— …но мне плевать, — сумел я вызвать удивление красавицы, — Раз отец не удосужился со мной связаться или хотя бы позволить это сделать своим секретарям, то его намек я проигнорирую. У меня слишком много дел, чтобы я мог уделять время надзору за тобой. Так что, дорогая Скарлет, делай что хочешь! Только помни — когда ко мне придут с вопросом о нашей связи, я скажу, что мы абсолютно чужие люди.
— Ты…
— Я давал тебе шанс.
Скарлет никогда не была глупой. Природа очень щедро её оделила. Настолько, что оценить все её дары девушка не смогла. Ум, внешность, богатство, тайные знания, связи, о которых правители этого мира могут только мечтать, знакомства с теми, о ком почти никто из жителей Земли даже не подозревает… и всё это она бросила на алтарь собственного «эго». Бросила бездарно, небрежно, следуя своим желаниям и импульсам, совершенно не заботясь о последствиях. А самое отвратительное в том, что ей никто не занимался, предпочитая лишь вздыхать, выплачивая огромные суммы на покрытие выходок молоденькой сумасбродки. Леопольд же Монтгомери оказался чересчур мягким человеком.
— С этого момента, Алистер Эмберхарт, мы с тобой враги, — процедила девушка. Её роскошная черная грива волос как будто приподнялась, придавая ей внушительность и грозный вид, — Не ты мне давал шанс, а я тебе его милостиво предоставляла. До тебя, паршивого рыцаря, снизошла целая Леди Древнего Рода, а ты облил её оскорблениями и домыслами. Будьте добры вызвать дворецкого, который укажет мне путь из этого вертепа, сударь!
Проглотив оскорбительное «сударь», я, прищурившись, посмотрел на выжидательно застывшую около дверей сестру. Потом на севшую у её ног Танату.
…а потом достал коротконосый револьвер огромного калибра, наведя его на девушку.
— Верни мою ахейскую свечу на её законное место, Скарлет, — мягко улыбнулся я, — В пулях осколки кости ракшаса. Если я выстрелю — то даже герцог Мур потом не исправит твое лицо.
Интерлюдия
— …как видите по изображению на карте, производства остановлены на Хоккайдо. Целиком. Там обнаружено гнездо культистов размером с Гаккошиму. Префектуры Ивате, Акита, Ямагата и Фукусима тоже сейчас проходят плотную проверку, эффективность производств упала более чем на шестьдесят процентов. Дознаватели-оками прочесывают города раз за разом, каждый раз находя кого-нибудь еще.
— Что насчет хабитатов?
— С ними всё… не очень хорошо, Хинамори-сама. «Общество Терниев» было готово к реакции от империи. Его члены проникают в хабитаты, убегая из городов. Поджоги, убийства приписанных к хабитатам железнодорожников, разрушение ирригационных систем. В префектуре Мияги четыре раза повторялась одна схема — брали в заложники семью главы хабитата, заставляя того отдавать приказы о засыпании основных ирригационных каналов. Дважды это получилось, дважды приказы отказывались выполнять. Люди были убиты.
— Ясно. Теперь итог, Миязаки-кун. Передай нам выводы своих аналитиков.
— Как пожелаете, Хинамори-сама, — докладывающий поклонился, — В каждой из крупных молелен была обнаружена пустая комната с ведущими из нее коммуникационными проводами. Никаких следов аппаратуры не найдено, а слой пыли в комнатах показывает, что она была вывезена минимум полгода назад. Кроме этого, среди задержанных и казненных не было ни одного иностранца. Каждый из пойманных служителей культа рожден и вырос в Японии. Наши аналитики подтверждают слова следователей двора о том, что подготовка к подобному глобальному акту шла несколько десятков ле…
— Это мы уже слышали, Миязаки. Излагай новости! — Спрашивающий сделал широкий жест в сторону слушателей, — Не трать наше время зря!
— Покорно прошу прощения! — изможденно выглядящий мужчина, чья внешность и помятый костюм выдавали несколько суток без сна, вновь склонился в поклоне. Помедлив пару секунд, он поднял взгляд на аудиторию, продолжив окрепшим голосом, — Был сделан однозначный вывод о том, что устроенная акция преследует несколько целей. Ранее, не владея текущей полнотой информации, мы посчитали, что культисты хотят дестабилизировать обстановку в империи. Сейчас мы можем судить более полно о последствиях — это была демонстрация, совмещенная со «сбросом» тех, кто не прошел отбор.
— Демонстрация чего? — брюзгливо заметила одна из продолжавших молчать фигур, — Умения пудрить мозги крестьянам? Отбор чего?
— Разворачивать и координировать сеть обществ, никак не связанных с аристократией, в течение одного, а то и двух десятков лет, — начал не менее брюзгливо перечислять названный «Хинамори», совсем низкий и сутулый японец пятидесяти лет с непропорционально большой и лысой головой, — Совершить похищение, провести диверсии… это уже очень и очень незаурядно, Хиаши-сан. А вот то, что эти некто смогли так «запудрить мозги» крестьянам, что те, прячась и убегая от оками и кицуне, еще и гадили в хабитатах… впрочем, я тебе всё потом подробно объясню. Нужно много сакэ, чтобы достучаться сквозь твой толстый череп!
— Катись к Эмме-О, Рю, — беззлобно буркнул брюзгливый, с независимым видом отворачиваясь.
Отпустив докладчика отсыпаться, Хинамори Рю, занимающий должность председателя на этом небольшом, но довольно внушительном собрании глав различных родов центральных префектур страны, выразил своё мнение продолжающим сидеть людям:
— Добавлю-ка то, о чем Миязаки представления иметь не мог…
Слушали его очень внимательно. За каждым из блестящих родов и великих кланов стояло множество семей мелкой и средней аристократии. Далеко не всегда имея честь быть прямыми вассалами великих, они, тем не менее, занимали очень существенную роль в жизни империи. Империи нужны воины, разведчики, телохранители. Сотням вокзалов нужны охранники и чувствующие. Осуществлять аудит в хабитатах должны лица, знакомые с понятием чести и порядочности. Ни одна рыболовецкая флотилия не выйдет из порта, не неся на одном из своих бортов аристократа, умеющего почувствовать и предупредить моряков о приближении одного из морских чудовищ.
Они были многочисленны и слабы по сравнению с великими кланами, но при этом чудовищно сильны в ситуациях, когда требовалось выступить единым фронтом. Сейчас как раз было одно из собраний, где требовалось обсудить катастрофу, настигшую империю и выработать ряд мер по преодолению кризиса, а также подготовке к его неминуемой эскалации.
Обсудив новости, сплетни и советы из дворца, собрание глав родов и старейшин договорилось вскрыть несколько составленных именно на такие случаи фондов, передав средства напрямую императору. Часть из них выразила уверенность, что уговорят поселения Иных направить максимум из возможных сил в распоряжение сил правопорядка, выделив из своих семей тех, кто умеет общаться с этими существами, зная, чего от них ожидать. Под конец официальной части достойные мужи даже обсудили и одобрили предложение самого Хинамори — сделать общий оптовый заказ европейского автоматического оружия, что давно напрашивалось и наконец-то напросилось.
Закончив с официальной частью и отпустив слуг, докладчиков и шпионов, достойные мужи в составе почти четырех десятков человек перешли по внутренним переходам в другую залу, где их уже ждали накрытые столы.
Дальнейшее проходило вполне благообразно. Мужчины курсировали между столиками, усаживаясь, где на несколько минут, а где и задерживаясь на подольше. Выпивали, обсуждали новости, делились планами. Но продлилось это всего часа полтора. По приглашению лысого Хинамори разговоры стихли, а собрание перешло в следующую комнату, почти полностью копирующую первую — с большим общим столом, за которым хватило места всем. Во главу стола с уважительными поклонами пригласили сесть редкого гостя, специально зазванного для этого собрания.
Высокий подвижный старик с белоснежными волосами контрастно выделялся среди присутствующих. В отличие от всех остальных знатных особ в зале, он носил на себе отчетливые отметины принадлежности к одному из Иных племен. Острые звериные уши на макушке и длинный белый хвост, уже потерявший в силу возраста часть своей пушистости, говорили о том, что этот персонаж принадлежит к племени кицунэ, лис-оборотней.
Усевшись на почетное место, лис ухмыльнулся, огладив тощую длинную бородку, в которой не было ни единого темного волоска, и оглядел присутствующих.
— Сейчас мне наконец-то поведают, почему так настойчиво звали в гости, а, Хинамори-кун? — проскрипел он, явно дурачась.
— Нам нужен Ваш совет, уважаемый Ирукаи-сенсей, — невозмутимо сообщил ему «кун», выполняя при этом вежливый сидячий поклон, — очень нужен.
Согласный тихий гомон от остальных членов собрания подтвердил, что таки да, совет очень нужен.
— Давайте услышим, в чем же потребовался совет старого лиса из глухого леса! — преувеличенно бодро хлопнул Ирукаи по коленям, излучая наивный оптимизм, на который никто бы из присутствующих не позволил себе купиться.
Правда, как только бывший председатель собрания открыл рот, его перебил другой человек. Плотный, широкий, свирепого вида, с непослушной короткой гривой серых волос, напоминающих шерсть. Голос внешнему виду соответствовал полностью, когда его владелец недовольно рыкнул одно единственное слово:
— Иеками!
Седоволосый лис недоуменно захлопал глазами. Его живое лицо тут же вытянулось, демонстрируя глупое детское удивление.
— Так от них же одна девчушка осталась! — переварив новость, он вновь экспрессивно хлопнул себя по ногам, — Вы меня так настойчиво звали из-за одной мелкой девочки?!
— Короче! — вновь рявкнул «свирепый», одергивая складки своего коричневого кимоно, — Мелкая — будущая глава рода! Это решено! Но! Она хочет выйти замуж за чужака! Это сопляк её лет, изгнанный с родины! Мы не смогли повлиять на её решение, а сопляка не можем тронуть и пальцем, за ним наблюдает людей императора больше, чем сидит сейчас в этой комнате!
— Уважаемый Зараи-сан абсолютно прав, — возникшую после рявкающих предложений тишину разбавил голос Хинамори. Откашлявшись в кулак, мужчина продолжил, — Но я дополню. Этот… Эмберхарт нужен Японии. Всей, включая и нас. Причем, сразу по нескольким причинам. Однако, его союз с Иеками не интересует никого, кроме него и девчонки. Включая, уважаемый Ирукаи-сенсей, даже императора.