«Хорошая мысль, – одобрила Лада. – Воспользуемся суматохой и выясним, что у него там».
Вход из внутреннего двора в комнаты Исхфана охранялся Бессмертными. По-видимому, у них не было приказа не пропускать Иарру, потому что они лишь скользнули по ней равнодушными взглядами и расступились, давая пройти. В доме было темно для человеческих глаз, но магические видели ясно. Когда, миновав просторный холл, она не свернула в общую половину дома, а направилась к спальне, две высокие фигуры молча преградили ей путь. Иарра остановилась. Бессмертные стояли неподвижно – мебель, не более того. Но пройти мимо них было невозможно.
«Что мне делать?»
«Я убила бы их, – отозвалась Лада, – но ты к этому еще не готова. Скройся».
Иарра поняла, о чем речь. Ее разум никогда еще не был так ясен, память прошлых жизней – так отчетлива. Покров невидимости – не самое сложное заклятие, надо всего лишь перестроить структуру воздуха, сделав его частицы непрозрачными и окутавшись ими, как плащом. Не было ничего проще для Сильнейшей Лады или Сильной Элетии, но в этом теле она еще не занималась настоящей магией. Иарра зажмурилась, изгоняя из сердца панику. Она маг, ей подвластны стихии и материя. Она знает, как это сделать. Она это сделает.
Бессмертные смотрели сквозь нее, когда она прошла, почти касаясь их одетых в кожаные панцири боков. У одного на правой стороне груди зияла рана. Панцирь был пробит вместе с плотью, но крови не было, и не было похоже, что Бессмертный хотя бы замечает свое ранение.
На нужной ей двери висел замок. Иарра приказала железным частям разъединиться, и те послушались. Войдя в комнату, она прикрыла за собою дверь.
«Свет», – сказала Лада.
Иарра приказала появиться свету. Ослепительно-белый шарик, похожий на прирученную шаровую молнию, вспыхнул над ее головой. В комнате было пусто, лишь у дальней стены прямо на полу она увидела три накрытых тканью предмета.
Вот она, главная тайна Эссарда. Прямо перед ней.
«Очень осторожно, – предупредила Лада. – Не трогай их руками».
Иарра подошла и присела рядом, готовя в любой момент вскочить и убежать. Потянулась магией.
«Нет! – закричала вдруг Элетия. – Стой! Это мое заклятие!»
Испуг скрутил Иарру в ледяной жгут – она тоже узнала эту холодную субстанцию, скрепленную человеческой душой ткань самой Вселенной. Заклятие, которому Элетию научила ее собственная мать, не знающая магии, но послушная воле мудрой Прорицательницы. Прорицательница же, если верить ее словам, получила это знание от самих Молчащих богов.
Почти не понимая, что делает, Иарра схватилась за край серой материи и сдернула ее на пол.
Белый магический свет отразился от граней кристалла невыносимым блеском. Сияние наполнило комнату. Иарра отскочила в сторону, подальше от этого, манящего, ледяного, знакомого.
«Что это, как это может быть?!»
Ей пришлось сжать челюсти, чтобы не стучать зубами. Лада и Элетия молчали. Они были удивлены и напуганы не меньше.
«Это чья-то тюрьма, ведь так?» – спросила их Иарра.
«А что же еще?» – слабо отозвалась Элетия.
«Но кто там поместится? Кошка?»
«Не знаю!»
«Существо, не имеющее тела», – сказала Лада.
«Разве такие есть?»
«Наверняка».
«Есть, – Элетия вдруг всхлипнула. – Уходи отсюда, Иарра».
Кристалл сиял перед ее глазами, притягивал. Еще два притаились рядом. Бриллианты в сравнении с ними были не дороже кирпичей. Комната оказалась сокровищницей, прекрасной и смертельной, прячущей свои тайны. Даже проникнув сюда, Иарра не смогла их разгадать.
«Ты что-то поняла? Элетия?»
«Нет! Уходи отсюда. Тебя ищут. С этими кристаллами все равно ничего не сделаешь, их ни разбить, ни сжечь, даже Сила не поможет!»
«Она права, – сказала Лада. – Здесь мы ничего не сделаем, и сюда скоро придут. Пора уходить».
Иарра не шевельнулась.
«Элетия. Если ты что-то знаешь, скажи!»
«Я не знаю! – в ее голосе были слезы. – Я скажу, если пойму, Иарра, поверь, пожалуйста. Вернись в свои комнаты!»
Иарра повернулась и пошла прочь. Магический свет над ее головой потух. Бессмертные по-прежнему охраняли свою раскрытую тайну. Заклятие спрятало ее от их глаз. Сердце сводило судорогой от страха, и этот страх не имел ничего общего с опасностью быть обнаруженной. Таинственные кристаллы все еще сияли у нее перед глазами. Ни о чем другом она думать не могла. И только голос Лады, спокойный и рассудительный, принес ей облегчение:
«Надо спросить Имира».
Имир. Если бы все было так просто! Когда-то она мечтала проснуться и обнаружить, что вся история с ним – всего лишь дурной сон. Но в кошмаре, которым обернулась ее жизнь, само имя Имира прозвучало утешением. Обещанием надежности, той самой, которую она тщетно искала в Римуше. Впервые Иарра подумала, что совершила ошибку.
«Он не захочет со мной говорить».
«Ты вернула себе Силу, теперь тебе не нужно его разрешение. Очень давно мы с Имиром обменялись частицами сознаний, чтобы он всегда присутствовал во мне, а я в нем. Я умерла, но он воспользовался тем старым заклятием, чтобы связать вас и поселить в тебе мой образ. Часть разума Имира внутри тебя. Если постараешься, ты сможешь его найти».
Элетия, самая чувствительная из троих, плакала. На минуту Иарра поняла, почему она так раздражает Ладу, почему раздражают Ладу они обе. Слабодушие, нерешительность, сомнения – вот из-за чего они без конца топчутся на месте. Лада единственная, кто мыслит ясно, и если бы их общим телом управляла она…
Остановись, Иарра Самурхиль. Как давно ты успела признать, что твое тело – общее?
«Мы просто жалкие слепки памяти, – оборвала ее мысли Лада. – Оставь себе свое тело и сними невидимость. Ты пришла».
Она едва успела послушаться, как рядом оказались они все – Римуш, Таша, Бессмертные, жрец Исхфан, чье лицо даже в помещении скрывал капюшон. Нападение было отбито, немногие оставшиеся в живых Красные успели сбежать. Трупы остальных вытащили и сложили на внешнем дворе – почти четыре десятка лучших воинов из трех Красных Домов, и без того истощенных, обескровленных войной и восстанием. Энс Карана, чтобы ему тысячу раз провалиться к Эннугу, послал своих людей на смерть, но сам с ними не пошел. На что он вообще рассчитывал?!
– Он еще пожалеет, – прорычал Римуш, выпуская Иарру из объятий после того, как убедился, что она жива, здорова и не ранена. – Он за это заплатит, вот увидишь!
– Он уже заплатил. Вы уже отняли все, у него, у всех Высших. Разве ты не понял, что это он от отчаяния?
Римуш уставился на нее. Исхфан заинтересованно приблизился. До сих пор Иарра не слышала его голоса, но молчаливое присутствие этого человека пугало ее не меньше сияния кристаллов. В нем была магия, чуждая, совсем не похожая на ту, что она знала. Собственную Силу Иарра на всякий случай спрятала под непроницаемый покров.
– Ты что, его защищаешь? Этого своего жениха? – казалось, Римуш не верит своим ушам.
– Он больше не мой жених, я здесь, с тобой, – примирительно отозвалась она. – Меня они тоже хотели убить. Если после этого я хочу, чтобы ты меня выслушал – разве я слишком многого прошу?
Римуш удивленно оглянулся на Исхфана, на Ташу. Бессмертные постепенно расходились по своим постам. На место каждого, убитого в нападении, становились трое – совершенно запоздалая предосторожность, едва ли Красные решатся на еще одну атаку. Остальные возвращались в свои комнаты. С Римушем остались шестеро, еще столько же охраняли Исхфана. Как обычно, им почти не требовались приказы, словно Бессмертные без всяких слов знали, чего ждут от них их хозяева.
За окнами уже занимался рассвет.
– Я тебя слушаю, – сказал Римуш.
– Высшие в отчаянии, – повторила Иарра. – Ты много раз говорил мне, что никому не желаешь зла, что только хочешь справедливости для всех. Все уже знают, что ты победил. Бессмертные, которые еще приплывут, будут служить тебе… вам. Самое время показать, что вы не завоеватели, не враги Аршу! Ты хотел дать Бездомным равные права – хорошо, ты это сделал, хотел стать одним из энсов – считай, ты им уже стал. Теперь никто не отнимет твоего положения! Чего ты хочешь еще? Председательствовать в Палате? Называться царем? Ты должен объясниться с энсами, Римуш. Скажи, что ты им не враг. Отправь Бессмертных в Дарастан, на помощь нашей армии. Не держи в страхе наш город, не разрушай нашу жизнь, наши обычаи, Римуш. Не разрушай Арш!
Ее выслушали молча. Таша обеспокоенно кусала губы, теребила край мужского плаща, надетого поверх ночной рубашки. Римуш хмурился. Лица Исхфана она не видела, но взгляд ощущала – щекочущий, как ползающее по телу насекомое. Бессмертные равнодушно глядели куда-то в неведомое. Им не было дела до разговоров живых.
– Зачем мне разрушать Арш? – Римуш пожал плечами. – Я только научу его жить, как надо, вот и все.
– А как – надо, Римуш? Ты знаешь?
Он кивнул.
– Откуда? – Таша кинула быстрый взгляд на эссардского жреца, и Иарра обернулась к нему. Произнесла почти через силу: – Вот оно что. Вы хотите устроить здесь все, как в Эссарде? Так?
Капюшон не давал увидеть выражение его лица, но, похоже, Исхфан обрадовался ее догадке.
– Так-так, – эссардкое пришепетывание в его речи было как шипение змеи, – так-так! Истинное устройство!
– А как же мы? Наши обычаи, наши сословия? Наши боги?
– Истинное устройство, – с удовольствием повторил Исхфан. – Ты не бояться, царица! Будет хорошо. Ты радоваться!
– Я не ваша царица! – она с трудом не сорвалась на крик. – Римуш, как же… как же твои слова? Ты мне лгал? Ты…
– Нет, – Таша замотала головой, кинулась к Иарре и схватила ее за руку. – Нет, Иарра! Дай, я тебе объясню…
– Я не лгал, – сказал Римуш. – Я хочу справедливости всем, я так и сделаю. Подожди немного, ты увидишь! Всем будет хорошо, и тебе, и нам, и всем!
Иарра вырвалась из Ташиных рук. Римуш попытался ее обнять – она отшатнулась.
– Вы просто кучка сумасшедших!
– Нет-нет, – возразил Исхфан. – Мы победить!