Генерал-адмирал осторожно поднял голову и взглянул на Целебровского, так неожиданно протянувшего ему спасательный круг. Но не тут-то было!
– Но ты же, стервец, ради такого счастливого случая обманул одного из нас!!! – Голос деда снова взвился в сказочные выси и, ударившись там, наверное, о небосвод, вернулся вниз и обрушился на нерадивого великого князя, словно молот Тора. – Обманул Афанасия Петровича!!! Самого гражданского среди нас человека! Что ты там бормочешь, сучонок?
– Я говорю: прошу меня простить! Подобное больше не повторится! – громко повторил Алексей, скривившись так, как будто сожрал килограмм лимонов. Уж я-то, знающий Платова много лет, знал, каких усилий ему стоило вот так прилюдно извиниться. Видимо, он сам отлично понимал, что накосячил на высшую меру. Явно перегнул палку в заботе о своём «драгоценном малыше»: Русском флоте.
Всю эту историю я знал с самого начала. В целом никаким похищением пороха там и не пахло. Даже если бы генерал-адмиралу удалась его афера, партия пороха не покинула бы пределы Стальградского промышленного агломерата – просто, выйдя из ворот Химкомбината, вместо цеха, где снаряжали снаряды для артиллерийских орудий сухопутной армии, порох бы попал в цех, где готовили заряды-картузы для главного калибра боевых кораблей. Но факт подлога со стороны командования флота был налицо – спецкурьер от генерал-адмирала привез Горегляду накладную на внеочередную выдачу партии пороха, заверенную МОЕЙ подписью. Хорошо, что Афанасий, удивленный таким авангардизмом в делопроизводстве, сразу снял трубку телефона и позвонил мне. Обман тут же раскрылся. Какой черт дернул Платова, я так и не понял: он бы получил точно такой же порох, но неделей позже – в Стальграде, благодаря усилиям моего старшего брата Михаила, чёткая и отлаженная плановая экономика. Возможно, что негласное соревнование между армией и флотом приняло уродливые формы. Не дай бог, и у нас будет настоящая война, как в Японии середины XX века[25], между двумя самыми главными союзниками России![26]
– Наконец-то осознал! – с улыбкой сказал Павел. – Ладно… Ники, плесни ещё чуть-чуть! Отметим промежуточную победу!
Император с хмурым видом обошёл стол, разливая водку.
– А про верховное командование флотом, когда ругаться начнём? – остановившись возле деда, спросил Олег. – Ты же в курсе, Альбертыч, что он отказывается выполнять мои приказы? Другого бы уже давно за неповиновение в подвал конторы упекли… И там бы поспрашивали на «Машине правды»: кто его надоумил саботировать приказы Верховного главнокомандующего!!!
– А у вас тут, я смотрю, весело!!! – ни к месту рассмеялся Петрович. – Чего вы на меня уставились? Видели бы вы себя со стороны: разборки девочек в младшей группе детского садика – кто у кого куклу украл!
– Илюха прав! – кивнул дед. – Дурака валяем! Хорошо хоть, что все свои! Что бы наши подчиненные подумали, узнав про такие «тёрки»? – с этими словами он повернулся и уставился на вестового. Однако тот всей своей спиной показывал, что совершенно нашим разговором не интересуется. И тогда Целебровский продолжил: – Что, мы тут поголовно свихнулись?
– Я нормальный! – усмехнулся я, поднимая рюмку. – Один на всех! Поэтому слушайте меня!
Товарищи посмотрели на меня так, словно у меня хер на лбу вырос. Причём больше стандартного раза в четыре и богомерзкого лилового цвета.
– Я всего лишь хотел тост сказать! – ещё шире улыбнулся я. – А вы глаза выпучили! Забыли, какой мы сегодня праздник отмечаем!
– А-а-а!!! – дружно выдохнули «коллеги по нелегкому делу спасения России» и тоже подняли рюмки.
– Все знают, что наша голова – штука чрезвычайно полезная! Мы в неё не только едим и на ней фуражку носим! А ещё мы на ней спим, мы ею кричим «Ура!», мы ею отдаем команды, мы ею целимся! Так выпьем, друзья, за то, чтобы количество функций нашей головы только увеличивалось, а не сокращалось! За наши, блин, многофункциональные головы!!!
Выпили все дружно, но засмеялся, что характерно, только Горегляд. Ну, в общем, правильно: кто в армии служил, тот в цирке не смеётся!
– Так что там с флотом, твоё велико? – небрежно поинтересовался дедуля, когда компания хорошенько закусила.
– Погоди с флотом, Альбертыч, тут есть дело поважнее! – отмахнулся царь-батюшка и внезапно заорал: – Василий!!!
– А? – оглянулся на государя вестовой-осетин.
– Что там с мясом, Василий?!! – продолжал орать император – глуховатый вестовой слышал только крик.
– Мясо готов, садитесь жрать, пожалуйста! – заученной фразой ответил вестовой и жестом фокусника снял с мангала сразу полтора десятка шампуров.
Потом каким-то чрезвычайно ловким и отточенным движением (я наблюдал за работой этого пожилого дядьки не впервые и каждый раз восхищался ловкостью его рук) Василий практически одновременно сдернул с шампуров мясо в большое расписное блюдо, посыпал сверху кинзой и петрушкой, разложил по краям нарезанный колечками красный маринованный лук и торжественно поставил это «чудо» посреди стола. От горки шашлыка валил пар, аппетитный запах шибал в нос, вызывая непроизвольное слюноотделение.
Мы набросились на угощение со всей пылкостью здоровых проголодавшихся на свежем воздухе мужиков. Ну что там мы съели той закуски? Так, только вкусовые пупырышки на языке раздразнили.
Минут пять слышалось только приглушённое сопение и гул двигавшихся в аварийном режиме челюстей. Утолив первый голод доброй порцией (примерно фунтом[27]) свежайшей сочной молодой баранины, сопроводив её пышной тёплой лепёшкой из стоящего рядом с мангалом тандыра, приправив всё это ароматной абхазской аджикой, я сыто рыгнул и отвалился от стола, словно насосавшийся крови комар. Ух, хараше-е-е-е-ечно! Прав царь-батюшка: это дело поважнее какого-то там флота!
– Да ну вас всех на хер с вашими разборками, дорогие товарищи! – Весело сказал Петрович. – В кои-то веки приехал на Родину… А вместо того чтобы водку с друзьями пить и шашлык жрать… Знали бы вы, как мне надоели эти жуткие вискари[28] и проклятое рагу!!!
– Илюха, а вот чем мы сейчас, по-твоему, занимаемся? – Вкрадчиво спросил дед.
– Ну… водку пьём! И шашлык… жрём! – рассмеялся «товарищ Кухулин». – Ахеренный, надо сказать, шашлык! Да и водка – на диво хороша! Надо будет с собой в Англию пару ящиков водяры прихватить!
– Да хоть контейнер! Эта водка из дворцовых запасов. Для тебя, Петрович, ничего не жалко! – скупо улыбнулся император.
«О!!! – в моей голове громко взревели сирены и загорелись гигантские транспаранты «Эврика!!!» Я вынул из внутреннего кармана кожаное портмоне, застёгивающееся на новомодную «молнию», и достал из него небольшой блокнот и карандашик. – Про изобретение универсальной упаковки для перевозки грузов я позабыл!!! Ведь сейчас перевалка любых грузов занимает кучу времени и требует большого количества грузчиков. Здесь их называют амбалами. Когда там в реальности контейнер придумали?[29] Не помню… Ну и ладно – дело-то нехитрое – просто большой железный ящик! Блин, а ведь грузить контейнеры придётся кранами, которых сейчас тоже почти нет… Получается, что проблема эта комплексная… Да и производство металлических контейнеров, при современных методах изготовления стали, влетит в такую «копеечку», что… Дороговато выйдет по нынешним временам! Нет, пожалуй, рановато за это браться! Если только не сделать для начала небольшие двадцатифутовые деревянные контейнеры… Со стальной рамой, и с обшивкой из полудюймовых досок. Это всё надо обдумать на досуге! Только где его взять – досуг?»
Записав в блокнот только одно слово «контейнер», я обвёл его и поставил рядом вопросительный знак. Подняв голову от записи, заметил, что за столом наступила тишина и все внимательно глядят на меня.
– Так вот как это работает! – сказал наконец Олегыч. – Кто-то что-то брякнул, а у нашего технического гения сразу стояк!
– Я всего лишь кое-что вспомнил… – попытался оправдаться я.
– Ладно, внучок, не трепыхайся, всё нормально! – улыбнулся дед и громко заорал: – Василий!!!
Выскочившему из-за мангала осетину дедуля громко приказал убирать со стола водку и закуску, нести чай и десерт.
– Надеюсь, никто не возражает? – запоздало спросил у нас Целебровский. Товарищи лениво отмахнулись – мол, твоя правда, пора передышку сделать. – А то, сами понимаете, сейчас нам самое серьёзное обсуждать… Тем более что после горячего нас уже и не заберёт. Потом догонимся, в бане!
– В бане? – удивился император.
– Я велел здесь, на берегу Сетуни, баньку построить! – объяснил Великий князь Павел. – А то как-то мы не по-русски сидим…
– Истинно по-русски – это ещё и с девочками! – ухмыльнулся Петрович. – Кроме ужасного вискаря и жуткого рагу, в Англии ещё и бабы страшные!
– Вызвать? – улыбнулся я.
– Да, среди нас только Димыч настоящий ходок! Нам в «Бельдяжки» нельзя, мы женаты! – почему-то с грустью сказал император. – Сколько там у тебя девок в гареме, которые официально горничными числятся?
– Не больше трёх!!! – рассмеялся я. – Да и то, в последнее время у меня времени на них не хватает. Вот такой каламбур!
Петрович быстро, не поворачивая головы, огляделся. Убедился, что энтузиазмом «пойти по бабам» никто не горит, и мои слова приняли за шутку. Подумал пару секунд и, поймав мой взгляд, «товарищ Кухулин» едва заметно кивнул – давай, мол, вызывай! Я в ответ слегка прикрыл веки – понял, работаем…
Вызвать сейчас девочек гораздо сложнее, чем в XXI веке – ввиду отсутствия мобильных телефонов. Да и простых телефонов всё ещё маловато… Здесь, на «Ближней даче», аппарат есть только на пункте охраны. И говорить при нижних чинах на такие темы с моим камердинером будет не очень красиво… Придётся нарочного с запиской в город посылать. Ладно, управимся!