— Свободная касса!
Соболь нашел незанятый пластиковый столик, уселся на пластиковый стул и внимательно оглядел поднос.
Искусственная булочка. Искусственная котлета. Гарнир, которому была искусно придана форма ломтиков картофеля, никогда даже не лежал рядом с настоящей картошкой. Соусы не имели отношения к еде. А в гамбургере (что доставило Соболю особенное удовольствие) виднелся ломтик искусственного маринованного огурчика. Обследовать коктейль смысла не было. Питательной ценности он не имел, как и все коктейли, которые продавались у конкурентов.
Он огляделся вокруг. Процесс «питания» шел полным ходом. Посетители, если и не выказывали явного наслаждения, то, во всяком случае, ели не с бóльшим отвращением, чем в любом другом подобном заведении в любой точке земного шара.
Он встал, отнес «ЕДУ»® к баку под вывеской «Пожалуйста, будьте аккуратны, выбрасывая мусор» и ссыпал туда все, что было на подносе. Если бы ему напомнили, что в Африке голодают дети, он был бы польщен этим замечанием.
Кто-то потянул его за рукав.
— Вы, часом, не Соболь? — спросил человечек в очках, форменной кепке «Интернешнл Экспресс» и с коричневым свертком в руках.
Соболь кивнул.
— Так и думал. Смотрю, вы стоите, с бородой, в хорошем костюме, таких не так уж много. Вам посылка, сэр.
Соболь расписался в квитанции настоящим именем: одним словом из пяти букв. Рифмуется с «молод».
— Спасибо большое, сэр, — сказал курьер и уже собрался уйти, но вдруг остановился. — Смотрите-ка, — сказал он. — Вон тот тип, за прилавком, — он вам никого не напоминает?
— Нет, — ответил Соболь.
Он дал курьеру на чай (пять долларов) и вскрыл пакет.
В нем были миниатюрные медные весы.
Соболь улыбнулся узкой, почти мгновенно исчезнувшей улыбкой.
— Как раз вовремя, — сказал он.
Он сунул весы в карман, не обращая внимания на складки, появившиеся на изящном узком пиджаке, и направился к машине.
— Назад в контору? — спросил водитель.
— В аэропорт, — ответил Соболь. — И позвоните им прямо сейчас. Мне нужен билет в Англию.
— Да, сэр. Билет в Англию, в оба конца.
Соболь нащупал весы в кармане.
— Пожалуй, в один конец, — сказал он. — Обратно я доберусь сам. Кстати, позвоните в контору, пусть отменят все встречи.
— Надолго, сэр?
— На предсказуемое будущее.
А у плиты в «Бургер-Лорде» толстяк с роскошным вихром бросил еще полдюжины котлет на противень. Он был счастливее всех в мире и тихо напевал себе под нос.
— …танцевали под тюремный рок, — мурлыкал он.
Трое ЭТИХ с интересом слушали. Моросил мелкий дождичек, которому с трудом противостояли листы проржавевшего железа и потертого линолеума, служившие крышей их штабу в карьере. В такие дни они всегда полагались на Адама по части придумывания, чем бы заняться, пока идет дождь. И они не были разочарованы. Глаза Адама сверкали, полные нового знания.
Когда он ночью заснул под грудой «Нового Водолея», на часах уже давно было три.
— А еще был тип, которого звали Чарльз Форт, — продолжал Адам. — Он мог устроить дождь из рыб, и из лягушек, и еще из всякого.
— Гы, — сказала Язва. — Как же. Вживых лягушек?
— Ага, — заверил ее Адам и оживился, развивая тему. — И они скакали, и квакали, и все такое. И потом ему даже платили, чтобы он убрался, и… и…
Он запнулся, пытаясь вспомнить что-то такое, что сможет удовлетворить его аудиторию. По его меркам, он впитал за раз огромную кучу новых сведений.
— И он уплыл на «Марии Челесте» и основал Бермудский треугольник. Это в Бермуде, — добавил он, чтобы было понятно.
— Не мог он этого сделать, — серьезно заявил Уэнслидейл, — потому что я читал про «Марию Челесту», и там никого не было. Она и прославилась, потому что там никого не было. Ее нашли, когда она плыла сама по себе, а на ней никого не было.
— А я разве сказал, что он там был, когда ее нашли? — срезал его Адам. — Конечно, его там не было. Потому что НЛО приземлилось и забрало его. Я-то думал, это все знают.
Троим ЭТИМ стало легче. С НЛО они чувствовали себя намного увереннее. Конечно, с НЛО в стиле «нью-эйдж» было сложнее; из вежливости они слушали Адама, но этим обновленческим НЛО явно не хватало живости.
— Если бы я была инопланетянин, — высказалась за всех Язва, — я бы не стала расхаживать и рассказывать людям про таинственную гармонию космоса. Я бы сказала, — голос ее стал хриплым и сдавленным, словно ей мешала зловещая черная маска, — «У меня в руках лажер-блаштер, так что делай, что шкажано, повштанчешкая швинья».
Все дружно закивали. Игра, в которую они любили играть в карьере, была основана на чрезвычайно популярном кино, в котором были лазеры, мечи, роботы и принцесса с прической, похожей на стереонаушники. (Без всякого обсуждения сразу было решено, что если кто и будет какой-нибудь дурацкой принцессой, так точно не Язва.) Однако обычно игра заканчивалась общей потасовкой за право носить на голове Черное Ведерко™ и взрывать планеты. Адаму это удавалось лучше всех — когда злодеем был Адам, казалось, словно он и впрямь может взорвать мир. Все ЭТИ, разумеется, по характеру своему вставали на сторону разрушителей миров, при том условии, что в то же время им можно будет спасать принцесс.
— Похоже, раньше было так, — сказал Адам. — А теперь по-другому. Они все излучают вокруг яркий синий свет и повсюду творят добро. Типа галактической полиции — ходят и всех учат жить во всеобщей гармонии и так далее.
Несколько секунд они молчали, размышляя о том, как совсем новые НЛО гоняют впустую.
— Вот чего никогда не мог понять, — сказал Брайан, — так это почему они называются НЛО, когда все точно знают, что это летающие блюдца. Ну то есть тогда они Опознанные Летающие Объекты.
— Это потому, что правительство норовит замять все разговоры, — объяснил Адам. — Миллионы летающих блюдец все время у нас садятся, а правительство хочет все это замять.
— Зачем? — спросил Уэнслидейл.
Адам запнулся. В том, что он успел прочитать, не было прямого ответа на этот вопрос: «Новый Водолей» просто принимал это как данность, как символ веры, равно своей и своих читателей — правительство норовит все замять.
— Потому что они правительство, — решительно заявил Адам. — Правительство всегда так делает. У них в Лондоне огромный дом, в котором полно книг и прочего, чего они хотят замять. Когда премьер-министр утром приходит на работу, он первым делом читает длиннющий список, что случилось за ночь, и ставит на него такой огромный красный штамп.
— Вот стопроцентно, он сначала пьет чай, а потом еще читает газету, — сказал Уэнслидейл, который однажды на каникулах (этот день надолго остался в его памяти) явился без предупреждения к отцу на работу и сделал вполне определенные выводы. — И еще обсуждает, что вчера было по телику.
— Ну и ладно, а потом он точно достает список и большущий штамп.
— А на штампе написано «Замять», — добавила Язва.
— На штампе написано «Совершенно секретно»!
Адам пресек все поползновения к совместному творчеству.
— Это как с ядерными станциями. Они все время взрываются, а никто не замечает, потому что правительство их замяло.
— Ничего они не взрываются все время, — строго заметил Уэнслидейл. — Папа говорит, они совсем безопасны и что это благодаря им мы живем не в парнике. И вообще, в моей книжке есть большая картинка такой станции, и там ничего не говорится ни про какие взрывы[27].
— Ага, — встрял Брайан. — То-то там одной стены нет, и полкрыши снесло, и трубы разорваны. Ты же мне давал эту книжку!
Уэнслидейл сжал зубы, а потом, с трудом сдерживаясь, объяснил:
— Брайан, это рисунок в разрезе…
Началась обычная потасовка.
— Так, — весомо произнес Адам. — Мне рассказывать про Эру Водолея или нет?
Потасовка, никогда не заходящая слишком далеко среди ЭТИХ, сразу закончилась.
— Отлично, — продолжал Адам. Он почесал в затылке. — Теперь из-за вас я забыл, на чем остановился, — заявил он.
— Летающие блюдца, — подсказал Брайан.
— Точно. Значит, так. Значит, если ты видел летячий НЛО, из правительства приезжают и устраивают тебе разнос, — сказал Адам, снова нащупав нить повествования. — В большой черной машине. В Америке такое то и дело случается.
Остальные ЭТИ понимающе кивнули. В этом-то они не сомневались. Америка для них была тем местом, куда отправляются добрые люди после смерти. Они были готовы верить, что в Америке может случиться почти все что угодно.
— Наверное, из-за этого и пробки на дорогах, — продолжал Адам. — Все в черных машинах, и все ездят и устраивают людям разносы за то, что те видели НЛО. Вот ты его видел, и они к тебе приходят и говорят, что если будешь об этом рассказывать, попадешь в серьезную аварию.
— Типа тебя задавит большая черная машина, — заметил Брайан, расковыривая царапину на грязной коленке. Вдруг он оживился.
— А знаете, мой двоюродный брат говорил, что в Америке есть магазины, где продают тридцать девять сортов мороженого!
Тут замолчал даже Адам, правда, ненадолго.
— Не бывает тридцать девять сортов мороженого, — сказала Язва. — Во всем мире нет столько разных вкусов.
— Есть, если смешивать, — вставил Уэнслидейл, хлопая глазами как сова.
— Ну там клубничное и шоколадное. Шоколадное и ванильное. — Он попробовал вспомнить, какие еще бывают вкусы у английского мороженого. — Клубничное и ванильное и шоколадное, — менее уверенно добавил он.
— А еще есть Атлантида, — прервал его Адам.
Вот этим он их заинтересовал. Атлантида им очень нравилась. Города, потонувшие в океане, были как раз для них. Они внимательно прослушали весьма запутанную лекцию о пирамидах, зловещих культах и древних секретах.
— А она вдруг затонула или медленно? — спросил Брайан.