Убийцы на шпильках.
Сначала я подношу нож к его лицу и провожу линию от правого глаза до подбородка, глубоко разрезая кожу. Затем повторяю процесс под его левым глазом. Отступив назад, я любуюсь своей работой и замечаю, как крошечные капельки крови стекают с его челюсти. Они похожи на слезы, кровавые слезы.
Так вот зачем Изабелла это делает? Чтобы изобразить слезы бесчисленных женщин и детей, над которыми издеваются эти мудаки. Иногда я жалею, что не могу залезть в мозг своей жены и прочитать ее мысли.
Входная дверь с грохотом распахивается, и я слышу характерный стук каблуков, направляющихся в мою сторону. Обойдя ублюдка, который издает жуткие хрипы и стоны сквозь свой импровизированный кляп, я подхожу к Изабелле. Обхватываю ее затылок, поднимаю голову вверх и прижимаюсь своими губами к ее, проталкивая язык сквозь щель между ее сомкнутыми губами. Она открывает рот со стоном, который я с жадностью проглатываю. Я полностью отдаюсь этому поцелую; этому чувству близости с Изабеллой. Все остальное кажется неважным. Я не могу насытиться ощущениями, которые она дарит мне.
Слегка отстраняясь, я рычу:
— Какого хрена ты здесь делаешь, котенок?
— То же самое, что и ты. О чем, черт возьми, ты думал? — говорит она, толкая меня в грудь. Я делаю шаг назад, потому что хочу этого, а не потому, что она меня вынуждает.
— Я думал, что очищаю имя своей жены, чтобы она могла продолжать жить полной жизнью, — говорю я ей.
— Ты должен был сказать мне, что у тебя есть какая-то идея. — Она обходит меня, осматривая комнату, едва взглянув на два тела на полу. — В чем именно заключается наш план? — спрашивает она.
— План состоит в том, чтобы сымитировать одно из убийств, разбросать повсюду отпечатки пальцев этого ублюдка и подождать, пока тупые мудаки не соединят все воедино. — Я скрещиваю руки на груди и наблюдаю за ней.
Она смотрит на обоих мужчин. А затем улыбается.
— На самом деле это не так глупо, как кажется.
— Ну и ну, спасибо за вотум доверия, — фыркаю я.
— А, босс? — Мое внимание привлекает Пол. Он кивает головой в сторону двери спальни, где все еще сидит девушка. Она не пошевелилась и даже не пикнула.
Я киваю ему и поворачиваюсь обратно к жене.
— Изабелла, когда мы приехали, он был не один, — говорю я ей.
— Ладно?
— В комнате девушка. Она… обезумела, если не сказать больше, и не разговаривает ни с кем из нас. Нам пришлось оттащить его от нее. — Я делаю паузу, чтобы Изабелла поняла, о чем я говорю.
Она ничего не говорит, подходит к лежащему на полу парню и пинает его острым носком в пах.
— Мерзкий ублюдок, — шипит она, затем снова смотрит на меня. — Не трогай его. Я поговорю с ней. — Изабелла исчезает в комнате, а я, как щенок, ожидающий следующей команды, жду возвращения жены.
Не могу поверить, на что готов пойти Михаил, чтобы вытащить меня из передряги, которую я заварила задолго до встречи с ним. Не поймите меня неправильно, я все еще чертовски зла из-за того, что он взломал мой сайт и не сказал мне, что планирует сделать.
Но в то же время я думаю, что это, наверное, самая романтичная вещь, которую кто-то когда-либо делал для меня. Я знаю… убийство и прочее дерьмо не должны романтизироваться, но именно этот жест, несмотря на свою кровавую сторону, заставил меня практически пасть к ногам моего мужа. Наверное, мне нужна терапия, хотя я не планирую обращаться за ней в ближайшее время. Потому что, выходя замуж за Михаила, я приняла его таким, какой он есть, а он принял меня. Мы — две извращенные души, которые нашли друг друга вопреки всем возможным обстоятельствам, которые были не в нашу пользу.
Когда я вхожу в комнату, мне приходится считать до десяти, чтобы не вернуться туда и не обрушить весь ад на этого гребаного засранца, который сейчас корчится на полу. Девушка сидит в углу, подтянув колени к груди, а ее плечи накрыты одеялом. На мгновение я вспоминаю, как моя Zia6 Лола лежала на полу в своей спальне в точно такой же позе. Я быстро прогоняю этот образ и сосредотачиваюсь на текущей задаче.
Этой девочке не может быть больше пятнадцати. Она маленькая, хрупкая, и когда она смотрит на меня, в ее глазах я вижу только страх. И это хорошо, ведь в ее взгляде еще есть жизнь. Это значит, что она продолжает бороться. Она не исчезла бесследно, оставив после себя лишь пустую оболочку.
Я опускаюсь перед ней на колени.
— Привет, меня зовут Изабелла. Друзья зовут меня Иззи, — говорю я ей. — А как тебя зовут?
Она смотрит на меня, когда по ее лицу текут слезы.
— Ты расскажешь им? — спрашивает она.
— Кому?
— Тем, кто продал меня ему? Я не хочу возвращаться. Пожалуйста, не отсылай меня обратно, — умоляет она, и я слышу отчаяние в ее голосе.
— Я никогда не позволю тебе вернуться. Хорошо? Я здесь, чтобы помочь тебе, — уверяю я ее, затем повторяю свой вопрос. — Как тебя зовут?
— Зои. Меня зовут Зои, — говорит она.
— Приятно познакомиться, Зои. — Улыбаюсь я, держа руки на коленях. Я не хочу, чтобы она стеснялась, и понимаю, что сейчас ей меньше всего хочется, чтобы к ней прикасались. — Сколько тебе лет, Зои?
— Семнадцать.
— Где твои родители? Ты живешь недалеко отсюда? — Я продолжаю выпытывать у нее информацию, стараясь при этом не показаться слишком требовательной.
— Я… — Она качает головой. — Мой отец отдал меня этим мужчинам, — говорит она.
Мне хочется поднять эту девочку и заключить ее в свои объятия. Я не могу поверить, что родитель — любой родитель — мог так поступить со своим ребенком. Я узнаю, кто ее отец, и занесу его на первое место в своем черном списке. Чертов мудак.
— Все в порядке. Я вытащу тебя отсюда. Я заберу тебя с собой домой, а там мы сможем во всем разобраться, хорошо? — Зои ничего не говорит, но кивает, поэтому я продолжаю. — Мне нужно, чтобы ты оказала мне услугу, Зои. Мне нужно, чтобы ты закрыла уши. Не выходи из этой комнаты, пока я не вернусь за тобой. Думаешь, сможешь сделать это для меня?
— Куда ты идешь? Пожалуйста, не оставляй меня здесь. Не оставляй меня с ними. — Она начинает паниковать.
— Я не ухожу. Я просто побуду в гостиной. Мне нужно убедиться, что человек, который сделал это с тобой, больше никогда не сможет сделать это с кем-то еще, — говорю я ей.
— Пожалуйста, не оставляй меня. — Теперь она плачет, и свежие слезы стекают по ее грязной коже.
— Я обещаю, что не оставлю тебя. — Я оглядываюсь на дверь. — У меня здесь есть друг. Лекс. Я могу попросить его подождать с тобой, если ты не хочешь оставаться одна. — Ее глаза расширяются, и ее снова охватывает ужас. Именно этого я и боялась. Я не виню ее за то, что она не хочет находиться рядом с мужчинами, но в данный момент у меня не так много вариантов. Я решаю сменить тактику. — Все в порядке. Знаешь что? Сейчас я отвезу тебя домой. Пойдем. — Я протягиваю ей руку, чтобы она взяла ее.
— А как же тот мужчина? — Спрашивает она. — Он снова найдет меня.
— Нет, не найдет. Там мой муж, и он позаботится о том, чтобы тот не сбежал.
— Твой муж?
— Мой муж — тот, кто нашел тебя. Михаил.
Зои снова кивает, затем кладет свою ладонь в мою. Под одеялом на ней нет никакой одежды; только кожа да кости. Как долго, черт возьми, она терпит этот кошмар?
Может, мне стоит позвонить Zio7 Джеймсу и попросить его побеседовать с ней? Он опытный психотерапевт и эксперт по такого рода травмам. Но это означало бы, что его жена, моя Zia Лола, узнала бы о происходящем. А я не хочу возвращать ее к тому кошмару, который она пережила, находясь в плену десять лет.
Я не останавливаюсь, пока мы идем до гостиной. Я веду Зои прямо по коридору. Не хочу, чтобы она стала свидетельницей разыгравшейся там сцены.
— Михаил, — кричу я через весь дом и жду, пока он последует за мной. Он переводит взгляд с Зои на меня. — Я забираю ее домой. Мне нужно, чтобы ты здесь закончил то, что начал.
— Домой? — Спрашивает он.
— К нам домой. Ей некуда идти. Я объясню позже. — Я наклоняюсь и быстро целую его в губы, а затем выхожу за дверь вместе с Зои.
Когда мы добираемся до машины, Лекс уже бежит за мной. Тело Зои полностью замирает, когда он приближается к нам.
— Я за рулем, но нам придется взять внедорожник. Он недалеко отсюда.
— Хорошо, тогда мы подождем здесь, пока ты сходишь за ним, — говорю я ему. Лекс разворачивается и через две минуты уже подъезжает к обочине. Я открываю пассажирскую дверь и жду, пока Зои сядет внутрь. — Все в порядке. Доверься мне. Он один из хороших людей, — уверяю я ее. Она сжимает мою руку, когда забирается на заднее сиденье машины. Я следую за ней и закрываю дверь.
Поездка домой проходит в тишине. Я вижу, что Зои не уверена, что и думать обо всем происходящем. У меня так много вопросов, которые я хочу ей задать, но сейчас не время. Я первая нарушаю молчание.
— Лекс, ты не мог бы попросить доктора встретиться с нами дома?
— Конечно, миссис Петрова, — говорит он.
— Спасибо.
Когда мы приезжаем домой, я прошу Лекса отправить маму в гостевую комнату, расположенную рядом с моей, а затем веду туда Зои. Ее глаза расширяются, когда она осматривает дом.
— Ты здесь живешь? — Спрашивает она с благоговением в голосе.
— Да, но я живу здесь недолго. Это дом моего мужа. Я только что переехала.
— Он… неважно. — Она качает головой.
— Он что? Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, Зои. Все в порядке, — убеждаю я ее продолжать.
— Он отправит меня обратно?
— Нет, он бы никогда так не поступил, а если бы попытался — хотя он точно этого не сделает — я бы его убила, — говорю я ей.
— Я не хочу доставлять хлопот, — говорит она, по-видимому, не обращая внимания на мои угрозы убийством, что говорит мне больше, чем мне хотелось бы.
— Ты не доставляешь хлопот.
— Иззи, что происходит? — спрашивает меня мама, как только входит в комнату.
— Где Мабилия?
— С твоим отцом. Он играл с ней всю ночь. — Дуется она.