– Гектор Гусман арестован в Стокгольме, – сообщил запыхавшийся гость.
Ральф Ханке снял очки.
– Его взяли в Майами и выдали шведской полиции, – добавил вновь прибывший. – Сейчас он в тюрьме в Стокгольме – вот все, что мне известно.
– За что его арестовали? – спросил Ральф.
– Этого я не знаю.
– Но ты уверен, что арестовали именно Гектора Гусмана?
Гость кивнул.
– Продумай сценарий действий в Стокгольме, – велел ему Ханке. – Собери группу – не больше десяти человек, лучших из лучших… Созвонимся после обеда.
Его собеседник развернулся, чтобы идти.
– И пошли в Стокгольм катер… вертолет, если потребуется! – крикнул ему вдогонку Ральф.
Дверь захлопнулась.
В кабинете стало тихо, словно из помещения вдруг выкачали воздух, и Ханке оказался в вакууме. Это было именно то, чего он хотел. Несколько месяцев назад Ральф заказал себе кабинет со звукоизоляцией, и теперь любое произнесенное в этих стенах слово звучало до странности отчетливо и не давало ни малейшего эха. Сам Ханке недоумевал, как такое получается.
Значит, Гектор Гусман в тюрьме. В Стокгольме.
Новость, что и говорить, неожиданная. Ральф охотился за Гусманом много лет. Ему удалось убить его отца, Адальберто Гусмана. Год назад люди Ханке преследовали машину Гектора на трассе Малага – Марбелья в Испании. Стреляли, но он скрылся. И с тех пор не подавал признаков жизни. Ральф потратил огромные средства на его поиски. Он готов был заплатить сколько угодно за хоть какую-нибудь информацию о Гусмане. За то, чтобы хотя бы знать, жив тот или мертв.
Ханке подошел к окну. Ворсистый ковер на весь пол создавал дополнительную звукоизоляцию и окончательно заглушал шаги.
Внизу лежал Мюнхен. Скрюченную подагрой левую руку Ральф Ханке держал в кармане пиджака. Он старался не вынимать ее, даже когда был один, чтобы никому, включая себя самого, не показывать своей слабости. Иначе воронье слетится немедленно. Его заклюют, он помнил об этом всегда. Может, именно поэтому и стал тем, кем стал.
Ральф вырос в Восточном Берлине. Работал в «Штази»[22] во времена ГДР, а потом продавал информацию за Стену. Вырученные деньги легли в основу его бизнеса. Ханке шантажировал бывших руководителей ГДР, и так постепенно возникла «Ханке ГмбХ», занимавшаяся разработками и производством механических и гидравлических компонентов для оружейной промышленности.
Кое-кому это могло показаться странным. Что заставляло успешного бизнесмена идти на риск, связанный с нелегальной торговлей? Но у Ральфа не было выбора. Наркотики обеспечивали ему защиту от жадного до поживы воронья. Здесь он обладал реальной властью и имел реальную прибыль. Риск, правда, тоже был более чем реален, но Ханке шел на него сознательно.
Значит, Гектор Гусман в тюрьме. В Стокгольме.
Ральф вытащил из кармана левую руку и провел ею вдоль пробора в темных волосах.
На этот раз он не станет убивать Гектора Гусмана. Он сделает все наоборот.
Попросит у него помощи.
34Гамбург
Их посадили в оранжевую спасательную шлюпку, зафиксировав по рукам и ногам.
Йенс, София и Лотар были заключены в ней, как в круглой капсуле. Сейчас шлюпка, наклоненная под углом, висела вдоль правого борта сухогруза. Рулевой внимательно осмотрел их сиденья, проверил, как закреплены страховочные пояса, поправил ремни на лбах – те, которыми пассажиры фиксировались к сиденьям за головы.
– Когда шлюпка коснется воды, будет немного трясти, – предупредил он.
После чего сел за руль.
Время шло, но ничего не происходило. Потом снаружи послышался странный звук, и снова все стихло. Дальше звук повторился, на этот раз более продолжительный. Шлюпка начала движение вдоль борта под углом тридцать градусов. Набрала скорость и – от носа – плавно ушла под воду. Пассажиры упали бы вперед, если б не пояса, но шлюпку тут же вытолкнуло на поверхность, как пробку. Рулевой нажал на газ – и судно ракетой взрезало гладь моря.
– Все хорошо, Лотар? – поинтересовалась София.
Они расстегнули ремни на головах.
– Все хорошо, – ответил Тидеманн.
– А рана?
– Думаю, в порядке.
Вода по обеим сторонам стояла высоко, и машина боролась с бурунами. Она то отчаянно ныряла в волны, то взмывала вверх. Угрожающе кренилась, но мотор продолжал работать равномерно. Через сорок минут они вошли в устье Эльбы.
Где-то внизу заскрежетало – это шлюпка коснулась дна.
– Дальше я с вами не пойду, – сказал рулевой, не вставая со своего места.
Они пошли по воде. Выбрались на сухую землю, спотыкаясь о камни и сухие корни. Потом показалась дорога, почти пустая, и группа двинулась в северном направлении. Через несколько километров было небольшое поселение – группка беспорядочно разбросанных домиков.
– Подождите здесь, – велел Йенс. – Попробую организовать машину.
София и Лотар укрылись в рощице на обочине шоссе. Там они присели на землю перевести дух.
– Как самочувствие? – спросила Бринкман.
– Больно. – Юноша улыбнулся.
– Почему ты улыбаешься?
– Я дома.
– Добро пожаловать домой, – сказала женщина.
– Спасибо.
– Но мы не будем надолго останавливаться в Германии.
– Это неважно, – ответил Лотар. – Я здесь, и мне хорошо.
София внимательно посмотрела на него. Все-таки Тидеманн был удивительным мальчиком. Она часто так думала, а на этот раз решила сказать об этом вслух.
– Ты чудо, – прошептала Бринкман.
Лотар опустил голову. Улыбка исчезла.
– Спасибо.
Медсестра заглянула ему в глаза:
– Мне важно, чтобы ты знал об этом.
Легкий ветерок прошелестел над ними в кронах деревьев.
– Спасибо, – повторил Тидеманн.
– Тебе нет необходимости каждый раз меня благодарить.
– Но я не знаю, что еще можно сказать на это.
Парень излучал покой – это было его обычное состояние. И сейчас Софии снова предстояло его разрушить.
– Там, в Майами… – начала она. – Была полиция…
Лотар поднял удивленное лицо.
– Полиция?
– И Гектор, – кивнула женщина.
Блаженное состояние Тидеманна развеялось как туман.
– Гектор? Что он там делал?
– Он хотел забрать тебя, – ответила София.
Юноша заглянул ей в глаза:
– И полиция знала, что он там?
– Да.
Лотар задумался, пытаясь сопоставить отдельные фрагменты картины.
– Это ты позвонила в полицию, так?
– Да, – прошептала Бринкман.
Ее подопечный замолчал, глядя куда-то перед собой.
– И что теперь будет? – спросил он, выдержав паузу.
– Очевидно, его выдадут шведской полиции, а там его ждет обвинение в убийстве.
– Он сядет в тюрьму?
– Наверное.
Парень снова ушел в свои мысли.
– Лотар… – позвала София – Что ты обо всем этом думаешь?
– Не знаю.
– Прости, – сказала женщина.
Тидеманн ответил не сразу.
– Опять та же история… Сомнения, колебания, неуверенность в себе… А ведь я должен был огорчиться, так?
София молчала.
– Возможно, это к лучшему, – с легкостью признался юноша. – Папа должен ответить за свои преступления.
Но эти слова прозвучали пусто: Лотар сам им не верил. Он цеплялся за любую случайную мысль, пытаясь отыскать правду в самом себе, и она не замедлила проявиться.
– Я живу с постоянным чувством, будто папа где-то ждет меня.
Эта фраза прозвучала куда более уверенно и определенно.
Но в этот момент по асфальту зашелестели шины, и у обочины остановился автомобиль. Йенс помахал им рукой из окна.
– Пойдем, Лотар. – София поднялась, помогая мальчику встать. Лицо Лотара исказила гримаса боли, но он кивнул, давая понять, что все хорошо.
Они поехали на север, в направлении Швеции и Стокгольма.
35Стокгольм
Лешек Смялы ждал у входа в зал прибытия аэропорта Арланда, прислонившись к капоту взятого напрокат автомобиля. Арон с братьями Идальго вышли из стеклянных дверей, а следом за ними показался Лееви Ханнула. Прибывшие пожали Лешеку руки и коротко представились. После чего сели в машину и поехали в Стокгольм.
На заднем сиденье стало тесновато – два в меру упитанных перуанца и один откровенно толстый финн.
– Что слышно о Соне? – спросил Гейслер.
– Ее только что допрашивали, – ответил Смялы.
– И где она?
– Ждет вестей от нас.
Арон посмотрел в окно и утер со лба пот. Он выглядел усталым.
– Вот мы и снова в Швеции, – сказал он.
– Снова в Швеции, – повторил Лешек.
В центральных кварталах движение на трассе заметно оживилось. Сквозь заторы и пробки машина пробиралась к Кунгсхольмену. Смялы остановился на Шеелегатан перед ратушей – ржаво-кирпичным памятником национальной романтике постройки 1915 года.
– Здесь проходят судебные разбирательства первой инстанции, а там мы возьмем Гектора. – Лешек показал в противоположном направлении.
Компания дружно повернулась в ту сторону.
– А там мы будем жить, – добавил Смялы.
Отель «Амарантен» находился в двух шагах от ратуши. Ветер развевал на его фасаде разноцветные флаги.
– И что нам известно? – спросил Гейслер.
– Не так много. Гектора переправили в Швецию под другим именем. Я пока не знаю, почему, но мне кажется, нам это только на руку, – ответил Лешек.
– Когда начнется процесс?
– Скоро, в ближайшие несколько дней.
– Откуда это известно?
– От адвоката.
– И почему именно этот отель? – спросил Лееви.
– Потому что он близко, – объяснил Лешек. – И там под зданием есть гараж. Мы сможем вызвать лифт к самому автомобилю, у нас будет маленький закрытый универсал. Наш номер – две комнаты с видом на улицу, здание суда просматривается прекрасно. В случае чего мы сможем отреагировать немедленно.
– Сколько метров между отелем и входом в здание суда? – задал вопрос Арон и тут же попытался сам оценить это расстояние.
– Нет и сотни, – ответил Смялы.