Ботинки Тая останавливаются рядом со мной, и я вскидываю взгляд.
– Что такое асвахор? – в голову мне не идет ничего умнее.
– Клятва, – он присел на корточки, и наши лица оказались напротив: – Я голоден, Эля.
Это вовсе не то, что я хотела бы сейчас услышать.
***
На минуточку – он высшее существо из космоса.
Он не питается быстрорастворимой лапшой… наверное.
Все как-то резко переменилось, потому что мы молча поднялись – он и я во весь рост – медленно и напряженно. Я отступила, он шагнул на меня. Я снова попятилась, желая увеличить расстояние между нами, но тщетно – Тайгет Касар наступал неотвратимо, словно хищник, почувствовавший вкус крови.
– Ч-что ты делаешь? – зубы у меня стучали от холода и страха.
Впервые Тай не ответил.
Еще пару минут назад я была чудовищно злой и нарочито демонстрировала свою смелость мерзавцу, который расправился с Гелей и моими родителями, но с Касаром я становилась слишком уязвимой. И слабой.
Отступая, я вглядывалась в его лицо. Взгляд у него был острый и какой-то требовательный. Лицо – серьезное и сосредоточенное. Движения – напряженные. Он вовсе не насмехался, не шутил и не пытался запугать меня. Все было куда хуже – он желал мною полакомиться.
В том, что он не ускорил шаг, не схватил меня за куртку или шею, не притянул к себе и не откусил от меня кусок другой, был элемент игры. Игры, которая вовсе не казалась забавной.
Мы оба слишком хорошо знали цену выигрыша или проигрыша в этом противостоянии.
– Нам нужно поговорить… – начала я, но запнулась, когда его глаза цвета янтарного виски сощурились, а взгляд, в котором колыхалось нечто порочное, замер на моих губах.
Он не сбавлял шага.
Я оступалась на каждой неровности, потому что мне приходилось пятиться.
– Ты же не станешь убивать меня, в самом деле? – выпалила я, чувствуя, как страх уступает место злости.
Никакого ответа – Тайгет был поглощен собственной жаждой.
– Чужаки не оставят нас в покое, так ведь? – выпалила я. – Все, на что я надеялась, – иллюзия?! В чем гребанный смысл человеческой жизни, Тай? Неужели в том, чтобы стать удовольствием для космических придурков, вроде тебя?
Он остановился.
О, Всевышний – его взгляд столкнулся с моим взглядом. Его янтарная радужка вспыхнула странным азартом.
– Тебя и правда интересует смысл твоей жизни? – уголок его губ дернулся в холодной жесткой усмешке. – Оглянись, дурочка. Человек – самое беспощадное существо в этой Вселенной. Вам было дано нечто большее, чем способность трахаться, жрать и воспроизводить себе подобных. Что вы сделали с этим?
– Не тебе говорить о жестокости!
– Я милосерден, Эля.
– Ты здесь, чтобы причинять боль! Ты здесь, чтобы карать и уничтожать. О каком милосердии идет речь?
– Ты слишком примитивна. Тебя заботят отдельные люди? Или судьба человечества? Может, тебя заботит судьба собственной планеты или Солнечной системы? Возможно, мироздания в целом? Кем ты возомнила себя, глупая девочка? Кто ты и тебе подобные, чтобы Он изменил свой выбор?
– Люди.
– Люди? Алчность, жестокость, жадность, похоть и порок ваше второе имя. Вы проливаете кровь друг друга ради прихоти.
– Ты только что убил такого же, как и ты!
На секунду мне показалось, что эти слова причинили ему боль – его губы слегка покривились.
– Да, я сделал это. Отсек часть себя, не приняв даже его клятвы. Ты понятия не имеешь, что это такое, – он протянул руку и схватил меня за куртку.
Я резко вскрикнула, когда Тай рывком притянул меня к своему лицу.
– Я ощущаю все твои эмоции. Почему я такой, как ты думаешь? – он нахмурился: – Может, потому что я наделен способностью распознавать вас? Знать ваши мысли?
– И о чем я сейчас думаю? – с вызовом спросила я. – Распознавай, Тай, – и с медленной издевкой, затягивая каждое слово: – Иди в жопу!
Его глаза сощурились сильнее, кулак, в котором все еще была зажата моя куртка, побелел от напряжения.
– Не думаешь, что мое терпение не безгранично? – он приподнял руку, и я встала на цыпочки, едва поспевая за этим движением.
Мы почти соприкоснулись губами.
– Неужели люди не заслуживают шанса? – прошептала я. – Неужели мы настолько безнадежны?
– У вас было множество шансов.
– И ты каждый раз приходил сюда, чтобы наказать человечество? – я вцепилась руками в его пальто.
– Я исполнителен.
– И при этом ты не считаешь себя жестоким?
– Нет.
– Ты причиняешь боль и убиваешь ради удовольствия!
– Я причиняю боль и убиваю ради другой цели, но – да, мне это нравится. Не стану отрицать. И это утоляет мой голод.
– И ты не станешь другим? – мои губы задрожали. – Не станешь другим… даже ради меня?
И я вдруг расплакалась, ощущая, как сотни ледяных игл вонзилось мне в сердце.
Я уткнулась лицом в его шею, вдыхая восхитительный запах его кожи. Я плакала горько, вздрагивая всем телом, презирая саму себя за слабость, наивность и глупость. Тайгет Касар вряд ли поймет степень моего расстройства – он никогда никого не любил.
Он с шумом втянул воздух.
Его грубоватые пальцы вздернули мой подбородок.
Сперва я не поняла, что он собрался делать и опешила лишь от выражения его лица, которое демонстрировало, что он едва сохраняет терпение. Он с упоением слизал слезы с моих щек, проведя языком от дрожащих губ до скул, а потом облизал мой рот, толкнулся языком внутрь. Я услышала собственный стон – приглушенный, напуганный… сдающийся.
Я запустила замерзшие руки под его пальто, чувствуя, что он неимоверно горячий. Почти обжигающий.
Наши языки касались друг друга, сладко сплетаясь.
У нас с ним не могло быть «жили долго и счастливо», если только «умерли в один день», но и это не точно. В общем, меня пронзило чудовищное осознание того, что я хочу его даже без дурацкой метки. Безо всякий условностей. Я, вообще, не подозревала, что могу желать какого-то мужчину вот так – до тупой ноющей боли в животе.
Вкус его кожи, губ, языка – этого недостаточно. Слишком мало. Мне требовалось больше.
Колени подгибались.
Я выгнулась в спине, чувствуя, как горячие ладони приникли к моей пояснице, не давая мне упасть.
Поцелуй не прерывался. Мы лишь меняли положение, слегка наклоняя голову ради удобства – наши губы безупречно соединялись, влажно скользили и ласкали друг друга.
– Замерзла. Ты очень замерзла, дуреха.
Я дрожала всем телом – да. Но знал бы он, что это вовсе не холод вынуждал меня так трястись, а глупое осознание собственного желания и страха перед неотвратимостью того, что должно между нами случиться.
– Я хочу… – я чудовищно покраснела.
При всех реакциях тела, я была совершенно невинна. Тай был первым мужчиной, с которым я, вообще, поцеловалась.
Я набрала в грудь воздух. Кажется, сейчас я просто отключусь от страха. Я не могу признаться. Не хочу даже думать о том, что могу сказать… сказать ему о таком…
– Я хочу заняться с тобой любовью, Тайгет Касар.
Его взгляд испепелял. Видеть его таким чертовски серьезным и хмурым, таким одержимым мной – настоящее испытание на прочность.
– Но у меня будет условие, – вымолвила безжизненно: – После всего, ты… оставишь меня в покое.
Он удивился. Его внимание – все еще слишком пристальное – болезненно отзывалось в моем сердце.
– Почему я должен с этим согласиться?
– Потому что.
– Объясни.
Я вздохнула. Неужели он хочет всю правду?
– Среди людей принято заводить отношения, – произнесла, цепляясь за грубую ткань на лацканах его пальто. – Не все из нас занимаются сексом просто так, но… я понимаю, что ты никогда не будешь моим парнем.
Какая глупость объяснять ему это, признавая, что я отчаянно хочу видеть в нем человека. Просто мужчину.
Мне же всего восемнадцать, и… это мои первые, черт бы их побрал, чувства. И такие сильные – просто смерти подобно.
– Мы по разные стороны, Тай. Мы – враги, на самом деле. Я всегда буду на стороне людей, ты – часть Халара, призванная нас уничтожить. Но мне нравится быть с тобой… хотя это больно… чертовски больно.
– Больно?
– Не говори, что ты не понимаешь.
– Понимаю что?
Я оттолкнулась от его груди и решительно пошла к дороге, убирая руки в карманы куртки.
Грузовик все еще стоял на обочине заведенный. Водительская дверь была открыта – водитель давно сбежал. Надеюсь, он расскажет Шилову, что здесь произошло. Тело чужака растворилось во мраке, не оставив после себя ни следа, а значит нам не удастся использовать его для экспериментов. Но одно обнадеживает – чужаков можно убивать.
– Понимаю что, Эля?
Тай лениво шел следом, лишь создавая иллюзию моей свободы. Я знала, что принадлежу ему, пока он не решит обратного.
– Ничего!
– Трусиха, – прилетело мне в спину.
Я бросила на него взгляд через плечо.
– Это жестоко.
– Понимаю что?
– Ну… хватит.
– Давай, Эля. Скажи это.
– Нет.
– Эти слова для меня. Скажи их.
Я обернулась, ощущая, как внутри по венам разливается горячая магма и прожигает меня насквозь.
– Ты и так знаешь, что я испытываю!
– Хочу услышать.
– Взять и убить меня для тебя слишком просто? – процедила я сквозь зубы, трясущимися от волнения руками ухватилась за дверцу и взобралась в кабину грузовика.
Глава 23
Совершенно справедливо бояться смерти, но бояться собственных реакций на близость другого человека – дурость, как по мне. И, тем не менее, я не могу избавится от чувства, что все идет наперекосяк. Кроме того, я никак не могу свыкнуться с мыслью, что потеряю невинность с пришельцем из космоса.
Мы тратим добрых два часа на то, чтобы найти подходящий дом, запустить генератор, и разжечь камин. Мне требуется душ, и это не прихоть, а жизненная необходимость, ибо только под мощными струями горячей воды до меня доходит, что именно я делаю. Полотенце, шампунь и мыло для слабаков, заключаю я с легким сердцем, потому что здесь вообще нет средств гигиены. Не удивительно, если учесть сколько лет пустовал этот дом.