После того как Джек бросил жену и потерял все деньги, его сыновья не разговаривают с ним. Шарлотта жаловалась дочери, что мальчики жестоки, – когда она позвонила сообщить, что у их отца рак, те даже не взяли трубку и не перезвонили.
– Представляете, каким ужасным отцом он был, – отметила я. – Ты получаешь то, что отдаешь взамен.
Мэделин выпрямилась в кресле и отставила кофе в сторону.
– Повторите то, что вы сказали.
– Ты получаешь то, что отдаешь взамен.
Она произнесла это вслух, будто это фраза на незнакомом языке:
– Ты получаешь то, что отдаешь взамен.
Потом повторила громче:
– Ты получаешь то, что отдаешь взамен!
Она откинулась в кресле и посмотрела в потолок:
– Если это и есть правило отношений, тогда почему я до сих пор так много отдаю маме?
Мэделин рассказала, что, когда бы Шарлотта ни позвонила, дочь всегда отвечает, отправляет цветы и подарки на праздники. А мать ничего не дает взамен.
Я спросила, почему Мэделин продолжает так делать. Она не смогла ответить, однако приняла тот факт, что до сих пор боится ее.
Я предложила попробовать высказаться по спонтанной ассоциации. Пациентка скривилась и ответила, что не записывалась на сеансы к Фрейду.
– Я знаю, это кажется чем-то надуманным для вас, – сказала я, – но иногда подсознание способно помочь, если открыть нужную дверь. Почему бы не избавиться от внутреннего блока, просто задав себе вопрос: «Почему я до сих пор так хорошо обхожусь с матерью?» Посмотрим, что придет на ум.
Мэделин была не из тех, кто открыто выражает собственные чувства. В конце концов, ей пришлось слишком много пережить – она могла сдаться и стать анорексичкой, наркоманкой или психом. Однако проявила твердость духа, чтобы бороться с самой собой.
Она закрыла глаза и задала себе волнующий вопрос. Через минуту из глаз потекли слезы. Наконец, всхлипывая, она сказала:
– Все это время я хорошо обходилась с матерью, потому что думала, может, на этот раз она полюбит меня. Я думала, что найду верный подход. И каждый раз давала ей шанс. Хотелось, чтобы одним утром, когда я спущусь на кухню, она не сказала: «Доброе утро, монстр». Я думала, если постараюсь, то найду способ, чтобы она полюбила меня.
– Все дети на земле хотят, чтобы мама любила их, – сказала я.
Захлебываясь в слезах, она воскликнула:
– Придурки, любите мам! Джои за все время ничегошеньки не сделал для своей. Даже когда у него появились деньги, он не купил маме новую плиту в пекарню. Но каждый раз, когда она видела его, расплывалась в улыбке, полной любви. И Барри – когда приходил домой, мама всегда целовала его, спрашивала, как прошел день. Все, что он делал, – грубил в ответ. Но она все равно его любила.
Вытирая слезы, она посмотрела на меня и спросила:
– Что я делала не так?
– Вопрос не в этом. Любила ли вообще ваша мать кого-нибудь?
– Может быть, Джека. Он постоянно говорил, какая она красивая. Так что, кто знает? Она же осталась с ним. Хотя ей сейчас уже пятьдесят. Просто некуда идти.
– Она была с вашим отцом пятнадцать лет. Любила ли она его?
– Терпеть не могла. Но знаете, что странно? Он любил ее. Стоило ей кинуть ему косточку – например, взять за руку на публике, – он тут же бежал следом.
– Любовь невозможно постичь. Странно, что ваш отец так долго жил с нелюбящей женой, а вот в вашем желании заполучить материнскую любовь нет ничего странного. Каждый ребенок, каждый детеныш хочет любви от родителя. Это врожденное.
В качестве пояснения я рассказала Мэделин про исследование, которое проводили с гориллами в зоопарке Торонто. Гориллы считаются хорошими родителями в диких условиях, в лесу, а в зоопарке даже не знают, как производить потомство. Сначала находятся в депрессии, потом у них наблюдается обсессивное расстройство. Мэделин удивилась, что я упомянула обсессии в данном контексте.
Зоопарк планировал продолжить род горилл, привезли самца, который воспитывался мамой, живя в стае (в диких условиях гориллы живут в группах, где один самец с несколькими самками и их детьми), поэтому знал, как происходит оплодотворение. Однако гориллы женского пола не воспитывались мамами и не жили в стае – они были напуганы, когда самец пытался оплодотворить их; думали, что он атакует, и яростно отбивались. Они никогда не видели, как происходит половой акт, и, более того, не видели, как происходит подготовка к половому акту, поэтому восприняли ее как форму агрессии.
Зоологи позвали на помощь зоопсихолога, моего друга, который решил, что самки должны быть оплодотворены искусственным путем. Некоторые забеременели и родили детенышей. Одна из самок, как только родила, сразу убила своего. Для нее новорожденный оказался неизвестным объектом: мать выглядела встревоженной и избила неизвестный объект до смерти. Ветеринары и зоопсихологи были в шоке.
Эти самки никогда не были привязаны к своим матерям и никогда не видели связи в стаях. Они никогда не видели, как происходит рождение детеныша, поэтому напугались.
Перед рождением следующего малыша зоопсихологи должны были предпринять что-то: они хотели, чтобы у малыша и матери наладилась связь, но не хотели подвергать риску новорожденного. Поэтому решили показать самке, как обращаться с ребенком, – попросили работницу зоопарка ухаживать за малышом на ее глазах, чтобы горилла смогла имитировать материнское поведение. Женщина держала новорожденного на руках, играла с ним и кормила, но самка не особо обращала внимание. Когда работники попытались отдать малыша полностью на воспитание матери, та просто отбрасывала его от себя.
Самым грустным было то, что он усердно пытался забраться обратно на мать в попытке установить связь. Новоиспеченная мать чуть не убила малыша, скинув с себя. Тот не сдавался. Его трагически разлучили с матерью, так же как ее когда-то разлучили со своей, – дисфункция, передающаяся из поколения в поколение, которая вновь и вновь встречается и среди людей.
Мэделин заметила, как жестока мать-горилла. Я объяснила, что самка понятия не имела, что ей делать, так как у самой никогда не было матери. Она не знала, что такое детеныш.
Материнский инстинкт – это сложное понятие, которое представляет собой комбинацию инстинкта и ранней социализации, предполагающей привязанность.
– Я говорила, что мать моей мамы была настолько плохой, что отец даже не разрешал ей появляться в доме, – сказала Мэделин. – Она целый день лежала в кровати и не разрешала дочери возвращаться, пока та не заведет знакомства с влиятельными и богатыми людьми. Я однажды спросила мать, чем болеет бабушка, и она ответила: «Она была богатой, потом бедной, потом превратилась в змею». Моя мать – скрытный человек, она никогда не говорила ничего напрямую.
Мы посидели молча, потом я сказала:
– Сложно быть единственным ребенком в семье. Если бы у вас был брат или сестра, вы бы, возможно, увидели, какой бесчувственной была мать по отношению к вам или, может быть, брат или сестра стали бы заменой любящего родителя. (Я вспомнила про Алану и то, как она защищала сестру.) Но вы с папой оказались одинокими. Вы оба сидели в подвале, поедая остатки еды, боясь Шарлотту и надеясь, что она полюбит вас. К сожалению, отец вел себя, как напуганный ребенок, вместо того чтобы защищать вас.
– Хорошо, хорошо, я поняла, она не могла любить меня, но почему ненавидела и называла монстром?
– Почему горилла избила своего ребенка, но не трогала других?
Мэделин долго думала.
– Новорожденный хотел от нее то, чего она не могла дать.
– Бинго. Вы раскрыли истинное лицо матери. Они видела других матерей, видела, как они ведут себя со своими детьми. Где-то в глубине души искренне пыталась понять, что делать, но не смогла довести дело до конца.
– Вы правы. Она терпеть не могла маму Барри, называла ее домохозяйкой, которая чересчур заботится о детях, превращая их в малышей. Всех остальных, с которыми была знакома, считала неспособными воспитать в детях дисциплинированность. Я даже будто верила ей.
– Вы действительно верили? – спросила я, пытаясь углубиться в тему.
– И да, и нет. Я думала, что остальные, по сравнению со мной, просто малыши, но я хотела быть малышом. Сейчас я осознаю, что мама Барри и остальные были любящими матерями, а моя – нет.
Я согласилась:
– Мне кажется, Шарлотта на подсознательном уровне каждый раз, когда видела вас, осознавала собственную неспособность стать хорошей матерью.
Мэделин долго смотрела вдаль.
– Так сложно поверить, что дело не во мне, – произнесла она. – Был ли вообще хоть кто-нибудь, кого она смогла бы любить?
Женщина выглядела озадаченной, все еще пытаясь примириться с мыслью, что жестокость Шарлотты – не ее личная вина. Это был важный момент терапии, поэтому я решила помочь прояснить все.
– Ваша мать была настолько изранена своей матерью и уходом отца из семьи, что не смогла противостоять произошедшему. Смысл в том, что у Шарлотты было недостаточно материнских навыков, а от нее ожидали то, чего она не могла сделать.
Мэделин посмотрела на меня грустными глазами и произнесла:
– Знаете, впервые в жизни мне стало жаль ее.
Терапия во многом схожа с выращиванием дерева. В течение первых лет особого роста не наблюдается, но после того, как корневая система развилась достаточно для поддержки ствола, дерево начинает расти. Мэделин сделала для себя несколько важных открытий. Одно, связанное с правилом человеческой природы: «Ты получаешь то, что отдаешь взамен». Эта фраза просто поразила ее. Она и не представляла, что имеет право отдавать матери взамен ровно то, что сама получала от нее, – то есть практически ничего.
Второе открытие пришло, когда подсознание продемонстрировало ложность веры в то, что мать любила бы ее, если бы Мэделин была идеальной. Шарлотта не способна на любовь. Это открытие помогло освободиться от попыток понравиться.
Самым важным открытием этого года стало то, что мать, как та горилла в клетке, не способна любить дочь. Шарлотту и саму не воспитывала мать, у нее не было примера для подражания. Многие психологи верят, что расстройство, связанное с нарциссизмом, проявляется в очень раннем возрасте, примерно в два года. Ребенку не хватает внимания или он получает психологическую травму – как итог – перестает доверять тому, кто заботится о нем. Ребенок становится эмоционально невосприимчив, не может испытывать благодарность, сожаление, сочувствие и любовь.