— Тогда лучше молчи, — посоветовал я. — Целее будешь.
Озноб потихоньку стал проходить, и я сильно надеялся, что после него придёт сон. Конечно, это не панацея, но хоть какая-то возможность побыть вне этой реальности. Но сон упёрся безмозглым бараном и посещать меня отказывался.
— Блин, есть в этом мире хоть какое-то снотворное? — в сердцах бросил я риторический вопрос.
— Есть, — отозвался Ит. — Но ты уверен, что оно на тебя правильно подействует?
— Если я сейчас не усну, то мой организм просто сожрёт сам себя от переутомления, — прорычал я. — Давай его сюда.
— Я дух, — медленно произнёс Ит.
— Я тебя сейчас придушу! — взвыл я.
— Нет, — спокойно ответил Ит. — Ты не сможешь этого сделать, как и я не смогу дать тебе снотворного. Потому что я дух.
— Хватит прикидываться, Ариэль могла, значит, и ты сможешь.
— Наверное, она другой дух. Лесные этого не могут.
— Ну, тогда хоть подскажи, где это, я пойду и возьму.
— Это далеко, ты не дойдёшь. Лучше полежать, сэкономить силы. Зара и Ариэль обязательно что-нибудь придумают.
— Вот как я жил без твоих советов раньше, — проворчал я, поняв, что снотворного не добьюсь.
— Наверное…
— Это был не вопрос, — перебил я Ита. — Отвечать не обязательно.
Озноб прошёл окончательно, и по телу стало разливаться тепло. На секунду показалось, что вот именно оно сможет сморить меня в долгожданный сон, но это только показалось. Сон, а вместе с ним и столь необходимое мне восстановление сил, отказывались замечать меня и обходили стороной. В меня пролезли безысходность и жажда кого-нибудь убить. Вот прямо здесь, не сходя с места.
— Просто попытайся расслабиться, — доскрёбся до меня голос Ита, чуть надорвав пелену ярости, нахлобучившую меня.
— Что? — спросил я, чтобы определить направление.
На следующей букве, произнесённой лесным духом, я прыгнул.
Да, где-то в остатках сознания, не замутнённого жаждой убийства, я понимал бесполезность этих действий. Но большая часть меня требовала убийства!
На что я налетел, я не понял. Визуально ни на что, просто на воздух. Я воткнулся во что-то и отлетел в сторону поломанной куклой. Это было столь неожиданно, что я даже не смог отреагировать привычным русским и семиэтажным. Обе моих руки словно обожгло огнём. Именно на них пришёлся удар, поскольку я прыгал с вытянутыми руками, пытаясь схватить за несуществующее горло моего личного лесного духа. Могу даже поклясться, что я слышал хруст.
Боль пришла мгновенно, словно щёлкнули тумблером. Я взвыл и попытался хоть как-то утихомирить это адское чувство. Но любое шевеление делало только хуже. Наверное, именно по этой причине огромная тень, промелькнувшая надо мной, осталась мной же и не замеченной.
— И когда же ты прекратишь совать свои хрупкие конечности куда ни попадя? — Насмешливый голос Мары вызвал как минимум удивление.
— Сам же говорил — здесь все железобетонные, — поддержала Болотную ведьму принцесса варов.
— Ничему жизнь ни учит, — подытожила Хлоя.
Несмотря на немыслимую боль в руках, я всё же заставил себя открыть глаза и увидел три наклонившихся надо мной озадаченных лица.
— И я рад вас видеть, — как можно мягче произнёс я и криво улыбнулся.
— Аккуратно, он очень опасен, — попыталась предостеречь девчонок вынырнувшая из воды Ариэль.
— Спокойно, у нас для него есть лекарство. — Мара с элегантностью фокусника-иллюзиониста щёлкнула коготками.
— Панацея для всех землян по имени Сергей, — поддержала принцессу варов Болотная.
— А ну, Серёжа, открывай рот, — попросила Хлоя.
Новая вспышка агрессии снова волной накатила на мой разум, и я с утробным рыком попытался прибить всех троих разом. Но именно попытался. Поскольку мои поломанные руки не дали мне осуществить задуманное. Первое же прикосновение отозвалось безумной вспышкой боли на грани потери сознания.
— Держите его, — скомандовала Мара. — И рот пошире раскройте.
Не знаю, кто меня зафиксировал распластанным на земле, но сделали это очень качественно. Я, естественно, попытался возмутиться, и мне тут же влили в распахнутый рот приличную дозу жидкости. Зажали челюсти. Подождали, пока проглочу. А после этого отпустили на все четыре стороны.
Спутать этот вкус с чем-либо было невозможно. Как и тот эффект, который дарила эта жидкость. У меня снова вместо сломанных рук выросли крылья. Ну, в фигуральном смысле. Поэтому махать я ими не решился. Хотя желание было не только помахать, но и воспарить над этим миром. Кровь дролонга делала своё дело. Нужно будет сказать огромное спасибо чешуйчатому при встрече.
— Не поняла, а что, убийства не будет? — Голос Хлои прямо сочился разочарованием.
— Вкусненький, ты не заболел часом? — поддержала Хлою Мара.
Естественно, после этих слов всё внутри меня всколыхнулось, но я смог сдержать себя. Поспособствовало этому воспоминание о прошлом употреблении крови дролонга. И о том, как было безумно стыдно за всё то, что я творил.
— Молчит, — констатировала Болотная ведьма. — И тут у нас два варианта.
— Какие? — не поняла Мара.
— Или это не он, — начала перечислять Болотная. — Или он, но сломался.
— Нет, девочки, это он, — внесла лепту Хлоя. — И он сейчас выздоравливает в неимоверном темпе. Надо бы ему кости рук правильно составить, а то срастутся калачиком.
— Да, криворукого нам не надо, это не так смешно, как косоглазенький, — хохотнула Мара.
— Да твою ж через колено! — взвыл я, когда эти мажорные особы стали выпрямлять мне кости рук. Было ощущение, что они уже начали срастаться, а дамочки поломали мне их по новой.
— А, точно он, — обрадовалась Мара, — не обманула Хлоя.
— А с чего мне обманывать, если я его чувствую, как саму себя.
— Что, и чувства тоже? — удивилась Мара.
— Нет, — призналась Хлоя. — Чувства — единственное, что мне неподвластно, зато мысли прямо как на ладони. Хотите, расскажу, о чём он сейчас думает?
— Увольте, — замахала руками Болотная. — Я ещё от старых его словечек в себя не пришла.
— Ты смотри, прямо монахиня из института благородных девиц, — ляпнул я полнейшую ахинею. — Что-то я не помню даже намёка на румянец на твоих щеках.
— А сок дорго, с кровью дролонга, точно можно сочетать? — озадаченно обратилась к принцессе варов Хлоя.
— Не знаю, — честно призналась Мара. — Сама понимаешь, мы сделали эту смесь первыми.
— Что-то не так? — спросила ведьма.
— У него в голове сейчас такая каша из мыслей, что я не могу уцепиться даже за самую простенькую, — ответила Хлоя.
— А, ну тогда всё нормально, — выдохнула ведьма. — У него часто так.
— Нет, — возразила Хлоя. — Не так. Поверь мне, я знаю каждый закуток в его последней извилине.
— Да, — подтвердила Ариэль, — с ним что-то происходит. И происходит странное.
— Ты тоже пасёшься в его голове? — уточнила Мара.
— Уже нет, — произнесла Ариэль.
— Точно, — поддержала Хлоя, — ещё чуть-чуть, и будет совсем не видно.
— Так, — задумчиво произнесла Мара и перекатила веером коготки на правой лапке. — Скажи, когда совсем видеть перестанете.
— Вот, — прошептала Хлоя. — Сейчас просто пустое место.
— Так, вкусненький, — подскочила ко мне принцесса варов, — быстро подумал, какая я красивая, мягкая и пушистая, а то в лоб закатаю вот этой лапкой… Ну? — обратилась она к уже не видящей мои мысли паре.
— Нет, — пожала плечами Хлоя. — Пустота.
— А ты точно подумал? — переключилась на меня Мара и перекатила коготки уже на левой лапке.
— Отстань от него, — подключилась Болотная. — Он не может не думать, как и все мы.
— Да кто его знает, — проворчала Мара, — что он там опять пил в своём мире. Ведь пил, да, вкусненький?
— Твоё какое варское дело? — Мой организм явно почувствовал улучшения, и я решил не спускать хамское отношение ко мне. — Что я пил, что не пил, вас всех это не касается. Зарубите это на своих распрекрасных носах.
На этот раз поймать Мару в прыжке не успели. Или не захотели, что, наверное, ближе к истине. Принцесса варов, как всегда скорая на действия, подлетела с места как ужаленная и исполнила своё обещание, хотя и не по обещанному поводу. Удар пяткой в лоб не смог осилить даже организм, пропитанный коктейлем из дролонговской крови и сока дорго. Сознание выскочило из меня как чёрт из табакерки и в ближайшее время возвращаться не планировало.
Глава 4
— Ты её специально спровоцировал?
Первое, что услышал, когда моё сознание робким полшажочком заглянуло обратно в меня, был именно этот вопрос.
— Можешь не прикидываться. Хоть ты и научился скрывать свои мысли, но понять, что ты очнулся, я ещё в состоянии.
— Нет, не специально, — всё же ответил я. — Но пора браться за ваше перевоспитание.
— Ты смотри, — усмехнулась Ариэль. — И давно в тебе прорезалась тяга к наставничеству?
— А я как-то чисел не запоминал.
— Ну и хорошо, что не запоминал. И вообще, про это забудь. Девчонки, конечно, влюблены в тебя по уши…
— Влюблены? — перебил я Ариэль. — И именно от этой любви у меня сейчас вырос на лбу этот прекрасный рог? — уточнил я, ощупывая здоровенную шишку.
— А ты не провоцируй. И вообще, они уже давно взрослые, поэтому то, что ты там себе нафантазировал про перевоспитание, забудь. А то весь рогами покроешься, — хохотнула водный дух, — и не только ими.
— Да, у нас рога растут от измены, а у вас — от любви. Матриархат в действии, — проворчал я.
— Да ладно, не переживай, сейчас поправим.
С этими словами мне прямо в лоб, точнее сказать прямо в рог, прилетел огромный пучок холодных, скользких и мерзких водорослей.
— Фу, гадость, — откинул я их от себя.
— Потерпишь. Зато шишка прямо на глазах исчезнет. Давай прикладывай.
— Пора ваш феминистический матриархат придавить к ногтю, — проворчал я, но вопросы всё-таки приложил. — И как ваши самцы сумели допустить такое?