Вначале Питер пришел ко мне, веря, что мать все делала правильно, закрывая его на чердаке. Нам пришлось изменить этот опыт, принять подобные действия за насилие, Питеру требовалось понять, что случившееся повлекло неудачу в прохождении программы детского сада, страдания от одиночества и импотенцию. Однажды, увидев фильмы Харлоу, указывающие на важность привязанности к матери, он пошел на поправку: перестал винить себя, приступы деперсонализации прекратились. Потом узнал о жизни матери во Вьетнаме, наполненной насилием и жестокостью, женщина перестала быть такой страшной в его глазах. Мне кажется, последним шагом стало выражение своих эмоций во время эпизода с волосами на груди – он научился распознавать собственные чувства, ценить и выражать их. Питер больше не страдал от деперсонализации, мог чувствовать и заниматься сексом. Он вернулся в тело и приобрел индивидуальность.
Лечение, где я играла роль матери, которой у него, по сути, не было, прошло успешно. Он смог поделиться детскими кошмарами, а я была рядом, чтобы успокоить и посочувствовать. Привязавшись ко мне, он не хотел прекращать терапию. Я сказала, что он может посещать наши сеансы сколько хочет, однако я была лишь «доброй мамой». Кроме того, взрослые должны отделяться от родителей и прокладывать свой путь в жизни. Питер, без всяких сомнений, осмелился самостоятельно пойти навстречу судьбе.
Люди могут проявлять героизм удивительно разными способами. Питер, в отличие от Лоры, не был бойцом по натуре. Его величие заключалось в силе прощения. Он напомнил того, кого я считала своим героем в школьные годы – Иисуса Христа, – кто на кресте сказал: «Отче! Прости их, ибо не ведают, что творят». Легко принять себя в качестве жертвы, но Питер прощал людей за их поступки. Он вытащил каждый шип из короны, один за другим. После терапии пациент воскрес – стал полноценным мужчиной, добившимся успеха в сфере музыки, любящим свою девушку, наслаждающимся ролью родителя, наладившим сексуальную жизнь и попытавшимся построить мирные отношения с матерью.
Я уверена, что именно всепрощающая натура помогла ему на пути к выздоровлению. По сравнению с другими, кто также находился в изоляции в детском возрасте, Питер смог вылечиться. Он разрушил надгробье над собственной могилой и воскрес как человек, наполненный чувствами.
Однажды Питер сказал, что если бы пришлось собирать по крупинкам песок со всего побережья Атлантического океана, он бы смог это сделать только с помощью усердия. По этому же принципу мужчина боролся за душевное равновесие, медленно и последовательно: не за один прыжок, а за несколько. Он не смог винить мать за причинение ему вреда в детстве – она была слишком травмирована, чтобы понять это, – зато смог обучить ее не говорить все в лоб.
Мое сердце разрывалось за нее. Должно быть, невыносимо больно осознавать, что, хотя ты и понятия не имеешь, где все пошло не так, ты каким-то образом стала «плохой» мамой. Она никогда не предавала Питера садистским пыткам, как делала ее собственная мать. Вместо этого она усердно работала, чтобы дать сыну крышу над головой, то, что считала защитой от всякого рода вреда. Когда-то будучи незащищенным и нищим ребенком, чья мать страдала от наркотической зависимости, она по своей воле оставила Питеру все заработанные деньги в наследство. Ее эмоциональный спектр был крайне ограничен, но женщина была сильной и защищала своих детей.
Практически все родители, прибегающие к злоупотреблениям в отношении детей, скорее всего подвергались аналогичному отношению.
Это передается из поколения в поколение. Именно поэтому они не враги, это лишь еще одна ступень дисфункции.
На следующее Рождество, практически через год после окончания терапии, я вышла в приемную и увидела подарок, красиво завернутый в блестящую красную упаковку с розовым бантом. Внутри лежал новый диск Питера. Он подписал контракт с крупным музыкальным лейблом. Диск был вставлен в красное пластиковое ведерко с голубым совочком – вроде тех, с которыми дети играют на песчаном побережье.
Двадцать пять лет спустя мы с Питером встретились пообедать во вьетнамском ресторане. Он выглядел гораздо выше, чем я его помнила, и подкачанным. На лице сияла широкая улыбка, мужчина тут же посмотрел мне в глаза и обнял. Я была рада, что он стал таким экспрессивным (в хорошем смысле).
Мы разговаривали около двух часов и пили чай. Оказалось, он был вместе с Амандой на протяжении восьми лет до того, как она вернулась к бывшему мужу, Донни, который вылечился от алкоголизма. Это было шоком для всех.
Вскоре после расставания Питер стал верующим. Он сказал, что в один день почувствовал себя «заряженным религиозной энергией». Я отметила собственное сравнение его доброты и всепрощения с теми же качествами у Иисуса Христа. Ему это польстило. Он стал активистом нескольких христианских движений и встретил в церкви женщину, которую полюбил так сильно, как и подумать не мог. Они живут вместе уже четыре года и планируют повенчаться.
Питер устал от музыкальных групп, баров и постоянных поездок, но так же сильно любил фортепиано. Он давал мастер-классы людям со всего мира, часто путешествуя за границу. Более того, консультировал компании мирового масштаба по изготовлению музыкальных инструментов и был известен под кличкой Питер-Идеальный-Слух.
Его мать умерла от инсульта в возрасте 78 лет, но за десять лет до этого у нее началась деменция. На удивление, ее личность полностью изменилась. Питер описал ее как «окрыленную», она была похожа на девочку, вернувшуюся с первого свидания. Женщина стала ко всем добра, больше не была одержима деньгами и будущим детей. Мать казалась благодарной Питеру, когда тот приходил навещать ее в дом для престарелых.
Самая удивительная вещь, которую сказал Питер, было следующее: если бы у него была возможность прожить жизнь заново, он бы не стал ничего менять. Он так много страдал, и я была немного в шоке от услышанного.
– Что, если бы я воспитывался, как другие маленькие мальчики? Если бы меня не закрывали в месте, где не с кем было поговорить? Я бы не был привязан к фортепиано, которое разговаривало со мной, успокаивало и превратилось в средство для выражения эмоций. Я бы, возможно, никогда не использовал слово «привязанность» по отношению к инструменту.
Игра на фортепиано дарила ему невероятное наслаждение, продолжил он, и, если бы у него были друзья и нормальное детство, возможно, оно бы ему не понадобилось.
– Сейчас мне нравится тот, кем я стал. Думаю, я прошел через все не просто так. Думаю, у Бога был план сделать меня тем человеком, которым я являюсь.
Дэнни
В социальных джунглях человеческого существования нет ощущения жизни без чувства идентичности.
1Таниси
ДЭННИ БЫЛ ПОТОМКОМ НАРОДА КРИ, который сохранил древние традиции охоты и установления капканов. Этот индейский народ вел кочевой образ жизни, живя в чаще лесов и торгуя мехами с одной из старейших торговых корпорацией мира «Компанией Гудзонова залива». Его семья жила далеко на севере Манитобы, в провинции, отрезанной от остальной Канады. Было просто поразительно узнать, что ко мне в офис пришел человек, взаправду живущий жизнью предков, являющихся важной частью истории Северной Америки. Мы с Дэнни были одного возраста, только пока он охотился в лесу, я смотрела голливудские версии фильмов про ковбоев и индейцев по телевизору.
Это дело открыло для меня новые горизонты. Пришлось осознать, как тяжело было Дэнни во время терапии в культурном плане. Я поняла чувства известного швейцарского психиатра Карла Юнга, который в 1925 году проводил время с индейцами: по его словам, он знал, что попадет в «заточение культурного самосознания белого человека».
Юнг, наравне со всеми европейскими отцами-основателями психотерапии, не знал практически ничего про культуру индейцев, как и я.
Но, как часто говорил мой отец: «Мудрость заключается в осознании своего незнания».
Я связалась с местными целителями, которые потратили много времени, переводя и толкуя мне традиции индейцев. Без их помощи я бы оказалась в весьма затруднительном положении.
В этом случае, по сравнению с другими, описанными в книге, обязательно должен учитываться временной контекст. Это все еще 80-е годы, времена, когда многие белые североамериканцы не знали обо всех ужасах, происходящих в школах-интернатах. Позже это засвидетельствовала Комиссия по установлению истины и примирению. Терминология также устарела: Дэнни называл себя «краснокожим» и «туземцем», распространенными выражениями в 80-е.
Он пришел в мой офис в 1988 году по рекомендации моего бывшего клиента – владельца крупной транспортировочной фирмы, часто направлявшего мне клиентов от своего отдела кадров. Дэнни был одним из водителей-дальнобойщиков. Я знала, что этот работник очень важен для владельца, раз он позвонил лично.
Бывший клиент начал разговор, сообщив, что Дэнни – его лучший водитель. Когда я спросила, что он имеет в виду, мужчина изложил информацию в свойственной ему краткой и напористой манере, которая напоминала говор ярмарочных зазывал.
– Перевозка дорогих грузов от Атлантики до Тихого океана – опасная работа. Для этого нужен верный, храбрый и сильный человек. Допустим, ящик с часами фирмы Rolex перевозится из Швейцарии на корабле. Его разгружают работники портового склада – а грузчики могут работать совместно с ворами. Они сообщат, что большое количество груза отправляется из Галифакса в Ванкувер. Потом грузовой автомобиль воров будет следовать за мной по всей Канаде, они выждут момент, когда груз останется без присмотра, и за несколько минут обчистят все.
– И даже если компания полагается на водителей, – добавил он, – которые передают грузы друг другу по пути следования, никто не захочет брать на себя ответственность за украденный товар.