– Конечно же. Куда пойдём? Рядом с нами восемь отличных мест.
– А что толку, ты меня опять потащишь есть позы на другой конец города.
– Ну согласись, они лучшие в городе?
– Ну вот здесь спорить не буду. Как представлю, так слюна непроизвольно выделяется.
– Когда у тебя отпуск?
– В июле. Как раз хочу с тобой поговорить. «Metallica» же в Москву приезжает, полетели?
– А-а-а-а, круто! Блин, мне надо с мужем договориться. Хотя, думаю, он не отпустит.
При упоминании мужа Максим погрустнел.
– Ну не расстраивайся, иногда я не могу шазануть его настроение.
– Шазануть? Это что-то новенькое.
– На молодёжный манер. Определить! У него перепады настроения очень частые. Как-то поехали с друзьями в караоке. Сказал, что будет утром. Под утро приезжает пьяный и заявляет, что я его не люблю. Я говорю, – с чего ты так решил?! Он объясняет – друзьям жёны звонили через каждые десять минут, а ты ни разу не позвонила. Разлюбила. Я ему говорю, ты же сказал, что под утро придёшь. Вот пришёл, что напрасно нервы тратить и тебе и себе. Он назвал меня мудрой и уснул в одежде.
– Ладно, в 13:15 жду тебя внизу.
– О’кей!
– Вы что, дамочки, охренели?! Какой рецепт на флуоксетин? – кричал психиатр на двух женщин у себя в кабинете. Одна из женщин была старше другой. Мама и дочь. Врач продолжал орать: – Вам самим нужна помощь врача! Нельзя поддерживать эту иллюзию! Это чревато, что человек уйдёт за грань и не вернётся. Вы чем думали? Почему сразу ко мне не пришли?
– Петр Михайлович, она спокойно работает. Ну пишу я раз в день эти странные записки, ну общается в вотсапе с сестрой за мужа Наденька.
В разговор вступила Надя.
– У неё срыв был после того, как её муж и ребёнок полетели на концерт RHCP и не долетели… Она в себе закрылась и ничего не говорила. Лежала на кровати и в потолок смотрела. Полгода. Мама, когда на холодильнике написала задание утром, она хоть на работу пошла. Ну, с вотсапом, может, конечно переборщили. И про антидепрессант не посоветовались, но его же раньше можно было без рецепта купить…
– Так нельзя. Дальше будет хуже.
Это утро было особенно холодным. Отопление в квартире уже выключили, а с холодом на улице никто не договорился. Татьяна зашла на кухню. Стикера на холодильнике не было. За кухонным столом сидела мама и сестра Татьяны.
– Тань, нам надо поговорить, – сказала тихим голосом мама.
Татьяна начала что-то быстро писать мужу на вот-сап. У сестры тут же на телефон пришло сообщение. Надя прочитала. Показала маме. Мама встала из-за стола и обняла двух дочек. Они стояли молча и плакали.
В сообщении было написано:
«Передай маме, что я всё знаю… Спасибо. Хорошо поиграли».
Перешёл дорогу
На прошлой неделе я летал в Москву – по работе, конечно, как все. Опаздывая на очередную встречу, поймал такси. За рулём сидел житель дружественного Таджикистана. Акцента у него почти не было, но сложные русские слова давались с трудом. Пару раз честно попытавшись сообщить навигатору, что нам нужна улица Шарикоподшипниковская, он махнул рукой. С навигатором поговорил я, и машина помчалась.
Увы, на ближайшем перекрёстке мы встали в мёртвую пробку. Телефон сел, книжки не было, конфеты в карманах закончились. От безделья я принялся пытать водителя:
– Извините, вы не могли бы рассказать интересную историю?
– Таких нет, – смутился он. – Я же просто водитель.
– Жалко.
Оставалось только вздремнуть, но вдруг я услышал:
– Пару месяцев назад была смена… Сидел в машине, ждал вызова. Недалеко от меня – пешеходный переход, светофора нет, а поток машин огромный. Смотрю, бабушка с костылём никак не может перейти улицу. Ну, я вышел к ней. Давайте, говорю, помогу. Она отказывается: уже внуку позвонила, ждёт. Ноги-то совсем больные. Я её спрашиваю, а зачем ждать, зебра рядом, сейчас спокойно перейдём. Бабушке страшно было, но взяла меня за локоть, двинулись мы медленно. Почти на середине были, вижу – летит двухсотка тонированная. Затормозила и сигналит. Я водителю показываю, что быстрее мы не можем, да и переход тут. А он высунулся из машины и давай орать:
– Дорога скоростная, люди торопятся!
Я отвечаю:
– У бабушки больные ноги.
– Не лезь, черножопый!
Старшее поколение – оно такое, молчать не будет. Бабушка сказала:
– Не хамите, он, в отличие от вас, человек воспитанный.
– Бабуля, завали рот!
Я понимаю, что тут не моя страна, но старая женщина за меня вступилась, поэтому ответил:
– Научись со старшими разговаривать, ишак!
Он выскочил, здоровый такой амбал, а в руке пистолет. Тычет в меня и кричит:
– Чурка, ты бессмертный? Чо сказал, повтори!
Бабушка трясётся, но спину выпрямила и ему ответила:
– Он сказал, что вы, юноша, тупой осёл. Извинитесь и езжайте куда хотели.
Амбал уже белый весь, орёт и орёт:
– Бабка, закрой пасть, я сказал! Кто здесь ишак, а? Он пистолет к моему лбу прижал, я зажмурился, читаю про себя молитву. Вдруг из громкоговорителя кто-то скомандовал: «Бросай пистолет, руки за голову».
Я открыл глаза.
Амбал с поднятыми руками, рядом стоит большой чёрный джип. Какой-то человек показывает удостоверение.
– Да это травмат! – кричит амбал. – Командир, мы чё, на месте не договоримся? Тут полтора человека, чурка и бабка, а возни на полдня. Сколько, командир?
Человек подошёл ближе.
– Мы с тобой, урод, не договоримся. Это моя бабушка. Уводите!
Амбала посадили в чёрную машину, а его двухсотку отогнали. Человек и бабушка долго обнимались, она что-то рассказывала.
Он подошёл ко мне, серьёзный, руку подал и пожал очень крепко.
– Ну вы же понимаете, что псих мог выстрелить, – не выдержал я.
– Там, откуда я приехал, учат уважать старших. У нас разные боги, но суть одна. А вы бы за бабушку не вступились?
Раз в три месяца
– Извини, братиш, но ты дебил!
– Знаю, но она такая классная! Я, когда её первый раз увидел, клянусь, язык к небу прилип! Сказать ничего не могу, мычу. Она улыбается, а я ещё больше цепенею.
– Ты мычишь потому, что ты – баран! Надо же, она тебе такое условие поставила!
– Слушай, ну мы же с ней в он-лайне общаемся так-то.
– Я вообще думал вначале, что это мужик-извращенец с тобой переписывается. Потом ты фотки показал… Реальная. Чем-то на Билли Илиш похожа. Но, блин, её условие… И главное, ты согласился… Дебил!
– Это мой выбор. Пошли в универ, а то пару пропустим.
Два молодых человека закинули за плечи рюкзаки, вышли из общаги и двинули в сторону университета. Они были счастливы. Каждый про себя думал о будущем. У каждого оно было своё и безумно счастливое.
Несколько месяцев назад Макс случайно познакомился в сети с девочкой, которая очень смешно комментировала инстаграмы знаменитостей. Понятно, что звёзды никогда не следят за комментами поклонников, но эти стоили того, чтобы быть прочитанными.
Когда Леди Гага приглашала на голливудский концерт «своих людей», девочка с ником @Irina57 написала: «Боюсь, Гага, я не смогу. Начинайте без меня. Куперу приветик!»
Макс продолжал следить за ней. Комменты были нестандартными. Когда Шакира выложила свой обед из морепродуктов, Ира написала комментарий: «У меня кефир и глазированный сырок. Но ты не расстраивайся. Энигму послушай, расслабляет». Когда стареющий Энрико Эглесиас рекламировал презервативы, её ответ был таким: «Спасибо! Передам своей непутёвой дочери. Маша, 14 лет».
Макс буквально влюбился в её неординарное мышление. Через пару недель он ей написал. Она сразу ответила и попросила прислать фотку. Он отправил фотку Энрико Эглесиаса. Она ответила, что «свои люди, чо?». Потом они долго переписывались, и еще через месяц Макс отважился пригласить её в бар. И она согласилась!
Ирина выглядела просто и очень органично. Была в смешном худи с ушками панды на капюшоне, надписью «God, save the Panda!» и с красными волосами. Они долго разговаривали, в основном ржали. И в конце вечера Макс сказал, что хочет попробовать быть вместе, если он ей норм. Ира улыбнулась и сообщила, что она не против, правда есть одно условие: «Мы будем общаться, но видеться офф-лайн – раз в три месяца». Макс задумался, и через восемь секунд ответил «да».
@Irina57 действительно звали Ириной. Она училась на третьем курсе экономфака. Ещё чуть-чуть – и красный диплом её. Она жила с младшей сестрой. Полгода назад она стала главной в их маленькой семье. Мама ушла, когда ей было девять. А папа… а папа – полгода назад. О своём диагнозе отец двух девочек знал уже давно. И постоянно настраивал старшую:
– Ира, не надо трагедии! Если ты не хочешь меня расстроить, то ты должна мне кое-что пообещать. Когда я встречусь с мамой, я должен быть уверен, что вы с Викой не бомжуете! Ну, вот ты улыбаешься. Ты обязана закончить универ и устроиться на лучшую из работ!
– А вдруг я встречу богатого принца?
– Зная твой характер, максимум, кого ты можешь встретить – это наркомана какого-нибудь. Будете вместе ширяться в подъезде. Конечно же, на пятом месяце беременности.
– Пааап, не смеши меня так!
Они шли по парку и пытались обсуждать то, что пугало обоих. Поэтому они много смеялись, пытаясь вытеснить неизбежное.
– Ирочка, пойми, ты должна вкладываться в себя, в своё образование. Понимаю, что давлю на тебя, но ты отвечаешь ещё за Вику.
– Иными словами – мальчики долой! Феминизм – моё всё?
– Ира, пока не встанешь на ноги! Пообещай!
– Что мне остаётся, тут при смерти человек канючит.
– Ещё пообещай мне больше налысо не бриться и сестру не брить, когда она спит!
– Папуля, ты берега не попутал? Один вечер – одно обещание! И к тому же, это был протест в поддержку панд.
– Но сестра не поддерживала панд!
– Поздно! Когда проснулась, оказалось, что поддержала.