— Дядя, а давай вместе смотаемся до Великого? Вдруг у него тоже какие-нибудь закидоны начнутся.
— Нет. Ты правильно сказал, это тут все свои, а вождь мне чужой. Поэтому давай сам.
— Ладно, я пошёл. Ариэль, ну ты как-нибудь… это… ну не знаю… жених же придёт.
— Я плохо выгляжу? — встрепенулась гургутка.
— Выглядишь ты отпадно, — заверил я. — Только взгляд у тебя не робкой невесты. А ну, как Великий испугается и передумает. Я бы, например, побоялся бы брать в жёны невесту с таким взглядом. Тысячу двести лет воздер… точнее ожидания, это вам не шутка.
— Кто-нибудь сделайте его на пару секунд материальным. Очень хочется дать подзатыльник.
— И хвост ей верните кто-нибудь, а то другим она физически воздействовать отвыкла.
С этим приподнятым настроением я и пошёл искать Великого вождя.
***
Пожалуй, первый раз в этом мире что-то пошло гладко. Ну, если не считать пьяного вождя.
— Вот скажи мне, Великий, с какого перепугу ты так назюзюкался?
В ответ вождь неопределённо махнул рукой, типа ответь на свой вопрос сам, не маленький.
— Ты понимаешь, что тебя твоя Ариэль пошлёт не только перед первой брачной ночью, а ещё и до свадьбы?
На это Великий хмыкнул такой пренебрежительной ухмылкой, что даже я на секунду засомневался в своих словах.
— Хватит молчать, скажи хоть что-нибудь.
Вождь многозначительно открыл рот, пару раз шумно вдохнул, те же пару раз не менее шумно выдохнул, мотнул головой и закрыл рот.
— А она, между прочим, там ждёт твоего предложения, а ты даже «кыш» сказать не можешь.
Уже на слове «предложение» Великий набрал полные лёгкие воздуха, закатил глаза и затих.
— Эй, в обморок обычно падают, а не уходят стоя.
— Как ты её уговорил?
Если бы я не видел буквально пару секунд назад вождя в невменяемом состоянии, то решил, что он размялся двумя-тремя кувшинчиками гургутского, не больше. По крайней мере, сейчас его внешний облик соответствовал такой степени опьянения.
— Как ты это делаешь? Рецепт дай, вдруг пригодится.
— Ты завязал. А она правда согласна?
— Правдивее только то, что ты зажал рецепт, жмот.
— Но как? Как ты её уговорил?
— Великий, посмотри на меня. Ты ничего не замечаешь?
— Она же была против.
— Как же тяжело с этими влюблёнными. Особенно безнадёжно влюблёнными на втором десятке сотен лет.
— Да нет, ты просто решил меня разыграть. Между прочим, очень жестоко с твоей стороны.
— А ты ударь меня за это.
Вождь посмотрел на меня как на ненормального и чуть ли пальцем у виска не покрутил. Хотя, я думаю, просто этот жест был ему неизвестен.
— Я говорю бей! Иначе скажу твоей ненаглядной невесте, что ты сопляк и хлюпик. И что ты ей не пара. И чтобы она тебя бросила и позабыла. И ещё…
Чисто нравоучительная оплеуха всё же прилетела от вождя. Естественно, эффект был как и у Ариэль. Лапища вождя беспрепятственно прошла через мою голову.
— Дух?! — удивился вождь.
— Ну наконец-то влюблённая пелена спала с твоих залитых гургутским глаз.
— Но как?
— Ка́ком к верху. Я занял место твоей возлюбленной. Подробности не спрашивай. В технике процесса не разбираюсь. И если ты, синяя гадина, после всего того, что я для тебя сделал, просрёшь своё счастье, не сделаешь Ариэль предложение, не сыграешь с ней свадьбу, и вы совместно не наплодите мне кучу прикольных гургутиков, я даже не знаю, что с тобой сделаю. Но поверь мне, фантазия у меня богатая, и я такого понапридумываю!
— Спасибо.
— Давай, чеши с предложением. Спасибкует он мне тут. Уже на колене должен перед Ариэль стоять. У вас, кстати, предложения на колене делают? Не надо отвечать. Беги. И цветы не забудь. Они в любом мире лишними не будут.
А вот в остальном всё было просто прекрасно, если не считать того, что я стал духом, и это меня начало напрягать именно в тот момент, когда я остался в одиночестве.
— Не слишком ли много исключений на одно прекрасное утро? — спросил я. — А впрочем, когда бывало по-другому. Вот сейчас погуляю на свадебке и пущусь во все духовские-тяжкие. Не может быть, дядя, чтобы в духовском деле было всё так грустно и противно, вот ни в жисть не поверю.
— Придётся, — отозвался дядя.
— Ты чего, за мной следишь, что ли?
— Слушай, а давай я реально тебя домой отправлю?
— А что мне там делать, дядя? Тем более ещё и на трезвую голову. Мой мир там, это мир в алкогольной синеве. Вот ты, дядя, когда последний раз алкоголь пил, хотя бы гургутское?
— Никогда.
— Что, и даже пробку от кефира не нюхал?
— От чего?
— Понятно. И вот как ты после этого, дядя, сможешь понять тонкую душу русского алкоголика? Молчишь, дядя. А я тебе так скажу: если хочешь отправить меня домой, то снимай с меня эту грёбанную кодировку. И тогда я согласен. Но сначала погуляю на весёлой гургутской свадьбе.
— Не могу.
— Что ты не можешь, дядя?
— Эта, как ты выразился, кодировка на чувствах сделана. Её так просто не снимешь.
— Что, даже ты, дядя?
— Только тот, кто это накладывал, и может его снять.
— И где мне искать этого «хорошего человека», которого так и хочется назвать «замечательными» словами, категорически запрещёнными к употреблению в детских садах, женских монастырях и в кабинетах гинеколога при массовом осмотре учениц старших классов.
— Чего?
— Не парься, дядя, я понял. Домой переноситься отказываюсь. К работе водного духа приступлю после свадьбы Великого и Ариэль. На досуге накидай списочек моих обязанностей и, главное, не забудь про подробный перечень корпоративных бонусов, льгот, привилегий и всевозможных плюшек. Отдельно укажи мои личные преференции. Зарплату сразу максимальную, умножь её на два, прибавь к полученному результату сорок процентов, и вот это будет за неделю. А то я вас, крохоборов, знаю. Кстати, о неделе. Она будет неравномерная. Три дня рабочих, четыре выходных. Переработки оплачиваются в пятикратном размере. Отпуск, точнее три отпуска, по сорок пять суток. Сам понимаешь, работа на вредном производстве в токсичной среде: вода, дядя, универсальный растворитель. Ты же не хочешь, чтобы я растворился раньше времени? Вот поэтому отпуска пойдут на восстановление. А ещё сложность, напряжённость, добавим за каждое из вышеперечисленного по тридцать суток. У тебя, дядя, с математикой как? Можешь не отвечать. Сто девяноста пять суток будет. Округляем до полного, итого — триста. У вас, дядя, сколько дней в году?
— Наглец! — медленно произнёс дядя.
— Переговоры работодателя и соискателя зашли в тупик, — констатировал я. — А ведь я ещё даже не всё перечислил.
— Значит так, слушай мои условия, а главное — свои обязанности.
— Стоп, дядя, давай после свадьбы. Мне и так её на сухую праздновать первый раз в сознательной жизни. А тут ты ещё. Боюсь, даже духский организм такого стресса не выдержит.
— Что ты знаешь о духах?
— Вот теперь, дядя, благодаря тебе я узнаю о духах всё. Но после свадьбы.
— Кстати, ты особо не расстраивайся. Духам ни еда, ни питьё смертных не подходят. Поэтому, если бы ты даже выпил всё гургутское на свадьбе, то ни почувствовал бы ни вкуса, ни запаха, ни тем более опьяняющего эффекта. С едой, кстати, так же.
А вот это было жестоко. Я ведь действительно про это забыл. Чёрт! И что теперь делать?
Моя раскатанная губа словно очутилась под бивнем мамонта-переростка. По крайней мере, эффект ощущался такой же. Все благие помыслы раздавили, растоптали, впечатали в грязь.
— Слушай, дядя, я, пожалуй, скину месяцок от отпусков в обмен на пару деньков. Прикинь, целый месяц на пару деньков.
— Сделка состоялась, новые уточнения не вносятся.
— Всего два дня, дядя, в обычном не духском состоянии, и я буду пахать на тебя на месяц больше!
— Нет.
— Хорошо, я сокращу на месяц каждый отпуск в каждом году. И за это я прошу всего пару дней единоразово. Соглашайся, дядя. Таких щедрых предложений тебе никто не сделает.
— А с чего ты вообще взял, что у духов есть отпуска? Дух — это двадцать четыре на семь. И так вечность.
— Ну ты и рабовладелец, дядя.
— А ты идиот. Ты пошёл на сделку, даже не узнав условий.
— Я, дядя, свергну тебя как класс, паразитирующий на бесправном духском населении. И что-то мне подсказывает, что остальные духи меня поддержат. Ну, по крайней мере, многие.
— Я вижу тебе надо сжиться с новой ролью. Давай, не порти свадьбу другу своей кислой физиономией.
— Не дождёшься, дядя. Свадьба пройдёт на ура. А вот твоё будущее не так радужно. Готовься, дядя.
Глава 28
Вот как же умеют испоганить всё разумное, светлое, чистое такие дяди. А с виду все из себя богообразные, положительные и располагающие. Нет, естественно, я не видел, как выглядит данный дядя. Но предыдущее моё воображение мне рисовало по меньшей мере Вячеслава Тихонова в образке Господа Бога. Для тех, кто не смотрел фильм «Андерсен. Жизнь без любви», поисковая система в помощь. И вот теперь в этот светлый образ нахально плюнули.
Ну, дядя, вот именно этого я тебе не прощу.
— Она приняла моё предложение!
Подлетевший Великий вождь лучился счастьем, прямо как прыщавый пацан, урвавший свой первый в жизни взрослый поцелуй. Причём не украдкой, а по согласию целующейся стороны. А ведь ему вторая тысяча лет прёт. И попёрла совсем не вчера.
— И представляешь, она смущалась как девчонка!
— Глядя на тебя, представляю.
— Что случилось?
Мимо моей кислой физиономии не смог пройти даже Великий вождь, окрылённый и ослеплённый любовью.
— Да так, — попытался отмахнуться я, — меню свадебного банкета не подошло.
— Чего? — не понял вождь.
— Привыкаю к жизни духа, — решил не портить Великому настроение я. — С непривычки-то тяжеловато.
— Чем помочь?
— Спасибо, эту ношу я должен пронести сам.
— Ну, я пойду? И ты не задерживайся. Как ношу донесёшь — сразу ко мне. Представляешь, я и Ариэль выбрали тебя другом на свадьбу сразу с двух сторон. Такого ещё никогда не было.