Хотя в комнате было холодно, у Арло со лба упала капля пота. Да, может, если все рассказать по седьмому разу, его это и спасет, однако вряд ли.
— Нет.
— Ну так скажите, что вообще происходит. Почему вы здесь.
— Без понятия.
Инспектор Хадсон встала со стула. Маска безразличия наконец-то слетела. Судя по виду, она не сердилась, но и не сочувствовала. Просто поставила точку. Сделала, что смогла, можно двигаться дальше.
Их обоих оставили в покое на пару часов — ждали адвоката, который так и не появился. Может, его задержала полиция? А это вообще по закону?
Герти не выдержала и снова расплакалась. Когда при тебе что-то говорят вслух, ты волей-неволей начинаешь гадать, правда это или нет. Если у тебя есть дети, ты просто обязана предвидеть все мыслимые опасности: чашку кофе рядом с младенцем, скользкий камень на пляже… А что, если по причине тяжелого прошлого она проглядела очевидную угрозу? Если Арло действительно мог такое сделать? Она подумала об этом, а потом о детях, Ларри и Джулии. Не поэтому ли Ларри начинает себя теребить, когда нервничает? Его водили к врачу. Это не аутизм, вообще не из этого спектра. Не умственная отсталость. Собственно, ай-кью у него поразительный, и ей сказали, что у чрезвычайно одаренных детей бывает задержка в развитии социальных навыков. Все специалисты твердили: с возрастом это пройдет. Детям случается развиваться неравномерно. Он просто немного странный — в детстве такое бывает.
Но что, если с ним действительно делали что-то нехорошее?
Сама Герти в детские годы прошла через столько надругательств, что, возможно, не в состоянии объективно оценить ситуацию. А что, если все так, как пишут в книгах? Она, сама того не зная, воспроизводит ситуацию своего детства, потому что травмированные люди всегда ищут новые травмы.
А Джулия? Прямо сегодня она обвинила мать в том, что та никогда ее не защищает. Что она хотела сказать? А что, если в одну из ночей, когда Шелли у них ночевала, Арло добрался до обеих девочек? И это сблизило их сильнее прежнего, дружба стала крепче, но и мучительнее прежней. Тогда понятно, откуда эта скрытность, взаимная откровенность — а потом внезапный разрыв.
Что, если обвинения не беспочвенны?
Герти вспомнила себя в детстве. Как было страшно. Вспомнила свою уверенность: она сама во всем виновата. Рот она открывала только тогда, когда с ней заводили беседу, да и в этих случаях говорила исключительно то, что от нее хотели услышать. А что люди хотят услышать, она понимала без труда. Иначе бы не выжила. Ларри другой. Если рассердился — сразу видно. Умеет за себя постоять, и сколько бы его не дразнили, с самооценкой у него все более или менее в порядке. У Джулии тоже. Вдвоем они могли войти в любое помещение, и все понимали, кто тут главный. Не вырастут дети сильными и счастливыми, если их предали те, кому положено их любить больше всех. Такого не бывает.
Да, Арло. А он охотник? На него только посмотри — сразу виден буйный нрав. Но за все годы их знакомства он ни разу не утратил над собой контроль. Это Герти была способна в запале шлепнуть Джулию или схватить Ларри за руку и потащить к двери, потому что они опаздывают. Да, Ларри мог на них орать, угрожать. Но пальцем их не тронул.
Настоящий вопрос в другом: охоч ли Арло до маленьких детишек? Собственная их сексуальная жизнь была вполне обыденной. Никаких экспериментов. Впрочем, по ее вине. Она вся в шрамах. Ей просто необходимо быть сверху — потому что ей этого не позволялось с другими мужчинами. Чтобы по-новому, так, как ей хочется. Но банально же — так он что, пошел искать новенькое на стороне?
В принципе, он именно такой типаж. Запуганный человек, с которым отец в детстве вытворял что-то мерзкое — даже вслух не скажешь. В результате вырос податливым, неуверенным. Слишком мягким в присутствии людей с сильной волей, но если загнать в угол — начнет огрызаться. Таким темным чувствам нужен какой-то выход.
Может, он выплеснул их на детей.
Сердце неслось вскачь. Герти ухватилась за стол, потому что все вокруг поплыло. Дышала медленно, представляла себе, что нюхает шоколадное печенье, пока головокружение не отпустило. И тут она приняла решение. Нужно выбросить все это из головы. А то умом тронешься. Даже если Арло виноват, ее задача — вытащить его отсюда и вернуть к детям.
Она вытерла глаза, набрала в «Гугле» важный вопрос: «Могут ли арестовать адвоката?» Оказалось, что интернета в комнате нет. Она некоторое время таращилась на телефон, а потом вдруг сообразила, что можно же, блин, и встать. Дверь была не заперта. Ее никто не остановил. Она вышла на улицу — там светило солнце, было тепло, дрожь быстро унялась.
«Может полиция арестовать адвоката?» — спросила она свой телефон. Коллективный разум выдал ей решительное «нет». Потом она стала разбираться с тем, что ее действительно тревожило: «Что происходит с детьми, если родителей лишают прав?» Оказалось, передают в приемные семьи. Прямо сегодня Джулия и Ларри могут остаться наедине с незнакомыми людьми. В полном распоряжении незнакомцев.
Она уставилась на телефон: жаль, что некому позвонить и попросить о помощи. В ее жизни был один только Арло.
Для Арло время тянулось еще медленнее. Как положено себя вести, если тебя обвинили в самом страшном преступлении? Он чувствовал, что за ним следит объектив камеры — в помещении наверняка велось наблюдение. Стал прокручивать в голове прошлое, оставался ли он наедине с этой девочкой, Шелли Шредер. Может, случайно зашел в комнату, когда они с дочкой переодевались? А это противозаконно? Может, ходил по дому без рубашки? А так не положено? А если это попадет в газеты? Они любят скандалы из жизни былых знаменитостей. Прямо на первой полосе. Интернет-тролли накинутся на все электронные почтовые ящики, которые сумеют отыскать. Его в одночасье уволят.
А что будет с Джулией и Ларри? Как он им все это объяснит? Сомнения расползутся, отравят все его отношения с друзьями — никто и никогда не станет ему доверять.
В итоге Арло сообразил, что и он может выйти наружу. Выкурил три «Парламента», набрал номер Фреда. Фред через некоторое время перезвонил, сказал, что адвокат застрял в пробке. Через час Арло позвонил снова. Выяснилось — они звонят друг другу одновременно. На сей раз уже Фред встревожился, сказал, что сейчас разберется. По дороге обратно Арло заглянул в комнату, где сидела Герти. Понял, что сидеть врозь — полная глупость.
Он не подошел к ней, как подходил обычно. Просто стоял — неловко, напряженно: вдруг за ними кто-то наблюдает? И оценивает. Может, Герти сердится. После всего, что с ней было в детстве, ее наверняка гложут сомнения. И она его разлюбила.
Он сел через стул от нее. Она не попросила придвинуться, только передала ему остывший кусок пиццы и полбанки кока-колы.
Через два часа они еще раз вышли на улицу и позвонили Фреду. Опять у него занято. Он перезвонил и сказал: Слосс побывал в участке, поговорил с полицией, выяснил, что в прошлом Арло был крупной знаменитостью, и решил свалить, никому об этом не сообщив, даже Фреду. Испугался, что имя его свяжут с педофилом. Это повредит карьере. Фред обзванивал других знакомых.
— А твоей карьере это не повредит? — осведомился Арло.
— Да ладно, — излишне поспешно ответил Фред. — Ты ведь мне веришь?
— Не знаю, — ответил Фред. — Знаю, что ты был добр ко мне и моей жене. Слушай, я надеялся, что смогу тебя вытащить. Адвокат хотя бы все зафиксировал. Но тут дети ваши уже переживают. Возвращайтесь домой.
Хадсон и Геннета они обнаружили в главном зале, за рабочими столами. С ними сидел третий, в костюме подороже. Вид у него был такой, будто он только что из суда, и в первый момент Уайлды даже поверили, что посланный Фредом адвокат взял и вернулся.
— Следователь Бьянки, — представился незнакомец. — Отвечаю за расследование. — Он пожал им руки. Пожатие твердое, но без всякого нажима.
— У меня жена на ногах не стоит, — сказал Арло. — Я забираю ее домой. Как только найду адвоката, вернусь и отвечу на все ваши вопросы.
— Секундочку подождите, — сказал Бьянки и отвел обоих коллег в сторонку. Они о чем-то заговорили. На это ушло еще двадцать минут.
Арло нашел стул и заставил Герти сесть. Она видела, что он нервничает и может сорваться.
— Не заводись, — прошептала она.
Бьянки вернулся.
— В ночь перед происшествием вас зафиксировала камера на Пенн-стейшн. И есть свидетель, который подтвердил, что после этого вы были дома.
Герти судорожно зарыдала. Арло и полицейские обступили ее.
— Это гормоны, — пробормотала она.
Арло потер ей спину.
— Не трогай меня! — дернулась Герти.
Арло убрал руку.
— Дайте ей подышать, — сказал он, и все сделали по шагу назад.
— Простите, что подвергли вас такому испытанию, — сказал Геннет. — Принести вам еще пиццы?
— Не смотрите, как я плачу, — откликнулась Герти, сознавая, какую чушь несет. — Не хочу, чтобы вы видели мои слезы.
Все, кроме Арло, отвели глаза. Герти взяла себя в руки.
— Что за свидетель? — спросил Арло.
— Зовут Питер Бенчли, — ответил Бьянки. — Ветеран. И еще он видел через окно падение Шелли. Говорит, она сорвалась, потому что снизу что-то толкалось, вот доски и подались, и тому есть подтверждения. Судмедэксперты установили, что следы на руке вашей дочери от зубов той самой собаки. Бенчли утверждает, что всю ночь не спал. Бессоница. И что вы не выходили до самой тревоги. Арло выдохнул:
— Ну, хорошо. Рад, что он все это видел.
— Вы свободны. Будем держать связь, — сказал Бьянки.
Герти — глаза ее просветлели — выпуталась из кардигана, отдала его обратно.
— А кто вас надоумил спросить Питера Бенчли?
— Я ездил на Мейпл-стрит. Рея Шредер перечислила множество свидетелей. Я стал обходить все дома, — ответил Бьянки.
— Весь квартал? — изумилась Герти. — Вы у всех спрашивали про Арло? А что именно?