– Добрыня, друг! – посмотрел на богатыря Горыныч. – Жду тебя в гости. В лото покричим... – и поспешно поправил сам себя: – В смысле, на рыбалку сходим.
Добрыня добродушно хмыкнул, пожал протянутую лапу. Дальше Горыныч мне руку стиснул, левая голова тихо произнесла:
– Считай меня своим другом.
Потом Змей осторожно взял ладошку Забавы.
– Мои извинения, – смущённо произнесла левая голова и поцеловала руку девушки.
А средняя голова мне подмигнула и добавила:
– Привет князю.
И оставила на моей ладони свой выбитый в битве с избушкой зуб. Огромный такой!
Горыныч ещё раз на всех посмотрел и стал пятиться. Всё дальше, дальше, и не видел, что за спиной у него... обрыв!
– Горыныч! – подался предупредить друга Добрыня.
– Нет, – замахал руками змей. – Ничего больше не говори. Не люблю долгих прощаний.
И сделал последний шаг. В пропасть.
Мы с Забавой взволнованно охнули. Добрыня подбежал к краю обрыва. Из-за кромки вдруг опять появился Змей. Он изо всех сил махал своими маленькими крылышками и... летел. Правда летел! Пасти от радости распахнул, глаза сияли.
– Летим! – кричал Горыныч. – Летим!
И, махнув хвостом, он отправился в сторону своей пещеры. Обняв Забаву, я с грустью смотрел ему вслед.
А хорошее у нас приключение вышло. С Горынычем вот познакомились. Кстати, о знакомствах!
– Добрыня, – спросил я, – а как ты с Горынычем познакомился?
– А, да, – вздохнул богатырь. – Смешной случай вышел.
– Смешной? – повернулась к нему Забава. И нахмурилась. Я не понял. Чего это она?
– Он под Черниговом морковку с людских огородов воровал. Мужики его поймали да скоморохам собирались продать. А я как раз мимо проезжал. Ну и выкупил его.
И правда, смешно. Но Забава только ещё больше нахмурилась. Вот не понять этих женщин.
Глава 24
А мы тем временем шли к Киеву. Долго ли, коротко ли, как говорится, но наконец на горизонте показались маковки церквей. Я что-то волноваться стал. Всё-таки князь может и не отдать за меня Забаву. Он ведь как сказал? Кто Забаву освободит, того мужем и сделает. Я, конечно, освободил. Но я же был не один. Добрыня вон сколько сделал. Горыныч бился как орёл. Да и не стал я ещё героем, как Забава хотела. Всю дорогу попадал в беду, а Добрыня меня выручал. Ой, что нас в Киеве ждёт...
Но время же не остановишь, дошли мы в конце концов до города и сразу на княжеский двор отправились. Тут уж нас встретили бояре, люд киевский. Народ кричал: «Добрыня! Добрыня!» Рад был нас видеть. Приятно.
В дверях дворца появился сам князь.
– Дядюшка! – кинулась к нему Забава.
– Забавушка! – раскрыл объятия князь. – Дитятко моё!
Обнял, расцеловал. Я глазам своим не поверил. Князь так искренне радовался возвращению племянницы, словно не он договорился с Колываном украсть её. Добрыня подтолкнул меня ободряюще, а то я что-то совсем загрустил.
– Дядюшка, – отстранилась Забава, – меня Колыван подлый украл.
– Ах он негодяй! – запричитал князь, качая головой.
– И ещё врал, что ты сам меня отдал!
Князь отшатнулся, изумлённо расширил глаза.
– Ах он мерзавец, подлец, – произнёс с негодованием. – Не сносить ему головы.
А я о чём? Надо было ему голову отрубить. А мы отпустили.
Но тут князь заметил богатыря и пошёл к нему, распахнув руки.
– Добрынюшка! – пропел князь. – Ай, спасибо тебе, богатырь! Утешил родителя безутешного. Воротил племянницу дорогую. Проси у меня, Добрыня, чего душе угодно.
Ну, думаю, сейчас он попросит... Такое! Интересно, а что можно у князя просить?
– Рад служить тебе, князь Киевский, – добродушно протянул Добрыня и повёл рукой, показывая на меня. – Да только один бы я не управился. Вот он – герой молодой, во всём помогал мне.
Герой? Это он кого героем назвал? Меня? И улыбнулся мне так по-доброму, подмигнул. Я быстро глянул на Забаву. Она вся такая разрумянилась, с улыбкой на меня смотрит. А потом повернулась к князю и говорит:
– Дозволь, дядюшка, спасителя своего в мужья взять. – И ко мне подходит.
Вот это да! Забава, радость моя! Неужели мы будем вместе?
Но князь не очень обрадовался желанию племянницы.
– Кого? Гонца?! – воскликнул он. – Ну-ка, племянница дорогая, подойди ко мне, дитятко.
Он взял Забаву за руку и отвёл к ступенькам крыльца.
– Послушай, Забава, – шёпотом заговорил он. Я-то уши навострил, всё слушал. – Я, конечно, от слов не отказываюсь. Но за гонца – замуж? Давай вот что... Дадим ему денег немного, коня там какого, и пусть себе скачет с миром. А?
– Ежели не за него, то так в девках и стану ходить! – фыркнула Забава и побежала ко мне.
Я её прижал к груди. Никому не отдам. У Колывана отбил, и у князя отобью. Оглянулся на Добрыню. Он посмотрел на нас, бровь приподнял, повернулся к князю и сказал:
– Дозволь, князь, и мне с тобой тишком поговорить.
И пошёл к ступенькам, где князь так и остался стоять после разговора с племянницей. Пока шёл, что-то вынул из кармана. А! Это была та самая долговая расписка, что Добрыня оставил себе, прежде чем сундучок Колывана утопить.
– Здесь вот наследство у жениха имеется, – произнёс Добрыня, протягивая расписку. – На сорок тысяч, как я погляжу.
Князь сразу всё понял, расписку схватил и на мелкие кусочки порвал. Обрывки пнул ногой.
– Так тому и быть, – недовольно проворчал он. – Сдержу слово княжеское.
Он взбежал на крыльцо. Народ на площади притих, бояре склонились в поклоне.
– Эй вы, люд придворный! – крикнул князь. – Спешите во все концы, несите весточку радостную. Быть в Киеве свадьбе богатой. Зовите гостей дорогих на пир знатный!
Забава схватила меня за руки, потащила на крыльцо. Не рад был князь, но что поделать – слово княжеское дороже золота. Соединил он наши руки. Забава засмеялась и в терем меня повела. Князь за нами подался, но Добрыня его остановил.
– Вот ещё, – откашлялся он нерешительно.
– Ну-ну, – подогнал князь. – Говори, чего там у тебя?
– Мне бы это... шубу. – Добрыня показал руками. – Сорок шестого размера.
– Сделаем, – понимающе кивнул князь. Рад был, видимо, что добром всё кончилось, да расщедрился.
Эпилог
Вот так и закончилась эта история. Как про неё в былинах писать будут? А вот так и будут: «И был пир на весь мир, люду доброму на радость, да злым врагам на зависть. Молодых все поздравляли, счастья да здоровья желали. И я там был, мед, пиво пил, по усам текло, да в рот не попало...»
Не верите? Да сами в былинах почитайте.
Мы с Забавой зажили мирно и счастливо. А что стало с Добрыней, спросите вы? Пару дней он дома посидел, а потом опять за подвигами уехал.
– Добрыня, не смей! – кричала ему вслед жена. – Слышишь? Учти, воротишься, а я к маме перееду!
– Извини, дорогая, служба... – спокойно отозвался Добрыня уже на крыльце. Он накинул кольчугу, поправил сапоги и пошёл седлать коня. Такая уж богатырская доля – всегда быть в пути, всегда ехать навстречу приключениям.