милдрит, мы — адепты первого витка обучения, — снисходительно отозвался Дейв. — Мы имеем право быть ту… заблудиться!
— Давайте, давайте лучше скажем, что мы за компанию с фифой на дополнительные занятия по некромантии идем! — воодушевленно предложил Шед.
И теперь уже бессовестное фырканье раздалось сразу с четырех сторон.
Мне захотелось нафыркать в ответ во все стороны, но шутка действительно была смешная, так что я лишь невинно уточнила:
— А ночью — чтобы старший адепт Норгис не сбежал, да?
Некромантия, мягко говоря, мне не давалась.
Если же не приукрашивать действительность, то, готова спорить, еще чуть-чуть и адепт Норгис будет на коленях умолять наставника Алвиса поставить мне “удовлетворительно”, лишь бы не сталкиваться больше с практическими занятиями в моем исполнении, но, на беду старшего адепта Норгиса, я хотела “отлично”.
Дополнительной пикантности ситуации добавлял ловчий отряд, оказавшийся с нами в одной группе и воспринявший мое фиаско со слабо скрытым злорадством.
Оставалось только гадать — их та, подвернутоногая настроила, или я сама такой приятный в общении человек?
Дверь в мертвецкую встретила нас холодно — во всех смыслах.
Дейв, оттеснив остальных, склонился над замочной скважиной, поковырялся, ругнулся. Попросил шепотом:
— Фифа, посвети!
— Могу только истинным Светом! — с готовностью прошептала в ответ я. — Надо?
Дэйв, видимо, представил коридор перед мертвецкой, залитый ослепительно-белым сиянием, и вздрогнул.
— Бл… благодарю, но нет!
— Давай, я!
Иллирия, не дожидаясь ответа, сунулась к рукам Дейва. Сложила ладони перевернутой лодочкой, чтобы крохотный светлячок, возникший под ними, не рассмотрели под ними.
Дейв снова склонился к замочной скважине.
— Ну, что там? — Нетерпеливо вытянул шею Шед.
— Спокойно, я еще в прошлый раз присмотрелся, какая тут сигналка, какой замок… Все простейшее, день-полтора подумал, и сообразил, как открыть…
— Ты потратил на то, чтобы разобраться с простейшей сигналкой полтора дня? — не удержалась от шпильки Иллирия.
— Ну, знаешь ли, — с достоинством отозвался Дейв, — это мое первое дело на ниве взлома!
Не вслушиваясь в их препирательства на пониженных тонах, я увлеченно рассматривала царапины на двери, и даже, увлекшись, поковыряла их ногтем. В “совином взоре” царапины выглядели не так впечатляюще, как днем: просто три серых полосы на сером.
Нет, ну кто мог оставить такой след?
В этот момент в замке что-то скрежетнуло, провернулось, и Дейв, потянув на себя ручку, потянул дверь. Та со скрипом открылась. В окружающей тишине это прозвучало ужасающе громко.
Мы дружно перепугались, и всей толпой ломанулись в мертвецкую.
Внутри витал всепроникающий едкий запах консервирующих растворов, а сквозь них пробивался все тот же едва ощутимый, но мерзкий сладковатый душок.
Только когда в груди закончился воздух, я поняла, что против воли стараюсь вдыхать его пореже. Поежилась (это от холода!) и отошла в сторону.
— Так, ну здесь сложнее, здесь у меня заготовок нет, — бормотал Дейв, и согнулся над второй замочной скважиной.
— Расходимся, ребята, — тут же возникла Илька. — Встречаемся через полтора дня!
Рано или поздно эти двое подерутся.
Надеюсь, я буду рядом, чтобы растащить. Ну, или хотя бы посмотреть.
Со вторым замком Дейв справился еще быстрее, чем с первым — готова спорить, старался изо всех сил, чтобы утереть нос Иллирии. По крайней мере, когда он через несколько минут выпрямился, его “Готово!” звучало исключительно вальяжно и самодовольно.
Ну? Чего ждем? Что эльф сам к нам выйдет? Так я бы не рекомендовала: одно дело, когда мы хотим посмотреть на покойного эльфа, а другое — если он покойный эльф возжелает на нас взглянуть.
Решительно протиснувшись между оробевшими товарищами, я набрала в грудь побольше воздуха, и (уже менее решительно) толкнула дверь. Дверь послушно открылась в темноту спецхрана.
Холод и запах консервирующих растворов усилились.
Я шагнула вперед, дождалась, пока остальные войдут и закроют двери, и активировала магические светильники. Помещение медленно наполнилось мягким желтоватым светом, а “совиный взор” развеялся, одарив напоследок сухостью в глазах.
Мы все старательно проморгались.
Специальное хранилище в драконьей академии было похоже… да ни на что не похоже! У меня, по крайней мере, точно сравнений не нашлось: просторная комната, сплошь облицованная камнем — даже потолок. Стены, впрочем, почти полностью скрыты полками, заставленными бутылями, колбами, ларцами, ящиками, кувшинами и еще дракон-знает-чем. От некоторых из этих емкостей, большую часть из которых я не то, что опознать не смогла, а и описать-то их не сумела бы, ощутимо тянуло Тьмой — что, в общем-то, было логично, но от концентрации стихии-антагониста у меня снова заломило зубы. Впрочем, неприятное ощущение быстро прошло.