— Это не важно, но думаю, что мы просто попались им по пути. Возвращались из набега и им маги просто передали приказ, это не сложно. Дорого, но не сложно.
— Понятно. Вигмар, — Олаф обратился к кормчему, тот уже облачился в броню и встал у руля, — нам нужно растянуть их, если они навалятся все вместе, нам хана. Уйдём правее и постараемся по широкой дуге их обойти.
— Да, два к одному хреновый расклад, драться они умеют не хуже нас, — сказал Угги.
— Сделаю, — просто сказал Вигмар и подал знак своему помощнику.
Тот достал большой барабан, специально предназначенный для подобных случаев и начал отбивать ритм для гребцов. Те сразу ускорились, а Угги взял в руки рог и протрубил второму драккару сигнал «делай как я». Затем он и Олаф с Хроки заняли свои места на скамьях для гребцов и началась гонка.
Весла драккаров вздымались и опускались в воду слаженно и очень быстро, по-другому и быть не могло, ведь сейчас их ворочала двойная смена гребцов. Впереди шёл корабль управляемый Вигмаром, драккар Олли не отставал, держась в двадцати ярдах позади, строго за ним.
Орки, видя что добыча пытается по широкой дуге обойти их, тоже ускорились, и пошли наперерез. Ветра не было и всё решали только усилия гребцов. Спустя пару часов стало понятно, что галеры перехватят свою добычу, но не все сразу. Две слегка отстали, это было хорошо, сначала бой будет на равных.
Барабаны на драккарах отбивали всё более энергичный ритм и гребцы этот ритм держали, весла в могучих руках буквально выгибались. Солнце давно взошло и сейчас нещадно палило, впрочем с севера медленно плыли облака, даря надежду на тень.
У Олафа не осталось никаких мыслей в голове, это был один из моментов, когда не важно кто ты: конунг, ярл, простой хирдманн или даже трэлл. Всё что сейчас требуется это слушать барабан и грести, просто грести. Усталости пока еще не было, четыре часа работы с веслом это так, разминка. Усталость придёт позже, вечером. Если они будут живы к этому моменту, конечно.
Вот прозвучал голос Вигмара, когда надо, тот умел быть очень громким:
— Пятьсот до первого! — это значит что до первой галеры пятьсот ярдов, время лучникам отложить весла и взяться за луки. Скорость упадёт, но по-другому никак. Нельзя дать врагу беспрепятственно поливать тебя стрелами.
Это сигнал и для Олафа, всё-таки он еще слабоват в обращении с веслом, а вот стреляет очень даже не плохо. Юноша встал со своего места, размял руки и спину и подошёл к левому борту драккара, там находился его личный рундук с оружием. Он достал лук и, смотря на приближающиеся галеры, накинул тетиву. Для стрельбы еще далековато, зато есть время присмотреться к врагам повнимательнее.
Ничего нового для себя Олаф не увидел, совершенно обычная орочья галера: две палубы, сотня гребцов и полторы сотни воинов, он видел такие много раз до этого и если боги будут сегодня с ним, увидит и в будущем. Вот между кораблями уже триста ярдов, время драккарам разворачиваться, чтобы не получить таранный удар, а наоборот сойтись с врагами бортами. Носовая баллиста передней галеры выстрелила, но неточно. Здоровенный каменюга, стоунов в двадцать, не меньше, плюхнулся перед носом головного корабля, обдав гребцов холодными брызгами.
Олаф достал из колчана стрелу, прицелился и выстрелил. Стрела прошла высшую точку своей траектории и вошла в воду по левому борту галеры. Юноша промахнулся не меньше чем на пару десятков ярдов. Но он ничему так не радовался в своей жизни, как этому промаху!
— Ветер, попутный ветер, чтоб его! Ставьте парус и все на весла! Видят боги, мы проскочим, как есть проскочим! — кричал во весь голос Вигмар.
Олаф и другие воины, буквально побросали оружие и рванули кто куда: кто-то обратно на весла, кто-то ставить парус, точно такая же суета была и на втором корабле.
Вотсине-красный, парус украсил «Белого змея» и корабль буквально полетел, влекомый силой не только рук, но и ветра. Сзади также скользил по волнам «Морской бродяга», второй драккар Олафа.
Они успели, прошли буквально в двух десятках ярдов перед носом у орков. Те конечно вдоволь забросали их стрелами и даже один раз попали из баллисты в «Бродягу», тот тут же сбавил ход, камень убил одного и ранил ещё четвертых гребцов, но это было уже не важно.
Они вырвались из смертельной ловушки, потеряв от обстрела троих человек убитыми и девятнадцать ранеными. Как это не цинично звучит, небольшая цена за то, что они прорвались. Еще утром вероятность того что весь хирд Олафа поляжет здесь была максимальной. Спустя час галеры скрылись за горизонтом. Это корабли Олафа стояли строго по ветру, а оркам, чтобы поймать его парусами пришлось маневрировать. Они, конечно, сделали это, но когда взяли тот-же курс что и драккары, те успели уйти очень далеко. Погоня смысла уже не имела.
Похоронив по морскому обычаю, убитых и обработав раны раненым, северяне приступили к ремонту кораблей, вернее, ремонтировать нужно было «Морского бродягу», поменять сломанные скамьи, заделать дыру в фальшборте и заменить несколько досок палубы. «Белого змея» просто помыли. Это был личный пунктик Олафа, его корабли должны быть чистыми всегда. Поначалу, его люди посмеивались, считая это блажью. Но потом привыкли и даже признали это полезным. Ходя на чистом драккаре меньше страдаешь от поноса, вшей и тому подобных спутников воина, а значит меньше тратишь денег на целителей, а больше на выпивку и девок. Выгода очевидна.
Закончив все дела, северяне продолжили путь. Им надо было пройти мимо Вутраны и зайти в какую-нибудь тихую бухту в Вольных Манорах, чтобы встать на отдых. Если бы не попадание той проклятой баллисты, это было бы не нужно, но её снаряд повредил обшивку «Бродяги» и она дала течь, некритичную, но требующую устранения. К сожалению такие работы нельзя сделать в море, надо вытаскивать корабль на берег. Если этого не сделать, то первый же шторм, а они случаются, может угробить и корабль и людей ему доверившихся.
— Хроки, Вигмар, вы остаётесь за старших, что вам делать знаете. Я с дядюшкой Угги прогуляюсь до ближайшего села, не нравятся мне раны Броки и Свана, надо узнать если тут поблизости маги целители.
— Конечно, мой ярл, только будьте осторожнее, я помню эту местность. Пять лет назад, когда я еще был хирдманом вашего старшего брата, мы тут знатно покуролесили, даже вспоминать неловко.
— Хроки, если из-за твоих прошлых делишек у нас будут неприятности, клянусь богами, месяц будешь пить только воду, — сказал Олаф.
— А о девках вообще может забыть на год, — добавил Угги.
— Как будто я один тут развлекался.
— Развлекался ты, конечно, не один. Но остальных тут нет и спросить, в случае чего я с них не смогу. Всё, мы ушли, вернемся через пару дней…
Через пару часов Олаф и Угги вышли на дорогу, вскоре показалась деревня. Вот-вот начнёт смеркаться и нужно было останавливаться на ночлег. Спросив у одного из местных, где постоялый двор, они туда и направились.
Дорога шла через деревню, большую, но явно видавшую лучшие дни, на окраинах было несколько давно сгоревших домов, а на площади с колодцом они увидели обломки какой-то часовни. Местные жители смотрели на них такими глазами, что казалось, готовы броситься и разорвать на части.
— Хроки не врал, нас тут действительно помнят и ненавидят, — тихонько сказал Олаф.
— Ерунда это всё, посмотри на них, это же крестьяне, а не воины, да и все, кроме вон тех кузнецов, какие-то мелкие, как будто недокормленные. Мы с тобой порубим несколько десятков этих коротышек, даже не вспотев.
Вскоре они были на постоялом дворе, окружённом добротным частоколом. Охранник нехотя их пустил. Угги остался снаружи разговорившись с ним, а Олаф открыл дверь и зашёл в главное здание.
Внутри было тепло, уютно и вкусно пахло свежим хлебом и жареным мясом. Как это ни странно, постояльцев не было, только одна женщина стояла за стойкой. Весь её внешний вид контрастировал с тем, как выглядели забитые и жалкие жители деревни в миле отсюда.
Высокий лоб, зачёсанные назад, темно каштановые, волосы, белозубая улыбка и глаза. Да пожалуй её выделяли глаза, с лукавой хитринкой, но очень добрые. По расслабленной и при этом уверенной позе, в которой женщина стояла за стойкой, Олаф понял, что это хозяйка гостиницы.
— Добрый вечер, добрая женщина, — вежливо поздоровался юноша, — мне с моим дядюшкой нужны две комнаты и ужин.
Хозяйка гостиницы в ответ собиралась что-то сказать, но в этот момент дверь распахнулась, на пороге возник Угги и закричал:
— Олаф, чтоб тебя, дуй за мной. Нас сейчас убивать будут!
На улице было нехорошо, за запертыми воротами стоял угрожающий низкий шум и были видны отблески факелов.
— Вот думал же не пускать вас, — сказал подошедший привратник, успевший облачиться в чуть тронутую ржавчиной, но всё еще добротную кирасу и шлем, — не любят тут железные кланы. Ой, не любят, слишком много вы кровушки попили.
— Эй, Серко, выдай нам этих убийц, а то ворота снесём и сами возьмём, а тебя пса, вон на той осинке повесим! — с улицы раздался хриплый голос. По интонации Олаф понял, что его владелец изрядно пьян.
— Не будет этого. Шли бы вы по домам, пока целы!
— Да что с ним разговаривать! А ну парни, ломайте ворота, — Тут же массивные, щедро оббитые железом воротины затряслись, видно кто-то, не обделённой силой рубил их снаружи.
— Ну что племянничек, покажем этим уродам, что такое настоящие воины? — спросил у Олафа Угги.
— Конечно, дядюшка, как же иначе. Эй ты, Серко, или как там тебя, не путайся под ногами, если хочешь жить.
Воины спустились со ступеней гостиницы и обнажили оружие, Олаф меч, а Угги свою чудовищную секиру. Вот незримый дровосек справился со своей работой, ворота распахнулись и во двор хлынули местные, много, не меньше пяти десятков.
— А ну всем стоять! — раздался сзади властный женский голос, — вы что удумали, идиоты? Не понимаете кто перед вами? Это же сам Угги, брат конунга Железных островов с племянником. Вы хоть понимаете, что будут со всеми нами, если с ними что-то случится? Да и с чего вы взяли, что справитесь с ними? Угги убил больше народу, чем вы, вместе взятые, девок валяли. Так что вон из моей гостиницы! Идите проспитесь.