{151}. У них произошли передозировки инсулином и дигоксином. Звонок по горячей линии для помощи с расчетами дозировки «дига» был своего рода нейтральной мерой, вроде анонимного звонка в полицию или кризисный центр. Нэнси попыталась оставить гипогликемиков в стороне. Однако Брюс не давал этого сделать.
– Я не очень хочу… – Нэнси запнулась. – Понимаете, они не…
– Нэнси, вам что-нибудь известно?
– Мы сейчас о них не говорим, – сказала наконец Нэнси.
– Но ведь говорим, Нэнси, – сказал Брюс. – И должны. Мы должны о них говорить.
– Ну да, – сказала Нэнси.
Брюс говорил медленно, чтобы убедиться, что Нэнси все услышала.
– И вы не просто должны о них говорить, – сказал он, – вы должны о них говорить с полицией. – Рак немного помолчал и подытожил: – И я даю вам в руки эту информацию, вам нужно обратиться в полицию.
– Хорошо, я… я… – сказала Нэнси.
– По моему мнению, вы должны обратиться в полицию.
– Ладно, вы понимаете, я думаю…
Рак не собирался останавливаться, пока не достучится до нее.
– Слушайте, Нэнси, – сказал он, – мне жаль это говорить, но это вопрос, который нужно решать с полицией.
Нэнси молчала.
– Ладно, – сказала она в конце концов.
– Не важно, случайная ли это ошибка кого-то из сотрудников или…
– Хорошо, – сказала Нэнси. Она так и поступит. – Окей.
– Это самый лучший выход.
– Ладно.
– И еще, Нэнси. По поводу тех двух гипогликемиков. Если у них был высокий уровень инсулина, но в анализах не было С-пептида, – значит, кто-то ввел им этот инсулин.
– Хорошо.
– Понимаете, о чем я?
– Да, – ответила Нэнси. Это химия, а не волшебство. Если уровень С-пептида не был повышен, то этот инсулин не был выработан организмом. Он был взят из лаборатории. Другого варианта нет: если он был в крови пациента и не выработан его телом – значит, его туда ввели. И тот, кто это сделал, убивал пациентов. – Да, я понимаю вас.
– У вас большие проблемы, Нэнси. Я кое-что вам скажу, вы… не поймите меня неправильно, я вам не указываю…
– Конечно, нет, – ответила Нэнси.
– Может, конечно, у всего этого есть разумная причина.
– Ну да, – сказала Нэнси.
– Но знаете что? – предупредил Рак. – Если это все же уголовное дело, а вы ждете… вас смешают с грязью.
Нэнси вздохнула.
– Они не знают, что я рассказала вам про случаи гипогликемии…
– Нэнси, вы все делаете правильно.
– Ладно…
– Вы правильно поступаете.
– Ну да, – сказала Нэнси. Ей нужно было закончить разговор и разобраться со всем этим. Рак начал говорить о том, что может приехать и просмотреть файлы. Ее звонок, ее слова это спровоцировали. Все шло не по плану. Теперь ей нужно было сказать об этом начальству.
Нэнси попросила Брюса не приезжать. Она сама все объяснит Корсу и Ланд.
Брюс Рак дал Нэнси личный телефон. Нэнси пообещала позвонить так скоро, как только сможет.
Рак повесил трубку и быстро пошел по коридору. Дверь в кабинет его босса была открыта. Директор Центра токсикологического контроля доктор Стивен Маркус наклонился над заваленным столом. Рак сказал всего пару предложений, когда Маркус его прервал. Данные были довольно однозначными. Его чутье подсказывало, что в Сомерсете кто-то убивает пациентов{152}. И чем дольше Сомерсет будет ждать, тем больше пациентов могут пострадать.
Однако спустя сутки Рак и Маркус все еще ждали звонка из Сомерсета. Наконец Рак сам позвонил в фармацевтический отдел, назвался и подождал, пока музыка не закончится. Ему ответил мужской голос, который звучал не очень дружелюбно. Стюарт Вигдор был главой фармацевтического отделения, боссом Нэнси. Брюс решил сменить тревожный тон на что-то более располагающее и спокойное.
– Ну что, – сказал он, – я хотел уточнить, чем все закончилось. Как вы решили поступить?
– Вообще-то расследование взяла на себя администрация, – твердо сказал Вигдор.
– А…
– Они позвали наших юристов. Они просили меня не обсуждать это с любыми внешними организациями, пока наше внутреннее расследование…
– Окей, – сказал Брюс, – на всякий случай скажу вам, Стю, я поговорю со своим медицинским директором, решение будет за ним… но вы, ребята, его подставляете.
На это Вигдор ничего не ответил. Рак решил еще раз попробовать:
– Так вы не знаете, обратились ли они уже в полицию?
– Этого я пока не знаю, – ответил Вигдор. Раку казалось, что Стюарт Вигдор пытается закончить разговор еще до его начала. А Вигдор понимал, что достанется, если что, ему, а не Нэнси{153}. – Меня попросили перенаправлять все звонки риск-менеджеру Мэри Ланд.
– Ладно.
– Думаю, вы с ней уже говорили?
– Да, – ответил Рак. Он соврал, но достаточно незаметно, чтобы не дать Вигдору положить трубку. – Вы не знаете ее номер? Давайте я ей позвоню.
– Хорошо, – ответил Вигдор. В его голосе чувствовалось облегчение.
– Вы знаете, я все понимаю, – сказал Брюс, все еще в дружелюбном тоне, – и они всё правильно делают, если посмотреть под этим углом.
– Ну да, – продолжил Вигдор, – потому что мы не знаем наверняка, были ли эти пациенты… – Он замялся. – Расследование пока продолжается, – сказал он в итоге.
– Ну да.
– Да, мы не знаем, столкнулись мы с противозаконной деятельностью или…
– Ну да, естественно, – сказал Рак, – но еще раз: кто обязан проводить расследование…
– Мы проводим расследование, – начал Вигдор, но затем несколько отступил. – Мы можем, ну… они могут… Я думаю, что я могу вас в этом заверить.
– Хорошо-хорошо, – ответил Рак, – так что там с номером?
Брюс услышал шелест бумаги, а затем тишину. Через несколько секунд Вигдор вернулся. У него не было номера, но он подумал и решил, что даст Раку знать, что вся эта история с передозировкой не ошибка фармацевтов. Раку показалось, что Вигдор не хотел оказаться между молотом и наковальней, как, возможно, сейчас оказалась Нэнси. Это была работа администрации.
– И вы тоже хотите, чтобы они сообщили об этом?
– Ну… да…
– Знаете, Стю, вам не обязательно это произносить, – сказал Рак. Он представлял себе Вигдора неправильно с самого начала. Вигдор, вероятно, был еще ребенком. Не плохим, просто амбициозным и не решающимся нарушить должностные границы.
– Мне правда кажется, что они думают, что вы слишком на них давите. Если уж на то пошло, – сказал Вигдор. – А знаете, вы…
– Конечно, – ответил Рак, – понимаю…
– Вы должны выполнять роль надежного, ну…
– Ну да.
– Источника…
– Да-да, конечно.
– Чтобы мы, ну, не боялись к вам обращаться.
– Нет, конечно, я согласен, – ответил Рак, – но, Стю, когда речь идет о контроле за токсикологией, мы обязаны сообщать штату.
– Ну да… – сказал Вигдор.
Рак его оборвал.
– Продиктуйте ее номер.
Вигдор продиктовал номер с облегчением.
– Это риск… менеджер по контролю качества, – сказал Вигдор, поправляя себя, – Мэри Ланд.
– Хорошо, – ответил Рак.
– Вы говорили с ней вчера… – Вигдор то ли спрашивал, то ли утверждал.
– Ну да.
– И, я полагаю, там был и Билл Корс…
– Конечно, – сказал Рак.
– И я думаю, вы понимаете, что… э… руководство пришло ко мне и сказало мне, что на данный момент это внутреннее расследование. Они позвали юристов. Они подключают специалистов.
Рак улыбнулся на этой фразе: он был специалистом, сидящим на том конце провода и готовым начать расследование. Однако, судя по всему, его там не ждали.
– Хорошо, – сказал он.
– Да?
– Ага, – ответил Рак, – но проблемно.
– Понимаете, – сказал Вигдор, – я, вероятно, сказал больше, чем следовало бы.
– Стю, то, что вы мне рассказали… послушайте, Стю…
– Да?
– Это между нами, понимаете… – сказал Рак, – это конфиденциально.
Вот только Брюс Рак забыл упомянуть, что все звонки в их центре записываются.
26
8 июля 2003 года
Конференц-связь с администрацией Сомерсета, на которой активно настаивал директор Центра по токсикологическому контролю штата Нью-Джерси, была запланирована на девять часов утра{154}. Это был второй разговор между риск-менеджером Сомерсета Мэри Ланд и доктором Стивеном Маркусом; первый прошел не очень удачно. В этот раз пришла очередь ее начальства принять удар.
– Понимаете, выходит, что вы ставите нас… в неудобное положение, – прогрохотал голос Маркуса из динамиков, – и поэтому я вам вчера сказал следующее… слушайте: если кто-то из ваших сотрудников намеренно поступает так с людьми в больнице, вы обязаны по закону сообщить об этом!
– Э… ладно, – ответил Корс.
– И не как о побочном действии препарата! – продолжил Маркус, начиная злиться. – Это судебное дело. И я, черт возьми, не хочу быть в этом замешанным… и попасться со спущенными штанами, как те ребята на Лонг-Айленде пару лет назад. Или в Мичигане, пять-десять лет назад, когда кто-то там творил какую-то хрень с пациентами!
Грубые выражения Маркуса, казалось, ошеломили находящихся в комнате. Прошло несколько неловких секунд, прежде чем Ланд нарушила молчание.
– Мы вас слышим, – сказала она, – и понимаем ваше беспокойство. Как я уже говорила вчера, нас мучают те же вопросы и мы тоже не знаем, как на них реагировать.
Теперь в разговор вмешался Рак:
– И у вас есть еще два подозрительных случая с гиполикемией, так?
– Э, да. Я так понимаю, Нэнси это с вами обсуждала?
Рак пообещал Нэнси Доэрти, что защитит ее, и потому, вместо того чтобы раскрывать свой источник, он ответил вопросом на вопрос:
– Вы проверяли уровень С-пептидов и инсулина у этих пациентов?