Чего она, собственно, не хотела, я узнать не успел. Я даже вопрос озвучить не смог. Просто в моём сознании реальность будто перестала существовать. Словно выключателем щёлкнули. Раз, и всё. Да и сознание меня почти покинуло. Вот именно — «почти». Где-то там, на задворках души, что-то теплилось. Но лишь для того, чтобы дать мне понять, что я ещё существую в этом мире.
Глава 17
Глава 17
Пробуждение отозвалось жуткой головной болью. Казалось, что каждая клеточка моего серого вещества, находящегося в черепной коробке, билась в адской агонии, находясь на последней стадии издыхания. Хотелось сжать виски руками и давить, давить, давить. Давить до тех пор, пока боль не утихнет или пока голова не расколется на тысячу мелких кусочков. Но даже этот изощрённый акт суицида я не мог с собой сотворить, поскольку рук у меня не было. Как не было и всего остального тела. Нет, наверное, теоретически оно должно было существовать, поскольку о факте жизни головы отдельно от туловища, кроме головы профессора Доуэля, мне не известно, но сейчас я не то что не владел своим телом, я его даже не ощущал.
— А я тебя предупреждала. Но ты же у нас упёртый до безобразия.
— Что ты со мной сотворила? — еле выдавил я, превозмогая безумную боль. Оказывается, язык мне продолжал подчиняться.
— Всего лишь залезла в тебя поглубже, — спокойно ответила ведьма.
В ответ я выплюнул на Болотную такое ругательство, от которого сам краснел в прежней жизни. Но сейчас оно было как никогда к месту.
— Лучше бы сразу убила, — зло добавил я.
— Ты действительно этого хочешь? — лукаво осведомилась ведьма.
— Да пошла ты!
— Ладно, не напрягайся, у меня в самом деле не было выхода. Я же должна понимать, зачем ты здесь. А голова сейчас пройдёт. Надо только немножечко потерпеть.
— Тебя бы заставить так терпеть, — огрызнулся я в ответ.
Последние мои слова остались без ответа. Зато руки ведьмы запорхали над моей головой плавными движениями, окутывая воспалённый мозг мягкими волнами тепла. И с каждой секундой становилось легче. Причём становилось настолько легче, что я уже практически простил ведьму за нереальную боль, которую испытывал совсем недавно.
— Всё, — глубоко выдохнула ведьма, и поток спасительного тепла прекратился.
— Спасибо.
— Да ладно, сама поломала — сама починила. Не обижайся.
— Хорошо, — покладисто согласился я. — Может, теперь расскажешь, зачем была нужна эта экзекуция?
— Ответы искала, — нехотя ответила она.
— И нашла?
— Нет, — честно призналась Болотная.
— То есть я тут чуть коньки не отбросил в адских мучениях ради твоих непонятных хотелок?! Да ещё и безрезультатных.
— А что ты хотел?! — взвилась ведьма. — Припёрлись на мою землю. Всё взбаламутили. И непонятно зачем.
— А просто спросить гордость не позволяет?
— И вот ты мне так просто ответишь?
— Теперь не отвечу, нечего было…
— Ну чего затих-то? Вот то-то. И не ответишь ты мне, потому что ответить нечего, а не потому, что вселенская обида на меня у тебя взыграла.
— Да пошла ты, — огрызнулся я.
— Что-то слишком часто ты меня сегодня посылаешь, тебе не кажется?
— Значит, заслуживаешь. В конце концов, не я тебе мозг разрывал на части.
— Слушай, может, хватит? Ведёшь себя как изнеженная барышня, аж смотреть противно.
— Так не смотри! — огрызнулся я. — Не очень-то и хотелось. Я с тобой в смотрелки играть не нанимался. Вали на все четыре стороны, а меня оставь в покое.
— Валить я буду только в твоём обществе. И это не обсуждается.
— А вот и не будешь. У нас разные дороги в этом мире. Хотя, если захочешь заскочить в гости, заскакивай. Посидим, винца хряпнем, поболтаем. С развлечениями у вас тут как-то не очень. Почему бы не провести время в компании красивой девушки.
— Если ты думал, что от твоих дешёвых комплиментов я растаю и оставлю тебя у гургутов, то ты глубоко ошибался. Не то сейчас время, чтобы попивать винцо с их вождём.
— Про не то время, про грозящую мне опасность и про всякую другую лабудень я уже слышал. Повторяю: опасность мне грозила пока что только в присутствии вашей распрекрасной троицы. Ни больше и ни меньше. Весь остальной окружающий мир относился ко мне если не с симпатией, то по крайней мере без враждебного настроя к моей персоне.
— Ты просил меня на частоту? — после недолгого молчания продолжила ведьма. — Хорошо, давай на частоту. Готов услышать?
— Весь во внимании.
— Я не знаю как, но с недавних пор весь магический фон этого мира находится в приличном раздрае. Его просто начинает рвать на части, примерно как при урагане. Пока этот магический смерч, назовём его так, находится где-то в верхних слоях магии, и виден только избранным, но скоро он будет опускаться всё ниже и ниже, и тогда уже не поздоровится всем.
— Так, стоп, — перебил я ведьму. — Маги, смерчи, ураганы, вселенские катаклизмы, и прочая лабудень. Слова вроде понятные, но все вместе, смысловой нагрузки они несут ноль целых хрен десятых.
— Попыталась же просто объяснить, — укорила меня Болотная. — Что не понятно-то?
— Всё непонятно. А больше всего непонятно то, каким местом меня это касается и с какого перепугу я должен болтаться по этой планете, пусть даже и в обществе приятных дам? Приятных, заметь, местами и временами, — спешно исправился я.
— А с такого перепугу! — сверкнула глазами ведьма. — С такого, что до тебя у нас всё было спокойно.
— Так, вот не надо на меня вешать всех собак! Я тут вам не вселенское зло и не всемирный тиран-диктатор с неуёмной жаждой власти. Я в ваш мир не стремился. Баламутить ваше болото не собирался. Да и вообще…
— Что «вообще»?
— Посмотри на меня, — устало выдохнул я. — Какой из меня создатель вселенских, да ещё и магических катаклизмов? Да я в своём мире был обычным пропащим алкашом, если тебе что-то говорит это слово. Я балансировал между жизнью и смертью со стаканом такой жуткой бодяги, что каждая из вас сдохла бы от одной капли без лишних судорог и стенаний. Ты же копалась в моём мозгу. Чего я тебе буду рассказывать?
— Не до всего можно в мозгу докопаться, — с лёгкой задумчивостью произнесла ведьма.
— Да я прост, как последний сборщик плодов у гургутов. Разве что желаний у меня чуть побольше.
— И какие же у тебя желания? — купилась на мои стенания ведьма.
— Элементарные. Посуди сама. Жизнь дала мне ещё один шанс. Есть возможность дожить свои дни более-менее приличным человеком. Не сдохнуть под забором в пьяном угаре. Не травануться жутчайшей бормотухой. И прочее, прочее, прочее. Не всё вот это вот. А, просто дожить нормально. Не влезая ни в какие дрязги и перипетии. Не гонясь по планете с Хлоей и Марой, решая какие-то их жизненно важные проблемы. И прочее, прочее, прочее.
— Да, но…
— Подожди, не перебивай, — осадил я Болотную. — Ты пойми, мне не нужно ничего вышеперечисленного. И всё, что я прошу, — это оставить меня в покое. И лучше, если этот покой будет у гургутов.
— Да не будет никакого покоя у гургутов.
— Опять начинается.
— Нет, не опять. Я тебя внимательно выслушала и прекрасно тебя поняла. А вот ты понять меня не хочешь.
— Что я должен понять? Про ваши магические вселенские катаклизмы? Но и ты пойми, что я к этому не имею отношения. Какой из меня маг? Я даже в детстве дешёвыми фокусами не увлекался.
— Но зачем-то тебя сюда Хлоя притащила?
— Опять двадцать пять. Прямо бег по кругу какой-то. Повторюсь: иди спроси у неё. У меня, как ты понимаешь, ответов нет.
— Вот поэтому ты идёшь со мной. Как получим ответы на все вопросы, как решим проблему с магическим фоном, как оставим этот мир без явной угрозы, тогда сама лично, за ручку отведу тебя к гургутам. Или туда, куда твоя личность пожелает.
— Что, вот прямо куда пожелает? — с недоверием спросил я у Болотной.
— Не хочешь прямо, можно и окольными путями.
— А домой меня доставить прямо на любимый диванчик?
— Ну… почти куда пожелает, — поправилась ведьма.
— Вот и как тебе верить после этого? Сплошной обман.
— Хватит, — оборвала мои начинающиеся стенания Болотная. — Сам понимаешь, что доставить тебя в твой мир нереально.
— То есть взять и просто так выдернуть сюда реально, а положить обратно на диванчик не реально. Или не хотим? А? Чего молчишь?
— Насколько я знаю, тебе уже всё рассказали. И нечего тут корчить из себя обиженку. Если бы была такая возможность, то давно бы закинули тебя в твой мир, и всё бы закончилось. А поскольку это невозможно, то напрягись и помоги этому миру. Тебе, между прочим, ещё в нём жить.
— Вот прямо без меня никак, — проворчал я.
— Если хочешь без тебя, то можно и без тебя. Но давай пока обойдёмся без столь радикального решения.
— В смысле?
— Да, всё ты понял. Но если другого выхода не будет, то рука не дрогнет.
— И это после того, что между нами было?
— И это несмотря на то, что между нами было.
— А значит, всё-таки было?
В ответ ведьма тяжело вздохнула и, не удостоив меня ответом, тихо двинулась в болотную чащу. Почему она решила, что я беспрекословно пойду за ней? Один их местный господь ведает. Но я пошёл. Молча. Слегка понурив голову. Вглядываясь в мох и не видя его. А что мне оставалось делать? Вот-вот. Оставалось только идти. Идти спасать этот мир от самого себя. Если, конечно, верить всему вышесказанному. Но я почему-то верил.
***
Шли мы не то чтобы долго, но достаточно для того, чтобы мои мысли устаканились, разложились по полочкам и приобрели стройные ряды осмысленности. Конечно, спаситель мира из меня ещё тот. Супергерои, все как один, должны посыпать голову пеплом и убиться о стену в понимании собственной беспомощности. Но попробуем возложить эту обязанность на Болотную, сам же побуду орудием в её умелых руках. Хотя быть орудием в руках женщины и претит моему мужскому самолюбию, но уж больно хороша, чертовка. Да и не последние люди друг для друга, как оказалось. Вот помогу ей мир спасти, глядишь и…