— Любуешься? — с усмешкой спросила меня новая Хлоя. — Можешь не торопиться, у тебя впереди вечность, чтобы успеть налюбоваться.
— В смысле вечность? — задал я, наверное, самый дурацкий вопрос, который только мог.
— Мы теперь с тобой единое целое. И нет на свете силы, способной разорвать это целое на две части.
Такого завуалированного предложения о совместной жизни я ещё не получал. И с чего это столь рачительные перемены? Совсем недавно кто-то отказывался заводить от меня ребёнка, даже ради спасения меня, а тут нате вам — пожалуйста. Как там говорят? И в горе, и в радости до гробовой доски? Нет, энное количество времени назад я был бы совершенно не против и даже, можно сказать, решительно за. Но сейчас… Всю жизнь… вот с этими глазами… просыпаться и засыпать, утопая в этом океане чёрной бездны. Бр-р-р. Жутко.
— У тебя нет выбора, — прочитав мои мысли, сказала Хлоя. — Этот выбор сделала сама природа. Мне оставалось только подчиниться ей.
— Я сейчас один чего-то не понимаю?
— Ладно, — снисходительно ответила девушка. — Попробую вкратце пояснить ситуацию. А то ты меня изведёшь постоянным непониманием.
Собственно говоря, вкратце у Хлои не получилось. Её монолог длился не менее часа. И надо отдать мне должное, что за этот час я даже ни разу не зевнул. Да что там не зевнул — моргнул-то пару раз от силы. И если перевести её душевные излияния в мой вольный пересказ, то картина будет вырисовываться следующая.
Принцесса Хлоя уже по факту своего рождения становилась будущей правительницей гелов. Поскольку она была не только старшей дочерью в семье, но и единственной. Соответственно, ребятёнка натаскивали на будущее правление чуть ли ни с момента отсечения пуповины. Короче, то ещё детство, врагу не пожелаешь. Минут пятнадцать я выслушивал стенания по поводу братьев, предававшихся всяческим забавам и развлечениям, в то время как затюканная девчушка обязана была грызть гранит науки придворного правления. Но ничего, втянулась, осознала и даже начала получать подобие удовольствия.
И вот когда будущая правительница всех гелов теоретически была готова взять бразды правления в свои хрупкие ладошки, практически отдавать эти бразды никто не собирался. Мать Хлои была женщиной довольно молодой, гиперактивной, до безобразия жизнеспособной. Причин уходить на покой у правящей королевы не было никаких, желания, впрочем, тоже, поэтому милейшая доченька должна была сидеть и ждать своей очереди, как поступали все её предшественницы.
К чему была такая спешка? «На всякий случай». Мало ли что в жизни бывает. Взбесивший вихр лягнёт. Гургуты войной пойдут, да и подстрелят дурной стрелой. А то и деликатесик может несвежий попасться. Пару дней мучений в отхожем месте, и всё — страна без нежных рук правления. Поэтому молодец, любимая дочурка, выучилась, теперь можешь слегка оторваться, без лишнего афиширования — всё-таки будущая королева, но в перерывах не стоит забывать повторять всё чему учили. Чтобы познанные науки от зубов на раз отскакивали правильными знаниями. Вот тебе список — в трёх томах — чего нельзя. И вот брошюрка чего можно, но с оглядкой. Живи в своё удовольствие, ни в чём себе не отказывай. И, как говорится, люблю, целую, мама.
Взбунтовавшаяся Хлоина натура перенести такого предательского удара в спину была не способна. Спешила-спешила, учила-учила старалась-старалась, и тут на тебе. Отдыхай в сторонке, понадобишься — позовут. И главное, без вариантов. «Если», да «кабы», да «может быть» не допускаются. И можно дуться как мышь на крупу до скончания века, лишняя раздутость не возбраняется, если, конечно, она не спонтанная беременность.
В общем, ревела Хлоя два дня, отдавшись этому занятию чуть ли до полного иссушения. Потом плюнула и ушла в свой личный, самою созданный, индивидуальный монастырь. Весь монастырский уклад состоял из прочтения всевозможных книг — благо дворцовая библиотека была укомплектована по высшему разряду — да гонянием многочисленных мысленных тараканов по черепной коробке. Вот эти-то тараканы и добежали однажды до естественного решения. То, что не хотят отдать тебе добровольно, нужно отобрать, несмотря на дочерние чувства. Поскольку опыта дворцовых переворотов у принцессы не было никакого и советчиков в поле видимости тоже не наблюдалось, Хлоя погрузилась в недра книжных фолиантов. Уж не знаю, чего она там понавыгрызала, но в какой-то момент в её головке поселилась твёрдая уверенность, что править только гелами — это слишком мелко для её деятельной натуры. А вот подчинить себе весь мир — это как раз именно то, к чему готовила её судьба. Ни больше и ни меньше. Самое то.
Но одно дело решить, а другое — воплотить это решение в жизнь. Причём воплотить в мире, насквозь пропитанном магией. А если ещё учесть, что Хлоя далеко не самая сильная магичка этого мира, то всё это тараканное решение превращается в большую утопию.
Есть в этом мире так называемые смотрящие. Болотная, кстати, одна из них. Этакий высший магический совет. Друг друга они, конечно, недолюбливают, но дело своё знают. И все вместе они целые народы способны удержать от беспредела. Что говорить про какую-то юную выскочку, пусть даже и принцессу. В лучшем случае её пожрёт какая-нибудь тварь, и останется она в преданиях как великомученица. Или от болезни какой скоропостижно откинется. На худой конец… вариантов много. Беспределить в масштабе, задуманном Хлоей, никто не даст. Тем более это прямая угроза их власти. А тут, сами понимаете, не до сантиментов.
В общем, ситуация тупиковая. Но, как всегда это бывает, на помощь пришёл товарищ случай. Эта зараза всегда является в самый непредсказуемый момент. А уж с каким знаком будет его явление — одному богу известно. И этот случай явил Хлое древний фолиант, ветхий настолько, что его мирское существование ограничивалось ровно одним прочтением. Страницы буквально рассыпались в руках, не давая прочитать текст полностью. Но всё же, перелопатив эту труху, Хлоя нашла решение своего вопроса.
— Эх, знал бы, Серёжа, сколько времени я провела, вглядываясь в зеркало мира в поисках тебя.
— Значит, ты специально меня сюда притащила, а не из эфемерного человеколюбия?
— Одно другому не мешает, — уклончиво ответила Хлоя. — Ты будешь дальше слушать? Или уже неинтересно?
— Валяй дальше, — разрешил я. — А то пока не понятно, на кой ляд я тебе сдался.
— А на тот, Серёжа, чтобы стать сильнее магического совета, два мага должны слиться в одного.
— Информативность прямо твой конёк, — проворчал я.
— Будешь перебивать, просто замолчу, — пригрозила принцесса.
— Всё, всё. Только объясняй попонятнее.
— Так вот, два мага должны слиться в одного, заключить этакий магический союз. Но есть одно «но». В данном союзе только один маг получает всю силу. Второй остаётся ни с чем. Правда, и тут не без подвоха: если маг, утративший силу, может существовать без первого уже не как маг, то обретший сверхсилу теряет свою жизнь вместе с жизнью утратившего силу мага.
— Вот всё-то у вас магов через «ж». Как вы с этим живёте? Я не то что понять всё вышесказанное не могу, я повторить это не в силах.
— Да тебе, собственно, и не надо. Слушай дальше.
— Хорошо. Проехали. Весь во внимании.
— Как ты сам понимаешь, ни один здравомыслящий маг ни за что не расстанется со своей силой. Не здравомыслящий и подавно. Чокнутые маги те ещё собственники. Отобрать силу невозможно. Работать не будет. И тут образовывается новая безвылазная «ж», как ты это называешь. Но я девушка упёртая и нашла такой уникальный экземпляр.
— И кто это уникум?
— Ты, — улыбаясь, ответила Хлоя.
— Ха-ха-ха. Очень смешно, — ёрничая, рассмеялся я. — Сколько себя помню, магические закидоны из меня так и прут.
— Вот в том-то и прелесть, что ты про свои способности ничего не знал. В вашем мире магии нет. Точнее, в вашем мире вы ею пользоваться не умеете, а поэтому отрицаете её существование.
— Ага, а всякие экстрасенсы, целители, белые и чёрные колдуны?
— Шарлатаны, — махнула рукой Хлоя. — Есть, правда, некоторые, кое-что умеющие, но магия — эта наука. Мало обладать талантом, к нему ещё умение приложить нужно. А откуда умение возьмётся, если обучать некому?
— Ну, хорошо. Допустим, я тебе поверил.
— Слушай дальше, и слово «допустим» испарится само собой. Оставалось дело за малым — незаметно исчезнуть из этого мира. Перебраться в твой мир. Изъять тебя оттуда. Вернуться вместе с тобой в свой мир. Провести обряд соединения двух сил. Придавить к ногтю совет магов. И спокойненько завоевать это мир, подчинив себе все народы.
— И всё?
— И сделать его счастливым, — добавила Хлоя.
— Браво, — зааплодировал я, не жалея ладошек. — Вот прямо так взять и осчастливить весь мир. Браво!
— Зря смеёшься, — глаза Хлои полыхнули ещё большей чернотой, хотя казалось, что чернее уже некуда.
— Да ты что! Вот ни разу не смеялся, — съязвил я, уже практически не пугаясь этой черноты. — Вперёд к победе мирового пролетариата. Знаем, проходили.
— Чего? — непонимающе переспросила Хлоя.
— Чистые руки, горячее сердце, холодная голова и ноги в шерстяных носочках как профилактика головокружительного насморка, — не унимался я.
— Да ты никак решил надо мной понасмехаться!
— Да что ты! Как можно? — продолжал веселиться я. — Над будущей мировой владычицей и моей вынужденной соратницей? Вот только в роли Надежды Константиновны с непривычки как-то не совсем уютно. Надеюсь, юбки носить меня не заставишь? Мне мини не очень. Ноги не той геометрии.
— Если ты не угомонишься…
— И что? — беспардонно перебил я принцессу. — Прибить меня, как половину себя, ты не можешь. Если, конечно, я правильно услышал твои душещипательные излияния. Попробовать банально поколотить? Тоже не вариант. А вдруг помру? Словесные перепалки со мной устраивать? Смысла нет. Сие развлечение недолгое. Толку ноль, да и наскучит быстро. Так что нет у вас методов против Серёжки Доброго.
В этот момент моя правая рука без моего на то согласия зажила своей собственной жизнью. И повела она себя крайне агрессивно: тут же вкатила мне оглушительную затрещину, что устоять на ногах не было никакого шанса. Так я и ткнулся носом в ближайшую растительность, без малейшего звука. Речевой аппарат тоже решил пожить своей жизнью и отказался даже материться.