й шоколад, поднесла к губам.
— Вкусно? — рассмеялась Китти.
Врана откашлялась, смахнула с сиденья своего кресла воображаемую пылинку.
— Китти, — сказала она, выталкивая последние кусочки шоколада из горла. — Китти. Нам нужно сходить к Маку.
— Врана, Мак сперва должен поправиться. Нельзя его в это впутывать — если он ещё раз взглянет на Кэлли… тогда ему и друид не поможет.
— Но…
— Никаких «но», Врана. Кроме всего прочего, боюсь, Виджай до сих пор тебя не простил.
Врана скрипнула зубами, молча сосчитала до трёх.
— Китти, ты не понимаешь.
— Я очень многое понимаю, Врана. Я всю жизнь прожила в Замогильнике, но со мной никогда не случалось того, что случилось за последние дни. Никогда.
Врана смотрела на свои колени, на чемодан у ног. Китти права. Это она во всём виновата. Бедная Китти ни на что такое не подписывалась, когда брала меня к себе, подумала она.
— Прости, — прошептала Врана. — Прости, Китти, но…
— Ты ни в чём не виновата, Врана.
— Прости меня, но нам нужно обязательно сходить к Маку — и к Пателю. Его это тоже касается.
Китти допила последние капли шоколада.
— Речь идёт о маме Мака, — продолжила Врана. — Кажется, я слышала в подземелье голос Лейни. Мы должны её оттуда вызволить. Нужно повидаться с Маком.
Китти попыталась произнести имя Лейни, но оно застряло у неё в горле. Врана поднялась, едва не опрокинув чемодан. Села рядом с Китти.
— Я очень прошу, давай ей поможем.
Китти опустила ладонь Вране на колено, и повисшее между ними молчание тянулось бесконечно. Врана собиралась уж было повторить свою просьбу, но тут зазвонил дверной звонок. Врана вскочила.
— Может, это Брэм! — выкрикнула она.
— Врана, ты правда думаешь, что Брэм стал бы звонить в дверь? Скорее всего, просто пиццу привезли.
Звонок прозвучал снова. Раз за разом, со скоростью несущегося вскачь сердца.
— Прячься мне за спину, Врана, — сказала Китти, хватая кочергу из покрытого золой металлического вёдрышка, стоявшего у камина.
Врана вцепилась Китти в джемпер — так же она цеплялась в лодке и за Мару. Китти распахнула дверь. Кочерга полетела на пол, а Врана выскочила у Китти из-за спины.
— Мак! Мак! — кричала она.
Мак сидел в своём кресле. Виджай стоял сзади, держась за ручки. Врана подлетела к Маку, упала на колени. Мак нагнулся и тоже её обнял. Слёзы закапали на жёлтую букву «S» на его футболке с Суперменом.
— Как же я рада тебя видеть, Мак! Ты опять с нами? Как ты себя чувствуешь? Как?
— Рад тебя видеть снова, Врана, — прошептал он. — Вот только… не души ты меня, подруга.
Виджай улыбнулся.
— Да-да, — подтвердил он. — Мы очень рады тебя видеть, Врана.
У Враны сердце так и запело. Она прощена? Она посмотрела на Мака. Щёки румяные, глаза сияют. Будто Кэлли на него и не смотрела.
— Да, я опять стал прежним, — подтвердил Мак. — Друид отлично справился, но по-настоящему мне помогла другая вещь.
Виджай посмотрел на Китти, она кивнула, положила руку ему на плечо. Потом Виджай попытался подтолкнуть Мака через порог, но Мак сам схватился за колёса и проехал вперёд.
Они все отправились на кухню. Китти возилась с чайником, Виджай отодвинул стул от стола, освободил место для кресла. Врана смотрела на стол, вглядывалась в пятна от чая и шершавую древесину.
Мак хотел было что-то сказать, но Врана его опередила.
— Мак, господин Патель, — начала Врана. — Я должна сказать вам одну вещь… важную, очень важную. Только вы мне не поверите.
Виджай наклонился над столом, заговорил Мак:
— Врана, подожди… Это я должен сказать тебе одну вещь. — Он умолк, положил на стол чёрный рюкзак.
— Я нашёл одну штуку, — сказал он. — У мамы в столе. Мне кажется, это важно. Похоже, мама хочет нам помочь.
Мак расстегнул молнию, электрический чайник затрясся, запел, с шипением выпустил пар. Мак достал из рюкзака старенькую чёрную записную книжку с помятой обложкой. Снял со стола рюкзак, подтолкнул записную книжку на середину стола.
— Когда я вернулся от друида, чувствовал я себя так себе, — начал он. — Да, сознание возвращалось, но мысли всё равно путались. Я был будто в тумане, даже телевизор не мог смотреть. Мне было тяжело сосредоточиться. Я подолгу сидел у мамы в кабинете — мне казалось, что там безопаснее. Там-то уж Кэлли меня точно не достанет. И вот вчера я ужинал за старым маминым столом. Папа принёс мне суп и тосты. Мне впервые за много недель страшно хотелось есть…
Врана не могла оторвать глаз от Мака и записной книжки.
— Я проглотил и суп, и тосты, и тут услышал, что из стола раздаётся какой-то странный звук. Будто оттуда пытается вырваться птичка. Ящик на правой стороне вдруг затрясся, оттуда пошёл жар, словно я сидел перед камином. Я схватился за ручку — она нагрелась, но не жгла. Я открыл ящик. И нашёл эту записную книжку.
Врана уставилась на неё. Очень хотелось потрогать.
— И ты… её открыл? — спросила она.
— Конечно.
Мак протянул руку, опустил её на записную книжку. Она была стянута резинками, из-под потёртой обложки выглядывали листы пожелтевшей бумаги. Мак потянулся через стол, дотронулся до руки Враны.
— Ух ты! — удивилась она, поднося тёплую ладонь к щеке.
Мак перевернул записную книжку. Между складками и морщинами на истёртой обложке Врана увидела…
Эта штука двигалась, трепыхалась. Изображение чёрной бабочки — той самой чёрной бабочки. Красивой блестящей чёрной бабочки — точно такой же, какая была вышита у неё на блузке. Какую она видела на стенах в Городе Мёртвых. На наклейке на чемодане. Точно такой же, как бабочка там, внутри.
Чемодан плюхнулся Вране к ногам. Никто не сказал ни слова, будто это самое обычное дело: чемодан влетает из гостиной на кухню и шлёпается Вране к ногам. Она дотронулась до записной книжки, чемодан затрясся. Врана посмотрела на Мака, он кивнул. Она погладила пальцами трепещущую бабочку на записной книжке. Сняла резинки, раскрыла страницы. Начала их перелистывать — чемодан затих. Страницу за страницей заполняли изумительные изображения чёрных бабочек. Нарисованных люминесцентными чернилами, углём, чёрной тушью.
— Какая прелесть! — прошептала Врана. — Мак, какие они прелестные!
— Посмотри на страницы в середине, — предложил Мак — после того как Врана открыла записную книжку, он будто бы боялся сам к ней притрагиваться.
Врана пролистала страницы, и ей предстала картинка тушью: тисовый лес, ягоды выкрашены красным. А в углах страницы по веткам тисов порхают чёрные бабочки.
— Лес, — пробормотала Врана. — Он очень похож на лес за чёрным особняком.
— Это ещё не всё, — сказал Мак.
Под чёрной почвой, где змеились корни и лежали опавшие листья, Врана увидела надпись чётким, округлым почерком. Он напоминал почерк её мамы на столь дорогой ей записке. Врана прочитала вслух:
Ягоды в лунном свете блестят,
О тис святой и ворон,
Чёрная бабочка
Вспорхнёт,
Все чёрные бабочки
В коконах на ветвях
Взлетят
И силой наполнят тьму,
Чтобы это дитя
С матерью силой сравнялось.
— Что это значит? Что это такое? — Китти впервые после прихода гостей открыла рот. Виджай с Маком повторяли вполголоса те же слова.
— Похоже на стихотворение, — заметила Врана.
— Нет, возразил Мак. — Скорее молитва или что-то вроде того. Это… что там поют ведьмы, когда пляшут вокруг котла?
— Сынок, у нас тут в Замогильнике кого только нет, но только не ведьм, — рассмеялся Виджай.
— Я знаю, но такое в кино бывает. Не просто молитва…
— Заклинание! — воскликнула Врана.
— Во-во, — подтвердил Мак, хлопнув ладонью по столу.
— И кого нужно заклинать? — спросила Китти.
— Чёрную бабочку! — хором крикнули Врана и Мак и захохотали.
Всё ведь совершенно понятно. Чемодан. Записная книжка с изображениями чёрных бабочек. Взрослые иногда бывают совершенно слепыми. Мак отодвинулся от стола, подъехал к Вране.
— Да, видимо, так заклинают чёрную бабочку. Она в этом городе повсюду. На стенах домов, на оградах. И даже у Враны на блузке.
Врана заговорила чуть слышным шёпотом. Все нагнулись к ней, чтобы расслышать.
— Она повсюду, — повторила Врана. — Даже здесь. — Девочка взяла чемодан, положила Маку на колени. — Мне это оставила мама. Там, внутри, живая чёрная бабочка. Мне кажется, она охраняет мёртвых. Красноколпачник мне сказал — это их талисман.
— Чемодан! — выкрикнул Мак. — Вот почему он живёт своей жизнью!
— Бабочка помогла мне в подземелье, — добавила Врана. — Спасла от Кларабеллы. А Брэм хочет её заполучить. Очень хочет.
— Кто такая Кларабелла? — удивился Мак.
— Жуткая девочка-кукла! — ответила Врана.
— Подземелье, — передёрнувшись, повторила Китти.
— Да. Подземелье, — продолжала Врана. — И… — Она осеклась, опустила ладонь на ладонь Мака, лежавшую на чемодане. — Я как раз хотела тебе сказать, когда вы вошли…
Глаза у Мака расширились, брови выгнулись дугой.
— Твоя мама, — прошептала Врана. — Мне кажется, что Лейни в подземелье. Брэм держит её там.
Мак затих. Стул Виджая грохнулся об пол, а сам он вскочил.
— Лейни! — воскликнул Виджай. — Ты в этом уверена? С ней всё в порядке? Милая моя жена! Врана, с ней всё в порядке? — Он сунул ей под нос телефон. — Ты эту женщину видела?
— Я её не видела, я только слышала, как она зовёт Мака.
Врана посмотрела на Мака. Он опустил голову на стол и плакал. Отошла в сторону, дала Виджаю обнять сына.
— Нужно её найти. Как проникнуть в подземелье? Я сейчас позвоню Лелантосу и в полицию, — засуетился Виджай.
— Виджай, четверым челам не проникнуть в подземелье. Лелантос нам ничем не поможет. Речь идёт о противостоянии нашего мира и мира Брэма, — сказала Китти.
Виджай сел, уронил голову на руки.
— Жена моя. Моя жена! — всхлипывал он.
Мак погладил отца по вздрагивающему плечу. А потом заговорил. Голос его был сильным, уверенным. Врана глядела на него с изумлением.