В большинстве книг о ведьмовстве написано, что ведьмы работают нагишом. Это потому, что большинство книг о ведьмовстве написали мужчины.
Девушку звали Анафема Деталь. Она не была сногсшибательной красавицей. Если рассматривать черты ее лица по отдельности, они были весьма миловидны, но в целом ее лицо производило впечатление наспех собранного из наличных частей без какого-либо определенного плана. Возможно, к ней лучше всего подходило слово «очаровательная», хотя люди, которые знают, что означает это слово и могут написать его без ошибки, добавили бы еще «крошка»; с другой стороны, слово «крошка» звучит в духе чуть ли не пятидесятых годов прошлого века, поэтому они, возможно, не стали бы его добавлять.
Молодым девушкам не стоит гулять в одиночку темной ночью даже в окрестностях Оксфорда. Однако любой маньяк, жаждущий жертвы и попытавшийся обработать Анафему Деталь, обнаружил бы, что лишился не только сознания. Она ведь все-таки была ведьма. И, именно будучи ведьмой и, следовательно, девушкой разумной, она мало доверяла защитным амулетам и заклинаниям, а больше — длинному и тонкому ножу для резки хлеба, который носила за поясом.
Она заглянула в теодолит и еще немного подкрутила колесико.
Она что-то пробормотала.
Геодезисты часто что-то бормочут — например, «В два счета построим здесь объезд» или «На три семьдесят пять метра, плюс-минус два пальца».
Ничего подобного здесь не бормотали.
— Ночь темна… Светла Луна, — бормотала Анафема, — Юг на восток… На запад и юго-запад… запад-юго-запад… есть, поймала…
Она достала аккуратно сложенную топографическую карту и посветила фонариком. Потом она вынула прозрачную линейку и карандаш и провела на карте аккуратную прямую до пересечения с другой прямой.
Она улыбнулась не потому, что в этом было что-то смешное, но потому, что сложная работа была выполнена с блеском.
Затем она сложила свой странный теодолит, привязала его к раме черного старомодного велосипеда с высоким рулем, прислоненного к кусту, убедилась, что Книга уложена в корзинку на руле, и вывела нагруженный велосипед на тропинку, теряющуюся в тумане.
Велосипед был настоящей древностью: рама его, похоже, была сделана из водопроводных труб. Его соорудили задолго до изобретения трехступенчатой передачи и, возможно, сразу после изобретения колеса.
Анафема уселась поудобнее, и двухколесное чудовище, набирая скорость, загромыхало под горку, направляясь обратно в деревню. Теплый ветер трепал волосы Анафемы, и ее плащ раздувался сзади, словно тормозной парашют. Хорошо еще, что так поздно ночью на дороге не было машин.
Мотор «Бентли» остывал, тихо потрескивая. Кроули, напротив, медленно закипал.
— Ты сказал, что видел указатель, — процедил он.
— Мы слишком быстро пролетели его. И вообще я думал, что ты там уже был.
— Одиннадцать лет назад!
Кроули швырнул карту на заднее сиденье и снова завел мотор.
— Давай спросим, как туда проехать, — предложил Азирафель.
— Ну, конечно, — отозвался Кроули. — Просто остановимся и спросим у первого же прохожего, который попадется нам на этом… на этой просеке далеко за полночь, да?
Он переключил скорость и направил «Бентли» на дорожку между буками.
— Что-то здесь не то, в этом месте, — сказал Азирафель. — Ничего не чувствуешь?
— Что именно?
— Притормози на минуту.
«Бентли» притормозил.
— Странно, — пробормотал ангел. — Явно чувствуется…
Он поднял руки к вискам.
— Чувствуется что? — спросил Кроули.
Азирафель уставился на него.
— Любовь, — сказал он. — Кто-то очень любит это место.
— Прошу прощения?
— Здесь чувствуется очень большая любовь. Не могу объяснить лучше. Тебе особенно.
— Ты имеешь в виду… — начал Кроули.
Послышался удар, крик и лязг. «Бентли» остановился.
Азирафель зажмурился, опустил руки и осторожно открыл дверь.
— Ты на кого-то налетел, — сказал он.
— Нет, не я, — отозвался Кроули. — Это на меня кто-то налетел.
Они вышли из машины. Позади «Бентли» на дороге лежал велосипед, переднее колесо которого превратилось в неплохое подобие ленты Мебиуса, а заднее все еще зловеще крутилось.
— Да будет свет, — сказал Азирафель. Бледное голубое свечение повисло меж буками.
Из канавы за их спинами донесся голос:
— Как, черт побери, вы это сделали?
Свечение исчезло.
— Что сделали? — виновато спросил Азирафель.
— Ох, — теперь в голосе явно слышалось замешательство. — Наверное, я стукнулась головой.
Кроули взглянул на длинную свежую царапину на блестящем боку «Бентли» и на вмятину в бампере. Вмятина выправилась сама собой. Царапина затянулась.
— Поднимайтесь, юная леди, — ангел выудил Анафему из зарослей папоротника. — Переломов нет.
Это было утверждение, а не предположение: небольшой перелом все-таки был, но Азирафель не мог устоять перед возможностью сотворить добро.
— Вы ехали без фар, — начала Анафема.
— Вы тоже, — извиняющимся тоном заметил Кроули. — Все по-честному.
— Астрономией интересуетесь? — спросил Азирафель, поднимая велосипед.
Что-то посыпалось из корзинки. Ангел указал на потрепанный теодолит.
— Нет, — сказала Анафема. — То есть да. Глядите, что вы сделали с бедным старым Фаэтоном.
— Извините? — не понял Азирафель.
— С моим велосипедом. Его весь…
— Старые механизмы на редкость прочны, — радостно возразил ангел, подтягивая велосипед поближе. Переднее колесо блестело в лунном свете, напоминая своей идеальной формой один из Кругов Ада.
Она уставилась на него.
— Ну, раз мы все уладили, — быстро сказал Кроули, — нам, пожалуй, пора ехать в… да. Вы случайно не знаете, как проехать в Нижний Тэдфилд?
Анафема разглядывала велосипед. Она была почти уверена, что, выезжая из дома, не видела укрепленной на раме сумки с инструментами.
— Сразу за холмом, — сказала она. — Это точно мой велосипед?
— Разумеется, — сказал Азирафель, начиная подозревать, что немного переусердствовал.
— Но у Фаэтона точно не было насоса.
На лице ангела снова появилось виноватое выражение.
— Но вот же для него место, — беспомощно сказал он. — Два крючочка.
— Сразу за холмом, вы сказали? — Кроули толкнул его в бок.
— Наверное, я все-таки стукнулась головой, — сказала девушка.
— Мы бы, конечно, вас подвезли, — быстро среагировал Кроули, — но велосипед не влезет в машину.
— Его можно положить наверх, на багажник, — сказал Азирафель.
— На «Бентли» нет… а! Хмм…
Ангел наспех побросал содержимое велосипедной корзинки на заднее сиденье и туда же усадил с трудом приходящую в себя Анафему.
— И не оставишь в беде нуждающегося, — сказал он Кроули.
— Кто не оставит? Я не оставлю? У нас полно других дел! — Кроули злобно посмотрел на новый багажник на крыше «Бентли». Ко всему прочему, на нем были клетчатые, под шотландку, ремни.
Велосипед взмыл в воздух и прочно привязался к багажнику. Кроули сел за руль.
— Где вы живете, милочка? — любезно спросил Азирафель.
— И фар у моего велосипеда тоже не было. То есть они были, но в них надо вставлять по две батарейки, знаете, а они потекли, и я их сняла, — сказала Анафема. Потом она свирепо посмотрела на Кроули. — Кстати, у меня есть нож, — заявила она. — Должен быть…
Судя по выражению лица Азирафеля, он был потрясен несправедливостью подобного предположения.
— Мадам, уверяю вас…
Кроули включил фары. Ему они были не нужны, но на дорогах встречаются и люди, а им спокойнее, когда фары у машины зажжены. Потом он переключил скорость и медленно двинулся под гору. Дорога вынырнула из-под деревьев и примерно через полмили они оказались на окраине аккуратной деревушки.
В ней определенно было что-то знакомое. Хотя прошло одиннадцать лет, но тем не менее…
— Здесь нет поблизости больницы? — спросил Кроули. — При монастыре?
Анафема пожала плечами.
— Вроде бы нет, — отозвалась она. — Здесь единственный большой дом — поместье Тэдфилд. Не знаю, что там теперь.
— Божий промысел, — тихо пробормотал Кроули.
— А тормоза? — вдруг сказала Анафема. — У моего велосипеда не было тормозов. Я точно знаю, что у моего велосипеда не было тормозов.
Кроули наклонился к ангелу.
— Боже, исцели велосипед, — саркастически прошептал он.
— Извини, увлекся, — прошипел Азирафель в ответ.
— С шотландкой тоже?
— Шотландка — это стильно.
Кроули тихо зарычал. Если ангелу и удавалось настроиться на двадцатое столетие, он никогда не заходил дальше пятидесятых.
— Высадите меня здесь, — послышался сзади голос Анафемы.
— Пожалуйста, — радостно повернулся к ней ангел.
Как только «Бентли» остановился, он выскочил из машины, открыл заднюю дверь и склонился в поклоне, словно пожилой чернокожий слуга, приветствующий юного хозяина, вернувшегося на плантацию.
Анафема собрала свои вещи и вышла из машины, стараясь выглядеть как можно надменнее.
Она была абсолютно уверена, что ни один из мужчин не прикасался к багажнику, но велосипед уже стоял у калитки.
В них определенно было что-то очень странное, решила она.
Азирафель снова поклонился.
— Рады были вам помочь, — сказал он.
— Благодарю вас, — ледяным тоном проговорила Анафема.
— Мы уже можем ехать? — осведомился Кроули. — Спокойной ночи, мисс. Ангел, в машину.
Ну что ж, это многое объясняет. Значит, она все-таки была в полной безопасности.
Она посмотрела вслед «Бентли», уехавшему в направлении центральной площади, и повела велосипед по тропинке к коттеджу. Дверь была не заперта. Анафема точно знала, что Агнесса упомянула бы о том, что ее собираются ограбить, она всегда была очень скрупулезна в таких мелочах.
Анафема снимала дом с мебелью. Это означало, что мебель была того особого сорта, который встречается только в таких случаях просто потому, что ею побрезговали сборщики добровольных пожертвований в пользу неимущих. Но это не имело значения. Она не собиралась задерживаться здесь надолго.