Брайан мечтательно глядел в небо, а палец его обследовал содержимое одного из ушей.
– Странно, все-таки, – проговорил он. – Всю жизнь проводишь, ходя в школу и узнавая всякие скучные и ненужные штуки, и никогда тебе не говорят про что-то типа Бермудского Треугольника, НЛО и всех этих Старых Мастеров, бегающих внутри Земли? Почему мы должны всякую скукотищу изучать, когда есть столько чудесных вещей, которые можно изучать, вот что мне хотелось бы знать?
Все хором согласились.
Потом они поднялись и сыграли в «Чарльз Форт и Атланты против Древних Тибетских Мастеров», но тибетцы заявили, что использовать магические древние лазеры – жульничество.
Было время, когда Охотников на ведьм уважали, только длилось оно очень не долго.
К примеру, Мэтью Хопкинс, Генерал Охотников на ведьм, в середине семнадцатого века находил ведьм повсюду на востоке Англии, беря с каждого города и деревни по девять пенсов за ведьму – за каждую найденную.
Это было проблемой. За час Охотникам на ведьм не платили. Любой, проведший неделю, обследуя местных старух, а потом сказавший мэру «Здорово, ни одной остроконечной шляпы нет», получит резкие, намеренно оскорбляющие слова благодарности, миску супа и произнесенное значительно «прощайте».
Так что для того, чтобы была прибыль, Хопкинсу надо было находить весьма значительное количество ведьм. Среди деревенских советов он из-за этого стал более чем чуть-чуть непопулярным, и в конце концов его самого повесили как ведьму в одной деревне Восточной Англии, которая поняла следующую разумную вещь – можно уменьшить расходы, устранив посредника.
Многие думают, что Хопкинс был последним Генералом Охотников на ведьм.
И они, строго говоря, правы. Правда, возможно, все не так, как думают. Армия Охотников на Ведьм продолжала существовать, продолжала маршировать, только несколько потише.
Настоящего Генерала Охотников на ведьм больше не было.
Не было и Полковника Охотников на ведьм, Майора Охотников на ведьм, Капитана Охотников на ведьм, или даже Лейтенанта Охотников на ведьм (последний был убит, упав с очень высокого дерева в Катерхэме, в 1933-м – пытался лучше разглядеть что-то, о чем он думал, что это сатанистская оргия вырожденнейших убеждений, а на самом деле это были просто ежегодные танцы и обед Ассоциации Рыночных Торговцев Катерхэма и Вайтлифа).
А вот Сержант Охотников на ведьм существовал.
Был также и Солдат – Охотник на Ведьм. Звали его Ньютон Пульцифер.
Привлекла его реклама, в «Газетт», между объявлением о продаже холодильника и предложением приобрести щенков-не-совсем-далматинцев:
ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К ПРОФЕССИОНАЛАМ.
НУЖЕН ПОМОЩНИК – НЕ НА ВЕСЬ ДЕНЬ – ДЛЯ БИТВЫ С СИЛАМИ ТЬМЫ.
МУНДИР, БАЗОВАЯ ТРЕНИРОВКА ПО ПРИБЫТИИ.
ПО МЕРЕ ПРИОБРЕТЕНИЯ ОПЫТА НЕСОМНЕННЫ ПОВЫШЕНИЯ.
БУДЬ МУЖЧИНОЙ!
Во время перерыва на ленч он позвонил по номеру, указанному в низу рекламы. Ответила ему женщина.
– Здравствуйте, – начал он неуверенно. – Я видел вашу рекламу.
– Какую, милый?
– Э, ту, что в газете.
– Ясно, милый. Что ж, Мадам Трейси Снимает Вуаль каждый день, кроме четверга. Приветствуются компании. Когда тебе хочется исследовать тайны, милый?
Ньютон замешался.
– Реклама говорит «присоединяйтесь к профессионалам», – проговорил он. – Мадам Трейси в ней не упоминается.
– Тогда тебе нужен мистер Шедвелл. Секундочку, посмотрю, здесь ли он.
Позже, когда он поближе познакомился с Мадам Трейси, Ньют[43]] узнал, что если бы он упомянул другую рекламу, в журнале, Мадам Трейси была бы доступна – для четко определенного дела и интимного массажа – каждый вечер, кроме четверга. Значит где-то существовало еще одно объявление. Когда, много позже, Ньют спросил, для чего это было сделано, она ответила одним словом: «Четверги». Наконец в не покрытых коврами коридорах раздались шаги, послышался глубокий кашель, и голос цвета старого плаща прогремел:
— Да?
– Я прочел вашу рекламу. «Присоединяйтесь к профессионалам». Я хочу узнать об этом чуть побольше.
– Да. Многие…, многие, захотят знать немного побольше, и многие, – голос выразительно понизился, а затем вновь резко зазвучал в полную силу, – многие НЕ ЗАХОТЯТ.
– О, – пискнул Ньютон.
– Как имя твое, парень?
– Ньютон. Ньютон Пульцифер.
«НАПОМИНАЕТ ЛУЧШИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ НОСТРАДАМУСА»
– ЛЮЦИФЕР? Что говоришь ты? Ты Приспешник Тьмы, искуситель коварный из ямы, похотливые члены, текущие из Адских котлов с плотью, слуга искривленный и скользкий своих стигийских, адских господ.
– Пульцифер, – объяснил Ньютон. – С "П" начинается. Насчет остального не знаю, но мы из Саррея.
Голос с другой стороны трубки звучал смутно разочарованно.
– О. Да. Тогда, ладно. Пульцифер. Пульцифер. Возможно, видел я ранее имя сие?
– Не знаю, – отозвался Ньютон. – Мой дядя управляет магазином игрушек в Хаунслоу, – добавил он на всякий случай – вдруг что прояснит.
– Вот как? – проговорил Шедвелл.
Невозможно было определить, что у мистера Шедвелла за акцент. Он менялся, был Шедвелл то вроде из одного места, то совсем из иного. Вот – сумасшедший инструктор-сержант из Уэльса, вот – старик из Хай Кирка, увидевший, как кто-то что-то делает в воскресенье, вот, между ними – мрачный пастух из Дэйллэнда или мрачный скупец из Сомерсета. Неважно, как менялся его акцент; приятнее он не становился.
– Все ли зубы у тебя свои?
– О, да. Кроме пломб.
– И ты здоров?
– Полагаю, да, – заикаясь, ответил Ньют. – В смысле, вот почему я хотел присоединиться к дружине. Брайан Поттер из Бухгалтеров, присоединился к какой-то дружине, и теперь, после присоединения, он может почти сто раз отжаться. И он промаршировал перед Королевой-Матерью.
– Сколько сосков?
– Простите?
– Сосков, паренек, сосков, – повторил голос раздраженно. – Сколько у тебя сосков?
– Э. Два?
– Хорошо. А ножницы свои у тебя есть?
– Что?
– Ножницы! Ножницы! Ты не глух ли?
– Нет. Да. В смысле, у меня есть ножницы. Я не глух.
Какао почти полностью застыл. Внутри чашки рос зеленый налет.
На Азирафаиле теперь тоже лежал тонкий слой пыли.
Рядом с ним росла кипа записей. В «Прелестных и аккуратных пророчествах» была заложена куча импровизированных закладок, сделанных из полосок, оторванных от «Дейли Телеграф».
Азирафаил чуть шевельнулся и ущипнул себя за нос.
Он почти все понял.
Он разобрался, в чем дело.
Он никогда не встречал Агнес. Она явно была слишком умна. Обычно Небеса или Ад находили склонных к работе пророков и на одном и том же канале передавали в их мозг достаточно шума, чтобы предотвратить ненужную аккуратность. На самом деле, это редко было необходимо, обычно, пророки находили способы генерировать собственные помехи, чтобы защитить себя от тех картин, что бесконечно повторялись в их головах. У бедного старого Св.Иоанна, к примеру, были его грибы. У матери Шиптон – ее эль. У Нострадамуса – его коллекция интересных восточных яств. А у Св.Малахи – его перегонный куб.
Бедный старый Малахи. Славный был парень, как-то сидел здесь и галлюцинировал о будущих папах. Художник, конечно, совершенно скверный. Но мог бы быть истинным мыслителем, если бы не виски.
Мрачный конец. Иногда оставалось лишь надеяться, что высший план был хорошенько продуман.
Мысль. Что-то он должен был сделать. А, да. С контактом созвониться, разобраться с некоторыми вещами.
Он встал, потянулся и позвонил по телефону.
Потом подумал: «Почему бы и нет? Попробовать стоит».
Он вернулся к столу и пролистал свою кипу записей. Агнес действительно была хороша. И умна. Никого аккуратные пророчества не интересовали.
Держа в руке бумагу, он позвонил в «Справки Адресной Книги».
– Але? Добрый день. Будьте так добры. Да. Думаю, это будет номер в Тадфилде. Или Нижнем Тадфилде… а. Или, возможно, Нортоне, насчет точного адреса я не уверен. Да. Янг. Фамилия «Янг». Простите, инициалов не знаю. О. Ну, можете мне их всех дать? Благодарю.
На столе, карандаш сам себя поднял и стал яростно писать.
На третьем имени его пишущий кончик сломался.
– А, – сказал Азирафаил, его рот работал автоматически, пока его сознание внезапно взрывалось. – Думаю, это он. Благодарю. Вы так добры. Доброго вам дня.
Он повесил трубку почти благоговейно, несколько раз глубоко вздохнул и опять набрал номер. Последние три цифры стали для него небольшой проблемой, так у него дрожала рука.
Он послушал гудки. Потом ответил голос. Голос этот был средних лет, нельзя сказать, что недружелюбный – скорее, он дремал или чувствовал себя не идеально.
Голос этот сказал:
– Тадфилд Шесть двойная шесть.
Рука Азирафаила начала дрожать.
– Але? – проговорила трубка. – Але?
Азирафаил собрался.
– Извините, – ответил он. – Ошибся номером.
Он положил трубку на место.
Ньют не был глух. И ножницы у него были.
Теперь у него также была огромная куча газет.
Если бы он знал, что его служба в АОнВ будет состоять главным образом в употреблении одного на другом, частенько думал он, никогда бы он не присоединился.
Сержант Охотников за ведьмами Шедвелл сделал для него список, который был прикреплен клейкой лентой к стене маленькой квартирки Шедвелла, расположенной над «Информационными Агентствами и Видеопрокатом Раджита». В списке было написано следующее:
Ведьмы.
Необъяснимые Феномены.
Феноменищи.
Феноменчики.
Другие вещи, ты отлично знаешь, что я имею в виду.
Ньют искал и то, и другое, и третье… Он вздохнул, взял другую газету, просмотрел первую страницу, открыл газету, проигнорировал страницу два (никогда там ничего не бывает), потом густо покраснел, проделывая обязательный подсчет сосков на странице три. Шедвелл на этом настоял.