Ладно, мне пора. Скоро аккумулятор сядет, и Китти рассердится, если я опять опоздаю.
Надеюсь, ты меня простишь.
Поправляйся.
Когда Врана вернулась на Цветочный Холм, Китти не рассердилась. Всё было гораздо хуже. Она пропала.
В первый момент Вране показалось, что в доме произошёл взрыв. На полу — подушки, вилки и ложки. Тарелки и чашки свалены в раковину. Дверцы буфетов вырваны с мясом. Наволочки подушек взрезаны, набивка высыпалась на пол. Врана остановилась перед кучкой скрученной картофельной кожуры — она лежала на линолеуме, похожая на человеческие мозги. Сломанный телевизор напоминал расколотую тыкву. Работало радио. Диктор объявил, что сейчас прозвучит новая песня «Братьев Гримм». Что-то джазовое, исполняется на церковном органе. Похоже, это радиостанция Города Мёртвых.
Врана бросилась было наверх, но встала как вкопанная, увидев надпись на стене. Прижала ладонь к губам, закачалась, попробовала ухватиться за стул. Послание стекало со стены, будто багровый водопад:
Китти у нас. Принеси чемодан.
Врана поняла: это написано кровью, потому что увидела у подножия лестницы труп обезглавленного ворона.
— Китти, Китти! — закричала она и бросилась вверх по ступенькам. Стекло на картинке с маяком разбили, повсюду валялись осколки. Никаких звуков, только поскрипывали половицы. Врана вытерла вспотевшие ладони о новые джинсы и тихонько пробралась к себе в комнату. Письменный стол и тумбочка разбиты в щепки. Дверцы гардероба раскрыты. Одежда разбросана по полу. Жакетка и шляпа пропали. Врана едва не проглотила язык. Чемодан. Она задохнулась. Разумеется, его тоже нет. После истории с Люперцей она перенесла его в багажник машины Китти, которая по-прежнему стояла возле дома. Сердце так и бухало, Врана помчалась в комнату Китти. Постель перерыта. Половицы вырваны с мясом. Китти нигде нет.
Она полетела обратно вниз в надежде, что ключи от машины висят на крючке у двери.
Врана вскинула кулаки — никогда она ещё так не радовалась при виде ключей. Схватила чемодан, едва не забыла захлопнуть багажник. Нужно найти Китти. Да, они знакомы не так давно, но уже ясно, что Китти в миллион раз лучше всех предыдущих приёмных матерей. Похожа на Врану тем, что тоже всё делает по-своему. Врана поморщилась. Она понимала, что переборщила с тем, чтобы всё делать по-своему, — и дошла до точки невозврата.
На Цветочном Холме стояла гробовая тишина. Накатила тьма, подобная лошадиным призракам с полупрозрачными гривами и глазами из серой дымки. Врана шагала по пустым улицам. Китти пропала. От Мака толку мало.
Вечерний холод обжигал кожу. Она уже пожалела о старой жакетке и шляпе. Новая футболка совсем тонкая, в ней всяко не согреешься.
Врана бежала вдоль пляжа.
— Китти, Китти! — кричала она.
Из теней выныривали привидения — прозрачные, как паутинки, с костлявыми скулами и пустыми глазницами. Они выли, запускали ей пальцы в волосы. Они стонали, бормотали, роняли замёрзшие слёзы. Одинокий ветер свистал в пещерах среди утёсов.
Мимо прополз катафалк, но без гроба. Водитель глянул на Врану мёртвыми рыбьими глазами. Сердце у неё застучало прямо в горле. Она попыталась выровнять дыхание. Пробежала мимо старого лодочного сарая, вверх по Безглазому Гребню — чёрные волосы то и дело падали на глаза.
Улицу окутали серые тени. Ханна и странная парочка стояли рядом с трёхколёсным автомобильчиком.
— Китти пропала. Помогите мне, пожалуйста! — выкрикнула Врана, протянув к ним трясущиеся руки.
— Не можем, — ответила Ханна. — Ты, главное, сбереги чёрную бабочку.
— Что? — выпалила Врана. — Да что вы знаете про чёрную бабочку?
— Мы из-за этого все можем оказаться на кладбище, — продолжила Ханна, отступая и хмурясь. В закатном свете её розовые волосы казались алыми.
— Беги дальше. Да поаккуратнее, — проскрипела старуха.
А старик дотронулся Вране до плеча:
— Сил тебе, детка.
Ветер нёс целые табуны лошадиных призраков. Они ржали и фыркали, увлекали Ханну и парочку за собой. Стук копыт эхом отдавался по улицам. Тёмно-синий ураган. Врана пошла дальше. Вокруг сомкнулся Город Мёртвых.
— Китти. Китти. Кто-нибудь видел Китти Стромсоу?! — кричала Врана бродячим теням, которые переползали от дома к дому.
Вверх по Безглазому Гребню её сопровождала толпа привидений. Этакие пустые мешки из-под муки. Ступали они беззвучно. Тянули к ней руки-щупальца. Одно накрыло ей рот холодной резиновой рукой. Врана сбросила её толчком. Дальше, прямо на тропинке, в одиночестве стояло ещё одно привидение. Ферн Холланд. Она бросила на Врану убийственный взгляд, перекрутив руки, будто мокрое бельё.
Когда Врана добралась до вершины холма, привидения уже все развеялись, улетели, как простыни с бельевой верёвки. Она стояла в тени особняка, наверху маячил белый господин. Сегодня он стоял. Ладони были прижаты к стеклу.
Врана крепче стиснула чемодан, подняла к груди. Чемодан дёрнулся. Чёрная бабочка металась в слоях вышитой подкладки. Кончики её крыльев скребли Вране по сердцу. Похоже, бабочка хотела вырваться на свободу. Ещё один ошеломительный тычок. Врана ахнула, выронила чемодан, тут же подняла снова. Посмотрела вверх. Белый господин исчез. Остался лишь мёртвый чёрный прямоугольник окна.
Глава 18
Бесконечный тисовый лес за особняком качался на ветру, ветви стонали, шелестели листья. Никогда раньше Врана не видела столько тисов. Мерцали красные ягоды. Спускались сумерки. Заполняли пространство между деревьями. Врана помчалась по Тисовой аллее. На дороге темнели две толстые чёрные полосы. Врана наклонилась над гравием, потрогала их. Наверное, это следы колёс — именно здесь Мак и попал в аварию.
Хлынул дождь. За несколько секунд новая футболка и брюки промокли насквозь. По спине катились холодные дождевые капли. Нужно где-то укрыться.
Дыра в стене деревьев напоминала разверстую пасть голодного волка. Врана нагнулась, стала туда пробираться. Внимательно следила, куда ставит ноги. Под ногами чего только не было: битое стекло, колючая проволока, ржавые газовые баллоны, разбитые керосиновые лампы, трупики дроздов и воробьёв. В зарослях терновника она набрела на каменную сараюшку. Размером та была с небольшую спальню. Стёкла выбиты, крыша частично покрыта листом цинка. Похоже на лачугу из голодных времён.
Врана всегда очень любила историю. Втайне она мечтала о путешествиях во времени: попасть в другую историческую эпоху, желательно тёмную, — вот только о таком не говорят родителям, а то они распереживаются. Врана с удовольствием оказалась бы в тёмных веках, взяла бы интервью у врача, лечившего от чумы, расспросила, зачем им эти странные маски с птичьим клювом, что он делает дома, когда возвращается с заражённых улиц.
В сараюшке можно укрыться. Врана проскользнула в подгнившую, оплетённую плющом дверь — дождь стучал по цинковой крыше. Ноги вязли в сырой земле. Врана отыскала в уголке гладкий камень, сухое место под цинком. Обхватила колени руками, свернулась в клубок. Из дыры в стене доносился громкий храп. Врана подняла голову. На мхе и сучьях лежали, сбившись в кучку, чёрные пушистые существа с усатыми мордочками. Дышали они тяжело, издавали громкое сонное сипение. Гнездо чёрных крыс. Врану едва не вырвало, она выскочила наружу.
Дождь поутих. Перед нею стояла банши: бровей нет, серые, похожие на солому волосы свисают ниже колен.
— Иди сюда, девонька! — провыла банши.
— Отстань, — ответила Врана, заткнув уши.
— Я тебя очень прошу. — Глаза у банши были сине-зелёные. — Давай вместе обнимем этот старый тис. Он тебе принесёт удачу.
— Нет! — выпалила Врана.
Перед нею рос самый огромный тис во всём лесу, с тёмно-зелёными остроконечными листьями и шершавой замшелой корой с глубокими бороздами.
— Ты б меня послушала, — не отцеплялась банши; костлявой рукой она схватила Врану за запястье.
— Отвяжись! — рявкнула Врана, отталкивая пропахшую нафталином шаль и выбегая на дорогу. Нужно убраться как можно дальше от этого леса. Врана помчалась вниз с Безглазого Гребня. В домах было темно, лишь на подоконнике дома странной пары тускло горела одинокая белая свеча. Врана дрожала от холода. Очень хотелось назад к себе в спальню с альпаками на обоях, синими жалюзи, крашеными половицами. Врана крепко сжала руки в кулаки. Нельзя возвращаться мыслями в эту комнату, где она знала одно только счастье. В крошечную комнату посреди огромной вселенной, где можно отдыхать и мечтать. Теперь она одна. Но одна очень странным образом: среди банши, лошадиных призраков, гулей и жутких храпящих крыс.
Подул морской ветер, вынес на тротуар девочку в драном платье цвета моря. Врана отшатнулась.
— Я Мара, — прошептала девочка. — Я тебе помогу. Оставайся сильной. Сегодня море возле Замогильника заговорило. Все речи только о тебе. Ты очень важна для нас, Врана Маккей.
— Я никто. Моя приёмная мама пропала. Моего друга покалечила Белая дама. И всё из-за меня.
— Оставайся сильной, — прошептала Мара, и тут ещё один порыв морского ветра утянул её в темноту, к гавани. Врана вздохнула. Надоело, что все просят её оставаться сильной, а мир вокруг разваливается на куски. А ещё она очень устала от присутствия призраков, от которых постоянно пробирало двадцатиградусным морозом.
Врана кое-как спустилась с Безглазого Гребня. Одежда липла к коже. Предплечья посинели — жакетки-то не было. Она перелезла через ржавые ворота и попала на поле, где стояли старые аттракционы. Просто не придумала, куда ей ещё деваться. После встречи с красноколпачником и волком у неё до сих пор мурашки бегали по коже. Среди мокрой травы ржавело колесо обозрения, сиденья, свисавшие с цепочной карусели, дребезжали и стукались на ветру, звенели от смеха и визга незримых детишек-призраков и маленьких оборотней, которые всё продолжали на них кататься. Пробираясь между крапивой и чертополохом, Врана добралась до обычной карусели. Она сильно шаталась, но тут хоть можно спрятаться. Врана залезла в обшарпанные металлические санки, в которые был впряжён медведь, свернулась, прижала к себе чемодан. Как раз когда она закрыла глаза, дождь стих. На чистое небо высыпали звёзды. Луна призрачным светом озаряла медведя, тащившего за собой сани.