Передавайте привет вашей подруге в вуали. И скажите ей, чтобы в следующий раз она прятала не только лицо, но и слишком приметные волосы.
Ваша верная слуга м. Д.».
— Кто это был? — тихо спросила Сесилия, когда он вернулся в спальню. Лежа на боку, она приподнялась на локте и повернула голову к двери.
Простыня соскользнула с ее плеча, обнажив роскошную белую грудь. Округлое бедро соблазнительно вздымалось под одеялом, и при взгляде на это зрелище у Дэвида пересохло во рту. О Боже, когда же он ею насытится?
Наверное, никогда. Поспешно подойдя к кровати, Дэвид бросил письмо на ночной столик и начал раздеваться.
— Не важно, — пробурчал он в ответ на вопрос Сесилии и скользнул под одеяло. Ткнувшись носом ей в затылок, он вдохнул ее чудесный аромат…
Часы пробили одиннадцать. Дэвид, стоя перед туалетным столиком, нехотя помогал Сесилии одеться.
— Останься у меня на ночь, — умоляюще сказал он, поправляя ей воротник.
— Не могу, Дэвид, — вздохнула она. — Джайлз, Этта, мои слуги… Они заподозрят неладное. Дэвид нагнулся и поцеловал ее в лоб.
— Не беспокойся, любимая, мы скоро поженимся. Сесилия подняла голову, в глазах ее стояли слезы. Он ощутил внезапный прилив страха.
— Надеюсь, ты не передумала?
— О Боже, конечно, нет! Ты только назови дату. Дэвид задумчиво сдвинул брови.
— Может быть, первое мая? Или даже раньше. — Он застегнул последнюю пуговицу на ее жакете. — Не хочу, чтобы сэр Лестер проиграл пятьдесят гиней.
Сесилия, нежно прильнув к нему, обняла его за шею и поцеловала в губы. Какая способная ученица! Дэвид ощутил слабость в коленях, но в этот момент в дверь опять постучали.
Пришлось поспешно прервать поцелуй.
— Ну что там еще? — рявкнул Дэвид сердито. После секундного молчания до них донесся извиняющийся голос лакея:
— К вам еще один гость, милорд. Кажется, это тоже срочно.
— Черт возьми, Хэйнс! — рявкнул Дэвид. — В этом доме все вдруг стало срочным! Неужели никому не приходит в голову, что у меня здесь дела поважнее?
Лакей молчал. Сесилия тихонько засмеялась, уткнувшись в рубашку Дэвида.
— Так мне сказать, чтобы он уходил, милорд? — прошептал несчастный Хэйнс. — Это полицейский.
Забыв про поцелуй, Сесилия убрала руки с плеч Дэвида.
— Де Рохан, — прошептала она, дернув его за рукав. — Пойдем скорее!
Дэвид быстро схватил со столика письмо мамаши Дербин, и вместе с Сесилией выбежал из спальни.
— Почерк тот же, — согласился де Рохан.
Они устроились в сине-золотой гостиной перед только что разведенным камином. Дэвид разлил коньяк в бокалы венецианского стекла. Полицейский сидел на парчовом диване, держа в руке одну из записок мамаши Дербин.
— Как вы съездили в пароходную контору? — спросил Дэвид, ставя графин на чайный столик. — Там по-прежнему закрыто?
Де Рохан мрачно кивнул.
— Это проклятое место напоминает мне могилу, — проворчал он. — Я опросил работников соседних заведений. Они не видели, чтобы за последние три дня кто-нибудь входил туда или выходил.
— Значит, вы ничего не узнали?
— Почти ничего, — уточнил инспектор. — Я выяснил приметы владельца конторы. У него большой штат, и мне удалось разыскать одного из служащих.
— И что же он сказал? Де Рохан махнул рукой.
— К сожалению, он всего лишь младший переписчик, и у него нет ключа от двери. Но он утверждает, что публичный дом на Блэк-Хорс-лейн и еще несколько подобных заведений принадлежат богатому джентльмену — некоему помещику, не живущему в своем имении. В высшем свете это не редкость: его представители не желают утруждаться заботами о людях, которые арендуют у них землю.
Но Дэвида больше не смущали социальные выпады инспектора де Рохана.
— Он что-нибудь сказал о своем начальнике?
— По словам клерка, хозяин серьезно заболел и уехал в Брайтон подышать свежим воздухом.
— Его имя?
— Вейнстейн. Приметы: высокий, лысый, лет пятидесяти, заметно хромает.
Сесилия вдруг подалась вперед в кресле.
— Хромает, говорите? А Вейнстейн — это, кажется, еврейская фамилия?
Де Рохан, обернувшись к ней, слегка прищурился.
— Да, и что же?
Сесилия озадаченно сдвинула изящные брови.
— Нет, ничего, просто…
— Говорите, леди Уолрафен, — настаивал полицейский.
Сесилия переводила взгляд с одного собеседника на другого.
— Я, кажется, видела этого человека, — пояснила она, — в доме Эдмунда Роуленда. А потом в прошлый четверг, когда столкнулась с Эдмундом в Гайд-парке, тоже видела, но не узнала — он очень быстро ушел, и я не успела разглядеть его. Эдмунд сказал… — она на секунду задумалась, — он сказал, что это его брокер, еврей. Но зачем им понадобилось встречаться в Гайд-парке?
— Вопрос по существу, — заметил Дэвид. — Может быть, он как раз уезжал из города?
— А вы уверены, леди Уолрафен, что он хромал? — допытывался де Рохан.
— У него была дорогая трость, инкрустированная серебром.
Полицейский задумчиво почесал подбородок.
— Удивительное совпадение, — наконец произнес он.
— Да, — согласился Дэвид. — Мы уже слышали вашу теорию насчет совпадений. — Тут он рассказал де Рохану все, что они узнали от Ратлиджа, разумеется, умолчав о роли Сесилии.
— Любопытно, — протянул полицейский.
— Итак, как вы и предполагали, он не был случайным лицом, — добавил Дэвид. — Но я не верю, что он замешан в контрабанде опиума.
Де Рохан кивнул.
— Если исключить Ратлиджа, останутся Вейнстейн и Роуленд. Причем вполне вероятно, что Вейнстейн — всего лишь невольный соучастник. — Он быстро взглянул на Дэвида. — Что вам известно о Роуленде, Делакорт?
Дэвид глотнул коньяка и отставил свой бокал.
— После смерти богатенького папочки у него начались проблемы с деньгами, но они с женой продолжают жить на широкую ногу. В свете бытует мнение, что Роуленд занимается чем-то незаконным. Впрочем, он заядлый игрок.
— Значит, он вполне может быть замешан в этом преступлении, — сказал инспектор.
— Только мне кажется, что у него не хватило бы духу нелегально провести через границу даже бочонок дешевого бренди, не говоря уже о целом корабле опиума.
Де Рохан усмехнулся.
— Милорд, настоящих преступников очень трудно распознать. Их поимка похожа на сложный танец, когда вокруг тебя кружится целый сонм партнеров.
Внезапно Сесилия, охнув, закрыла рот ладонью.
— О Боже! Завтра вечером леди Киртон дает бал! Дэвид взглянул на нее с легким укором.
— Прости, Сесилия, но сейчас это не слишком важно.
Она вытянула руку.
— Ты не понял! Эдмунд с женой собирались пойти на бал. Он сказал мне об этом в прошлый четверг, в парке. Не может же он одновременно присутствовать сразу в двух местах!
Де Рохан откинулся на спинку дивана и сложил пальцы домиком.
— Это еще ничего не доказывает, — предупредил он.
Дэвид нахмурился.
— Помните, Граймс сказал мамаше Дербин, что ночь разгрузки пока не определена? Может быть, все решилось в последнюю минуту?
— Черт возьми, вы правы! — вскричал инспектор. — Это наверняка Роуленд. Теперь мы его поймаем. Итак, преступники будут разгружать опиум завтра ночью в переулке рядом с «Проспектом» — если, конечно, мамаша Дербин нас не обманула. Нельзя исключать, что они с Роулендом готовят нам ловушку. Дэвид презрительно фыркнул.
— Скорее всего, она спасает свою шкуру. Записка составлена в очень осторожных выражениях. Если она случайно попадет не в те руки, Граймс не сможет уличить ее в предательстве. Самая важная часть сообщения была передана мне на словах. Если бы это была ловушка, едва ли она стала бы так осторожничать.
Де Рохан с сомнением покачал головой:
— Я с вами не согласен, Делакорт. Вы плохо знаете этих людей. Они гораздо умнее и опаснее, чем вам кажется.
Сесилия выпрямилась.
— И что вы собираетесь делать, мистер де Рохан?
— Мы устроим свою ловушку. Но переулок очень узкий, поэтому надо будет выставить лодочный патруль на реке.
— Я пойду с вами, — твердо сказал Дэвид. Инспектор испытующе посмотрел на него.
— Контрабанда — опасный бизнес, — заметил он. — Этим делом должна заниматься речная полиция Темзы. Простым гражданам там не место.
Дэвид, откинувшись в кресле, рассеянно покрутил в ладонях бокал с золотистым напитком.
— Но… вы же не будете мне препятствовать? — Вопрос прозвучал как утверждение. Де Рохан поджал губы.
— Не представляю, как можно воспрепятствовать вам, — язвительно бросил он.
Дэвид, склонившись к бокалу, с удовольствием вдохнул аромат коньяка.
— Вот и отлично. Где встретимся? Инспектор покорно вздохнул.
— Завтра в полночь на вокзале Уэппинга. Поскольку они приплывут по реке, я оставлю выше по течению две лодки с двумя полицейскими на каждой. Еще один человек будет стоять на улице. Нам больше нельзя рисковать.
Глава 19Последний вальс
Дэвид стоял, опершись на балюстраду, которая окружала бальный зал леди Киртон, и, подняв к глазам бокал, внимательно оглядывал кружащих в танце людей. К его огорчению, Сесилии нигде не было видно. Где же она? Он потратил уйму времени на то, чтобы уговорить ее прийти, а заодно объяснил, почему его самого на балу не будет.
И все-таки он явился. Когда дело касалось Сесилии, Дэвид уже не пытался понять собственные поступки. Пока Кембл одевал его в лучший вечерний костюм, он твердил себе, что просто хочет убедиться, насколько она способна мыслить здраво. Кроме того, ему необходимо знать, что она в безопасности.
В конце концов, он приехал на бал, оставив в карете смену одежды. В одиннадцать он незаметно исчезнет, чтобы в полночь встретиться с инспектором, но прежде станцует вальс с Сесилией. Просто так, дабы закрепить свои права на нее.
Он нежно обнимет ее и, может быть, даже опустит руку чуть ниже, чем позволяют приличия. После их совместного похода в игорный дом Люфтона и поездки по Оксфорд-стрит этот танец должен окончательно убедить всех в серьезности его намерений. Закончив дела с де Роханом, он тут же даст объявление об их помолвке в «Тайме» и во все остальные лондонские газеты, чтобы она не успела передумать.